5. Я всего-навсего хочу тебя любить (2/2)

— Собственник! — чётко обозначаю свою позицию касательно него.

— Ну, собственник — это значит ревнивый, — объясняет она мне, как дурочке. Да ладно, а я не знала. Смеюсь неестественно и смотрю поверх её макушки, чтобы не пересекаться взглядом. Лучше бы я озвучила это Дану…

— Это значит глубже, чем ревнивый, — кусаю губы, пытаясь хоть как-то справиться с нервозностью.

Ещё какое-то время отвечаю на ряд вопросов, касающихся новых песен. Признаюсь, что у них есть точный адресат, а не какой-то собирательный образ. Обнажаю душу, рассказывая о том, что я никого к себе не подпускаю. Это на самом деле так. Мне проще существовать внутри своего панциря и изредка показываться окружающим. Я очень легко и быстро привязываюсь и поэтому страдаю.

— Если человек достучался, то это не просто так, — после сказанных слов мне захотелось, чтобы они были услышаны тем человеком, который переживает эту душевную непогоду так же, как и я.

Дан — первый, кто страдает от того, что я его так близко подпустила к себе. И легче от того, что мы рано или поздно окончательно отпустим друг друга, ему точно не станет.

Мечтаю уже поскорее сменить местоположение, потому что здесь каждый вопрос или слово, сказанные или мной, или девушкой, являются синонимом к имени «Дан». Меня уже накрывает от высокой концентрации боли. Даже не замечаю, успеваю ли попрощаться, выходя из помещения. Лёгкие тут же расправляются, предоставляя мне ещё немного времени для жизни на этой планете. Спускаюсь по ступенькам и вновь встречаюсь со своими поклонниками.

В этот раз меня может не хватить.

Ни в коем случае не виню их. Дала себе возможность расклеиться, и теперь нужно в рекордное время собрать себя заново. Подбираюсь к этой толпе осторожно, будто мне что-то угрожает, и окончательно тону. Передо мной стоит девочка в футболке, на которой изображены наши силуэты. И огромная, размером с космос, надпись: «Помнишь».

Вытираю волосы огромным пушистым полотенцем, а затем, кое-как закрутив его на голове, осматриваю шорты, которые успели немного намокнуть. Оставляю их сушиться в ванной, и, увидев себя в отражении, подумываю о том, чем может продолжиться наше утро, если я выйду в одной футболке, едва прикрывающей бёдра.

Слышу звук «молнии» и хмурюсь. Иду в прихожую и обнаруживаю там собранного Дана, который складывает что-то в рюкзак.

— Ты куда? — когда я уходила, он оставался на кухне и собирался приготовить нам кофе на завтрак. Что успело поменяться за пятнадцать минут?

— Я на пару часиков, — разворачивается ко мне и тут же опускается взглядом к краю его футболки на моих ногах.

— Ну Да-ан, — мы с трудом вырвали у серых будней возможность уединиться, а сейчас он сообщает мне, что ему нужно куда-то уехать. Конечно, мне обидно.

— Тин, ну это срочно, правда. Ты думаешь, что я бы просто так смог оторваться от тебя? — подходит ближе и кладёт свои руки мне на попу, притягивая к себе. — Тем более в таком виде.

Запускает пальцы под одежду, поглаживает покрытую мурашками кожу и облизывает губы.

— Твой кофе ждёт тебя на столе, — произносит чуть тише и трётся носом о мой висок. — Ну, не дуйся.

— Почему я постоянно должна тебя с кем-то делить? — становлюсь на носочки, обвивая его шею, и поднимаю голову. — Я, между прочим, даже не успела тебя поцеловать.

— Значит целуй сейчас! — тянется ко мне, складывая губы уточкой, а я прыскаю от смеха. Не даю ему остановить свой порыв и, быстро успокоившись, начинаю целовать. Мне всегда его мало.

— У меня вообще нет шансов не пустить тебя? — вдыхаю знакомый запах сандала, закатывая глаза. Ни на ком другом эти нотки так потрясающе не раскрываются, как на нём.

— Вообще-вообще, — кусает меня за кончик уха, а затем шепчет: — Но если ты встретишь меня в моей же футболке, то я пообещаю, что это первый и последний раз, когда я куда-то неожиданно уезжаю.

— А если вообще без неё? — ноги тут же подкашиваются от такой храбрости, а по телу проходит дрожь.

— Не дразни, — пальцем касается кожи под подбородком, настаивая на том, чтобы я взглянула на него. Не хочу показывать ему свой перевозбуждённый взгляд и красные щёки.

— Уходи уже, пока я тебя отпускаю, — хлопаю ладошкой по груди, подталкивая его к рюкзаку. Дан забирает вещи под моим пристальным взглядом, и я вспоминаю, как провожала Веню в школу, приехав к нему в середине учебного года. — А поцеловать в щёчку?

Скрещиваю руки на груди, когда он уже собирался касаться дверной ручки. Дан разворачивается, доходит за два своих огромных шага, размещает руку на талии и, подтянув к себе, целует. Растекаюсь лужицей в его руках и с трудом отстраняюсь.

Как мне тогда хватило сил отпустить его, я не знаю. Но сейчас, когда я бегаю глазами от футболки к улыбке на лице девочки и обратно, мне хочется сорваться с места и убежать. Прямо в Киев. К Дану. Стоит ли говорить, как разрывалось сердце, когда я подписывала фотографию, где мы оба счастливы?

Вспоминаю, что я с другим цветом волос, с новой прической, и это должно хоть как-то помочь мне. Наивная. Неужели я правда думала, что это поможет мне переболеть?

Настроение падает к нулю. И я даже не пытаюсь как-либо изменить этот факт. Выкладываю в историю букет роз, подаренный Дантиной, и отмечаю один из фан аккаунтов. Должна же я хотя бы однажды это сделать.

«Смотри, какие красивые. Они по нам скучают. И я тоже. Особенно по тебе.»

Пускай эта секундная слабость разобьёт мой рабочий настрой к чертям, Дан должен знать, что я думаю о нём. Не жду ответа. Рассматриваю город через стекло автомобиля, пока веки предательски не начинают дрожать. Я вымотана в край. Физическое состояние сравнивается с моральным. Нужно как-то пережить этот бесконечный день.

Сидя на стуле и смотря прямо в камеру, я окутываюсь волнением с ног до головы. Сидела бы себе дома, один раз сходила к Дёмину на радио, посмеялись бы, пофоткались… Под конец песни смотрю в потолок, начинаю считать про себя, дышать размеренно и вспоминать что-то из детства. Паника проходит мимо, и мне хочется с облегчением выдохнуть. Но я всё ещё под прицелом объектива.

Возвращаюсь в отель поздно вечером. Валюсь с ног. Опускаюсь на кровать и почти сразу же проваливаюсь в сон. Нужно дождаться сообщения от Дана. Обхватываю телефон покрепче и прижимаю к сердцу. Обещаю себе, что, пока жду, просто полежу немного с закрытыми глазами. Морфей уверенно зовёт к себе, протягивает руку, но я стискиваю ладони и зеваю, отгоняя его. Вибрация. Спустя пару секунд ещё раз. Не хватает сил открыть приложение и прочитать его ответ, но я знаю, что там. Всё-таки сдаюсь и со спокойной душой проваливаюсь в такой долгожданный сон.

«Прости, малыш, был занят.»

«В квартире без тебя пусто. Возвращайся скорее. Люблю тебя.»