Part 9 (2/2)

— Наверное, – смеется Джисон.

— А зачем ты хотел сохранить мой номер?

— Ну, не знаю. Просто так? – Минхо подносит руку к губам и нервно прикусывает кончик ногтя, смотря себе под ноги. Джисону и этого ответа достаточно, чтобы понять, что Минхо не хотел выбрасывать его из своей жизни.

Они не следят за временем. Кажется, будто они тут стоят уже минут тридцать, час, а может, вечность. Сейчас они находились под одним куполом, даже не замечая, как в уборную вошел другой мужчина. Но тот лишь помыл руки и вышел.

— Ты мне что-то хотел сказать? – взгляд Минхо тускнеет.

— Я? А. Ну, да, наверное, – нервно усмехается.

— Ты мне много уже сказал. Я не смею тебя отговаривать, потому что понимаю твой мотив. Я даже думаю, что так будет лучше. Для тебя будет лучше, – Джисон сам себе кивает, пытаясь согласиться со своими словами.

— И для тебя.

— Наверное. Не знаю. Может. Не уверен, – теряется Хан.

— Все станет как прежде, если желание сработает. А судя по тому, что с нами произошло, оно должно сбыться.

— Хочу ли я этого? – шепчет себе под нос Джисон. Но Минхо все слышит и стискивает в напряжении зубы, пытаясь держать лицо безмятежным, хотя его точно так же накрывает печаль.

— Минхо, ты мне нравишься, – с трудом проговаривает Хан.

— Я знаю. Ты же мой фанат, – пытается отрицать взаимную симпатию, потому что иначе будет гораздо сложнее уйти. Сложнее забыть.

— Нет. Не так нравишься. По-другому нравишься. Знаешь, когда ты пришел ко мне в первый раз, я реально чуть не откинулся и не верил своим глазам, что передо мной стоит мой кумир. Тогда я буквально боготворил тебя. Обожал до потери разума. Но когда ты заговорил, то прекрасная картинка тебя в моей голове разрушилась. Я перестал на какое-то время быть твоим фанатом, потому что разочаровался в тебе. Но с каждым разом, когда мы вновь менялись телами, а потом еще и стали общаться, я будто начинал видеть в тебе какие-то другие новые стороны, которые, кажется, ты не показываешь всем, – Джисон останавливается, чтобы сделать глубокий вдох, потому что ему тяжело давалось это признание.

— Я влюбился в тебя, – Хан поднимает на Минхо глаза. Он слегка дрожит, когда их взгляды сталкиваются.

— Эх, Джисон, – вздыхает Минхо и резко сокращает между ними расстояние.

Никто из них не понял, что сейчас происходит. Казалось, они спят. Это все сон. Минхо держит в своих ладонях лицо Джисона и раскрывает его дрожащие губы. Он хочет вложить в этот поцелуй все, что только сейчас может. И хочет сказать все, что не может. Время останавливается окончательно. Джисон сначала стоял с широко распахнутыми глазами, дивясь тому, что происходит, но потом закрыл их. До этого момента Джисон не знал, может ли он обнять Минхо или прижать к себе, но сейчас граница стерлась. Хан сначала неуверенно хватается за края толстовки, сминая ткань в кулаках.

— Обними меня как следует, Джисон. Я знаю, ты не из робкого десятка, – Минхо отрывается от губ парня лишь на пару секунд, чтобы перевести дыхание и уложить его руки себе на талию.

Губы сливаются в поцелуе вновь. Джисон полностью отдает управление Минхо. Язык артиста сталкивается с языком Хана, заходит глубже, заставляя тело парня обмякнуть. Джисон запускает руки под толстовку старшего, чтобы коснуться его кожи, но сталкивается с препятствием в виде футболки.

— Шаловливые ручки, – ухмыляется Ли и снова накрывает губы Джисона в страстном поцелуе. Он будто пытается насытиться этой близостью, чтобы до конца жизни хватило ощущений. Но ведь этого мало. Чертовски мало. А когда они оба все забудут, то и эта встреча сотрется из памяти. Но вдруг это яркое событие оставит слабый отпечаток?

Джисон поднимает футболку и все же касается горячей мягкой кожи Минхо. А ладони Хана прохладные от волнения. Ли вздрагивает, но отстраняться не спешит. Джисон сминает его талию и жмет к себе. Минхо по-прежнему держит ладони на пухлых щечках парня, изредка запускает руку в его волосы, а потом снова возвращает на щеку. Они целуются, кажется, бесконечно долго. Они не слышали, заходил ли кто-то в уборную. Для них вообще стерлось понятие времени и пространства.

Под конец Минхо стал более нежным. Он оставлял мягкие поцелуи на губах Джисона, постепенно замедляясь. И Хан откровенно таял в его руках. Сердце безбожно билось о ребра, и это не хотелось прекращать.

— Мне пора, – с грустью произносит Минхо, с заботой зачесывая волосы Джисона назад. Он мягко улыбается. Джисон опускает взгляд, а потом утыкается головой артисту в грудь. Кажется, он снова готов заплакать.

— Это все моя вина, – всхлипывает Джисон. Минхо гладит его плечи, а потом спускает руки на спину, успокаивая.

— Вовсе нет.

— Не ври. Если бы я не разрушил твою жизнь, ты бы сейчас не улетал, чтобы вернуть все обратно, – Хан издает короткий всхлип. Он пытается не зареветь. Сейчас не время и не место. Минхо тяжело вздыхает.

— Произошло то, что произошло. Прости, что украл твое сердце, – еще одна минута рядом с Джисоном – и Минхо точно сам начнет плакать, а потом пропустит свой рейс.

— А я смог украсть твое? – Джисон сам не знает, зачем спросил, ведь все кончено. Но почему-то захотелось узнать. Минхо усмехается и проводит большими пальцами по щекам парня, собирая слезы. Он смотрит в его блестящие глаза и отвечает:

— Однозначно, – на лице Минхо такая теплая улыбка.

Они все-таки стоят еще пару минут в объятиях друг друга. Минхо пытается успокоить свое сердце. И он ждет, пока грудь Джисона перестанет дрожать.

— Тебе уже пора? – Хан отстраняется и втягивает слезы.

— Да, – на выдохе отвечает Ли.

— Тогда…пока?

— Пока, Джисон.

Голос каждого стал слабым, так сложно было произносить прощальные слова.

— Может, мы еще встретимся, но при более приятных обстоятельствах, – Минхо улыбается и открывает дверь, в последний раз бросая на Джисона взгляд.

— Хотелось бы, – улыбаться сейчас тяжело, но Хан одаряет артиста улыбкой.

Дверь закрывается – и сердце Джисона будто останавливается. Он забегает в кабинку, опускает крышку и садится, закрывая ладонями лицо. Он плачет. Плачет так, будто оплакивает потерю близкого ему человека. Ноги сводит, так сильно он их напрягает. Кажется, что тело не справляется с таким количеством переживаний. Хочется вскрыть себе грудь и вырвать сердце, что больно бьется. Когда Джисон слышит, что кто-то зашел в соседнюю кабинку, то вмиг затихает и вытирает рукавом пиджака мокрые дорожки на зареванном опухшем лице. Хан выбегает из уборной. Он несется к выходу из аэропорта. Хочет поскорее оказаться на свежем воздухе.

Холодный осенний ветер пробирает тело до дрожи, но он сейчас ощущается так приятно, проветривая голову и не давая новым слезам выйти наружу. Он на трясущихся ногах подходит к одному такси и просит отвезти в общежитие. Дорога занимает столько же времени. Полчаса – и Джисон уже сидит у себя в комнате. Он чувствует себя опустошенным. Он сейчас даже никаких эмоций не мог проявить. Хан просто смотрит в пол стеклянным взглядом. Потом он вспоминает, что за дверью стоит новый матрас. Джисон затаскивает его в комнату и разрезает пленку. В одно движение он скидывает с кровати постельное белье и ставит старый матрас к стене. Он даже не трудится застелить постель, а ложится на новенький мягкий матрас и сворачивается калачиком. Завтра его жизнь станет прежней. Все вернется к тому, что было до Минхо, поэтому и матрас, скорее всего, пропадет. Ведь если они не менялись телами, не встречались, то и подарка не существует, а этой прощальной записки тем более. Поэтому Джисон пытается сейчас насладиться мягкостью матраса, как наслаждался тем поцелуем. Хан не заметил, как уснул. Глаза сами закрылись, а сон к нему пришел буквально через пару минут. Плевать, что завтра в школу, а форма все еще на нем, и рубашка завтра будет мятая, потому что все будет по-другому. Все, что происходило этим вечером, не имело никакого значения. Но Джисон старательно пытался не забыть тех ощущений от поцелуя. Не прекращал думать о мягких губах Минхо, прикосновение которых все еще ощущал, пока не погрузился в дрему.

***</p>

Минхо долго думал над тем, чтобы вернуться в Таиланд и бросить монетку вновь. Это все кажется абсурдным, как и тогда. Но ведь колодец желаний действительно работает. Возможно, стоило описать свое желание более конкретно, но, кажется, все, что Минхо загадал, сбылось. В первый день он пожил обычной жизнью, а потом в итоге влюбился. И, наверное, он должен радоваться этому, но то, как сложилась его жизнь после всего этого, его угнетало.

— К сожалению, я не знаю, как долго ты не сможешь выступать. Контракт все еще действует, мы попытаемся очистить твою репутацию, но на это потребуется время. Ты говорил, что не хотел, чтобы тому, кто выложил видеоролик, предъявили обвинения. Ты хотел разобраться сам. Тебя что-то связывает с тем человеком? – спрашивает директор.

— Нет, – Минхо мотает головой.

— В любом случае сложно изменить мнение прессы и фанатов. Здесь потребуется время. Нужно придумать какую-нибудь историю. Но на видео ясно видно твое лицо. Если можно было выставить это все как сфабрикованный ролик, – задумывается мужчина.

— Над этим нам еще стоит подумать. А пока тренируйся, ходи на уроки вокала. Твой график обновится завтра. Менеджер Юн вышлет тебе расписание.

— Хорошо. Я понял, – Минхо встает и кланяется директору.

Минхо не думает, что ситуация в скором времени станет лучше. Он читал о подобных случаях с айдолами. Многие так и не вернулись на сцену, а кто-то в лучшем случае продолжил свою карьеру через полгода или год. Довольно большой промежуток времени без того, ради чего Минхо так упорно учился и работал.

Прощальное письмо Минхо писал дрожащей рукой и со слезами в глазах. Буквально после того как он принял это решение, он понял, что неравнодушен к этому шебутному школьнику. В Джисоне есть все, что так Минхо нравилось. Он это не осознавал до самого конца. Или хотел отрицать, потому что так проще. Джисон не вписывался в его жизнь, по крайней мере, ему так казалось. Но каждый раз когда они оказывались рядом, все ощущалось так, как и должно быть. Не это ли судьба? Минхо не чувствовал рядом с Джисоном дискомфорта, не пытался вести себя наигранно с самой первой встречи, будто рядом с ним эта маска и не нужна. Сначала это оттолкнуло Джисона, но потом притянуло гораздо сильнее, чем он мог себе представить. А Минхо хоть был порой недоволен очередной сменой тел, но нельзя отрицать того, что ему было интересно заглянуть в мир Джисона с целью узнать его получше.

И вот Минхо проходит регистрацию на рейс. Он все еще ощущает прилившую кровь к своим губам и некие фантомные прикосновения губ Джисона. Нет, это к лучшему, – пытается убедить себя Минхо. Влюблюсь еще, – продолжает он. Вся жизнь впереди. Но на данный момент хочется видеть и чувствовать рядом с собой только его – только Джисона. До него Минхо испытывал что-то подобное только к Джуёну, но потом они условились, что все, что между ними происходит, не несет в себе никакого продолжения. Только секс. Только веселье. Минхо обиделся, но прекрасно понимал, что это глупо в их положении. Они артисты и никогда не смогут встречаться. Поэтому Ли согласился тусить с ним в клубе и просто развлекаться. Этого было более чем достаточно. Но появление Джисона отбило у него желание на секс без обязательств. Строить отношения все еще было проблематично, но Минхо начал об этом задумываться. Если бы его карьера не разрушилась, и Ли не ушел в легкую депрессию из-за этого, то, возможно, он бы предложил Джисону встречаться через какое-то время. Если бы Хан не был против держать все это в тайне. А может, и не предложил бы, но только из-за того, что это было бы огромной головной болью. А вдруг кто-то узнает? Минхо запутался, но решил, что карьера, которую он выстраивал годами, сейчас важнее, чем возможные отношения, которые хоть и желанны, но были очень сомнительной авантюрой.

Весь полет Минхо пытался немного поспать, но тревога не давала ему этого сделать, поэтому он просто смотрел разные видео на YouTube, которые не были интересны, от слова вообще. В ленте рекомендаций попадается видео, которое Минхо уже смотрел – влог Джисона из Таиланда. Ли смотрит на превью ролика – Джисон с растрепанными волосами стоит на кухне. Он такой милый спросонья, – думает Минхо – и его уголки губ немного поднимаются наверх.

Все кажется каким-то нереальным, если начать вспоминать, как они менялись телами. Сколько всего они узнали друг о друге, и сколько всего пережили. Все-таки Минхо пускает первую слезу, а за ней катится по щеке вторая. Он не включает видео, только смотрит на первый кадр этого ролика, не хочет прослезиться еще сильнее. Минхо выключает планшет и опускает спинку кресла. Он включает музыку и снова пытается заснуть хотя бы минут на тридцать, а лучше до самого приземления.

И у Минхо это получилось. Самолет приземляется в Таиланде, менеджер Юн будит артиста. Ли не понимает, где он, который час, и что вообще происходит. Но через пару минут до него доходит, и он быстро покидает самолет вместе с менеджером. Осознание того, что все, что произошло в аэропорту Сеула, правда, ударяет больно. Кажется, что это ему все приснилось, но нет. В Таиланде стоит ночь, поэтому Минхо с менеджером направляются в отель. Ли планирует сразу лечь спать и проснуться как можно раньше, чтобы поехать к колодцу, пока туда еще не набежали туристы.

***</p>

Утром Минхо еще раз взвешивал все свои «за» и «против». Он стоял на балконе и смотрел на рассвет. Окна так удачно выходили на восток. Поистине красивое зрелище. Из сердца даже ушла тревога, пока он наблюдал, как небо меняет свои оттенки. Или Минхо просто уже смирился с тем фактом, что завтра все должно измениться, а точнее, стать как прежде. Но по факту – измениться.

Минхо, конечно же, не сказал менеджеру, зачем именно они сюда приехали. У Ли появилось несколько свободных дней, и он аргументировал желание поехать в Таиланд тем, что хочет там отдохнуть. Правда, менеджер не очень понял рвение артиста поехать в тот самый храм в первый же день отпуска, но он не мог отказать. Что плохого в том, чтобы еще раз побывать в том действительно живописном месте? Разве что лестница. Менеджер Юн переживал только за то, что не сможет взобраться по ней снова.

Так оно и случилось. Минхо практически не ждал мужчину и рванул вверх по ступенькам, перепрыгивая через одну, а иногда – через две. Сердце бешено заколотилось, когда он достиг вершины и наклонился, опираясь руками в бедра. Минхо сделал пару вдохов и выдохов и пошел к колодцу. Без туристов все-таки не обошлось. К главной достопримечательности стояла очередь – не такая длинная, как в прошлый раз, но подождать пришлось. У Минхо от волнения тряслись ноги. Он выглядывал сбоку, чтобы увидеть, насколько близко уже подошел. Монетка в руке уже нагрелась, и ладонь явно потом будет неприятно пахнуть металлом.

Минхо смотрит в этот колодец. Опирается руками о края и заглядывает в него. Не может поверить, что это место, и правда, обладает магической аурой. Если бы он рассказал кому-то, что с ним произошло, то никто бы не поверил. Люди верят в магию, но когда слышат от других людей о подобном, то относятся к этому зачастую скептически. Туристы бездумно бросают туда монетки точно так же, как сделали Минхо и Джисон. Встает вопрос. Исполняет ли этот колодец все желания? Или он каким-то образом отбирает тех, чьи желания стоит исполнить?

Ли делает глубокий вдох, подносит монетку к груди и сжимает ее в кулаке. Он закрывает глаза и пытается сформулировать свое желание.

«Я хочу, чтобы моя жизнь стала прежней. Чтобы я вновь выступал на сцене как раньше.»

Минхо бросает монетку на дно колодца.

«Чтобы мы не забыли друг друга – я и Джисон.»

Договаривает про себя Ли и думает, услышал ли колодец его последнее желание или нет. Он внезапно подумал о том, что мог бы загадать, чтобы они с Джисоном продолжили общение. Убить двух зайцев одним выстрелом, так сказать. И карьеру сохранил, и с Джисоном остался. Но это невозможно, ведь они узнали друг друга только благодаря этой извращенной игре со сменой тел, которую устроил колодец желаний. Но, может, судьба его услышала, может, она оставит им возможность встретиться вновь.