Глава 6. Заблудившийся в воспоминаниях (2/2)

– Как же я уйду, оставив тебя одного, сяо Цзю? – с тревогой спросил Юэ Ци. – Что они с тобой сделали?!

Тот молчал. Он не мог сказать правду, боясь за жизнь Ци-гэ и оттого чувствовал себя предателем. Когда-то они мечтали вместе отыскать мастера, что научит их заклинательству... Однако, сяо Цзю вовсе не был уверен, что этот небожитель Цю не поглотит его энергию. Но об этом Ци-гэ говорить нельзя, иначе он не уйдет, желая и дальше защищать младшего брата. У Ци-гэ редкий талант. Сейчас ему одиннадцать... Самое время, чтобы поступить в заклинательскую школу.

И тогда, для того, чтобы успокоить его и заставить бежать, сяо Цзю сказал:

– Что они сделали? Градоправитель переломал мне ноги! Даже если бы я смог выбраться, как идти? Ничего со мной уже не случится! Разве я не заперт здесь? Разве не получил наказание?!

Он слышал, как Ци-гэ прильнул к толстой деревянной двери.

– Тогда, сяо Цзю... Где бы я ни был... Если этот Ци останется жив и обретёт наставника, он вернётся и заберёт тебя. Я обязательно позабочусь о тебе, сяо Цзю!..

Он на мгновение замялся, прежде чем продолжить:

– Вот... Возьми.

Сквозь маленькую щель в рассохшемся дереве показался уголок бумаги. Жадно схватив его, сяо Цзю развернул послание и взглянул на странные непонятные символы внутри.

– Что это, Ци-гэ? – прошептал он, пытаясь разглядеть лицо старшего брата сквозь ту же щель.

Тёмные глаза мальчишки сверкали, полные слёз. Скулу прочертила царапина, но он выглядел здоровым и... живым.

– Лунной ночью, когда Думу привёл тебя, мы встретились с учениками одной прославленной секты в городе Шэньян. Целую ночь они забавлялись разговором со мной и научили этой технике. Это печать называется «Алая нить». Если тебе понадобится помощь, сяо Цзю, если ты решишь меня отыскать раньше, чем я смогу вернуться – капни на эту печать свою кровь и заклинание приведёт тебя ко мне. Едва ты сделаешь это, я почувствовую, что ты зовёшь меня и узнаю, где ты. Слышишь, сяо Цзю?

Тот кивнул, не в силах унять слёз. Он совсем позабыл, что Ци-гэ не может видеть его. И его единственной заботой стал этот клочок бумаги, который он берёг от влаги.

– Сяо Цзю? – позвал Ци-гэ.

– Я... Я обязательно... – ответил тот, тихо всхлипнув. – Всё, ступай! Уже занимается рассвет. Городские ворота вот-вот откроют! Не думай ни о чём! Я буду ждать тебя, Ци-гэ! Поэтому, пожалуйста, добейся успеха! И... береги себя.

Ци-гэ кивнул и обернулся на лёгкий шум позади.

– Кто-то идёт. Прощай, сяо Цзю! Обещаю, мы обязательно встретимся!

– Прощай... – прошептал тот, стараясь не закричать от боли и отчаяния.

Лёгкая золотистая вспышка напугала его. Небожитель Цю, скинувший чары сокрытия, мягко улыбнулся, глядя на ребёнка яркими изумрудными глазами.

– Значит, тебя можно называть сяо Цзю? Одноглазый отыскал тебя в Шэньяне? Тогда почему бы тебе не зваться Шэнь Цзю? – склонившись над ним, спросил господин Цю. – Моё имя Цю Цзяньло. Отныне малыш Цзю будет жить в моём дворце.

Глаза сяо Цзю наполнились слезами.

– А вы... господин Цю... мастер... Вы... Могли бы забрать и Ци-гэ?! – выпалил ребёнок, зажмурившись.

Вздохнув, Цю Цзяньло осторожно подхватил его на руки, боясь потревожить сломанные ноги. Зажатые меж странных прутьев, туго перетянутые повязкой, они казались ужасно тяжёлыми.

– Я открою тебе маленькую тайну, малыш Цзю. Твой Ци-гэ – карп, миновавший врата дракона.<span class="footnote" id="fn_31512624_1"></span> Я ничему не могу его научить. Его энергия чиста и священна. Он будущий бессмертный небожитель. Можешь не беспокоиться, с ним ничего не случится. Никто не посмеет напасть на него. А вот ты...

Сяо Цзю распахнул глаза, уставившись на лицо Цю Цзяньло и боясь услышать правду.

– Ты такой же, как я. Твоя кровь грязна. И единственный путь, которым ты мог бы идти – тьма. Тебе никогда не стать равным своему Ци-гэ. Забудь о нём. Лучше вам никогда не встречаться.

Сяо Цзю застыл. Вцепившись в твёрдый от вышивки шёлк рукава изысканных одежд Цю Цзяньло, он с ненавистью взглянул в прекрасное лицо.

– Хм, – усмехнулся тот. – Ты и впрямь зверёныш. Как бы я не старался, всё равно попытаешься сбежать. Ты обещал остаться со мной на всю оставшуюся жизнь. Не вини меня в жестокости, но я никогда не дам тебе свободы.

– Тогда я убью тебя! – сверкая огромными лазурными глазами пообещал ребёнок.

Цю Цзяньло вздохнул и мягко рассмеялся.

– Что же, тебе придётся прилежно учиться, чтобы суметь сделать это...

Шэнь Цзю с готовностью кивнул. Пусть так. Он пройдёт любые испытания, только бы вновь свидеться с Ци-гэ!..

Шэнь Цинцю вынырнул из воспоминаний и, вздохнув, покинул бадью. Вода давно остыла, однако его гнев, его ненависть, не удовлетворённая смертью этого человека, согревала его. Цю Цзяньло! Мерзавец!

Закутавшись в полотенце, юноша принялся яростно вытирать влагу. Накинув полотенце на плечи, он покинул комнату омовений и оцепенел – окно вновь было распахнуто. На маленьком чайном столике его ожидали ароматные горячие баоцзы.

Шэнь Цинцю содрогнулся и медленно сполз на кровать.

– Мэн-Мэн... – прошептал он тихо, ощущая горькую дурноту.

Несколько мгновений юноша сидел, не двигаясь. В ожидании смерти время тянулось, словно мёд. Липкое, густое, пряное... Шэнь Цинцю подтянул колени к груди и судорожно вздохнул.

Он не помнил лица Ци-гэ.

Однако, лица младшей сестры Цю Цзяньло не позабыл бы, даже пройдя Диюй.

После того, как меч, что сжимали руки Шэнь Цзю, пронзил грудь Цю Цзяньло, а сам он растворился в утренней дымке, оставив позади пепелище, её глаза, так похожие на глаза брата, преследовали его.

Цю Цзяньло... был таинственной, неизведанной страницей. Его мощь казалась огромной, однако, он не сопротивлялся мечу Шэнь Цзю, словно приносил свою жизнь в жертву воспитаннику, толкая его на путь тьмы.

Шэнь Цинцю не знал, что это за жертва. Но с тех пор, как он покинул Хуанчэн, ему всё чудилась незримая забота Цю Хайтан.

И эти баоцзы...

Подойдя, он вдохнул аппетитный густой аромат. Осторожно взял один и надкусил.

Их вкус не изменился. Как и чувство горечи и отчаяния, что росли в его груди. Шэнь Цзю был искренне привязан к Цю Хайтан. И если бы она решила его отравить, начинив этот вкусный подарок иглами или крысиным ядом, он бы смог её понять...

Шэнь Цинцю знал, как сестрица Тан-эр жаждет мести – он убил её родного человека. И этой странной заботы не понимал. Ведь, в конце концов, раз уж власть клана Цю столь велика, что простирается даже на хребет Тяньгун; если теневой страж семьи Цю смог проникнуть в его покои, не лучше ли уничтожить врага?

Тёмная кровь... Цю служат Царству Демонов. Значит, всё это неспроста! Он должен разузнать, что за цель они преследуют!

С наслаждением проглотив последний кусочек баоцзы, Шэнь Цинцю омыл руки в медном тазу и принялся одеваться. Сегодня ему предстояло узнать результат жеребьевки.

Узнать о том, кто станет его противником на состязании двенадцати пиков Цанцюн.