3. 10 дней взаперти (1/2)
На девятые сутки Ибо чувствует себя так хорошо и ведёт себя настолько послушно, что Сяо Чжань решается выпустить его из капсулы. Тот буквально вываливается наружу, не в состоянии удержаться на ослабших ногах, однако упорно цепляется за руки Сяо Чжаня и позволяет отвести себя в душевую кабину. Сяо Чжань помогает ему помыться, покрываясь от всего происходящего то холодным потом, то мурашками, то жарким румянцем. Ибо, кажется, то ли не замечает его мучений, то ли не придаёт им значения, то ли и вовсе тайком этим всем наслаждается.
После душа он выглядит значительно бодрее, его влажные волосы приобретают глубокий бирюзовый цвет, что совершенно точно свидетельствует про благоприятные процессы в организме. Ибо неуверенно, но самостоятельно шагает к расположенной у стены койке Сяо Чжаня, на которую садится и переводит дух.
— От моей одежды ты, полагаю, избавился? — недовольным голосом спрашивает он, в то время как Сяо Чжань изо всех сил старается лишний раз не дотрагиваться до его тёплой, жемчужной кожи. Хватит уже того, что он все эти дни был вынужден смотреть на полуобнажённого Ибо за стеклянной стеной капсулы, а потом тереть его спину в душе. Но прикасаться к нему вот так, в общей комнате, при искусственном свете и под пристальным взглядом наХлет и вовсе невыносимо. Невыносимо хочется. Невыносимо страшно.
— Я дам тебе другую. Не волнуйся, она новая, изготовлена из органического волокна.
— Из того же самого, которым ты меня кормишь? — хмуро интересуется Ибо.
— Более или менее, — уклончиво отвечает Сяо Чжань, потому что да, в состав некоторых пищевых порошков входят измельчённые волокна дайтури, из которого изготовляют одежду. — На самом деле вся новая одежда изготовляется из пришедшей в негодность старой. Так что технически ты будет носить то, что некогда носил я. Довольно давно, на самом деле.
Разумеется, нет смысла производить новую одежду, имея запас готовой. Ибо вынужден слегка подвернуть штанины и рукава, но если он наберёт здоровый для себя вес, то смотреться всё это на нём будет довольно неплохо. Сяо Чжань не оценивает его внешность в своей одежде, ничего подобного. Это всего лишь вежливость и забота.
— Наблюдатель двенадцать тысяч девятьсот сорок пять! Наблюдатель двенадцать тысяч девятьсот сорок пять!
Ему хочется выругаться. Ибо смотрит настороженно, в волосах мелькают переливы чёрного и алого. Это страх и волнение, думает Сяо Чжань. Скоро он научится читать Ибо, как одну из своих старых бумажных книг. Самое страшное, что он может привязаться к Ибо так же сильно, как к ним.
Сяо Чжань шагает к консоли и отвечает спокойным, сдержанным тоном, вопреки всем сумбурным эмоциям внутри:
— Двенадцать тысяч девятьсот сорок пятый здесь.
— Через семь универсальных суток начнутся необратимые процессы на Унургуните, в результате которых она превратится в сверхновую. Ваша задача запротоколировать процесс с безопасного расстояния. Возле звезды нет ни населённых, ни пригодных для жизни планет. Не рискуйте, двенадцать тысяч девятьсот сорок пятый. Отчёт вы должны предоставить без замедлений, а пока будете добираться в ту часть космоса, извольте предоставить объяснительную записку опоздания с предыдущим отчётом.
— Будет выполнено, — хрипло отвечает Сяо Чжань, а затем откашливается и повторяет, — будет выполнено.
Связь прерывается, он напряжённо смотрит на консоль, почему-то боясь обернуться. По волосам Ибо всё будет понятно. Как они жили, эти необычные существа? Как могло существовать их общество, если все их эмоции, чувства и даже состояние здоровья — как на ладони?
— Сверхновые второго типа очень красивы, — тихо говорит он, поднимая невидящий взгляд к обзорному экрану. — Очень. Тебе понравится. И никто… Никто не погибнет на этот раз.
Ибо молчит, а затем так же тихо отвечает:
— Ты не можешь этого знать.
— Не могу, — вздыхает Сяо Чжань и всё-таки оборачивается. В волосах Ибо нет ни ярости, ни злости. Светло-сиреневая усталость, лёгкое бирюзовое любопытство. Это сочетание выглядит завораживающе. — Не могу знать, но могу надеяться.
Несколько секунд они смотрят друг на друга не моргая, а затем Ибо отводит взгляд, а по его волосам скользят розовые блики. Интересно, думает Сяо Чжань и вновь оборачивается к консоли, чтобы проложить курс.
Чуть позже Ибо успокаивается и оттаивает, с интересом разглядывая банки с питательной смесью и органотрансформатор. Сяо Чжань сосредоточенно отмеряет ему положенную дозу, решив побаловать своей любимой пастой, чуть более острой, чуть более характерной на вкус. Возможно, Ибо она тоже понравится.
Затем он снова отходит к консоли, раздумывая над теми объяснениями, которые ему придётся дать. «Я случайно захватил с погибающей планеты местного жителя, который едва не скончался, попав на борт, и поэтому мне пришлось несколько суток бегать вокруг медицинской капсулы»? Сяо Чжань задаётся вопросом, что бы произошло, отправь он и в самом деле подобную объяснительную записку.
— Вас, Наблюдателей, и в самом деле несколько тысяч? — спрашивает Ибо, подходя к нему ближе с миской в руках и с любопытством принюхиваясь к её содержимому. — Кстати, а что я ем? Пахнет вкусно.
— В данный момент — гилиутириновую пасту из системы Аспидиске, — машинально отвечает Сяо Чжань, рассматривая звёздную карту. — И нет, нас около ста человек.
— Но почему тогда у вас такие странные номера? — Ибо бедром опирается прямо на консоль, почти перекрывая её часть. Он набирает немного пасты в ложку и кладёт её в рот, с удивлением округляя глаза. По тому, как он деловито облизывает ложку, можно сделать вывод, что эта паста ему нравится. Зелёные и голубые огоньки консоли раскрашивают бледную кожу его рук и плеч яркими пятнами, вспыхивают и гаснут в перламутровых волосах.
— Это не порядковые номера, — терпеливо отвечает Сяо Чжань. — Давать личности порядковый номер было признано некорректным в нашем обществе много столетий лет назад. Наши позывные — это рандомные числа, которые ничего не означают. Кстати, порошок для этой пасты производят из гилиутири — гигантских гусениц, покрытых красной шерстью. Это превосходный источник легкоусвояемых аминокислот и...
Ибо пялится на него пару секунд, а затем его глаза закатываются, и Сяо Чжань лишь чудом успевает вскочить и подхватить обмякшее тело. Миска со стуком катится по полу и останавливается возле стенки. НаХлет мечется в клетке.
Несколько минут спустя Ибо снова лежит в медицинской капсуле, подключенный к капельнице. В его волосах слишком много жёлтого, и Сяо Чжань ругает себя последними словами, потому что слишком рано расслабился. Нужно было проверить этот порошок тщательнее. На мониторе светятся тревожные показатели. Объяснительная записка позабыта.
НаХлет издаёт пронзительный писк, и это заставляет Сяо Чжаня оторвать глаза от неподвижной фигуры за стеклом. Он подходит к клетке с крысой и обнаруживает, что у той закончилась вода. Напоив наХлет, он заодно решает и покормить её. Приготовление пасты, а затем и шариков из неё помогает ему немного успокоиться. Но совсем чуть-чуть.
— Иногда мне кажется, — говорит он, протягивая наХлет импровизированный орех, — что вы оба со мной будете умирать долго и мучительно, тогда как без меня всё случилось бы гораздо быстрее и легче.