Глава пятая. Морковный пирог с апельсином (2/2)

На душе у него стало легко-легко, и он не шёл вприпрыжку только потому, что несолидно взрослому фелиду прыгать, да ещё с узлом за плечами. К тому же он вспомнил, что у него осталась ещё одна монета; теперь, с чистой совестью, вдвойне приятнее было гадать, на что же её потратить. Пяток шёлковых рубашек и пояс? А может, всё-таки набор щёток? Или...

Тут перед ним вырос ещё один магазин, на этот раз для людей. На витрине, застланной алым бархатом, мерцали запонки, красовались шарфы, галстуки и перчатки. Фазиль поглядел-поглядел, да и прошёл мимо... но потом вернулся обратно.

Образ шёлковых рубашек окончательно рассыпался в прах, и Фазиль решительно толкнул дверь магазина.

— Тут товары для людей, ты улицей ошибся, — тут же заявил молодой приказчик, который до прихода Фазиля занимался собственными ногтями, разложив маникюрный прибор прямо на витрине.

— А, значит, учтивости я здесь не найду?

— Что?..

— Я, в отличие от большинства ваших покупателей, платить собираюсь не обещаниями, а золотом, — сказал Фазиль и с намёком подкинул монету, которая, сверкнув в солнечных лучах, перевернулась в воздухе и снова исчезла у него в кармане. — Ну как? Не отыскали ещё хорошие манеры где-нибудь под прилавком?

Приказчик перевёл взгляд на его карман и неохотно выпрямился.

— Чего изволите? — сквозь зубы поинтересовался он.

— Вот так-то лучше, — снисходительно заметил Фазиль и сказал, чего ему надо. Ещё и повыбирал, чем довёл болвана до белого каления, однако тот, надеясь получить наличные, а не очередную запись в долговую тетрадь, всё-таки делал, что сказано.

Из магазина Фазиль вышел без последней монеты, зато с красивой тёмно-синей коробкой с золотым тиснением и с улыбкой до ушей. Время как раз шло к трём, и он припустил к месту встречи, правда, не бегом, а быстрым шагом — несолидно ему теперь бегать, да и сапоги жмут.

Знакомую фигуру в военной шинели он углядел сразу же: Бранд сидел на краю неработающего фонтана. Фазиль помимо воли расплылся в улыбке; сердце радостно запрыгало, как воробей по веткам. Он тихонько подкрался, сел рядом и легонько боднул лбом в плечо, только потом подумав, что человек может неправильно понять этот жест, который у фелидов значил привязанность, а у людей мог означать только то, что тебя пытаются забодать. Но Бранд всё понял правильно и повернулся к нему с улыбкой.

— Я заплатил долг хозяйке, — тут же вывалил Фазиль главную новость.

— Я и не сомневался.

Как это он не сомневался?! Фазиль и сам до последнего не знал, заплатит ли! Неужто Бранд в самом деле понял его лучше, чем сам он себя?.. Но долго размышлять об этом Фазиль не стал, перешёл сразу к следующему акту очищения себя от грехов.

— И ещё я хотел извиниться, — торжественно начал было он, желая попросить прощения за своё вчерашнее поведение, но Бранд быстро его перебил.

— Ты есть не хочешь? — поинтересовался он, с таким вниманием разглядывая облака, словно там невесть какое представление показывали.

— Эй, я вообще-то...

— Да чего об этом говорить, ты был не в духе, это случается. Я вот перекусил бы уже, что думаешь?

Фазиль посмотрел на него ошалело и развёл уши в стороны, растерянно помахивая хвостом. Он-то уже целую речь подготовил, собираясь покаяться и объясниться!

Помолчав немного в знак своего неудовольствия и даже кашлянув, чтобы Бранд в полной мере осознал, как нехорошо поступил, Фазиль всё-таки сказал:

— Я знаю, где можно перекусить.

И подставил локоть Бранду, давая таким образом понять, что все недоразумения между ними улажены.

***</p>Он повёл человека в пекарню Кайясов, и тому было две причины: первая — это была едва ли не лучшая пекарня в городе; вторая — очень уж хотелось похвалиться перед старыми знакомыми своим новым положением в обществе. Оставив Бранда за уличным столиком под розовой полосатой маркизой, Фазиль отправился за покупками. Пришлось, конечно, постоять в очереди, но он не был в обиде: приятно было степенно расположиться среди почтенных горожан и разглядывать булочки, тортики и пироги в витрине, не ожидая, что сейчас тебя выкинут на улицу. Заодно он пересчитал оставшиеся мелкие монетки, прикидывая, на что их хватит: он собирался угостить Бранда и не хотел ударить в грязь лицом. Как нехорошо было бы, если б денег не хватило!

За прилавком сегодня стояла мамаша Кайяс, кругленькая и шустрая; она принимала заказы и отсчитывала монетки сдачи, а две её старших дочери сновали туда-сюда то с подносами, то с коробочками и пакетами. При виде Фазиля одна из них вдруг резко остановилась, едва не уронив чашку чая с подноса, и уставилась на него круглыми зелёными глазами. Фазиль сделал вид, что ничего не заметил, только ещё выше задрал подбородок и словно невзначай распахнул полы сюртука, демонстрируя жилетку во всей красе.

К тому моменту, как он подошёл к прилавку, дочки Кайяс уже успели пошептаться и даже шепнули словечко маменьке, и все трое поглядывали на Фазиля, хоть и были здорово заняты.

— Это ты, что ли, Фазиль? — поинтересовалась мамаша Кайяс, вглядываясь в него и недоумённо поводя ушами. Фазиль мотнул хвостом: он в жилетке, а ему всё равно «тыкают»! Некоторым что людям, что фелидам так отчаянно не хватает хороших манер!

— Не обознались, — снисходительно сказал он. — Заказ изволите принять?

Кайясы переглянулись, и одна из дочерей прыснула, но Фазиль даже ухом не дёрнул, сохраняя вид невозмутимый и солидный.

— Да приму, конечно... — растерянно пробормотала мамаша Кайяс. — Чего желаешь?

— Мы с моим спутником расположились на веранде, — поведал Фазиль. — И мы желаем...

Он сделал заказ и расплатился, только фыркнув, когда монетки оказались тщательно пересчитаны и даже попробованы на зубок.

— Сейчас всё принесём! — прощебетала одна из дочек.

Фазиль вернулся к Бранду, и не успел расположиться за столиком, как из пекарни выбежала третья дочка Кайясов, которой до того в пекарне он не видел, и вынесла на подносе кофейник, фарфоровые чашечки и сахарницу. За ней выбежал один из сыновей Кайясов с другим подносом — с пирогами и пирожными. Едва этот скрылся, как прибежал самый младшенький Кайяс и притащил салфетницу.

— А что это тут... — начал было Бранд, но Фазиль его прервал:

— Погоди. Я себя за хвост укушу, если сейчас сам не выйдет на нас посмотреть!

И действительно, не прошло и пары минут, как из пекарни вышел «сам», то есть отец семейства в белоснежном поварском колпаке и полосатом фартуке. Он постоял у входа, важно поклонился двум выходящим посетительницам, со значительностью посмотрел на небо и только потом, будто невзначай, глянул на Фазиля и Бранда. Фазиль приосанился и слегка наклонил голову в знак приветствия, в ответ удостоившись такого же кивка. Ну надо же, а ещё пару месяцев назад даже смотреть на него не хотел!

Старший Кайяс вернулся в кафе, а Фазиль обратил всё своё внимание на еду.

Он заказал традиционный фелидский круглый пирог с начинкой из молодого сыра и шпината, по кусочку знаменитого Кайясовского морковно-апельсинного торта и две чашечки кофе. Одно удовольствие было вот так сидеть на веранде и обедать, поглядывая по сторонам! Из пекарни неслись чудеснейшие запахи свежевыпеченного хлеба и булочек с корицей, и многие прохожие невольно замедляли шаг, проходя мимо.

Знаменитый торт не подвёл: нежный, с кисло-сладким кремом и ореховой ноткой, он исчез с тарелок с похвальной быстротой, и Фазиль сидел такой гордый, будто сам его испёк.

— Нет лучше кондитеров, чем фелиды, — разглагольствовал он. — Говорят, что даже в королевском дворце предпочитают нашу выпечку и пирожные!

Проворные девицы Кайясов унесли грязную посуду, и тут он вспомнил о своей последней покупке. Ещё сильнее раздувшись от гордости, он достал из своего узла тёмно-синюю плоскую коробку с золотыми буквами.

— Что это у тебя?

Откашлявшись и чувствуя некоторое волнение, от которого хвост сам собой пришёл в движение, Фазиль сказал:

— Позволь мне в знак моего глубочайшего расположения предложить тебе этот скромный... — по правде говоря, не очень-то и скромный, учитывая цену, но об этом Фазиль предпочёл умолчать, — ...подарок. В честь нашей дружбы.

— Ты купил подарок? Мне? — переспросил Бранд, и в голосе его прозвучала нотка, какой Фазиль раньше не слыхивал. Взволнованно помахивая хвостом, он кивнул. Бранд долго не отводил от него взгляда своих серых глаз, и это стало даже неловко; наконец он открыл коробку и достал пару кожаных перчаток. Фазиль даже вспомнил, что люди-мужчины не любят ярких цветов — он сам непременно купил бы ярко-голубые или жёлтые перчатки, но для Бранда выбрал сдержанный тёмно-коричневый цвет. Только бы оказались как раз! Всё будет испорчено, если перчатки окажутся малы... но нет, пришлись ровно впору, и сердце у Фазиля так и запрыгало в груди, и он заулыбался во весь рот.

— Мне кажется... — медленно проговорил Бранд, отставив собственную руку в сторону и любуясь перчаткой, — ...у меня никогда в жизни не было такой красивой вещи. Спасибо.

Не снимая перчаток, он развязал свой заплечный мешок:

— Знаешь, я ведь тебе тоже кое-что купил. Как ты там сказал? В честь дружбы? Ну вот в честь неё.

И он протянул Фазилю шкатулку. С сильно бьющимся сердцем Фазиль принял подарок, не веря своим глазам. Расписная эмалированная крышка с красивыми, богато одетыми фелидами... Он поднял восторженный взгляд на улыбающегося Бранда; у него вырвалось что-то вроде «не может быть!». Открыл крышку: изнутри шкатулочка была гладкая, кремовая, переливающаяся, как внутренность раковины, и в ней лежали щётки! Щётки для ухода за шерстью, да какие красивые! Не такие роскошные, как те, что Фазиль видел как-то в витрине магазина, но ничуть не хуже, а может, даже лучше. Да что там, те щётки были тьфу, дрянь по сравнению с этими!

И Бранд купил их, хоть Фазиль и дулся на него весь вчерашний вечер и даже не вышел пить с ним чай! Слёзы сами навернулись на глаза, и Фазиль быстро вытер их кончиком хвоста, надеясь, что никто ничего не заметил.

— Спасибо, — сказал он, поднимая голову. — Мне кажется, я не заслужил, но... спасибо.

— Ну... ты очень хороший работник, — со смешком ответил Бранд и поднялся из-за стола, опираясь на трость. — Что, пойдём на станцию?

Фазиль опустил глаза, против воли чувствуя лёгкое разочарование.

— Разумеется, — чопорно отозвался он. — В таком случае, я приму эти щётки в награду за мою хорошую работу.

Бранд внимательно на него поглядел, а потом вдруг взял за руку.

— Нет, — сказал он, на этот раз серьёзно. — Прими эти щётки в награду за доброту, храбрость и искренность.

Кровь бросилась Фазилю в лицо, он смешался и даже опустил уши, чувствуя, как в самой душе его растёт вихрь, поднимающий кверху всё, что, как ему казалось, было похоронено под толщей ежедневных забот. Мысли метались в голове, как испуганные рыбки; среди них, словно щука среди пескарей, выделялась особенно одна, и вот какая: это ты, значит, считал его фетишистом, а сам-то, сам что?..

Домой они ехали молча. Сидели рядом в вагоне, залитом последними лучами заходящего солнца, касались друг друга плечами, и Фазиль не выпускал расписную шкатулку, а Бранд сложил на коленях руки в новеньких дорогих перчатках.