4. сказание о морском чудовище (2/2)

— Нет, в ней нет ничего ужасного, — качает головой Сяо Чжань. — Просто ты её не понимаешь. Здесь смысл о том, что никто не имеет права бездумно распоряжаться чужой судьбой, пусть даже из любви, пусть даже из самых чистых побуждений. Никто не имеет права забрать другое существо из привычной тому среды обитания и при этом избежать расплаты за своё решение.

Ему почему-то больно произносить эти слова, а Ибо смотрит в глаза пытливо и словно пытается заглянуть прямо в душу. Сяо Чжань отводит взгляд.

— Этим вы, Наблюдатели, оправдываете своё бездействие?

Горький смешок слетает с губ Сяо Чжаня прежде, чем он успевает его сдержать.

— В том числе, — говорит он, пожимая плечами. — Мы никогда не знаем, что может быть хуже. Мы не имеем права рисковать и в любом случае не могли бы спасти всех. У нас просто-напросто нет для этого ресурсов. А делать выбор — кому жить, а кому умереть — это не наша прерогатива.

— Хорошее оправдание.

Оранжевый, яркий, яростный.

— Ты не понимаешь, Бо-Бо. Некоторые планеты знали о том, что им предстоит, но технически не могли ничего с этим поделать, поскольку колонизация шла разными путями, и в обществах, что проживали там, порой преобладали странные настроения. Порой им просто не хватало времени, чтобы что-то предпринять. Они не могли спастись сами, но что могли сделать мы, если нас в общей сложности чуть более двух тысяч человек, давно живущих в закрытом обществе и воспитанных с определённым взглядами на Вселенную и её законы? Ты можешь не согласиться со мной, но одно дело наблюдать, другое — убить своими руками.

Ибо опускает взгляд в пустую миску и несколько секунд бездумно в неё смотрит, а затем отставляет прочь и подтягивает к себе колени, словно мёрзнет. Сяо Чжань пытается сформулировать какую-то умную фразу, которая утешит Ибо и в то же время оправдает его самого, но, к своему разочарованию, терпит поражение.

— Ты считаешь, — медленно произносит Ибо, — что поступил как морское чудовище? Забрав сперва наХлет, а потом меня с наших умирающих планет?

Возможно, думает Сяо Чжань, но вслух он отвечает:

— Я не забирал вас умышленно, вы оба пролезли сюда вместе со мной, и было поздно что-то менять. Но да, когда ты лежал в той капсуле, страдая от ведомых и неведомых твоему организму аллергенов, я постоянно вспоминал эту легенду.

Некоторое время Ибо молчит, рассеянно обнимая колени, крепче стискивая руки и сверкая гневными переливами волос, но вскоре немного успокаивается.

— Та планета погибла?

Сяо Чжань прикрывает глаза. Перед ними — взрыв в системе Нусакана, жадные лепестки небесного пламени, космический пепел.

— Да. И я наблюдал за её гибелью. Всё произошло очень быстро, всего за несколько минут. Это было… красиво.

Ибо вскакивает и бросается на него, сердитый и резкий, полыхающий оранжевым, алым и чёрным, толкает рукой в грудь и целует в губы. Жёстко, обиженно, мешая слёзы со слюной и кровью из прокушенной губы Сяо Чжаня. И успокаивается почти мгновенно, стекает безвольно на пол, дрожа и меняя цвет волос на бледно-сиреневый цвет изнеможения.

— Ты не мог ничего сделать.

— Не мог, — соглашается Сяо Чжань, тяжело дыша. Во рту металлический вкус крови, ладони сжаты в кулаки, и он осознаёт, что снова стиснул их, чтобы не схватить Ибо и не прижать к себе. Он не морское чудовище и не утащит его на дно, заставив задохнуться. Он не такой. — Я мог только наблюдать. Протоколировать.

— И помнить легенды той планеты, — говорит вдруг Ибо, поднимая на него ясный взгляд. — И рассказывать их мне. Это не так уж мало.

Рука Сяо Чжаня тянется к его сверкающим волосам словно по собственному велению.

— Не мало, — говорит он и понимает, что всё наоборот. Чудовище выбрало его и тащит на дно, а он не может дышать.