1. Я здесь живу (2/2)

Нехотя поднявшись с абсолютно не предназначенной для отдыха кровати, Хёнвон ощутил, как все конечности налились свинцом. Меньше всего хотелось возвращаться под палящее солнце, но ещё меньше хотелось умереть от голода. Разворошив свои чемоданы и найдя свой фирменный кожаный рюкзак, Хёнвон забросил его на плечи, проверил свои кредитки и доступ в интернет и аккуратно вышел из дома, прикрывая за собой деревянную дверь.

Дорога до магазинчика действительно не заняла много времени, но даже это минимальное время Хёнвон чувствовал себя неуютно. Он постоянно ловил на себе не очень дружественные взгляды местных жителей. Некоторые люди демонстративно закрывали двери домов, а некоторые отводили детей в сторонку от дороги, что-то им шепча. Хёнвон же следовал вдоль тропинки неспешным шагом, всё ещё задаваясь вопросом, куда же его занесло и почему все вокруг такие странные. Разве он выглядит угрожающе? Парень посмотрел на свои руки, бросил взгляд на свою одежду — выглядел он совершенно обычно (по крайней мере сам Хёнвон был в этом убежден).

— Остановка в другой стороне, — бросил кто-то Хёнвону вслед.

Парень обернулся в недоумении, видя пожилого мужчину лет шестидесяти пяти с авоськой в руке.

— Но я ищу продуктовый магазин, — возразил Хёнвон. — Я приехал только сегодня, и я ничего здесь не знаю…

— Ох уж эти городские, — цокнул старик, качая головой. — Вы всегда можете привозить свою еду и не объедать нас, неужели в городе нет больших магазинов с едой?

Парень поднял брови вверх от удивления.

— Вам туда, — старик небрежно кивнул направо и, развернувшись, отправился прочь.

— Да что здесь происходит… — пробубнил Хёнвон, расправляя рюкзак на плечах и следуя по указанному пути.

Сельский магазинчик оказался очень небольшим, но Хёнвон с удивлением отметил, что в нём было всё необходимое, включая некоторые «блага цивилизации» вроде медовых чипсов и газировки разных вкусов.

Урчащий живот снова напомнил о себе, и Хёнвон принялся собирать чуть ли не все упаковки различной лапши в корзину. Он также отыскал свежие овощи, пару упаковок готовых фруктовых салатов и не забыл о своих любимых снеках и холодной газировке в такую испепеляющую жару. Из магазинчика парень вышел в приподнятом настроении, проигнорировав едкое замечание недовольной кассирши.

Вооружённый едой и напитками, Хёнвон решил прогулять до дома по более длинному пути, чтобы осмотреть окрестности и лишний раз узнать, где что находится. После пары встреч с недовольными соседями было понятно, что рассчитывать придётся по большей части на себя. Хёнвон постарался отложить предстоящие проблемы, сосредоточившись на вкусной освежающей апельсиновой газировке.

Он не спеша прогуливался мимо рисовых полей, чьих-то домиков с аккуратными такими же деревянными дворами. Вся деревня напоминала отдельный мир со своими традициями и языком — пару раз Хёнвон даже услышал незнакомые ему слова. Городской парень в фирменной футболке, узких джинсах и дорогих спортивных кроссовках «Найк», с рюкзаком снеков за плечами точно не вписывался во всю эту картину. От снова появившихся навязчивых мыслей его отвлёк громкий лай собаки. Хёнвон вздрогнул.

Задумавшись о своей явной не принадлежности к этому месту и об обиде на собственного отца, парень не заметил, как зашёл на чей-то частный двор. И сейчас перед глазами Хёнвона виднелись открытые ворота, возле которых сидела оскалившаяся на чужака собака.

— Да что ты разоралась? — нахмурился Хёнвон, сминая в руке пустую банку газировки и выбрасывая её на пол. — Я же не захожу на твою территорию.

Собака, будто понимая человеческую речь, поднялась с земли и прижала уши к голове, снова громко лая. Хёнвон напрягся, но, увидев цепь, болтающуюся за спиной собаки, моментально расслабился.

— Ну и что ты мне сделаешь, сидя на цепи? — с ноткой надменности произнёс парень, скрещивая руки на груди. — Брысь!

Хёнвон притопнул пару раз, поднимая руки вверх и стараясь напугать собаку. Уверенный в том, что животное сидело на цепи, парень и подумать не мог о том, что случится позднее. Собака сорвалась с места и бросилась прямо на Хёнвона. Уверенность парня исчезла так же, как и появилась секунду назад. Развернувшись, он бросился прочь от собаки, которая погналась следом, гремя тяжёлой цепью. Такого окончания и без того ужасного дня Хёнвон точно не ожидал.

Перед глазами мелькали старые домики, пока парень пулей нёсся мимо них, иногда задевая прохожих. Недовольные упрёки в свой адрес он уже не слышал, удирая от собаки что было сил. Хёнвон попытался петлять, надеясь так оторваться от собаки, но она даже не думала отставать. Чертыхнувшись, парень выбежал на каменистую дорожку. Заметив впереди небольшое скопление людей, Хёнвон машинально бросился туда. Едва он пробежал несколько метров по каменистой дорожке, как лодыжку пронзило тупой болью. Парень громко вскрикнул, чем привлёк внимание людей впереди: на него тут же уставилось несколько пар любопытных глаз. Хёнвон зажмурился, шипя от боли из-за подвёрнутой ноги. Силы тут же начали покидать его тело, а ноги будто онемели. Сам же Хёнвон уже готов был смириться со своей участью, сильно замедляя бег.

— Джеон, ко мне! — внезапный громкий чужой голос заставил собаку остановиться.

Хёнвон, лежавший на земле, жмурящийся от боли и даже страха, приоткрыл один глаз.

Собака, казалось, забыла о чужаке и уже весело бежала к рыжеволосому парню крепкого телосложения, хлопающему себя по коленям. Как только она поравнялась со своим возможным хозяином, последний схватил её за ошейник.

— Ты в порядке? — миниатюрная ладонь опустилась на плечо Хёнвона. — У тебя болит нога?

Хёнвон приподнялся на локте, разглядывая обратившегося к нему парнишку. Он был примерно того же возраста, только пониже ростом. На его узковатых плечах висела большая, явно не по размеру футболка. Отросшие, чёрные, словно смоль волосы были собраны в небрежный хвостик на затылке.

— Кажется, я подвернул её, — сипло отозвал Хёнвон, потирая ушибленное место.

Парнишка тем временем подвинулся ближе, убирая руки Хёнвона от его лодыжки.

— У тебя синяк, — отметил он, отвлекаясь от повреждённой ноги и глядя Хёнвону прямо в глаза.

Несмотря на боль и усталость, Хёнвон не мог не отметить, насколько глубокими и чёрными были глаза говорящего.

— Ну хоть не перелом, и на том спасибо, — вяло отозвался он.

— Отличная работа, приятель, — до слуха Хёнвона донёсся голос рыжеволосого парня, оглаживающего мохнатую макушку собаки, которая оказалась псом.

— Зачем ты дразнил собаку? — паренёк указал на рыжеволосого, который обнимал уже спокойного питомца.

— Я её не трогал, — огрызнулся Хёнвон, снова жмурясь от боли и потирая ушибленное место. — Кто виноват, что они у вас тут такие дикие. И вообще-то собак надо держать на цепи.

— Ни одна собака не нападёт, если её не дразнить, — в разговор вступил рыжеволосый парень.

Хёнвон заметил кривую усмешку на его лице.

— Но ты же нападаешь, — съязвил он в ответ. — А ведь тебя никто не трогал.

Хозяин собаки переменился в лице, и Хёнвон мысленно приготовился к словесной перепалке.

— Чжухон-и, пожалуйста, — обратился к рыжеволосому парнишка, сидящий возле Хёнвона. — Ему сейчас совсем не до этого.

— Зачем ты с ним возишься, Чангюн-а? — рыжеволосый, названный Чжухоном, недовольно цокнул. — Он ведь первый начал дразнить Джеона. Я не так дрессировал его, чтобы он бросался на первого встречного, ты же знаешь.

— Тебе нужно помочь, — решительно заявил черноволосый парнишка по имени Чангюн, снова глядя в глаза Хёнвона. — Я отведу тебя в дом, чтобы наложить повязку. Ты можешь опереться на меня, чтобы встать.

Хёнвон осторожно опустил руку на узкое плечо, прилагая огромные усилия, чтобы подняться.

— Знаешь ли, если бы такое произошло в городе, тебя бы сразу засудили, — Хёнвон не удержался от комментария, оборачиваясь к Чжухону. — И тебе бы пришлось очень долго расплачиваться.

Вместо ответа Хёнвон услышал громкий смех.

— Вы только посмотрите! — Чжухон откровенно смеялся и для драматичности схватился руками за живот. — К нам пожаловал его величество — городской мажор!

У Хёнвона задёргался глаз, но ответить ему не дали.

— Знаешь ли, — передразнил его Чжухон. — Такие городские баловни как ты только и могут, что хвалиться чужими деньгами. Но здесь ваши денежные законы не работают и никогда не заработают. Заруби себе это на носу.

Кулаки Хёнвона машинально сжались в ответ, и он уже собрался бросить нечто обидное Чжухону, когда почувствовал, как его талию обхватили маленькие руки Чангюна.

— Ты можешь идти, если я буду держать тебя? — Чангюн взглянул на Хёнвона своими глубокими чёрными глазами. Все слова словно исчезли из головы пострадавшего парня, и всё, на что его хватило, только короткий кивок в ответ.

— Гюн-и, ты еще пожалеешь, что помогаешь им, — ударили в спину слова Чжухона. — Они могут распродать тут все, что тебе дорого, ведь просто так они же сюда не приезжают. А еще сгонят сюда туристов, и ты будешь отбиваться от постоянных объективов, направленных тебе в лицо.

Хёнвон посмотрел в лицо Чангюна, словно спрашивая, о чем говорит тот парень, но, судя по выражению, Чангюн сам ничего не понимал.

Дороги, по которой они шли, Хёнвон не знал, он еще не успел прогуляться в этой части деревни. Щуплый парнишка уверенно держал его в руках, а потом даже предложил накинуть себе на плечи чужой рюкзак. Хёнвон сначала сопротивлялся, но затем сам осторожно набросил лямки на плечи Чангюна.

— Красивый, — тихо произнес Чангюн, удобнее перехватывая пострадавшего под руку. — Дорогой?

Глаза Хёнвона чуть округлились, и он не сразу понял, что речь шла именно о рюкзаке.

— Если честно, я не знаю, — немного сконфуженно улыбнулся он. — Я купил его давно, наверное, уже пару месяцев назад.

Едва заметно передернув бровями в знак удивления, Чангюн сунул протертый низ своей футболки под резинку спортивных брюк. Жест незамеченным не остался, но от комментариев Хёнвон воздержался.

— Проходи в дом, там не заперто, — Чангюн кивнул на дверь и только тогда отпустил руку своего нового знакомого. — Я принесу воды, а потом перевяжем тебе ногу.

— Ладно, но… — Хёнвон не нашелся, что ответить, только смотрел на себя и не мог понять, что нужно перевязывать, если нет ни раны, ни даже ссадины.

Такое внимание незнакомца к себе казалось Хёнвону подозрительным, он тихо хмыкнул, запрыгнул на единственную ступеньку и прошел в дом.

Внутри дома царила приятная прохлада, запах цветов и натурального дерева. Некоторые элементы оштукатурены или выбелены, или быть может оставлена натуральная фактура камня. Хёнвон не понимал этого, но ему тут уже нравилось. Столы, комоды, шкафы, диваны и стулья, словом, практически вся мебель изготовлена из дерева. Все неокрашенное, ровное и естественное. Деревянный пол покрыт коврами с мягким длинным ворсом.

Взгляд Хёнвона пробежался по затемненному помещению. Окна будто и не было, его уже собственнически затянул какой-то цветок, по стенам разместились полки и стеллажи, на которых плотно разместились горшки, сковородки, посуда и многие другие вещи домашнего обихода. Украшением служили тиснения и гравюры, а на льняной ткани, свисающей с одной из полок, был вышит фамильный герб.

— У нас принято разуваться при входе, — Хёнвон вздрогнул от низкого голоса за спиной и непроизвольно вжался в стену. — Если хочешь, я тебе помогу.

— Нет, спасибо, — ответил он, тут же скидывая дорогие кроссовки ногами. — Я просто немного засмотрелся.

— Ладно… — паренек помялся, с сожалением посмотрел на чужую испачканную обувь и прошел вслед за гостем. — Я могу сам сделать тебе фото, если очень больно ходить.

Хёнвон внимательно осмотрел миску с чистой водой, поставленную на пол, скрученный эластичный бинт и свою ногу, на которой успел задрать штанину.

— Какие еще фото? — глупо хлопал он глазами.

— Ну те, за которыми вы всегда приезжаете, — пожав плечами, ответил Чангюн и присел по-турецки на полу, принявшись мочить небольшую тряпицу. — Местным не нравится, что им постоянно в лицо суют камеру. Все знают, что Хахве своего рода живой музей, но что нам от этого? Я могу все сделать незаметно, чтобы и тебе было хорошо, и не раздражать жителей.

— Так ты поэтому решил мне помочь? — почти воскликнул Хёнвон, вздрагивая еще и от ледяной воды, коснувшейся его кожи.

— Прости, я только пыль протру и сразу перетяну, — парнишка словно проигнорировал его вопрос.

— Нет уж, ответь, в чем я виноват перед всеми? Я приехал только сегодня, но уже как будто тут главный злодей. На меня вон и собаку натравили.

— Собаку на тебя не травили, — Чангюн поднял взгляд на Хёнвона, и выражение его лица стало серьезным. — Чжухон-и правду сказал, его пес ни на кого не нападает просто так. А вот таких фотографов он очень не любит.

— Они со своим хозяином очень похожи, — фыркнул Хёнвон в ответ и отвернулся, пока мальчишка перевязывал его ногу.

— Ну так что?

— Что именно? — Хёнвон развел руками.

— Доверишь мне свою камеру?

— Да нет у меня никакой камеры, — удивленно, даже для самого себя, выдал он и остановился взглядом на чужих руках.

Чангюн молчал, очень осторожно перематывая бинтом распухающую лодыжку, и старался не дотрагиваться пальцами до чужой кожи. Его движения были выверенными, точными и быстрыми, а взгляд сильно сосредоточенным. Смешной хвостик на затылке топорщился, а нелепая фиолетовая резинка почти сползла с него. Хёнвон, не осознавая, что он делает, взялся пальцами за кончики хвоста и потянул их в стороны, затягивая резинку.

— Что ты делаешь? — улыбнулся Чангюн, поднимая голову и хватаясь рукой за свой хвостик.

Хёнвон пожал плечами и улыбнулся в ответ, прихлопывая ладонью по месту рядом с собой, предлагая сесть. Парнишка послушно шлепнулся на диван и сжал собственные колени.

— Спасибо, что помог. Может, тебя чем-нибудь угостить?

Не дожидаясь ответа, Хёнвон натянул на ногу носок и попрыгал к своему рюкзаку, висевшему на крючке у двери, а когда вернулся, то протянул пару баночек с фруктами и банку содовой.

— Отец говорит, что всегда надо что-то давать взамен, — озвучил он, снова присаживаясь рядом. — Извини, я не ношу с собой наличных денег.

Чангюн скромно крутил предложенную банку с содовой в руках и не решался открыть.

— Ты кто такой? — наконец спросил он, заглянув прямо в глаза.

— Меня зовут Че Хёнвон, — просто ответил парень, улыбаясь. — Твое имя я уже знаю.

— Приятно познакомиться, но кто ты такой, раз у тебя нет камеры?

Хёнвон смутился, помог парнишке открыть банку, а затем они стукнулись друг с другом и сделали по глотку.

— Я не турист, меня сюда отправил отец…

— Опять что-то хотят тут перестраивать? — взгляд Чангюна стал хмурым и серьезным.

— Нет, нет, — поспешил оправдаться Хёнвон и рассмеялся. — Перестраивать тут хотят только меня. Скажем, что это мое наказание. Я буду тут жить, а вот как долго, этого я сказать не могу.

— Жить?! — встревоженный голос стал насмешливым.

— Да, там, — Хёнвон неопределенно махнул рукой в сторону. — На первой улице, в доме за каменным рыжим забором.

— Но там давно никто не живет.

— Теперь там буду жить я, — просиял он в ответ и снова стукнулся банкой об чужой кулак. — Так что не надо больше травить на меня собак и называть туристом. Ну, рассказывай, а тебя за что сюда сослали?

Отодвинув ногой миску с водой, Чангюн выправил футболку из штанов, и на ней снова показался протертый край. Он теребил его пальцами, розовел щеками и отворачивался, боясь смотреть на Хёнвона.

— А я… Я тут живу…