Глава 11 Остагар (2/2)

— …мы просим Создателя за всех, кто сейчас стал Его карающим мечом. И мы просим Создателя направить нас на Его врага. Мы всегда исполним волю Его, и нет нам прощения, если мы опозорим Его, — закончила она на воодушевляющей ноте.

Алистер внимательно смотрел на служку, пока она говорила.

— Нам сейчас нужна любая поддержка. — сказал он с серьезным видом.

— Ага. Создатель выйдет в начале боя или в конце? — спросил Алим и махнул рукой.

Джори явно хотел что-то сказать, но это давалось ему с трудом.

— Алистер… — начал он.

— Да, Джори. Что ты хочешь сказать?

Мужчина сделал еще одно усилие:

— Как ты думаешь, если мы сегодня победим Архидемона, я успею вернуться в Хайевер до рождения сына или другого ребенка?

На какой-то момент в компании воцарилось молчание.

Потом Алим заметил на губах Алистера грустную улыбку. Алим посмотрел на Давета. У того на лице было написано удивление. Но вот он уже встретился взглядом с Алимом, чтобы незаметно выразить ему свое замешательство.

Алистер с озабоченностью смотрел на Джори.

— Я не думаю, что сильно опечалюсь, если наступит такой расклад. Скоро мы отправимся в Дикие земли. Но сначала пойдем, дружище, найдем Дункана. Он расскажет, что мы будем делать дальше.

Однако прежде чем Алим отправился вслед за Алистером и рекрутами, его отвлек жалобный скулеж: псина голосила каждые две-три секунды в одном и том же ритме.

Алим заглянул в маленький загончик. Только в страшных историях можно было встретить подобного зверя. Длинные передние лапы сочетались с укороченными задними, огромная нижняя челюсть противопоставлялась маленькой верхней части морды с совсем уж миниатюрными заостренными ушками.

— Эй, ты! Не подходи близко! — заорал на мага загорелый мужчина. Он оказался распорядителем псарни. Его, как бы молодое лицо, уже все покрылось глубокими морщинами, фиолетовые мешки под глазами создавали эффект карнавального грима.

Песик не болел бешенством, тогда бы Алим сразу прожег бы дыру в его теле. Он просто-напросто наглотался крови Порождений. Такое себе Испытание Травами. Теперь он умрет, если не принести особый цветок из Коркари. Алим изучил справочники по Ферелденским растениям, но о белом цветке с ярко-красной серединой услышал здесь впервые. Еще его пыльца пахнет медом.

Алим убедил уставшего собачника открыть загон. Когда Сурана зашел в логово зверя, тот вскочил со своего места и заскулил пуще прежнего.

На серой шкуре мабари еще можно было разглядеть остатки боевой раскраски, состоящей из широких белых полос. Морда животного была покрыта его же собственной слюной. Алим аккуратно надел намордник, застегнул его на мощной шее пса, протянул руку и коснулся лба мабари.

Бедная псина, на короткое время, перестала скулить и даже один раз вильнула коротким хвостом.

— Добрый день, собакен, — сказал эльф мабари и погладил его по загривку. — Потерпи чутка, скоро принесу тебе цветочек.

Когда Алим наконец-то отправился к большому костру, его снова кто-то окликнул и одернул за одежду.

— Эй, ты! Ты где раздобыл это тряпье? — Мужчина схватил Сурана за рукав новенькой мантии. — Иди чистить котлы!

Вдруг мужчина внимательно рассмотрел лицо Алима и застыл как вкопанный. В своих крепких руках он по-прежнему сжимал рукав эльфа и стальной ершик.

— Прошу, прощения. Я интендант. — представился он. — Ты, должно быть, очередной рекрут Дункана, на этот раз из Круга, — сказал он, как ни в чем не бывало, приветливо и убрал ершик себе за спину. Прежде чем Алим успел ответить, мужчина подозвал подмастерье, забрал у него сверток и передал эльфу. В завернутой ткани оказалась резная расческа из тиса и маленькое зеркало.

От неожиданности маг не нашел слов и думал только о том, куда засунет торгашу его подарки, а мужчина воспринял его молчание за радостное удивление. Тут казенный торгаш снова опустил руку, теперь уже в недра ближайшего сундука.

— А это для колдовства, — обратился он к магу с энтузиазмом. — Думаю, тебе понадобится достойный посох для вашего волшебного волшебства. — И он протянул Алиму массивный деревянный посох.

Теперь Алим и в самом деле потерял потерял дар речи. Он сжал посох в руках и тот сразу же нагрелся. В деревяшку вбухана просто куча лириума! Сурана просто интуитивно ощутил, что с такой палкой у него выйдет знатный пожар — Вспышка и даже Шар. Но есть нюансы. На верхушке древесина совсем иссохлась, да и кристалл-навершие оказался с заметной трещиной. Но все равно это был самый мощный инструмент, из всех, что он успел опробывать в Кинлохе. Наконец ему удалось промолвить несколько слов:

— Ох, посох, он просто волшебный…

Интендант потирал руки, в надежде на крупные барыши.

— Да, ну вот, четыре соверена за все… — пробормотал он и беспокойно потер руки о свой кожаный жилет с множеством кармашков, — с учетом состояния основного предмета торга сокращаю цену до трехсот пятидесяти крон. — Он помедлил еще минуту, пока Алим любовно поглаживал посох, потом протянул руку.

Интендант уже собрался забрать посох, когда эльф наконец преодолел свое оцепенение. Он быстро перехват руку торгаша.

— Пожалуйста… прошу, подожди, — начал он, слегка расстягивая слова, — у меня сейчас нет монет. — Их взгляды встретились. Глаза торговца разочарованно погасли. Алим чувствовал в них досаду и жалость потраченного времени на неплатежеспособного клиента. — Пожалуйста, оставь посох для меня. Я уверен, что к концу дня наберу четыре золотых.

Интендант застыл на какой-то момент. Похоже, он оценивал выгоду сего предложения. Потом торгаш кивнул.

В течение всего дня мысли Алима еще не раз возвращали его от посоха и Порождений в Кинлох. Точно в тумане он видел сцены из недавнего прошлого: свои тренировки с тяжелыми ведрами и метлой, с которыми он провел почти все время. Но все это представлялось ему ничтожным в сравнении с тем, что он обрел мимоходом: близких друзей и большие теоретические познания ферелдеского Круга.

Алим обвел взглядом лагерь, задержавшись на подвешенной клетке, которую словно смастерили для гигантской певчей птицы. Только за решеткой находилась не диковинная гамаюн, а самый обычный человек. Очень грязный мужчина, от которого за версту разило нечистотами.

Алим подошел к стражнику, который, судя по всему, охранял клетчатого.

— Что такого натворил пленник? Нагадил королю в его золотой шлем? — озабоченно спросил эльф.

— Дезертир он… — начал уставший страж. Его самого тяготила охрана человека в клетке.

— Давай-ка, — перебил его в этот момент Алим, — я допрошу сидельца, может Дункан рекрутирует его. — Он указал на костер рядом с королевским шатром, который облюбовали местные вороны. Чуют, чернявые, скоро им пир будет. Справа и слева от нее выстроились шатры и палатки. Перед этим временный лагерем озабоченно сновали эльфы и эльфийки разного возраста, а интендант их постоянно подгонял. Группа эльфиек, едва переступивших порог детства, бросали ответные любопытные взгляды на Алима.

— Хорошо. — безразлично ответил стражник. — Иди, поговори с ним.

Алим остановил перед клеткой. Подходит вплотную эльф не рискнул, и так глаза режет.

— Добрый день, сиделец! — поздоровался он. Дезертир выполз из дальнего угла и прислонился к прутьям ржавеющей конструкции. — Мне кажется, что у тебя дела не в порядке. Может быть, расскажешь мне, как ты здесь очутился?