1. Хорошо у нас в аду (1/2)

честен ли ты?</p>

искренен ли ты?</p>

и готов ли ты поклясться в этом здесь и сейчас</p>

перед ликом Дьявола?<span class="footnote" id="fn_32650911_0"></span></p>

***</p>

май, 2020 год

Антону снилось нечто неприятное. Сны для Иного всегда считались нехорошим знаком, что уж говорить о кошмарах. Во сне вокруг Антона клубилась тьма. Она не нападала, не пыталась поглотить, но он был уверен: настоящая цель тьмы — взять его в кольцо, отрезать от внешнего мира, отобрать возможность бегства. Добиться цели тьме удалось — плотный черный дым уже окружил его, не давая свету и щелочки, чтобы пробиться.

Обычно Шастун злился, когда его будили. Тем более, когда будили в законное время отдыха. Вот только сейчас у Антона не было ни единого шанса вырваться из цепких ручонок кошмарного сна самостоятельно, отчего резкий телефонный звонок стал своего рода желанным подарком.

Еле разлепив глаза и торопливо вытерев краем футболки холодный пот со лба, Антон подхватил телефон.

— Да, шеф.

В том, что звонит именно начальник, Шастун не сомневался — его номер никогда не отображался на экране.

— Антон, я знаю, ты спишь, но у нас срочное собрание. Поэтому собирайся и подкатывай к ДК на Журавлева.

Года четыре назад Антон бы возмутился. Сказал бы, что у него до начала рабочего дня еще целых пять часов, что его и остальных дозорных слишком часто задерживают на работе, хотя продолжительность рабочего дня у них и так не соответствует общепринятой норме. Да и вообще, Антону не помешали бы выходные. Но это все было раньше. Со временем Антон понял: у сотрудников Ночного Дозора понятия о работе и служебном долге сильно отличаются от людских. Если уж встал на сторону Света — будь добр, не заикайся про выходные.

Шастун уже открыл рот, чтобы спросить, насколько быстро нужно собираться — по-хорошему, ему стоило хотя бы принять душ.

— Дело действительно серьезное, Антон, — мгновенно раздался из трубки голос шефа, хотя Шастун даже пикнуть не успел. — А для тебя оно особенно интересное, потому что всю эту заваруху устроил твой объявившийся дружок. Свалился как снег на голову, как обычно, черти б его побрали… — судя по потоку информации, шеф был на взводе и не особенно контролировал то, о чем говорил. — Короче, ноги в руки и вперед, понял?

Он сбросил вызов, не дождавшись ни одного ответа от Антона. Впрочем, они ему и не требовались, шеф и так знал, что подопечный приедет в любом случае.

Антон еще пару мгновений бесцельно вглядывался в белый экран смартфона, спросонья не понимая, что имел в виду шеф.

«Дружок… Он никогда не называл так Поза с Макаром, что за глупости… Да они и не пропадали никуда… Только, если это…»

— Господи, — невольно вскрикнул Шастун, резко садясь на кровати до потемнения в глазах и не заботясь о том, что все Иные вроде как атеисты. — Ради Света, пусть я буду прав…

***</p>

До назначенного места Антон добрался почти за час, благо способности Иного позволяли определять по какой дороге лучше ехать, чтобы не встать в пробку на полдня. Предчувствие у Антона было нехорошее, воздух словно искрился от напряжения, и чем ближе Светлый подходил к огромному зданию советской постройки, тем сильнее это напряжение становилось.

На ступеньках толпились Иные. Антон поднимался медленно, нехотя, выискивая по сторонам знакомые лица. Шастун был убежден, что собрание целиком и полностью организовано Ночным Дозором, однако сейчас он с удивлением осознал — каждый второй Иной являлся Темным.

«Если в деле замешаны оба Дозора — жди беды, — сокрушенно покачал головой Антон и наконец-то выхватил из толпы блеск Димкиных очков. — Хоть что-то хорошее».

— Поз! — Шастун в момент оказался рядом с товарищем, тот и моргнуть не успел. — Еле нашел тебя. Тут же нахрен потеряться можно, в честь чего сборище такое?

— Здравствуй, Антон, — Позов сдержанно, но достаточно тепло улыбнулся, пожимая протянутую руку. — Да, здесь дозорных двести, как минимум.

Присутствие друга ощутимо успокаивало встревоженную душу Антона. Дмитрий Позов был надежной опорой для Шастуна еще со времен инициации, не говоря уже о том, что сам Поз ее и проводил. Сначала Дмитрий ответственно выполнял роль наставника Антона, обучал его устройству мира Иных и простеньким заклинаниям, и лишь спустя пару лет раскрылся не только как хороший учитель, но и как отличный друг. Несмотря на рациональность и излишне серьезный внешний вид, Поз оказался тем еще кутилой и весельчаком, который вечно развлекал окружающих своими байками.

— Так ты знаешь, зачем шеф нас собрал? — спросил Антон.

— Да это Темные «тусовку» устроили, — Поз пожал плечами. — Сказали, объявление у них какое-то супер-важное и супер-срочное, Ночному Дозору обязательно присутствовать. Вот Стас и вызвал всех.

Антон хмыкнул. Называть шефа Стасом в Дозоре позволялось единицам, остальные ограничивались уважительным «Станислав Владимирович» и слегка комичным «шеф».

Мысли и предположения в кучерявой голове Антона возникали быстро. Дневной Дозор снова плетет интриги — очевидно. Их «супер-важное» объявление понесет за собой какой-нибудь звездец — тоже очевидно. Но замешан ли во всем этом он? Кого еще мог иметь в виду шеф, когда так язвительно говорил про дружка?

— Чего киснем, орлы? — тяжелая рука увесисто хлопнула по плечу, и Шастун со своим телосложением качающейся на ветру палки еле удержался на месте.

— Мака-ар, я же просил так не делать, — скривившись, протянул Антон, потирая ушибленное место. — Ты мне плечевой сустав выбьешь когда-нибудь.

— Ты бы правда силы рассчитывал, он же у нас как прутик, — то ли поддержал, то ли подколол Шастуна Позов.

Оперативник громко рассмеялся. Илья Макаров выглядел как настоящий древнерусский богатырь — русоволосый, широкоплечий, с ростом почти в два метра и душой нараспашку. Антон не сомневался, что европейские Дозоры представляют такими всех русских Светлых — с огромными кулаками и столь же огромным сердцем. К тому же, Макара очень легко вообразить с чекушкой водки в руке и с медведем в обнимку.

— Кстати, Тох, шеф тебя искал, — голос Макара — басистый и громкий — соответствовал его богатырской внешности.

— Найти бы его еще, — буркнул Антон, снова начиная нервничать. Желание шефа его увидеть сильно настораживало.

— Так я проведу, погнали, — Илья нетерпеливо подпихнул Позова и Шастуна вперед.

Шеф нашелся сидящим на первом ряду огромного концертного зала внутри Дворца. Вокруг него взволнованно вертелась Оксана — подающая большие надежды, но еще очень юная волшебница, и несколько других Светлых, имен которых Антон не знал.

— Выясните, находится ли он в здании, — донесся до компании Антона приказ шефа.

Перебивать его Шастун немного побаивался, еще по утреннему разговору было ясно, что шеф сегодня не в духе, однако отступать уже некуда. Не просить же помощи у Макара и Димы, которые молчаливыми тенями стояли позади.

— Станислав Владимирович, вы вызывали? — наконец обратил на себя внимание Светлый.

— Шастун! — Антону показалось, что шеф произнес его фамилию с излишней эмоциональностью, будто бы даже с легкой издевкой. Надежды это не вселяло. — Вот ты-то мне и нужен. Садишься на втором ряду недалеко от меня, внимательно слушаешь все, что будут говорить Темные и, самое главное, ни в коем случае никуда не рыпаешься. Это понятно?

— Понятно, — оторопело кивнул Антон, пытаясь сообразить к чему столько указаний.

Макаров и Позов удивленно переглянулись за его спиной. Обычно расслабленный шеф сейчас выглядел очень напряженно.

— Стас, я все понимаю, но зачем Антошу на второй ряд садить? — Позов подошел ближе, привлекая мрачный взгляд шефа. — Не в обиду Шасту, но маги четвертого уровня<span class="footnote" id="fn_32650911_1"></span> только ряда с шестого-седьмого рассаживаются.

Уточнение «не в обиду» не помогло — Антон все равно обиделся. Не на Позова, правда, и даже не на судьбу. Скорее, на себя. И пусть среди дозорных четвертая категория считается далеко не самой плохой, Антона она никогда не радовала. Будто ты чуть-чуть не дорос до сильных магов, но и слабых уже перерос — грех жаловаться. Мысленно он часто сравнивал это с серебряной медалью на соревнованиях: вот вроде бы и на пьедестал почета поднимаешься, а все равно кто-то тебя обскакал. Даже сейчас Антон чувствовал себя неловко — у Ильи с Димой второй уровень, у Оксаны первый. Про шефа вообще можно не заикаться, он маг вне категорий<span class="footnote" id="fn_32650911_2"></span>. Спрашивается, и что Антон среди них забыл?

— Дмитрий, — шеф недобро прищурил левый глаз, — тебе не следует забываться. Если я сказал, что нужно сделать, значит это и делаем. Ясно? И желательно без уточняющих вопросов. У меня и так с этими чертями сейчас голова пухнет, еще вы тут мне проблем подкидываете.

Позов примирительно поднял руки вверх, мол «хозяин — барин, я молчу». Шефа жест удовлетворил.

— Кажется, начнется уже скоро, — подметил Макар, обернувшись на Иных, которые стали стремительно заполнять Дворец.

Шеф сверился с часами на запястье:

— Минут десять осталось. Рассаживайтесь уже. И в темпе, в темпе!

Антон плюхнулся на свое место, интенсивно вертя головой в разные стороны. Концерный зал выглядел так, как и тысячи других, точно таких же залов по всей стране — широченный, с блестящей роскошной люстрой под потолком, с простенькой сценой, на которой одиноко возвышалась микрофонная стойка и с бархатными сидениями для зрителей. Партер был поделен на две половины — места Темных находились в правой части зала, в то время как места Светлых были слева.

Шастун усиленно рассматривал эту самую правую часть и проходящих сотрудников Дневного Дозора, ища в толпе одно конкретное и очень наглое лицо. Безуспешно. Зато на Темного Иного с фамилией Матвиенко он обратил внимание сразу же, тот сидел в первом ряду и увлеченно о чем-то переговаривался с темноволосой ведьмочкой. Ее Антон тоже знал — Идой, вроде, звать. Вот только их присутствие ему ни о чем не говорило.

— Станислав Владимирович, — не выдержал Шастун, окликнув шефа. Тот повернулся, недовольно поднимая брови, — на этом собрании все дозорные обязаны присутствовать?

Шефу вопрос не понравился. Особый акцент на слове «все» не понравился еще больше.

Поэтому глава Ночного Дозора неодобрительно прищурился, но все же ответил:

— Все дозорные, начиная от пятого уровня и выше. Шестой и седьмой привлекать не стали, им бы места в зале не хватило. Отпускных тоже нет. А ты что, потерял кого-то?

Вопрос прозвучал угрожающе, поэтому Антон поспешил замотать головой.

— Нет, все в порядке, интересно просто стало. Спасибо, что ответили, шеф.

— Смотри у меня, — шеф даже пальцем в воздухе помахал для наглядности. — И не задавай больше глупых вопросов, Антон.

По залу разнесся женский голос, проверяющий микрофон стандартным «раз-два-три», и Иные притихли.

— Отвечаю, сейчас на сцену Воля выйдет и объявит, что он жениться надумал, а нас всех просто пригласили на торжество, — шепотом хохотнул Макар, повернувшись с первого ряда к Антону. Поз шикнул на него, призывая к спокойствию.

Губы Антона тронула улыбка. Друзья рядом, и, казалось бы, все должно быть хорошо, но его седьмое чувство все равно бесновалось, выбрасываясь в кровь адреналин и заставляя нетерпеливо возиться в кресле. Из головы не выходил телефонный разговор с шефом. Он же сам сказал про интересное дело, а теперь осуждает за вопросы! Что вообще происходит? Поз и Илья не в курсе планов Дневного Дозора. Но шеф-то точно что-то знает. Почему тогда не говорит? Насколько все серьезно?

Шастун покосился на Станислава Владимировича. Его лицо не выражало ровным счетом ничего — непроницаемая маска, однако Антон видел, как ходят желваки под смуглой кожей.

— Минуточку внимания, дозорные.

На сцену вышла Ляйсан — правая рука главы Дневного Дозора, Темная волшебница вне категорий. Ходили слухи, мол Воля так сильно прислушивается к ее советам, что это скорее она управляет всеми Темными, а не он. Но Шастун в эту теорию не верил, мало-мальски владея опровергающими ее фактами.

Ляйсан тем временем продолжала:

— Руководство Дневного Дозора собрало вас всех здесь для того, чтобы сделать важное объявление. Мы благодарны вам за присутствие…

Антон слушал женщину вполуха, всю информацию заглушал собственный голос в голове, непрерывно вопрошающий: «Где он? Почему даже здесь его нет?»

— Теперь я предоставляю голос своему коллеге, который и поведает новость, — Ляйсан посмотрела в сторону, кивая кому-то за кулисами. — Спасибо за внимание.

Женщина спустилась в зал, шурша по линолеуму длинным поблескивающим в свете софитов платьем. Все повернули голову в сторону кулис, готовясь увидеть главу Дневного Дозора. Иным было не столько интересно выслушать объявление Воли, сколько посмотреть на его одежду — господин Темный на любом официальном мероприятии появлялся в одном и том же костюмчике песочного цвета. Каждый уважающий себя Иной знал, что песочный костюм у Воли — парадный, а его смены оба Дозора ждали, как второго пришествия. Такая стабильность Антона смешила. Похоже, именно сегодня стабильности было суждено нарушиться, потому что вместо ожидаемого всем залом Воли на сцену вышел он.

Антон ощутил, как бухнуло в груди сердце. Его замутило, перед глазами выступила пелена от нахлынувших противоречивых чувств — волнение, облегчение, страх. Все смешалось и затопило Шастуна огромной волной от одного взгляда на вошедшего. Прошло почти два года с того момента, как они виделись в последний раз.

Он практически не изменился, может только скулы выступили чуть острее, а синяки под глазами стали чуть ярче. Брючный костюм идеально подчеркивал стройную фигуру — классическая одежда всегда ему шла. Несмотря на то, что он был одет во все черное, Шастун мог поставить руку на отсечение, доказывая, что под безупречно выглаженными темными брюками скрываются какие-нибудь вырвиглазные разноцветные носки с идиотским принтом.

Он слишком хорошо знал Арсения Попова. Даже после всего того, что между ними случилось.

— Уважаемые Темные и Светлые, — спокойный голос Арсения эхом прокатился по помещению, раздаваясь из каждой колонки. Антона передернуло — наверное, так мог выглядеть его персональный ад. — Я очень рад видеть здесь каждого из вас.

По аудитории пошел взволнованный шепот, Иные удивленно переглядывались между собой. Антон заметил, как напрягся шеф.

Почему на сцену вышел не Воля? Конечно, всем известно, что Арсений за последние несколько лет стал главным козырем Темных, но стоит ли его выделять настолько сильно?

Уловив смутные настроения в зале, он произнес:

— Знаю, вы ждали выступления Павла Алексеевича, однако его здесь нет, — Арсений быстро усмехнулся. — Об этом мы и собираемся вам сообщить.

Льдисто-голубой взгляд скользил по лицам Иных, внимающих каждому его слову. Антон осознал, что данное положение дел Арсению чертовски нравится. И тем не менее присутствие самого Антона Арсений игнорировал — специально ли или просто не видел его в толпе — Шастун не знал, но испытывал по этому поводу смешанные чувства. Было немного обидно, но в то же время он благодарил Попова за такое избегание — Антон не был уверен, что сможет пережить его взгляд.

— Воля временно покинул пост главы Дневного Дозора.

Кто-то из зала нервно хихикнул, принимая сказанное за шутку, но смех мгновенно потонул в недовольном ворчании. Новость аудитории не понравилась. Все это было похоже на глобальный розыгрыш или целенаправленную дезинформацию.

— Что он несет? — зашептал Макар на ухо Позову. Тот растерянно пожал плечами.

Антон уставился на сосредоточенный профиль шефа, пытаясь прочитать его реакцию. Станислав Владимирович выглядел так, будто готов прямо сейчас кинуться на сцену и сбросить Темного оттуда. Естественно, шеф никогда бы не совершил подобное, но в его ненависти к Арсению Шастун не сомневался. Слишком много нервов Попов потрепал Ночному Дозору Москвы.

Арсений определенно увидел испепеляющий взгляд Станислава Владимировича, но проигнорировал его так же успешно, как и изводящегося от волнения Антона, продолжая речь:

— Конечно же, он не мог бросить нас на произвол судьбы, поэтому нашел… — Арсений делано замялся, точно подбирая в голове нужное слово (Антон готов был поспорить, что все это — лишь актерская игра), — заместителя.

Арсений вдруг посмотрел на Антона. Неотрывно, глаза в глаза, впервые за этот вечер. Шастун испуганно замер под внимательным взглядом, боясь пошевелиться. Арсений выглядел победителем. Как у азартного игрока, только что срубившего в казино целое состояние, в его глазах танцевали черти. Стоя на этой сцене, Темный возвышался над остальными Иными, словно он выиграл в какой-то очень значимой игре, известной ему одному. Что же он натворил за эти полтора года?..

Антон чувствовал — магического влияния на него не было, но взгляд Попова давил так, будто тот использовал «пресс»<span class="footnote" id="fn_32650911_3"></span>. Выпрямившись, Шастун тяжело сглотнул, но глаз не опустил. Ему показалось, что голос Арсения стал более вкрадчивым, глубоким, чарующим, будто бы эти слова были обращены к одному Антону, когда тот произнес: