V (2/2)
Все, кроме Генри поникли, будто коллективно отказываясь от чревоугодного завтрака. Дети поклевали хлеб да попытались всунуть в себя несколько ложек каши для того, чтобы оставались хоть какие силы на существование. Подобная атмосфера заразила и Эдит, которой только недавно удалось отойти от вчерашнего инцидента.
— Никто из вас не выходил ночью в коридор? — спросила Бейкер, обратившись ко всем присутствующим.
Дети недоуменно взглянули друг на друга, пытаясь вычислить самозванца среди компании. Они продолжали сжирать друг друга взглядами до тех пор, пока Эдит не прервала эту мертвую тишину следующим вопросом.
— Хоть кто-то?
— Собственно, а зачем нам нужно было выходить ночью? В правилах указано, что делать это запрещено, или ты их еще не прочитала, Эдит? — поинтересовалась Анна, поправив очки.
— Я прочитала, просто мне показалось, что это просто совет, а не закон… Я такая глупая… — вздохнула Эдит, поникнув головой.
Верн попыталась прочесть присутствующих через их взгляды, и все, кроме Алисы и Генри выглядели достаточно мрачными и серьёзными. Кто-то из них явно что-то скрывает…
— Ничего страшного, нам всем свойственно ошибаться, ты ведь даже не привыкла к этому особняка как к родному дому. Потребуется какое-то время, чтобы со всем свыкнуться. — пожав плечами произнесла Анна.
Сегодня прозвучали хоть какие-то слова поддержки от человека, которому доверяла Эдит. Видимо, Анна осталась в долгу после вчерашней терапией, которую подарила ей Бейкер, поэтому оказалась единственной, кто не был настроен враждебно по отношению к ней за этим столом.
— Ты уверена в правдивости своего видения? — спросил Эдгар, сделав пару глотков горячего чая.
— Но ведь я не вру! — возразила Эдит. — Я своими глазами видела страшную фигуру, почувствовала её ужасающее дыхание на себе! Это не может быть кошмаром или дурным ведением!
— Эдит, дорогая, тебе наверняка просто причудилось… Всё-таки, тебе многое пришлось перетерпеть, из-за усталости с организмом может происходить всякое. — попыталась успокоить подругу Луиза, выглядящая так же прелестно, как и вчера.
— Можешь поподробнее описать ночного гостя? — спросила Верн, уже готовясь выслушать все самые красочные описания.
Анна была единственной, пытавшейся взять ситуацию в свои руки. В отличии от остальных девушек, та предпочитала красивым словам достойное решение.
— Я точно помню, что эта фигура двигалась ровно, без каких-либо отступлений, к тому же, была немного выше меня. К сожалению, большего сказать не могу. — вздохнула Эдит, надеясь на разгадку от Анны.
— Высокая фигура, высокая фигура… — несколько раз повторяла Анна, крутя взглядом по всей комнате.
— Это точно ты! — воскликнула Алиса, показав пальцем на рыжую исследовательницу.
Верн очень не хотелось вступать в дискуссию с маленькой девочкой, прекрасно зная, что с дураками спорить бесполезно, но раз она довела до слез самого беззаботного мальчишку в особняка, наверняка даже юркая путешественница будет ей по зубам.
— Можно описать детали еще подробнее? — спросила Анна, проигнорировав замечание Алисы, тем самым заставив её скорчить пару рож.
— Я слышала какой-то хрип, и он явно был каким-то мужским. Поэтому я уверена, что ночным гостем был кто-то из юношей. — заключила Эдит, стерев пот с лица.
Столовая для приема пищи превратилось в судебный зал. Началось заседание, все пытались выявить виновного, выдвигая такие сумасшедшие теории, которые взрывали мозг любому неподготовленному человеку. Слышались вскрикивания, обвинения, слова поддержки и даже оскорбления в чей-то адрес. Анна, словно мудрый судья пыталась урегулировать ситуацию, дав шанс высказываться всем.
— Итак! — Верн ударила по столу ложкой, словно судейным молотом. — Обвинение выговаривается в сторону Генри Ульямса! Все доказательства налицо, и к сожалению, вы подходите по всем параметрам, у вас какие-нибудь слова в свою защиту?
Аристократ достойно промолчал, коварно улыбнувшись.
— Повторяю: у вас есть что сказать в свою защиту?
Генри продолжал молчать, будто наслаждаясь попытками Анны достучаться до него.
— Раз не понимаете по-английски, придётся принять другие меры… as-tu avalé ta langue?*
Ульямс усмехнулся, поправив зелёный цилиндр на голове. Из под головного убора виднелись его блондинистые кудри, способные свести с ума любую девушку. Поправив бабочку на рубашке, тот приготовился сказать что-то против Анны, высоко приподняв голову.
— Господом клянусь, что это был не я. — спокойно ответил он, хихикнув в конце. — Я спокойно спал в своей комнате, наслаждаясь прелестным сном, ни о каких ночным похождениях и речи быть не может! Должно быть, вы просто ошиблись, к тому же, ваши «аргументы» расплывчатые и легко опровержимые.
— Дорогой мой, вы единственный высокий человек мужского пола, находящийся здесь, подходите по всем параметрам, к тому же, если добавить ваш скверный характер, картина становится более ясной. — заключила Анна, вытянув вилку вперёд.
— Тише, леди, ваши аргументы ничего не значат. Я отказываюсь принимать их, как должное. — надменно ответил Генри, вытянув ладонь перед остриём столового прибора.
Противники слились в зрительном контакте, будто пытаясь переглядеть друг друга. Это была битва титанов, публика металась из одного угла комнаты к другому, пытаясь вычислить победителя в этом диалоге. Генри и Анна ненавидели друг друга так же сильно, как и Алиса ненавидела Томаса, но в отличии от детских проделок последних, те предпочитали долгие дискуссии и умудрялись применять психологические приёмы вроде пугающих взглядов или замечаний на счёт собственной личности — ничего особенного.
— Клянись хоть Господом, хоть Сатаной, мне всё равно! Ты наглый лжец, врунишка, обманщик! Это каким отбитым нужно быть, чтобы шастать по ночам да пугать маленьких девочек? Самому-то хоть не совестно?
Сердце юной исследовательницы сжалось настолько, что она почувствовала, как тяжело пытаться защитить человека, которого ты так любишь. Она действительно ценила и уважала Эдит, возможно, она была одной из единственных, кому Верн готова была служить до конца дней своих, как бы смешно это не звучало. Ей хотелось поскорей заткнуть Генри и пинком вышвырнуть его за порог особняка, не оставив ни единого шанса на пощаду.
— Ты выйграла битву, но не войну, Анна. Всё же, я отказываюсь серьезно воспринимать ваши обвинения.
Ульямс встал с места, и в отличии от Томаса, ступил по лестнице гордо и неторопливо, словно оттягивая момент, тем самым заставив Анну покраснеть от гнева.
— Чтобы я больше не видела твоей паршивой морды! — рявкнула Анна, с грохотом сев на бархатное сидение.
Луиза и Джейн принялись испуганно шептаться между собой, всё ещё находясь в небольшом шоке после произошедшего. Сначала истерики Алисы, потом обвинения Анны… Да уж, утро видно не задалось с самого его начала, ведь все ожидали более мирного исхода.
За столом сидел лишь один юноша — Эдгар Бронте тоскливо крутил железную ложку в чае, перемешивая уже осевший на дне сахар. Тоскливо вздыхая, тот добавлял ещё более мрачную атмосферу в завтрак.
— Спасибо вам за разделённый приём пищи. — сухо произнесла Джейн, убежав куда-то прочь.
— Сестрёнка, ты куда? — тут же воскликнула Алиса, захныкав, но Анна сдержала её на месте, предвестив что-то неладное.
— Сейчас она вернётся. — объяснила ей Верн. — Наверняка ей тоже хочется побыть одной хоть немножечко.
Коуэл-младшая вытерла слёзы, послушно кивнув. Да, уседлать ее было непросто, но особо внимательным и чутким людям сделать это было легче легкого.
Эдит взглянула на рыжеволосую девочку, сидящую напротив неё. Анна нежно успокаивала Алису, пытаясь говорить ей самые нужные слова. Да, иногда горькая правда способна ранить очень сильно, но ведь она гораздо важнее сладкой лжи. Человек не исправится, пока ты не укажешь на его ошибки прямо, насколько бы больно это не было.
В голове всё ещё проносились вчерашние образы. Неужели всё гораздо сложнее и запутаннее, чем предполагала малышка Эдит?