Глава 48. Солнце (1/2)

сентябрь, 2021 год, Балясна</p>

Илья пробыл у них в доме всего вечер и ночь, а Ева уже успела к нему привязаться и всю субботу таскалась за парнем хвостиком. Не надоедала, даже почти молчала, но глазела на смущённого таким вниманием Илью, и с интересом слушала жутковатые эрские сказки. Илья коротко бросил, что ему их рассказывала мама, а он помнит себя с рождения.

Рита не препятствовала общению дочки с Ильёй, только следила, чтобы сказки не были совсем страшными. Но Еве нравились абсолютно все истории, а Илья внезапно оказался хорошим рассказчиком. Готовя ужин, Рита поглядывала краем глаза, как новые друзья сидели на полу возле телевизора. Илья рассказывал, а дочка слушала его, открыв рот.

Светлые локоны Евы, которые она теперь просила заплетать на эрский манер с бусами, напомнили Рите о Наташе. Стало совестно: они в одном доме, только квартира Адама была этажом ниже, но ни разу не пересеклись и не созвонились. Не наладили добрососедские отношения. Вначале Рита старалась забыть, что случилось в «Лосиной Курье», потом объявились Леший, Тайга и воспоминания.

«А Наташа сейчас там со слепым Адамом мается», — мелькнула мысль, и Рита поспешила набрать Нехлюдову. К Адаму её отношение особо не поменялось, слепым он раздражал, кажется, даже больше, потому что Рита была уверена: стоит ему излечиться, как смирение улетучится вмиг.

— Здравствуй, Наташа, — постаралась бодро произнести она, когда Нехлюдова взяла трубку. На плите шкварчала камбала, в гостиной Илья рассказывал сказку про Царя-шамана, девочку-зиму и Хозяина Смерти, а Рита только что мысленно костерила возлюбленного Наташи и в хвост и в гриву. — Не отвлекаю, как ты?

— Всё нормально, — пролепетала Наташа, и у Риты заныло сердце. Что-то явно было не так. В следующую секунду Нехлюдова выпалила: — Маргарита Алексеевна, я беременна.

— Ох, Наташа, могу тебя поздравить! Как ты себя чувствуешь, всё нормально?

— Д-да. — Ощущалось, что Наташа пока не совсем понимает, что происходит. И не знает, как об этом говорить. — Ставят срок девять недель.

Рита кивнула сама себе. Она предполагала, что так будет. Нутром чувствовала, когда Наташа, чуть позеленевшая, вышла из самолёта в Домовнуково, что поездка в заповедные места прошла не просто так. Ведь сама привезла Еву с зимней качурской конференции.

***</p>

февраль, 2018 год, Кагыргын</p>

Холод покалывал пальцы, а снежинки кружились и падали с тёмного неба, расчерченного сполохами северного сияния. Рита стояла у здания Отечественного географического общества и курила, вдыхая колючий морозный воздух. «Marlboro» закончились, а Рита, сорванная на конференцию «надо было ещё вчера», не успела купить запас и прилетела на Качурку в никотиновой ломке. Женя только усмехался, глядя сверху вниз, как Рита смотрела в иллюминатор на огни города под ними и нервно перебирала бахрому синего платка с цветами.

― Ждёшь посадки? ― ехидно спросил Женя, протягивая руку и одёргивая загнувшийся край платка. Рита не шелохнулась, лишь вздохнула глубже. Хотелось курить, а ещё ― целоваться. Так Женя быстрее бы замолчал. ― Хочешь отдать все командировочные за пачку сигарет? ― В глубине его сапфировых глаз отражался мягкий свет салона самолёта.

― У нас разные организации, так что не жадничай. И вообще, когда в кармане есть пачка сигарет, значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день. ― Рита повернулась к Жене. В ней боролись два желания: убить и полюбить. И то, и другое не хотелось делать при людях.

Она протянула руку, чтобы поправить платок, и кончики их с Женей пальцев соприкоснулись. Рита шумно вдохнула и резко выдохнула, пытаясь сдуть со лба рыжие кудри. Руководство Института издевалось, отправив её на Качурскую геолого-палеонтологическую конференцию с Евгением Лащенко. Рита хотела соображать, а не бездумно слушать докладчиков, задавать ненужные вопросы и соскальзывать взглядом на сидящего впереди ― учёный с мировым именем всё-таки ― Женю, который с видом скучающим и пафосным смотрел на выступающих коллег.

В такие моменты ей хотелось утащить его в тёплую комнату, в которой не тянуло бы стылым воздухом по ногам, и обнимать долго и упорно, забирая у жизни те мгновения, которые они бездарно упустили, разъехавшись жарким летом девяносто шестого по разным городам.

Но Рите приходилось сидеть на конференции. Когда доложился последний выступающий, а председатель объявил, что конференция продолжится завтра, Рита ретировалась, проигнорировав полоснувший по спине взгляд Жени. Удалось стрельнуть сигареты, и Рита, закутавшись в шубу, вышла на улицу. Первые мгновения было тепло, а потом качурский холод начал неприятно покусывать лицо и пальцы. Рита, тихо ругаясь, затянулась и в этот миг почувствовала у себя за спиной Женю.

― Я бы на твоём месте не стояла в дыму. ― Она не оборачивалась, но чувствовала, что снег на шубе плавился под взглядом Жени, который разве что не снимал с неё одежду. ― И нечего меня прожигать взглядом. ― Рита усмехнулась, делая затяжку до ямочек на щеках.

― Я так тебя грею. ― Женя стоял под фонарём и, засунув руки в карманы пуховика, смотрел на неё. На нём была меховая шапка с противными ушами, которая, хоть и новая, напомнила старые формовки из хонорика.

― Почему меня вообще отправили с тобой? ― Пепел отправился в сугроб по щелчку пальцев о фильтр. ― Что, в твоём Институте нет геологов? Или меня взяли по каким-то особым соображениям?

― Просто ты лучшая, ― спокойно ответил Женя. Уголки его губ с морщинками дёрнулись вверх, а глаза полыхнули синим цветком газа.

― А, может быть, просто хотел провести со мной время? ― Рита бросила окурок в урну. ― Мы вообще пойдём в хостел или нет?

Она потёрла замёрзшие и покрасневшие ладони, и в это же мгновение Женя шагнул вперёд. Рита вздрогнула и выдохнула, когда её пальцы оказались в его руках, которые обжигали теплом. Чувствуя, как согревается кровь, а сердце бьётся чаще, Рита подняла взгляд на Женю.

― Не буду целовать тебя на морозе и не проси, ― усмехнулся он, а она промолчала, надувшись ― и вовсе ей этого не хотелось. Почти. ― Сначала зайдём в магазин, а потом пойдём в хостел ― и туда, и туда идти два шага. ― С этими словами Женя выпустил руки Риты и, надев перчатки, быстро направился в сторону супермаркета на другой стороне улицы. ― Не отставай, а то ветром сдует!

― Чтоб тебя черти взяли! ― выругалась Рита и догнала Женю на светофоре.

― Ты и так со мной.

То же самое она говорила ему и на той практике двадцать лет назад. История непостижимым образом повторялась. Но больше Рита ломать Евгению Николаевичу нос не будет.

― Женя, ты что, олигарх? ― Она смотрела на Женю, который с невозмутимым видом протягивал кассиру оранжевые купюры. ― Здесь же всё безумно дорого: ведро картошки полторы тысячи стоит!

― Я ― учёный с мировым именем, мне можно! ― пафосно ответил Женя, и Рита поняла, что она сама тем летом ответила ему, тогда Евгению Николаевичу, точно также.