VIII (1/2)
Ночь уже давно окутала Англию, спокойно спали лишь праведники, а грешники страдали от собственных мучений, пытаясь не сойти с ума от пришедших на ум кошмаров. Джейн точно походила на грешницу — ей совсем не спалось, в большей части из-за выбора, недавно свалившегося на её бедную голову. Коуэл-старшая время от времени сдерживала наступающий тяжёлый и томный вздох, дабы не разбудить чувствительную к звукам младшую сестренку, а она была той ещё подслушницей, способной уловить даже девичий шёпот, раздавшийся неподалеку. Её личико освещал свет луны, нежно подчёркивающий её прелестные черты. Она походила на ангела — пухлые щеки, розовая кожа и полуоткрытый рот, вдыхающий прохладный воздух, парящий в комнате. Алиса будто не подозревала ни о чем, удобно приобняв подушку, словно родное дитя. Складки розовой ночнушки разлетались в стороны, подчеркивая юное тело, пребывающее в сладком сне. Джейн было страшно и больно осознавать то, что возможно, она в последний раз спит рядом с ней, что она в последний раз примет завтрак, обед и ужин вместе с ней, в последний раз ей придётся застать её забавную улыбку, услышать её шутки и упреки в сторону других… В Алисе было много недостатков, но Джейн понимала, что она любит свою сестренку, несмотря ни на что. Они были соединены не только кровью, но и духом, поэтому всегда могли заступиться друг за друга, пережить вместе невзгоды, разделить радость и печаль…
На глазах девочки появились слёзы, медленно стекающие по невзрачному, покрасневшему от напряжения лицу. Она еле пыталась заглушить в себе все звуки, лишь тихо похныкивая время от времени. В её руках находилась непосильная задача — нужно было либо рассказать страшный секрет Алисы, либо убить её, но Джейн не могла представить то, как она убьёт родную сестру собственными руками, как они будут по локоть в крови и слезах, как странно будут на неё смотреть остальные, не узнав причины столь ужасного поступка. Убийство грех, а братоубийство — ещё более страшный поступок. Она попадёт в ад за такое преступление, которое невозможно смыть со своей совести. Будет очень тяжело расстаться с тем, кто был твоим смыслом жизни, частичкой души, второй половинкой… Джейн прокручивала в голове те моменты, когда они были вместе, когда вместе учились, ошибались и стремились к чему-то великому. Девочка достала из под рубахи кулон, который никогда не снимала. Лунный свет освещал медные очертания не только украшения, но и символа их сестринства, особенно ярко выделяя букву «J», обозначающую её имя. Придётся наплевать на собственные желания ради всеобщего спасения — увы, таковы правила этой игры…
Джейн молча, про себя прокляла это отвратительно место, сжав кулон в кулаке настолько сильно, что она почувствовала, как острые края его медленно вонзались в кожу, оставляя раскрасневшися отметины на ней. Она должна быть выше всей той грязи, которая витала вокруг её головы, словно назойливая муха. Нужно просто вовремя прихлопнуть её, тогда все проблемы и решатся сами собой, не оставив неприятного опечатка в душе.
Девочка вытерла слёзы, попытавшись успокоить себя от тревожных мыслей. Пару раз прочитав молитву «Отче наш», та уткнулась теменем в подушку, накрывшись тёплым пледом. За окном стрекотали сверчки, будто передавая всё то напряжение, происходящее внутри у Джейн. Наконец её веки сомкнулись, а тело погрузилось в крепкий сон, позабыв про все ненастья.
Утра вечера мудренее, не так ли?
***</p>
Снова завтрак. Снова шум и гам. Снова столпотворение в гостиной. Каждый день был похож на предыдущий, и Джейн будто попала в неведомую временную петлю, которая повторялась и повторялась, пока ей было это необходимо. Коуэл-старшая пыталась натягивать улыбку, не показывать какого либо страха перед Алисой, так как боялась, что та что-то заподозрит. Не хотелось шокировать ребёнка столь неприятной новостью…
— Как приятно пахнет! — от удовольствия протянула Алиса, взглянув на старшую сестру, явно обеспокоенную вчерашними событиями.
Джейн кивнула, крепче взяв сестренку за руку. Они с топотом спустились по лестнице, встретив обитателей приятными пожеланиями вроде «Доброго утра» и «Здравствуйте» — сестры Коуэл всегда старались быть вежливыми по отношению к другим.
— Доброго утра, Эдит! Доброго утра, Анна!… — и далее по порядку, в привычной манере, характерной для неусидчивой Алисы.
Бейкер уже разложила ложки и вилки так, как привыкла расставлять дома. Конечно, Луизу слегка смутила подобная расстановка, но что поделать — где дочь пекаря, а где аристократка, разница достаточно большая.
— Merci. — поблагодарила трудолюбивую девочку мадам Гибсон, пододвинув тосты с вареным яйцом к себе.
— Это же спасибо по-французски? — спросила Бейкер, недоуменно уставившись на аристократку.
— Oui. — вновь ответила Луиза, будто намеренно вводя девочку в заблуждение.
Анна хихикнула, сделав глоток лимонного чая. Ей было очень интересно наблюдать за развернувшейся сценой, все эти попытки Эдит понять смысл простых слов действительно забавляли, как и её ужимки на лице, появлявшиеся во время серьёзной задумчивости.
— Я всего пару слов знаю! И то, иногда кажется, будто их смысл проходит мимо ушей… — вздохнула дочь пекаря, усевшись на удобном стуле.
— Ты же говорила, что учила французский, или я ошибаюсь? — спросила Верн, покрутив вилкой в воздухе.
— Пыталась учить с помощью французских любовных романов. Потом мне досталось от матушки. — тоскливо протянула Эдит, рассматрев хрустящую корку хлеба.
— Фи! Сплошной сентиментализм! — фыркнула Анна, поправив очки.
— Я выросла на этих историях. Чувствую себя самой счастливой девушкой на свете… — пролепетала Луиза, аккуратно вытерев уголки губ салфеткой.
— Сомнительное достижение. — пожала плечами рыжая исследовательница, с особым аппетитом доев второй сэндвич.
На этой ноте споры о вреде или пользе французских романов закончились. За стол уселись сестры Коуэл, выглядящие ещё более отчужденно и далеко. Алиса светилась от счастья, Джейн, напротив — мрачнела с каждой секундой, превращаясь в живой труп. Что же такого приключилось?Почему именно сейчас особенно заметен этот контраст?
— Читать книжки скучно. — произнесла Алиса, с особым аппетитом поглощая накрытую на стол Эдит еду.
Даже Эдгар, сидящий напротив Джейн, не выглядел настолько опустошенным и бледным, как она. Девочке будто кусок в горло не лез, она сидела и пялилась в одну точку, пытаясь возбудить аппетит столь длительным контактом с едой. Получалось не очень, но всё же ей удалось прожевать несколько кусочков хлеба, утолив простую потребность в виде нехватки питательных веществ.
— Ты плохо себя чувствуешь? — спросила Эдит, тревожно взглянув на усталую подругу.
— Нет, я в порядке. Просто не выспалась.
Она ответила сухо и однозначно, не раскрывая лишних подробностей. Может, так и задумано, и она действительно плохо спала ночью? Только из-за чего? Подобный ответ никак не удовлетворил любопытный ум Эдит, но она предпочла не лезть к человеку, нарушая его личные границы. Ситуации все же бывают разными, и не всем дано их понять.
— Какая вкуснятина, ммм! — без малейшего стеснения чавкал Томас, облизывая пальцы. Каждым своим движением он выбешивал Алису все сильнее, будто специально нарываясь на самые пылкие оскорбления.
Но маленькая девочка не реагировала на эти звуки, элегантно попивая свеже заваренный чай, лишь посвистывала время от времени, качая головой, но никак не обращала внимания на Томаса.
Мальчик продолжал чавкать ещё сильнее, но неприступная Алиса продолжала игнорировать все его манипуляции. Её глаза наполнялись коварством и местью, а руки так и норовились придушить бедного мальчика на месте.
Что-то здесь явно было не так… Когда трапеза закончилась, и все без исключения поблагодарили Эдит за её труд, девочка принялась за уборку — убрала вещи по местам, вымыла тряпочку в тазу, вытерла ею стол… Оставшуюся в тарелках еду сохранила на потом, накрыв деревянным подносом, чашки тут оказались на мойке. Нужно было выйти на улицу для того, что вымыть всю посуду там, но какое-то предчувствие останавливало Бейкер от покидания особняка. Пока всё не встанет на свои места, уходить нельзя. Пусть пройдёт ещё пару десятков минут для ясноты картины…
Остальные дети разошлись по этажам, кто куда, а Джейн и Алиса расстались, уйдя в разные стороны. Коуэл-старшая даже не стала спрашивать Алису о ее будущих планах, ведь у неё уже не оставалось сил на будущие расспросы. Она устала трепать языком без причины.
Наконец девочка оказалась в комнате, прикрыв дверь. Поправив воротник, та вздохнула, разгуливая по небольшой комнатке. Она разглядывала окна, тумбу и шкаф, будто пытаясь найти в них что-то новое. Джейн все ещё раздумывала над решением, иногда пугаясь от собственного хода мыслей. Лучше сделать так, или так? Или, проигнорировать выбор и пожертвовать собой как и для спасения сестры, так и для спасения всех остальных? Звучит благородно, но пугающе. Будет ли ей легко расстаться со своим телом и душой? Будет ли это считаться за грех, ведь по сути, она наложила на себя руки, пусть и ради благого дела. Столько вопросов, аж голова кругом идёт!