1. Хорошо у нас в аду (2/2)
— На время отсутствия Воли я становлюсь главой Дневного Дозора.
Зал взорвался. Если раньше Иные позволяли себе только сердитые высказывания на ухо соседу, то теперь большинство открыто возмущалось, выкрикивая протесты. Кто-то находился в сильном замешательстве, расспрашивая других, не послышалось ли ему, и лишь немногие Темные с первых рядов торжествующе усмехались, с одобрением глядя на нового главу.
«Это стало сюрпризом даже для большинства Темных, — понял Антон. — Кажется, мало кто знал об этой авантюре».
Шастун бегло осмотрелся. Макаров и Позов о чем-то увлеченно спорили, но расслышать их слова из-за всеобщей шумихи не представлялось возможным. Шеф сидел абсолютно с таким же выражением лица, лишь пульсирующая вена на лбу проступила сильнее. Светлые скорее были в растерянности, основная масса негодований исходила от Темных. Слух Антона выхватил чей-то крик о том, что с таким неопытным главой Дозор ослабнет и равновесие быстро нарушится в пользу Света. Арсений со сцены на это снисходительно покачал головой, приподнимая уголки губ.
«Что они с Волей творят?.. Дневному Дозору невыгодно устраивать разлад среди своих же…»
— Многоуважаемые Иные, если у вас есть какие-то вопросы ко мне, то я готов ответить на все, — миролюбиво оповестил Арсений, переводя взгляд с одного озлобленного лица на другое. — Естественно, в порядке очереди. Сейчас я говорю от имени Павла Алексеевича, поэтому прошу прекратить этот никчемный балаган.
Иные — не люди, понятия о дисциплине у них гораздо более жесткие, поэтому разговоры в толпе медленно стали стихать, трансформируясь в негодующий шепот.
— А куда исчез Павел Алексеевич? — робко спросила какая-то молодая ведьмочка с шестого ряда. Видно, совсем недавно инициацию прошла, Темным подобная стеснительность не свойственна.
— Это конфиденциальная информация, но все мои слова касаемо его волеизъявления по поводу заместителя может подтвердить Ляйсан Альбертовна.
— Что, если все это — наглая ложь? Вы легко могли сговориться с ней и устроить диверсию против всего Дозора, — гневно воскликнул короткостриженный Темный с первого ряда.
С Русланом Белым, магом первого уровня, Антон лично знаком никогда не был, но об их натянутых отношениях и взаимной нелюбви с Арсением слышал достаточно. Естественно, по этой причине Шастун и относился к Руслану крайне негативно, однако сейчас не мог не согласиться с его словами — «подтверждение Ляйсан» не звучало как достаточно весомый аргумент.
— Ты абсолютно прав, Руслан, — неожиданно согласился Арсений. — Поэтому у меня для тебя есть предложение. Я даю тебе право на магическое вмешательство до первой степени включительно, а ты используешь на мне «доминанту»<span class="footnote" id="fn_32650911_4"></span>. Как тебе идея? Спросишь все, что тебя интересует, а я не смогу солгать. Думаю, после такого подтверждения у всех отпадут вопросы по поводу доверия к моим словам.
Иные в зале одобрительно загалдели, а Руслан раздраженно цокнул языком, не зная что ответить. Слишком неожиданный ход.
«Он блефует? — мысли Антона путались. — Выглядит слишком уверенно. Давать соглашение на вмешательство… Еще и на такое опасное заклинание. Очень рискованно».
— Это же так глупо, — ошарашенно прошептал Светлый, сидящий по правую руку от Антона. — А что, если он ему сейчас в окно прикажет выпрыгнуть?
Это и пугало, хотя вряд ли Белый совсем уж идиот, чтобы так подставляться — убивать своего коллегу на глазах у обоих Дозоров.
— Используй «доминанту», Руслан, — поддержала Ляйсан, беззаботно разглаживая складки на платье. Будто у них тут не серьезная дискуссия, а вечерние посиделки. — Вопросы о лжи разом отпадут, Арсений прав.
Руслан прислушался к совету. В один момент каждый из присутствующих ощутил волну отдачи от заклинания. Зрачки Арсения побелели, выцвели, он качнулся и замер как вкопанный. Сила ощутимой нитью тянулась от одного Темного мага к другому. Антону от такого зрелища стало не по себе.
— Куда исчез Воля? — дерзко отчеканил Руслан.
Арсений не ответил, еле заметно покачиваясь из стороны в сторону.
— Вопрос перефразируй, — насмешливо, словно маленькому ребенку, подсказал Руслану Матвиенко. — Как он тебе ответит, если не знает?
— Без тебя разберусь, — огрызнулся маг и снова обратился к Арсению: — Ты знаешь, куда делся Воля?
— Нет, — Попов ответил тихо, и если бы не стоящий рядом с ним микрофон, никто бы ничего не расслышал.
— Что сказал тебе Воля, когда сообщил о своем временном отстранении? — продолжал допытываться Руслан.
Иные в ожидании вытаращились на Арсения. На какое-то мгновение Дворец погрузился в абсолютную тишину, что казалось практически невозможным с аудиторией в двести человек минимум.
— Сказал, что я могу стать его… заместителем. На время, пока… он не вернется.
Громко чертыхнувшись, Руслан разорвал связь и грузно упал в кресло — заклинание выматывало. Зрачки Арсения снова потемнели, он коротко мотнул головой и пошатнулся, но смог удержаться на ногах, схватившись за микрофонную стойку.
— У кого-то остались вопросы? — хрипло спросил он в микрофон, не сдерживая ликующую улыбку.
Зал медленно отходил от пораженного молчания, тут и там снова слышались перешептывания. По виску Станислава Владимировича стекла капля пота. Громко рассмеялся Матвиенко. А Антон ошарашенно пялился на тяжело дыщащего Арсения, не веря, что ему удалось осуществить эту интригу. Он до последнего считал, что все его слова — хитровыдуманная ложь.
— Разве это не странно, что Воля выбрал такого молодого заместителя? Да и вообще, что за бред — заместитель главы Дозора? — прокричал какой-то Светлый позади Антона.
— Светлые не должны вмешиваться в дела Дневного Дозора, а тем более осуждать решения нашего главы, — сухо обрубила Ляйсан, поднявшись на сцену в поддержку Попова.
Возразить никто не решился. Казалось бы, тема исчерпана, однако…
— У меня есть вопрос.
Светлые удивленно уставились на спину начальника, обтянутую светло-желтой рубашкой, когда тот встал и сделал короткий шаг в сторону сцены.
— Инквизиции известно об этом? — вкрадчиво поинтересовался Станислав Владимирович. Иные затаили дыхание. — Я требую согласия Инквизиции, иначе мне придется донести до них о халатном отношении руководства Дневного Дозора к своим функциям. Если Дневной Дозор станет столь слабым звеном, то наступит хаос.
Арсений смерил шефа леденящим душу взглядом, но тот на провокацию не поддался.
«Неужели это провал? — Антон недоумевающе закусил губу. — Если шеф обратится в Инквизицию, те точно не одобрят действия Темных. Как они могли так проколоться?..»
Скорее всего, то же самое подумал каждый присутствующий, пока на сцене не появился среднего роста мужчина, облаченный в серые одежды. Очевидно, что он вышел из Сумрака, вот только, сколько он там находился — быть может, с самого начала собрания? — никто не знал.
— Инквизиции известно о действиях Дневного Дозора. И мы не считаем подобные изменения угрозой для существующего Договора между Светлыми и Темными, — продекларировал инквизитор.
Кажется, торжествующим взглядом Арсения можно было поджигать города.
***</p>
Шастун чертовски устал. Эти несколько часов столько нервных клеток у него убили, что страшно представить. Хотелось бы сказать «нервные сдохли, а нормальные остались», но, к сожалению, в жизни все работает по-другому. Не так он себе представлял возвращение Попова в свою жизнь, совершенно не так.
Он еле волочил ноги, поднимаясь по лестнице на свой четвертый этаж и мечтая о том, чтобы поскорее упасть на кровать и забыться в каком угодно сне, лишь бы там не было Дозоров, шефа и Арсения. Как иронично, что еще несколько часов назад Антон радовался телефонному звонку, прервавшему его сон. Что имеем — не храним, а потерявши — плачем, как говорится.
Подойдя к двери, Антон потянулся за ключами. Вот только… дверь была открыта.
В квартиру Иного обычные бандиты пробраться не смогут — охранные заклинания не позволят. Взломщиком мог оказаться другой Иной, но ведь сторожевые системы должны были сработать в любом случае. Да и не по правилам это.
Антон оторопело уставился на приоткрытую дверь, как на восьмое чудо света. Только этой чертовщины ему сейчас не хватало! Взгляд через Сумрак не помог ничем — никаких следов видно не было.
Можно было, конечно, поступить правильно, как полагается дозорному, — осведомить оперативного дежурного, поднять Дозор на уши… Антон представил, как после всей это ситуации во Дворце шеф обрадуется его сообщениям о взломе. Поступать правильно перехотелось. Поэтому он подвесил простенький «фриз»<span class="footnote" id="fn_32650911_5"></span> на пальцах и решительно перешагнул через порог, одновременно с этим погружаясь в Сумрак.
Мир выцвел, покрылся серой пеленой, как и всегда на первом слое. Все, что было недоступно человеческому глазу в реальном мире, в Сумраке становилось видимым — истинные значения вещей, магические следы, ауры… и сами маги.
Однако Антон не видел никого. Квартира была пуста и в реальности, и на первом слое, а значит незваный гость либо уже ушел, либо находился на более глубоких слоях Сумрака. Именно в этот момент Шастун осознал, кого могло к нему занести. Кому хватает сил на подобное и, самое главное, банальной наглости, чтобы вот так беспардонно вламываться к нему домой. Это все начинало его бесить.
— Черт тебя побери, Арсений! — раздраженно воскликнул Антон. — Хватит издеваться, у меня не хватит энергии спуститься на второй слой и ты это знаешь. Так что если ты не хочешь вытаскивать мое бездыханное тело из Сумрака, сейчас самое время показаться!
— Ты слишком себя недооцениваешь, — нравоучительно прозвучал голос Попова за его спиной, а потом Антона, как котенка за шкирку, вытянули в реальность.
Шастун, тяжело дыша, обернулся. Арсений стоял прямо перед ним, сверкая своими дьявольскими глазами, такой привычный и родной, что Антон все никак не мог определиться, ему срочно нужно обнять или придушить этого идиота.
— Даже не обнимешь старого друга? — словно прочитав мысли, промурлыкал Арсений. — Знал бы ты, как я соскучился.
Ах, значит «друга». Вот оно как.
— Не припомню что-то у себя в друзьях никого из руководства Дневного Дозора, — ядовито прошипел Антон и, обогнув Темного по широкой дуге, направился на кухню. — Что тебе нужно в моем доме?
— Как негостеприимно, — фыркнул Арсений, проследовав за ним. — Не рад меня видеть?
Антон от возмущения чуть воздухом не поперхнулся.
— Ты издеваешься? Ты исчез почти на два года, от тебя ни слуху, ни духу не было, кроме ничтожной информации о том, что ты вроде как живой и все еще работаешь в Дозоре! Да я в первое время от волнения чуть с ума не сошел! — почти прокричал он, злобно громыхая чашками. — А теперь ты резко объявляешься, как удар серпом по яйцам, да еще и в роли новоиспеченного главы Темных. Как мне нужно на это реагировать?
Арсений выслушал его гневную тираду с полным спокойствием на лице, лишь на моменте про серп тихо усмехнулся.
— Прости, Шаст. Ты правильно на все реагируешь. Обещаю, я тебе все расскажу позже. А пока мне нужно, чтобы ты взял это, — он протянул Антону резной амулет из темного дерева, подвешенный на веревочке.
— Что это? — уже спокойнее спросил Антон, взвешивая нечто на ладони.
— Защитный амулет, — просто пояснил Арсений, как будто каждый день такое направо и налево раздает. — Сожми его в руке, произнеси моей имя и скажи «у тебя нет власти надо мной».
— Арс, что за…
— Так нужно, Антон, — настаивал Попов, по-хозяйски подперев плечом стоящий рядом холодильник. — Просто скажи это.
Антон закатил глаза, но задание выполнил:
— Арсений, у тебя нет власти надо мной.
Темный улыбнулся. Вполне искренне, не так, как делал это, стоя на сцене и смотря на всех зрителей сверху вниз.
— Спасибо. Теперь, в связи с моей новой должностью, придется соблюдать подобные нюансы. Носи его с собой везде.
— Ты, кстати, в курсе, что я вправе обратиться в Трибунал? — заинтересованно приподнял бровь Антон. — Темный без разрешения пролез в мой дом…
— Знаю, — Арсений сокрушенно развел руками. — Знаю я все. Едва главой стал, а уже Дозор подставляю. Представляешь, как хотел с тобой встретиться?
Антон на это заявление только хмыкнул, красноречиво поставив на кухонный стол вазочку с конфетами тутти-фрутти. Арсений понял без слов, тут же закидывая одну себе в рот.
— К слову, о твоей новой должности. Что за ерунда, Арс? С чего бы Воля куда-то пропадал и оставлял пальму первенства тебе? Я понимаю, что ты Высший, но… Почему не Ляйсан, в которой он души не чает?
— Кто знает, — пожал плечами Арс, вытягивая из вазочки уже две конфеты.
«Ты, блять, и знаешь!» — хотелось заорать Антону, но он сдержался.
Шастун устало присел на кухонный стол — ноги не держали совсем. По примете нельзя на столе сидеть, а то день плохо кончится. Хотя куда уже...
— И что мы теперь будем делать?
— Ну, у меня есть пара идей, — протянул Арсений, опасно приближаясь к Антону.
— Арс, не смешно, — предчувствие говорило ему о том, что надо валить, но сил не было. — Я понятия не имею, что между нами теперь происходит. Что с тобой происходит. Где ты был все это время, чем занимался. Может, это правда, что между Светлыми и Темными отношения могут быть только враждебными?
— Больше Шема слушай, он такой чуши тебе наговорит, — Арсений неприязненно поморщился.
Но Антон не дал себе сбиться с мысли:
— Тем более, сейчас. Да между нами теперь настоящая пропасть! Какие отношения могут быть между главой Дозора и магом четвертого уровня? Да никаких!
— Ты не прав. Именно потому что я теперь глава Дозора, я могу сделать так, — Арсений, игнорируя всю серьезность разговора, протиснулся между разведенных ног Шастуна и встал почти вплотную. — Высшим магам закон не писан, сам знаешь.
У Антона не было ни сил, ни желания сопротивляться и спорить дальше, особенно, когда сердце заходится от предвкушения. Однако он все же выставил вперед руку, упираясь Темному в грудь, когда тот наклонился к нему на критически близкое расстояние.
— Арсений, друзья не целуются, — иронично напомнил Шастун.
— Как же мне повезло, что последние несколько лет ты считаешь меня врагом, — мягко улыбнулся Арс, неторопливо-нежно накрывая своими губами губы Антона.
Шастун тонет в сияющих глазах Арсения, когда тот отстраняется. В них черти водят хороводы, а Антона утаскивают танцевать вместе с ними, весело напевая «видит бог, не совру, хорошо у нас в аду».
Эх, хорошо у нас в аду.