Глава 59. Озеро горных духов (2/2)
Скрутив смерч, Наташа ухнула вниз, да так, что даже во сне перехватило дыхание. Спустилась под облака и вздохнула от открывшегося взору простора.
Величественные горы, изрезанные нитями рек и пятнами озёр расстилались, насколько хватало глаз. В распадках и долинах цвели альпийские луга, а у Озера горных духов росли, покачивая жёсткими ветвями, финиковые пальмы. Камни дышали теплом пролегавших в недрах горячих источников, и всё казалось совершенно не таким, как сейчас.
Наташу словно окатили холодной водой. Боль и страх, смешанные с отчаянием и бессилием, вернулись. Воздух перестал её держать, потоки ветра вновь стали тяжёлым телом, и Наташа камнем рухнула вниз, словно подбитая птица. Не лебедь, а гадкий утёнок.
Падение, как и всё в видениях, не отозвалось физически. Наташа подняла голову и с замиранием сердца увидела ветряную мельницу, на крыльце которой сидела баба Даша и играла в «По кочкам!» с русоволосой девочкой лет двух. Вдалеке по полю бегал маленький мальчик, а в рассветном небе колыхался воздушный змей, поддерживаемый явно не природным ветром.
— Ефимка с внуком играется, — улыбнулась баба Даша, отчего морщинки в уголках её глаз и рта разошлись солнечными лучами.
— Но он ещё не родился. — Наташа с радостью подошла бы, но чувствовала, что живым в посмертье путь заказан.
— Он уже есть и это — главное, — веско произнесла баба Даша. — Кто-то из Малахитовых воплотился впервые за шестьдесят лет. Род после смерти Ефимки прервался, но твой сын сможет его возродить. А твоя дочь станет ведуньей Низкого Кряжа. — При этих словах девочка подняла на Наташу изумрудные глаза и важно закивала.
— А как он станет Малахитовым без символа силы? — удивилась Наташа. — Мама сказала, что не знает, куда ты девала медную серьгу.
— Сунь руку в печку, — отозвалась баба Даша. — И найдёшь железное крыло.
— Так просто? — нервно усмехнулась Наташа. — Почему ты его спрятала?
Печку в Тополинской квартире так и не разобрали, но и не топили в последние годы. После смерти бабы Даши до неё ни у кого не дошли руки, а квартиранты не обращали внимания. Поэтому что именно навалено в духовке и горниле, было известно одному Небу.
— Потому что никому не место в небе над бывшей землёй Алтын-тобрак, кроме Малахитовых — потомков Гурдевы, Дараховой дочки, и её младшего сына Есислава! — отрезала Евдокия, сверкнув изумрудами глаз. — Нам здесь особо гулять по ярусам нельзя, но по полочкам всё быстро раскладывают. Это у ведуний земля признаёт только кровную родню, а колдуны могут силу кому хошь передать. Даже дичку. Не хотела я, чтобы кто-то силу Ефимкиного рода заграбастал. Вон, говорят, у Яхонтовых так Малюта беспредельничает, силу чужих родов забирает, что от него свои отреклись. Дочке его наставника-духа дали. Где ж это видано, чтобы колдунья летала и родом управляла! — Она фыркнула, явно кого-то передразнивая.
— Я тоже летаю, — тихо произнесла Наташа. Значит, она не единственная такая колдунья-ведунья. Шаманка.
— Видела, — уже более благодушно откликнулась баба Даша. — А о бедах своих не переживай. Все отойдут. Ведь ты всё уже знаешь. Красавица, помаши маме ручкой! — обратилась она к сидящей на её коленях девочке. И едва та взглянула на Наташу, та утонула, словно в чародейском омуте, в зелени глаз своей нерожденной дочери.
Наташа пробудилась в слезах в душной палатке под альпинистским спальником на минус пятнадцать. Было тошно и грустно до такой степени, что эти чувства растеклись по мережке, а в голове раздался обеспокоенный голос Ярославы Ростиславовны:
«Наташа, что случилось? Вы целы? Нашли голубую траву?»
Вопрос прошёлся ножом по сердцу. Всхлипнув, Наташа ответила:
«Сказки — ложь, Ярослава Ростиславовна. Голубой травы больше нет».
«Как нет?» — в смятении воскликнула Каргина. Наташе померещился смазанный образ комнаты в народном антураже, окружавшей шорскую шаманку. Куда её занесло?..
«Это оказалась пальма. Окаменелая. Сами понимаете, на Алтае для них не климат. В нашей промёрзлой борреалке с остаточной флорой и фауной они только в ботсадах растут...»
Наташа не додумала и не договорила. Табун мурашек прошёлся по телу, а дыхание перехватило. Перед глазами встали величественные пальмы в Ботаническом саду БГУ и Яхонтов с пакетиком фиников, радостно тычащий пальцем с сапфиром в росток редкого меланиста.
«Ярослава Ростиславовна! — Наташа вскочила, запуталась в спальнике и рухнула обратно. — В ботсаду есть меланист! И другие пальмы! Понимаете! Голубая трава всегда была у нас под носом! Пожалуйста, умоляю, сходите в Ботсад, поглядите, растёт она там или нет! У Маргариты Алексеевны есть же какой-то нож...»
«Я в плену у Яхонтова, — отозвалась Каргина. — Позвони Рите. Но тут два часа ночи, она может не взять трубку».
«Спасибо, спасибо!»
Вынырнув с мережки, Наташа всё же совладала со спальником и выбралась из палатки. Нужно было срочно найти телефон и попытаться поймать связь.
Берег Озера горных духов припорошил снег. Вода под серым небом была кристалльно прозрачной, так, что можно разглядеть каждый камешек. На походном стуле у потрескивающего костра сидела мама, а Илья мрачно пялился на чудей, колыхавшихся над камнями у кромки воды и совершенно его не боявшихся. Наташа порылась в рюкзаке и с сожалением запихала смартфон в карман — связи не было ни на одной симке.
— Спасибо, что не оставили меня лежать на морозе. — Голос после дурного вечера осип, от можжевелового эфира болела голова. Наташа присела на корточки у костра и повела ладонями над пламенем, глядя на танцующих в голубом слое огня духов. — Голубая трава в Балясне в оранжерее. Только я до Маргариты Алексеевны не могу дозвониться. А Ярослава Ростиславовна в плену у Яхонтова. Мама, я не знаю, как теперь ещё и до источника Белой воды добираться! — К горлу подступили рыдания. Она вновь ощутила себя маленькой девочкой, которая хочет, чтобы её проблемы решались по волшебству мамой и папой. — Каргинские тёсы дорогу не знают!
Оказалось, что она вообще ничего не рассчитала и понадеялась непонятно, на что. Думала, что найдёт голубую траву и всё само наладится. Но нет.
— Я тоже не знаю дорогу, — отозвалась мама. — А вот они знают. — И, поднявшись, обратилась к чудям: — Товарищи! — Те с лёгким удивлением уставились на неё бельмами глаз. — Договоримся так: вы служите мне, а я взамен развоплощу вас. Вы умрёте.
— С-с-сшаманы с-с-смерти редко забредают к нам, — прошелестела чудь. — Мы нарочно не с-с-сказали, что трава зас-с-сохла, чтобы с-с-сшаманы в гневе нас-с-с рас-с-сеяли. Так долго с-с-существуем... С-с-смерть — дар... Мы пос-с-служим тебе, с-с-сшаманка!
Илья проводил взглядом чудей, подплывших к Ольге по воздуху на потоках студёного озерного ветра. Встретился с ней взглядом, в котором Наташа прочитала молчаливое уважение. Неужели Илья ещё не догадался, что он — чёрный шаман смерти! Или просто не хотел догадываться, принимать такую жуткую правду?