1. Я здесь живу (1/2)

С неприличной скоростью огни фонарей, стоящих на обочине, скользили по дорогой иномарке, несущейся на полном ходу по ночным улицам Сеула. Адреналин играл в крови молодого водителя, которому едва исполнилось двадцать пять. Его руки твердо держали руль и телефон одновременно, набирая сообщение о том, что сегодня он будет поздно. Компания друзей отмечала день рождения. Звонкие склянки болтались под ногами на ковриках, звенели в руках парней, пока теплый июньский ветер обдувал счастливые и немного пьяные лица.

Успев заметить, что в чате на него обиделись, Хёнвон чуть снизил скорость, а потом и вовсе остановил машину, заехав колесами на тротуар — очень скромно, только тремя. Он не знал, что нужно ответить в такой ситуации, он просто гулял на чужом празднике и немного делился с теми, кого не было возможности пригласить. Отправил сообщение о том, что обязательно напишет, как придет домой, но почти сразу получил сообщение, что ничего не нужно. Это начинало раздражать и беспокоить одновременно.

— Мы доедем сегодня до клуба или нет? — раздался голос именинника, половиной тела перевалившегося через дверь.

Хёнвон зажал в руке телефон, в последний раз взглянул на застывший чат и нажал на кнопку блокировки. Неприятное двоякое чувство. Сегодняшний вечер был распланирован почти по часам, они снимали помещение за месяц. Бросить одних друзей, чтобы уладить проблемы с другими? А где гарантия, что не обидятся эти?

— Едем, — почти зло бросил он, выкручивая руль. Хорошее настроение оставалось позади.

Уже в пути Хёнвон снова проверил чат, там ему пожелали спокойной ночи и попросили не волноваться, но в этих словах было столько грусти, что ей сквозило через экран. Стрелка на спидометре упрямо ползла к отметке в девяносто миль в час, а нога все никак не хотела оторваться от педали газа. Хёнвон знал, что порой он слишком несдержан, но что конкретно вывело его из себя сегодня, он не знал. Его не шантажировали, не говорили прямо, что обиделись, он просто чувствовал всем телом тяжелую недосказанность.

— Я вас высажу, а сам… — начал он, когда в зеркале заднего вида замаячили красно-синие проблесковые огни. — Ну конечно, а то я все жду, когда же…

Не успел он обтереть покрывшийся испариной лоб и выслушать недовольства с заднего сиденья, как раздался звонкий вой сирены, который, в общем-то, сразу прекратился. Стрелка быстро падала к нулю, а задние пассажиры лбом в спинку. Хёнвон остановил машину на обочине, но даже не смотрел влево, когда патрульная машина остановилась буквально в нескольких сантиметрах. Он барабанил пальцами по рулю и бросил короткий взгляд на загоревшийся экран телефона, во всплывающем окне вылезла куча смайлов с поцелуями.

— Молодой человек, знакомиться будем? — послышался строгий голос полицейского.

Хёнвон кивнул, достал из подлокотника изрядно потрепанное водительское удостоверение и не глядя протянул в окно.

— Знакомы уже, — буркнул он.

Сзади на удивление притихли и даже старались пристегнуться, создавая заметную возню. Все знали, что выйдут сухими из воды, и проделывали эти манипуляции чисто на автомате.

Хёнвону не нужно было смотреть в лицо полицейскому. Даже если тот работал всего первый день, то он все равно уже наверняка наслышан, что есть такой парень, который игнорирует на дороге все, что только может, а его водительская карточка уже прошла через сотни рук.

— Вы, господин Че, не подскажете разрешенную скорость в городе? — голос с издевательской насмешкой снова раздался почти у самого уха.

Парень повернулся и натянул на лицо широкую искусственную улыбку.

— А вы забыли? — сквозь зубы процедил он, снова становясь серьезным.

— Сразу будете звонить адвокату? Вам напомнить, сколько у вас штрафов за последний месяц?

Этот строгий тон сразу вызвал усмешку. Хёнвон не ошибся, что в соседней машине сидел новичок, иначе бы сразу позвонил его отцу и с сожалением попросил усмирить своего сына, а потом бы отправился восвояси, дав им возможность ехать дальше. Одного из известных в городе юристов знали все, а как следствие — его сына тоже. Проблем не возникало никогда.

— Я сейчас позвоню, только карточку мне верните, — он выдавил из себя улыбку, снова повернувшись к полицейскому. — А то мне без нее не комфортно.

Полицейский нахмурил брови, но права так и не вернул. Хёнвон лишь усмехнулся, уже предвкушая круглые напуганные глаза молодого неопытного полицейского, когда тот услышит известное имя отца.

— Вам необходимо проехать в отделение, господин Че. Следуйте за мной, — полицейский направился к своей машине.

— Что это за дела?! — в окно высунулось полупьяное лицо парня. — Ты вообще знаешь, кто его отец, а?!

— Остынь, Джексон, это всего лишь на полчаса, — Хёнвон устало зачесал волосы назад своим фирменным жестом. — Как только этот малец узнает, с кем имеет дело, он тут же отпустит нас.

— Они походу влюбились в тебя, Вон-а, — усмехнулся друг.

— Так себе фанаты, — Хёнвону ничего не оставалось, кроме как выкрутить руль и запарковать машину под раздосадованные возгласы изрядно опьяневших друзей. Ночь начиналась определённо «весело».

В отделении всё было как обычно, как и всегда, когда Хёнвона останавливали на дороге. Однотипные вопросы, заранее заученные ответы и абсолютное спокойствие: Хёнвон знал, что его никто и никогда не посмеет тронуть, стоит лишь назвать имя отца. Всё происходило так, как и предполагал парень: один звонок отцу, и молодой полицейский, так некстати нарвавшийся на сына одного из самых влиятельных юристов в Корее, замер на месте. Сглотнул, что-то глухо прошептав, и покосился на расслабленного Хёнвона, который уже не стеснялся улыбаться.

— В-ваши права, господин Че, я прошу прощения, — руки юноши дрожали. Ему явно не повезло — он обязательно получит нагоняй от своего начальства.

— Благодарю вас. Я могу идти? — деликатно поинтересовался Хёнвон, пряча права в задний карман узких джинс.

— Вам просили передать… Чтобы вы ждали здесь. За вами заедут.

— Что за?! — Хёнвон подскочил на месте, отчего юноша-полицейский вжал голову в плечи.

— Ваш отец просил передать вам… Что вас заберёт служебная машина. Поэтому вам нужно оставаться здесь… — тихо повторил он.

У Хёнвона задёргался глаз, а рука сама поползла ко лбу. Парень достал телефон, что-то быстро печатая в общий чат друзьям. В ответ на своё сообщение Хёнвон, как и ожидалось, получил кучу недовольных и плачущих смайликов, но делать было нечего. О том, что такое происходило впервые — чтобы за ним заезжала служебная машина отца — Хёнвон решил умолчать. Каково же было удивление, когда к полицейскому участку действительно подъехал тёмный тонированный внедорожник со знакомыми номерами. Охранник вежливо попросил Хёнвона проследовать в салон автомобиля, и парню ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Ещё в дороге Хёнвон пытался представить, каким будет предстоящий разговор с отцом. Предполагая разные варианты развития событий, парень не мог понять одного: зачем отцу всё же понадобилось так напрягаться и отправлять за ним машину, если всё можно было решить одним простым звонком. Тогда Хёнвон бы спокойно уехал на вечеринку с друзьями, и всё бы вернулось на круги своя. Несмотря на то, что с ним это происходило уже в который раз за текущий год, Хёнвон чувствовал некоторое напряжение. В этот раз что-то явно было не так.

Фирма отца располагалась там, где и было положено — в элитном бизнес-центре на Каннаме. Для прохода в стеклянный офис на верхнем этаже требовался пропуск, но Хёнвона здесь знал буквально каждый, поэтому его без проблем впустили в нужное помещение. Стоя на пороге за стеклянной дверью и видя статную фигуру отца, что-то горячо обсуждающего по телефону и меряющего шагами кабинет, Хёнвон непроизвольно начал кусать губы от волнения. Каждая лишняя секунда ожидания натягивала все нервы, будто гитарные струны.

— Господин Че, вы можете войти, — секретарша отца (уже седьмая за текущий год) приторным голосом пригласила Хёнвона в кабинет. Парень послушно последовал за ней и расселся на кожаном, явно новом диване.

Отец мельком глянул на вошедшего, бросив в трубку нечто вроде «Я перезвоню позже», и попросил секретаршу удалиться. В тот момент Хёнвон испытал некое подобие страха, оставаясь наедине с отцом.

— Ты ведь понимаешь, зачем я послал за тобой, не так ли? — отец грузно опустился в широкое чёрное кресло. Постоянные нагрузки на работе и стрессы, а также поведение непутёвого сына явно не придавали ему энергии.

Хёнвон пожал плечами, откидываясь на спинку дивана.

— Видимо, сегодня какой-то особенный день, а день рождения у меня не скоро… Так что идей у меня нет, — съязвил Хёнвон, разглядывая потолок кабинета.

Отец тяжело вздохнул, касаясь пальцами переносицы.

— Скажи мне, какой по счёту раз в этом году я вынужден вытаскивать тебя?

Хёнвон снова пожал плечами и демонстративно закатил глаза.

— Полиция сама цепляется ко мне на дороге и останавливает каждый раз. Мне кажется, что они со мной флиртуют, — Хёнвон усмехнулся, но резкий хлопок по столу заставил его вздрогнуть.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! А своим дружкам можешь передать, что, если ещё раз они усядутся в машину с моими номерами, то их всех ждёт тюрьма сразу по нескольким статьям — уж я это могу устроить.

Хёнвон раздражённо скрестил руки на груди.

— Почему тебя никогда не смущало это раньше? Почему тебе нужно отчитывать меня прямо сейчас? Я давно уже не ребёнок.

— Если ты такой самостоятельный, — отец нарочно выделил последнее слово. — Тогда изволь сам выпутываться из своих проблем, а не светить моим номером.

— То есть раньше…

— С меня хватит, — отец прервал Хёнвона на полуслове, снова стукая ладонью по столу и поднимаясь с кресла. — Я устал постоянно очищать свою репутацию от твоих проделок. Как ты можешь настолько беспечно позорить имя нашей семьи?

— Вы с мамой уже давно не живёте вместе… — пробубнил Хёнвон, тут же осекаясь, замечая налитые кровью глаза отца.

— Я предупреждал тебя, что твоя вседозволенность не будет длиться вечно, — медленно проговорил отец, нарочно выделяя слова паузами.

Хёнвону казалось, что он даже мог репетировать эти слова перед встречей, настолько уверенно они звучали. Но «отец» и «неуверенность» точно не могли стоять рядом в предложении.

— И что же? — Хёнвон с вызовом посмотрел на отца. — Поставишь меня в угол, или заставишь разгребать твои бумаги?

Хёнвон привык получать выговоры, привык выходить сухим из воды, привык слушать занудные нотации. Но он никак не мог ожидать того, что последовало дальше.

— Тебе давно пора преподать хороший урок, научить тебя ценить человеческий труд и показать его цену.

— Возьмёшь меня своим помощником, чтобы я помогал тебе в делах? — Хёнвон снова язвил. Учась на юриста в одном из университетов SKY, парень был уверен, что в будущем будет работать не просто в головной фирме отца, но и движение по карьерной лестнице у него тоже будет совсем не тернистым.

Отец криво усмехнулся.

— Я думаю, ты осведомлен о наличии дома в Хахве, рядом с городком Андон?

Услышав отдалённо знакомые слова, Хёнвон нахмурился. Деревня Хахве иногда мелькала в родительских разговорах, но Хёнвона едва ли это интересовало. Единственное, что парень запомнил, были слова «наследство», «старый дом» и, кажется, «жалко продавать». Именно сейчас Хёнвон хмурил брови, силясь хотя бы что-то вспомнить о деревне.

— Вижу, что ты что-то, но всё же помнишь, — на губах отца снова появилась кривая ухмылка. — Тот старый дом находится в жилом состоянии. Твоя мать отказалась продавать его, надеясь реставрировать, но, как видишь, мы с ней так и не смогли договориться.

— А причём тут я? — не унимался Хёнвон, совершенно не понимая, к чему клонил его отец.

— Ты отправляешься туда. По-моему, это единственная возможность показать тебе, что такое человеческий труд, и научить тебя ценить чужую работу…

— Что ты несёшь?! — забыв о правилах приличия, Хёнвон бросился к рабочему столу отца, но вовремя осёкся. — Зачем я должен туда ехать?!

— Тебе давно следует научиться работать. Может быть, тогда ты поймёшь, каким трудом зарабатываются «блага цивилизации», — отец скрестил руки на груди. — Пока, я вижу, ты слишком плохо усвоил этот урок.

Хёнвону показалось, что он падает. Кабинет отца вдруг начал вращаться перед глазами, а ноги парня мелко затряслись. Уехать? За сто двадцать миль от Сеула?! Его отец точно спятил, но вслух парень этого не сказал.

— Ладно, отец, я всё понял, — Хёнвон попытался сделать голос ровнее, но получалось совсем не просто. — Больше никаких промашек, разгильдяйства, и я больше не беру твою машину и не катаю друзей…

— Боюсь, ты не совсем понял, — отец спокойно прервал хаотичный поток мыслей сына. — Ты отправляешься в Хахве на три месяца. Я буду регулярно посылать за тобой, чтобы справиться о результатах твоей работы, — глаза Хёнвона округлились. — И если я увижу, что ты усвоил урок, я лично заберу тебя обратно.

В тот день Хёнвон окончательно познал смысл фразы про рухнувший мир.

Не зная, как сказать друзьям о своем наказании, парень просто написал, что отец послал работать вместо себя в другой город, а так же искренне надеялся, что об этом позоре никто не узнает. В этот же вечер на электронную почту пришел оплаченный билет на автобус, и Хёнвон мученически заскулил, падая на кровать. Он понимал, что иногда ведет себя не так, как нужно, но чем он заслужил пять часов в автобусе, он совсем не понимал.

Не за сборами в деревню он планировал провести эту ночь, не так хотел провести лето, однако спорить не было ни сил, ни желания. Хёнвон был почти уверен, что отец хочет лишь напугать его, поиздеваться, посмотреть, как он вольется в деревенский пейзаж, а затем забрать обратно домой. Эта мысль странно, но грела.

В душный полдень он протиснулся в автобус, из последних сил волоча за собой два чемодана и набитую до отказа дорожную сумку.

— Я прослежу, чтобы ты добрался, — напоследок крикнул отец в открытое окно автобуса. — Ты уверен, что все эти вещи тебе нужны?

Хёнвон отвернулся и готов был захлопнуть окно, но взял себя в руки и улыбнулся. Он не был плохим, никогда не входил в компанию хулиганов, просто его друзьям было позволено чуть больше, а они тянули его за собой. Он дал себе слово, что ни разу не пожалуется на наказание, а чтобы отцу стало тошно — вернется и попросит добавки.

— Я не смогу ходить в одних трусах и дырявой кофте все лето, так что да, — просиял он чуть фальшиво. — Мне все это нужно. Я бы взял и больше, но у меня две руки, а ты любезно отказался помочь донести мои сумки.

— Мы с тобой не в ссоре? — тон мужчины стал мягче. — Я не хочу, чтобы ты на меня злился.

— Все в порядке.

Когда автобус тронулся с места, Хёнвон окончательно смирился со своей участью. Единственное, на что он надеялся, так это то, что в деревне все хорошо с интернетом.

Живя в очень урбанизированной стране, где буквально на каждом шагу асфальт, огромные перекрёстки и многоэтажки, Хёнвон никогда не задумывался, а что существовало до этих городов. Все города были новые, строились быстро и с нуля. Для того, чтобы рассказать историю будущим поколениям, оставляли разве что храмы и монастыри, жильё всегда шло под снос, всё равно эти сараи никакой ценности не представляли.

Деревня Хахве в этом плане была уникальной. Это настоящая историческая деревня Кореи, построенная около пятиста лет назад. Ехал он туда с большой опаской: обычно в таких местах есть свой уклад, там не любят чужаков, а каждому не объяснишь, что он тоже имеет право там жить, хоть и совсем не хочет.

Через четыре с небольшим часа автобус остановился на полностью забитой парковке. Там были и личные авто, и скутеры, и даже несколько точно таких же автобусов. Полусонный Хёнвон с ужасом наблюдал, как пассажиры разбирали свои вещи и покидали салон. Выйдя на улицу он так же беспокойно оглянулся, но окрестности не были похожи на деревню даже отдаленно.

— А мы где? — спросил он девушку, пока помогал ей достать чемодан из багажного отсека.

Она благодарно поклонилась, убрала прядь черных волос за ухо и улыбнулась.

— А куда вы ехали?

— Эм… Я не знаю, — Хёнвон смущенно почесал затылок и огляделся. — Хахве, кажется… деревня. Мне надо туда.

— Туда не пускают транспорт, — чуть сконфуженно ответила девушка и указала в сторону грунтовой дороги. — Только если вы не местный. Нужно пройти пешком около двух миль.

И вот тут Хёнвона словно ударили по голове его же чемоданом. Он посмотрел на свой багаж, внимательно вгляделся в уходящую вдаль дорогу между стройными деревьями и готов был заплакать. Со стороны отца было очень предусмотрительно умолчать о таком.

— Спасибо, — почти простонал он, закинул сумку через плечо и поволок за собой два огромных чемодана, бьющих по ногам.

Оказавшись на противоположном высоком берегу реки, парень застыл, рассматривая раскинувшуюся в низине зеленую деревушку. Прожив всю жизнь в городе, он понятия не имел, что такие еще остались. Он спустился вниз, прошел мимо рисовых полей, от которых веяло жаром, и дважды остановился, готовый выкинуть все свои вещи и продолжить путь без них. Жара стояла просто невероятная.

Выйдя на асфальтированную дорожку, он сразу приметил небольшую парковку, где стройно стояли не самые новые автомобили, продуктовый магазин с открытыми настежь дверьми. Дальше из-за углов начинали показываться плантации и огороды, растущая капуста, баки для мариновки кимчи, собирающие урожай арахиса девушки в белых костюмах, а так же просто мирно отдыхающие жители.

На душе стало странно неспокойно, будто все провожали его взглядом, таким недобрым и осуждающим. Не появилось даже мысли, чтобы спросить, где находится нужный ему дом.

За глухими каменными заборами не стало видно домов. Хёнвон сверился с картой, с удовольствием для себя отмечая, что даже в такой глуши хорошо работает интернет. Домик оказался самым обычным, в традиционном стиле, с бумажными и деревянными ставнями вместо окон, ухоженный, словно кто-то тут все время был.

Дверь чуть заскрипела на петлях, под тяжелыми руками открылись окна, и в лучах закатного рыжего солнца показались танцующие в воздухе пылинки. В доме было прохладно — долгожданное спасение от знойного дня.

— Если выживу тут хотя бы неделю, то потом будет проще.

Хёнвон вздохнул, толкнул чемоданы подальше в угол и упал на жесткую кровать. Может, если так пролежать, то время пройдет быстрее? Он оглядел пространство под потолком, не заметил там камер слежения и сам себе усмехнулся. Ведь и такое могло быть! Пока что самым страшным оказалось осознание того, что придется самому себе готовить… а для этого нужно было идти в местный магазинчик и знакомиться с народом.

Длительная дорога не только утомила Хёнвона, но и пробудила в нём зверский аппетит. Так как парень покинул свой дом рано утром, из-за волнения и недосыпа есть едва ли хотелось, но сейчас он чувствовал, что ему срочно требовался хотя бы самый лёгкий ланч. Радовало хотя бы то, что сельский магазинчик находился не так далеко от его дома — всего несколько минут пешком.