Глава II. Ночное происшествие (2/2)
— Ты? — не то яростно, не то испуганно воскликнула миссис Паттинсон. — Что ты творишь, девчонка?
— Я… я хочу то лекарство, — тихо сказала Нот. — Дайте мне его.
— Боже мой! О чем таком ты говоришь? Ты поэтому вломилась ко мне? Как ты вообще открыла дверь?
Миссис Паттинсон, дрожа от гнева, смешанного с недоумением, встала. Нот попятилась, но не отступила.
— Дайте мне лекарство, и я уйду.
— Боже ж ты мой, эта девчонка сошла с ума! Сказали же, нельзя.
— Но оно мне нужно… мне плохо из-за кошмара…
Миссис Паттинсон схватила ее за ушко и вывела из комнаты.
— Ты очень плохая девочка, — шипела она, таща ее к спальне девочек. — «Кошмары, кошмары…» Иного оправдания у тебя нет? Сразу видно, кто тут дикарь.
Нот пустилась в глухие рыдания; сквозь слезы она выговаривала: «Больно, больно», но миссис Паттинсон не ослабила хватки.
Внезапно молния, могучее которой, казалось, не обрушивалось на землю, пронзила мглу ослепительной белизной, и доселе неслыханный гром ударил в окна.
Миссис Паттинсон вздрогнула и застыла в ужасе. Нот вырвалась, побежала к лестнице, намереваясь спрятаться в подвале, своем излюбленном месте для пряток, но миссис Паттинсон быстро догнала ее и отвесила хлесткую пощечину.
— Ты исчерпала мое терпение. — Она тряхнула Нот за плечи, будто куклу, и выудила из глубин халата изогнутую розгу — страх всех сирот. — Будешь знать, как плакать по ночам и взламывать замки.
Миссис Паттинсон, задрав ночную рубашку Нот, взмахнула розгой.
Вдруг в коридоре, пронзенном второй вспышкой молнии, поднялся, завывая, холодный ветер. Мощный поток, подхватив миссис Паттинсон, швырнул ее в дальний конец коридора. Ударившись головой о стену, она шмякнулась о пол.
Нот, с трудом переставляя босые ноги, приблизилась к неподвижному телу старушки. Она склонилась над ее застывшим лицом и, разглядев багровую жижу, растекшуюся по полу, сдавленно охнула и отшатнулась.
Прибежавшему на шум охраннику открылась зрелищная картина; бездыханное тело миссис Паттинсон лежало на полу в лужице крови; ветер, залетавший в помещение через распахнутое настежь окно, колыхал обагренные кровью седые волосы.
Никого и ничего, кроме раскатов грома, дуновений пропитанного ливнем ветра, мрака, крови и трупа.