6 (1/2)

Дом

Тебя едва приобнял и замер,

Будто на миг оказался дома.

Описать не хватит ни букв, ни камер,

Сколько родного может быть в незнакомых?

Руки холодные сжав в своих,

Просто смотрел и себе не верил,

А ты так легко взглядом за миг

Во мне открыла все двери.

И мы смеялись над чем-то вечным,

Кричали, что все построим.

Как хорошо, что есть случайные встречи

И интересные люди, что спасают от боли.

И даже если в душе гроза,

Или стал пуст, несчастен, сломлен,

Можно прижаться к тебе, закрыть глаза,

И в тот же миг оказаться дома.

Понкин</p>

Приглушенный свет создает особую атмосферу в комнате, позволяет чувствовать всю откровенность этого дня, подходящего к концу. По телевизору идет фильм, который смотрит только Тэхен, потому что Чонгук смотрит на него. Не может оторвать глаз от своего сокровища, что полулежит между его ног, упираясь спиной в грудь и внимательно следя за происходящим на экране. Так как продукты они все же не купили, то пришлось заказывать доставку, чтобы хотя бы чем-то перекусить. Чонгук не позволил сидеть ему голодным, как и выходить из дома. Потому что испугался, что может что-нибудь ещё произойти сегодня, а этого очень не хотелось. На часах уже за восемь вечера и этот день, несмотря ни на что, кажется альфе самым прекрасным за всю его жизнь. Никогда не знал, что просто лежать с одним конкретным человеком и смотреть фильм, может быть настолько хорошо. Неосознанно все плохие мысли ушли на задний план, заполняя голову спокойствием, тишиной.

Тэхен для него действительно как самое настоящее чудо света. С ним хорошо просто быть рядом, его не хочется обижать, не хочется брать силой. Хочется просто быть. Он немного застенчивый и смущался только от того, как Чонгук уложил его себе на грудь спиной, чтобы смотрел фильм с такого положения, чтобы тесно к нему. Его дерзость испарилась, обнажая настоящий облик. И Чонгуку хочется узнать его больше, все черты, все грани, выучить характер до идеала. Он запускает руку в чужие волосы, чтобы в очередной раз пропустить через пальцы, ощутив нежность прядей, но слышит звонок телефона, который заставляет омегу дернуться и растеряться, чтобы после подорваться с места. Чонгук разозлен на этого человека, что нарушил их особенную атмосферу.

— Алло, — голос тихий, но серьезный. — Да, все верно, это я.

Чонгук не понимает, с кем идет разговор, но омега выглядит серьезным, из-за чего-то хмурится, кусает губу, слушая, что говорят на том конце провода.

— Да, я знаю ее… — растерянность, появившаяся мгновенно, читается по лицу с легкостью. Альфе не доставляет труда считывать его. — Она бывшая девушка моего отца, с которой у нас не сложилось общение. Да… — его глаза расширяются от шока, он замирает на месте, переставая наворачивать круги по комнате. — Что… — чем-то его слишком сильно удивили. — Хорошо, я приеду завтра и подпишу, всего доброго.

— Что случилось? — Тэхен поворачивает голову на голос, встречаясь с изучающими глазами. — На тебе лица нет.

А Тэхен не знает, что сказать, потому что сейчас он в самом настоящем шоке от того, как ненависть затмевает глаза людям. Не может поверить в услышанное ранее по телефону от полицейского. И вообще не знает, нужно ли рассказывать это Чонгуку… Он абсолютно ничего не знает, но делает, как чувствует:

— То нападение на меня… — смотрит на свои руки. — Его организовала бывшая отца, заплатила огромную сумму денег какому-то типу, чтобы он убил меня… — возвращает взгляд на альфу, который смотрит внимательно, раздраженно.

Чонгук никогда не позволит причинить ему боль, будет говорить об этом каждый день, каждый час, чтобы дошло уже до каждого на этом свете, что этот мальчик под самой лучшей защитой. И его злит, что кто-то посмел попробовать очень серьезно навредить ему. Он оказывается на краю кровати, совсем близко к омеге, берет его лицо в свои руки и шепчет:

— Ты – мой, и никто больше не осмелится тебя обидеть, — Тэхен ему верит, позволяет утянуть обратно на подушки, позволяет обнять сзади.

Откуда эти чувства только взялись… Тэхену от его объятий тепло, ему в них комфортно, хорошо. Нет ни грамма страха, переживаний. Ему определенно точно нравится чужая близость. От этого мурашки бегут по телу. То, что произошло в супермаркете, должно было оттолкнуть, заставить ненавидеть, снова бояться до дрожи, но… Тэхен проникся, понял, что не со зла, что не хотел обижать, что эти внутренние установки играют огромную роль, когда альфа злится. Да Тэхен и сам прекрасно видит эти изменения, которые происходят с мужчиной, видит, как пытается контролировать себя, держать в руках. И омега знает, что он очень старается.

Наверное, если бы не сегодняшняя ситуация, то вряд ли Тэхен откопал в себе чувства к нему так быстро. Стоящий на коленях Чонгук заставил волноваться, его извинения были искренними, чистыми, самыми настоящими. Тэхен это прочувствовал всеми фибрами своей души. Пока Чонгук приезжал каждый день к университету, зная, что омега уедет с отцом, чувства медленно взращивались в хрупком открытом сердце, прячась от самого человека. Да, Тэхен рассматривал его, давно признал альфу красивым и внимательным, но не придавал своим мыслям значительного внимания, а теперь… Теперь удивляется самому себе, пока жмется к мужскому телу плотнее, пока прикрывает глаза, стоит тому оставить поцелуй на виске.

Возможно иногда мы все спешим, а возможно это наоборот правильно, когда все происходит как-то быстро, когда кажется, словно все неправильно. Но что можно с этим сделать? Ограничивать себя от того, что не вызывает отвращения, не отталкивает, а наоборот? Тэхен решает, что будет жалеть об этом позже, если вдруг что-то пойдёт не так, а сейчас не будет, потому что сейчас он дома не один, ему не одиноко впервые за неделю без отца. Ему тепло и хорошо. С Чонгуком. Если этот альфа заставлял так сильно себя бояться, то он может и защитить.

Одинокие люди, какие они? Наверное, такие, как Чонгук. Обозленные на весь мир, пытающиеся заполнить себя ненавистью до краев, чтобы хоть что-то было вместо пустоты внутри. А как любят эти одинокие люди? Что они делают, когда появляется что-то, что не поддается описанию, что невозможно назвать ненавистью? Разве они не любят чисто и искренне? Так, чтобы хотелось сделать все только для одного человека, чтобы отдать ему всего себя? Разве они не тонут в том, в кого влюбились?

~</p>

Когда становится уже достаточно поздно, то приходится искать вещи, в которых альфа мог бы спать, и Тэхен в который раз за свою жизнь радуется, что носит объемные вещи, что в основном весь его гардероб состоит из оверсайза. Он дает альфе свободные пижамные штаны в клетку и чёрную футболку, и отправляет в душ, предварительно показывая, чем может помыться, дает новую зубную щетку и чистое полотенце. Пока Чонгук скрывается в ванной комнате, Тэхен решает приготовить им небольшой перекус, поэтому сам прячется на кухне, успев перед этим подготовить диван в гостиной для альфы. Он делает легкие бутерброды и ставит чайник, у него никогда не было проблем с лишним весом, поэтому ему совершенно без разницы, в какое время и что есть.

— Ты проголодался? — слышится голос позади, заставляющий обернуться и замереть.

— Чонгук… — проглатывает с трудом огурец, который до этого жевал. У него прекрасное тело, натренированное, что неудивительно, пижамные штаны даже на нем сидят свободно, а вот футболки определенно не хватает. — Не мог бы ты, ну… — указывает ножом на голый торс, наворачивая им круги в воздухе. — Полностью одеться.

Альфа смотрит на него, видит этот одновременно заинтересованный и смущенный взгляд, и ухмыляется, встряхивая головой, чтобы остаточные капли воды слетели на пол. Чонгук подходит к нему ближе, почти касаясь кончика ножа телом, заглядывает словно в самую душу, куда-то очень глубоко, ищет секреты, тайны. Но ничего не находит. Этот омега чист во всех планах, словно белый лист. В нем нет желания, даже хорошо скрытого.

— Хорошо, — наклоняется ближе к лицу, забирая нож из рук и кладя на столешницу. — Но только, если ты ответишь мне на один вопрос, — ему согласно кивают, смотря исключительно в глаза. — У тебя был секс? — вот так просто, как обычно прямо, заставляя омегу закатить глаза, цокнув.

— Был, а теперь оденься, — разворачивается к альфе спиной, совсем не переживая за сохранность собственного тела.

— У тебя были серьёзные отношения? — а это уже второй вопрос.

Чонгук садится за стол, уже натянув на себя футболку, широко расставляет ноги, откидываясь на спинку стула. Он смотрит на Тэхена на кухне и налюбоваться этим сокровищем не может. В нем он пробуждает столько всего, такую бурю эмоций, что их невозможно описать. Там, внутри, что-то переворачивается, какое-то волнение происходит, какая-то дрожь. Тэхен – единственное, что он видит перед собой, ничего не замечает, ни в ком не нуждается больше, хочется только его. Во всех смыслах.

— Это уже второй вопрос, — усмехается, ставя на стол тарелку, а затем кружки чая.

— А ты не можешь на него ответить? — склоняет голову к плечу.

— Могу, — держит голову прямо, смотря точно в глаза, сверху вниз. — Но не уверен, как сменится твое настроение, если мы будем развивать эту тему.

Смышленая чертовка. Чонгук ему очередной балл в копилку кидает, потому что даже сам не знает, насколько могут не понравиться ответы. Ему просто интересно узнать и он спрашивает, обещает, что если будет чувствовать что-то отрицательное, то прекратит этот разговор.

— У меня были одни серьезные отношения, как и один половой партнер, — отпивает чуть горячий чай и садится за стол тоже. — У меня нет как такового опыта ни в том, ни в другом, потому что отношения в итоге были построены на лжи, и слава богу, что я понял это достаточно быстро, — жмёт плечами, откусывая от бутерброда.

— В чем заключалась ложь? — получает глубочайшее наслаждение от того, что узнает его лучше, от того, что может просто говорить с ним, сидя в его одежде, у него дома.

Тэхен сам по себе уютный, дело даже не в запахе, который, оказывается, и сам омега не может описать. Он просто… Чонгук не знает, как чувствуется дом, но, наверное, именно так. Когда нужен лишь один человек, и тогда не важно, где ты находишься, главное, что с ним. Сейчас он совершенно не зажат, свободен на своей территории, рядом с ним.

— Я… — вздыхает, потому что не уверен, что Чону это понравится. — Я пользуюсь популярностью среди альф, так было всегда. В старшей школе одна компания поспорила на деньги, сможет или нет мой бывший замутить со мной, — говорит как ни в чем не бывало, это уже давно забытое, пережитое. — А он не только замутил, так ещё и трахнул меня, — жмёт плечами, пока чужие скулы напрягаются. — В итоге он влюбился по-настоящему, а когда я все узнал и бросил, то обвинял меня, что я разбил ему сердце, — усмехается.

Альфы… Весьма странные личности, все разные, у каждого свои особенности, но каждый получает удар по своей самооценке, своему самолюбию, когда что-то идет не так, когда их бросают, а не они. Тэхен вообще скептически к ним относится, и Чонгук не исключение, потому что в нем огромное количество тайн, о нем ничего не известно, но точно уверен в симпатии к себе с его стороны. Он смотрит на него сейчас: в своей одежде, у себя дома, только после душа – и не понимает, что чувствует. В груди тепло разливается от вида, но там есть где-то глубоко недоверие, подозрительность к нему. От этого не избавиться, сейчас точно.

— А ты, Чонгук, — решает поинтересоваться. — Чем ты занимаешься? — и чужое лицо мрачнеет.

Чужой вид деятельности не то, о чем можно говорить, особенно ему, Тэхену. Никак не объяснишь почему, из-за чего, из-за кого, как и то, как он воспитывался, кем, что значит быть Чоном, быть чистокровным. С недавних пор есть два Чонгука. Один – для Тэхена, второй – всё остальное, настоящий. И не сказать, что с омегой он не настоящий, но это его новая сторона, никогда ранее не был таким, это полная противоположность того, кем всегда являлся. Тэхен видит эту смену настроения сразу, понимает, что лучше туда не лезть, а потому не настаивает на ответе.

— Я, кстати, на диване тебе уже постелил, — спустя длительную паузу. А чужое лицо в очередной раз меняется – Чонгук удивляется искренне, а затем сводит брови, придвигаясь к омеге.

— На каком это диване, маленький?

— Ты же не думал, что будешь спать со мной? — усмехается Тэхен, никак не показывая, что видит всю смену эмоций.

Вообще-то он был в этом уверен, что за подстава? Чонгук даже и не думал, что будет спать с ним в одном доме, но на разных этажах, на разных кроватях. Он уже мысленно представлял, как будет спать с этим мальчиком, прижимать его к своему горячему телу, выслушивать недовольства. Разве они не в отношениях теперь? А когда люди в отношениях, то они спят вместе. Чонгук считает, что нет смысла спать порознь, если они в дальнейшем все равно будут вместе делить одну постель. К чему этот бред? И он совершенно ничего не понимает в этих чертовых отношениях, никогда не был в них.

Тэхен ответа не дожидается, встает с легкой улыбкой на губах, убирает посуду в раковину и спешит в душ, схватив одежду с того самого злополучного дивана, который альфа прожигает взглядом. Омега прячется от него, даже двери в ванной комнате закрывает на щеколду, чтобы наверняка. Конечно, он встретится с ним, когда выйдет, но может быть с альфы спадет удивление и недовольство. Пока Тэхен стоит под горячими струями, то не может перестать улыбаться этой дурацкой улыбкой, ему очень смешно с Чонгука, который наивно полагал, что будет спать с омегой, в его комнате, на одной кровати, под одним одеялом. Все, конечно, развивается весьма странным образом, как-то быстро и непонятно, но это будет уже через чур.

Когда дверь ванной комнаты открывается, а Тэхен выходит, то сразу же натыкается на внимательный взгляд. Омега совершил небольшую ошибку… Он в шортах и длинной футболке, оголяет свои острые ключицы и длинные ноги, позволяет видеть голые участки тела этому альфе… вечно голодному, взрослому, желающему. Да, у них девять лет разницы, это вроде и не так уж много, но… Они с ним очень разные в этом плане. Тэхен с первой встречи чувствовал его внимательные взгляды, в одну из встреч не удержались, накинулись с поцелуем, заставили бояться, разочароваться.

— Почему я должен спать здесь? — выдает Чонгук, так и не переварив эту информацию, но взглядом нагло блуждает по телу. — Мы же пара, разве не так? Так к чему это стеснение?

— Я не говорил, что мы пара, Чонгук, — усмехается, вытирая волосы полотенцем. — Давай мы поговорим об этом позже?

— Я хочу и буду спать с тобой, — встает с места, направляясь к омеге. Его не устраивают такие правила сейчас.

Тэхен злится с такого тона, хмурится. Чонгук сейчас в его доме, но позволяет себе наглеть, несмотря на то, что его простили за произошедшее днем, впустили в дом, позволили остаться, а он ещё и ведет себя таким образом. Хочет он. Омеге наплевать, что он там хочет. Он склоняет голову к плечу, как всегда делает альфа, не замечает за собой этого действия, смотрит прямо в глаза, уверенно, строго. Показывает свое недовольство, не боясь ответной реакции, знает, что не будет ее.

Чонгук в его доме действительно чувствует себя лучше, его омежий запах успокаивает, сдерживает, помогает контролировать эмоции, порывы. Альфа им пахнет. Встает совсем близко, вплотную, любуется этой смелостью его хрупкого мальчика, что всегда будет защищать себя, стоять на своем. Тэхен очень разумный парень, имеет свое мнение, не меняет его, не подстраивается под людей.

Он слишком прекрасно подходит Чонгуку.

— Ты спишь на диване, — вскидывает брови, упираясь рукой в чужую грудь, чтобы оттолкнуть.

Ему этого сделать не позволяют, тянут резко на себя, буквально впечатывая, обхватывая одной рукой талию, прижимая, а второй держат голову, чтобы впиться жадным поцелуем и не позволить отстраниться. Но Тэхен и не сопротивляется, ему отчего-то нравится целоваться с ним, нравится ощущать эту власть над собой, этот жар его тела. Тэхену сносит крышу от того, что этот альфа хочет именно его, является таким только с ним. Его целуют с напором, горячо выдыхают в рот, кусают губы, прижимают к стене. Чонгуку его катастрофически мало, хочется ощутить целиком и полностью, каждую клеточку тела опробовать на вкус, высосать душу, забрать сердце, пустить его кровь по своим венам. Как же хочется его сожрать.

Тэхен сейчас чистый, влажный, распаренный после душа, вышел к своему монстру с открытыми ключицами, которые хочется опробовать, провести по ним языком, хочется огладить стройные ноги, оставить свои следы на внутренней части бедра. А Тэхен его совсем не сдерживает, целует в ответ с желанием, с некой грубостью, словно пытается перенять инициативу. Кусает губы в ответ, оттягивает, сталкивается с языком и выдыхает в полустоне, совсем тихом, когда альфа закидывает одну ногу себе на талию, с силой сжимая нежную кожу, желая оставить свой отпечаток на теле. Это срывает цепи с Чонгука, этот приглушенный звук…

Его хочется разложить на ближайшей поверхности, хочется ощутить жар изнутри, его узость, услышать его бархатистые стоны, увидеть, как извивается под ним на кровати. Хочется так много… Но ничего нельзя из этого. Единственное, на что все-таки решается, он подхватывает его под бедра, прижимая к стене всем своим телом, и несдержанно толкается меж разведанных ног, создавая трение. Чонгук рычит ему в поцелуй, кусается, сжимает бедра сильно, но к ягодицам на прикасается. Удивительно, как он контролирует эти цепи, что, казалось, слетели с него давно, а он обратно себя на них посадил.

Тэхена нельзя пугать, нельзя, чтобы отдалился.

— Если бы ты только знал, сколько силы воли я прикладываю каждый раз, когда ты наглеешь, мой маленький омега, — слегка сдавливает тонкую изящную шею, наблюдая, как закатывают глаза и выдыхают в наслаждении. — Поглядите-ка, — проводит языком по одной из ключиц. — Ты меня каждый раз удивляешь.

— Тебе нужно остановиться, — шепчет, облизывая губы и смотря на альфу из под опущенных ресниц, что трепещут, завораживают.

— Я знаю, — ведёт носом от шеи к уху. — Потому что иначе… я тебя сожру, не оставив ни кусочка.

Тэхена осторожно опускают на ноги, пока тот ухмыляется, держась за крепкую шею. Ему совершенно не стыдно, он получает удовольствие, ему нравится чувствовать, как его желают, как хотят, как сдерживаются только потому, что он сам не позволяет. Эта власть над альфой… Он начинает входить во вкус. Поэтому желает спокойной ночи и уходит в свою комнату, четко давая понять, что его решение окончательно, что спят они порознь. И если бы все было так просто…

Но…

Время перевалило за полночь, омега уже засыпает, удобно устроившись на кровати, когда в состоянии дремы чувствует, как матрас под чьим-то телом прогибается. Он глубоко вдыхает, просыпаясь, разворачивается и разглядывает альфу, что с уверенным лицом приближается к нему, утягивая в объятия.

— Я же сказал тебе, — еле открывает рот из-за сильного желания спать, пытается держать веки открытыми.

— Спи уже, спи, — сам прикрывает глаза.

И его слушают, все равно погружаются в царство Морфея.

Чонгук лежал долго на диване, правда пытался уснуть, сдерживал себя, чтобы не идти к своему чуду, что так близко находится, что буквально на втором этаже. Эта мысль на давала покоя, не мог нормально уснуть, зная, что мог бы спать со своим мальчиком. А с ним хорошо, уютно, комфортно, и никакие мысли не отвлекают ото сна, наоборот чужое присутствие моментально обволакивает этой дымкой, заставляющей медленно засыпать.

Чонгук уверен, что получит завтра за это, но ничего не смог с собой поделать, не смог бы вообще уснуть отдельно от него, находясь в одном доме, после того, как целовались жарко, как слышал еле похожие на стоны выдохи. Не мог и все. Ему всегда надо теснее, ближе. Чтобы одним воздухом дышать, в одном помещении, в одной комнате. Тэхен дал зеленый, и Чонгук не может обещать, что будет сдерживать себя, зная, что ему отвечают на поцелуи и ласки, зная, что это приносит удовольствие обоим. А еще они почти в отношениях, просто омега почему-то выделывается, хотя альфа уверен, что тот никогда бы не позволил кому-то себя так вести с собой, если бы не испытывал ничего сам. Его Тэхен не такой, и Чонгук терпеливо подождёт, когда их отношения озвучит сам парень, а пока…

Пока он может лишь ждать и нарушать его границы, которые словно начерчены лишь для виду. Он в собственных руках чувствуется слишком правильно, на плече его голове самое место.

* * *</p>

Время… Такая странная вещь, вроде и хорошая, а вроде и плохая. Оно ускользает, как песок сквозь пальцы. Не уследить, не поставить на паузу, не остаться в моменте. А хочется иногда до скрежета зубов, до побеления костяшек на кулаках, до разочарованного вздоха. Чтобы с одним единственным человеком проводить его лишь вместе. Чонгук сидит в машине около полицейского участка, ожидая своего драгоценного, которого нет уже полчаса. Вот в такие моменты время хочется ускорить, потому что слишком долго.

Утро этого дня действительно началось не очень радужно, как и предполагалось. Альфа проснулся от пинка в бог, который направлял его на пол с кровати. Несмотря на то, что Тэхену весьма хорошо спалось в объятиях, он все равно решил, что нужно выпроводить незваного гостя со своей постели, так ещё и не самым лучшим образом. Чонгук мог здорово приложиться о тумбочку рядом, но слава богу вовремя открыл глаза, схватив омегу за ногу. Тот очень растерялся, оказавшись под альфой в один рывок, а сам Чонгук не сразу понял, где находится, кого собирался придушить. В итоге утро было прозвано самым лучшим, по крайней мере для альфы, который лицезрел своего мальчика уже с самого утра, стоило только открыть глаза и понять происходящее. Тэхен вот такого не скажет. Он был не то что в шоке, когда проснулся и понял, что обнимает кого-то, а в ужасе. Потом дошло, что этот кто-то Чонгук, а следовательно злость за непослушание. Но есть и один плюс. Его отвезли в полицейский участок, как шафер, и не сказать, что он этому не рад.

— Ты реально чокнутая на голову, — качает головой, ставя подпись. — Это надо же было додуматься, — переводит на девушку взгляд.

Ненависть – необъяснимая в некоторых случаях вещь. Невозможно предоставить логические объяснение, почему тот или иной человек ненавидит тебя. Вот, например, в данном случае. Человек убежден, что сын возлюбленного является главной помехой их отношений, что он все испортил и стал причиной разрыва. Девушка упорно не видит своей вины в произошедшем, не считает себя дрянью и просто плохим человеком. Эта ненависть родилась в ней внезапно, стоило только съехаться, как она начала гнобить его, Тэхена, всячески оскорбляла, унижала, пыталась даже сбагрить в университет исключительно для омег, чтобы жил в общежитии при нем. А ведь сам Тэхен мальчик то уже не маленький, ему далеко не шестнадцать лет, чтобы пытаться как-то избавиться от него. Выгнать из собственного дома. Поразительно, что она зашла настолько далеко.

— Я посажу тебя за решетку, — тычет в нее пальцем. — И ты не сможешь даже приблизиться ни ко мне, ни к отцу.

— Я жалею лишь о том, что нашла не того человека, что до тебя так и не добрались, — плюется желчью, пока уводят полицейские.

Тэхен смотрит ей вслед и сдерживает эту бурю злости, шока, ненависти к человеку. В голове не укладывается все произошедшее. Она даже не чувствует вины, и это настолько дико… настолько сильно шокирует, что не поддается описанию, невозможно избавиться от этих отрицательных эмоций. Тэхен сам злопамятным не является, но этот случай исключение из правил. Он будет ненавидеть этого человека до конца своих дней, будет проклинать ее. Потому что никто не заслуживает смерти только потому, что кого-то не устроило существование. А она решила, что имеет право на такие вещи. И только пусть отец попробует вмешаться в это дело с благими намерениями. Тэхен этого не вынесет.

Поэтому первое, что делает омега, оказавшись на улице – звонит отцу. Гудки долгие, слишком мучительно длинные, позволяющие разглядеть округу и наткнуться на машину, на которой приехал, и удивиться. Тэхен с ним попрощался, когда покинул салон. Отец трубку не берет, поэтому телефон убирается в карман штанов, а ноги не двигаются. Почему не уехал? Этот альфа… Слишком наглый! Настырный! Ему вот вообще лучше не попадаться сейчас на глаза, надо было уехать, оставить одного. Тэхен не уверен, что сейчас справится с контролем своей злости, что не сорвется на нем. Но уверен, что сам со злым Чонгуком не справится точно.

— Уезжай, — кричит, продолжая стоять недалеко от входа в полицейский участок.

Ему не отвечают, как и не слушаются. Сигналят. Чонгук на него смотрит, показывает всем видом, что никуда не денется сейчас. Будет стоять сколько потребуется, будет ехать следом, но не оставит. Он прекрасно видит, что омега взвинчен, что разозлен, и это не останавливает, не отталкивает. Обещает себе сдерживать себя, не поддаваться на злость парня.

— Боже блять, — шипит себе под нос, все-таки направляясь к машине. — Тебя ещё сегодня не хватало, с этим дерьмовым характером.

Перед тем, как сесть, делает глубокий вдох, набирая в легкие свежий чистый воздух. Ну, а вдруг поможет! Но не помогает. Салон пропитан запахом альфы, заполняет легкие мгновенно, поэтому не находят ничего лучше, как опустить окно со своей стороны, не сказав ни слова мужчине. Тэхен вообще считает, что ему сейчас рот лучше не открывать, мало ли, что вылетает. А слово не воробей, как говорится. Но и Чонгук не дурак, он молча выезжает на дорогу, везет куда-то, решив все сам. Пускай это и разозлит омегу, но он посчитал это нужным. Ему нужно отдохнуть, перезагрузиться. То, что произошло в полицейском участке, выбило его из колеи, заставило злиться настолько сильно, что Чонгук даже удивлён его состоянию. Никогда ранее не видел Тэхена таким, даже на него не злился так, не испытывал столь отрицательных чувств.

Тэхен не следит за дорогой, ему искренне плевать, куда его везут, главное, что не говорят, не спрашивают. Ему нужно переварить эту ярость внутри себя, нужно ее куда-то деть, выплеснуть. Он прикрывает глаза, как и окно, начиная дышать чужим природным запахом, что немного, но успокаивает. Люди… насколько все они разные… Тэхен никогда раньше не встречал таких, как она. Эта девушка настолько помешана на деньгах отца? Из-за них все? В них она нуждалась? Так жила бы, заткнув свой рот. Неизвестно, сколько бы продолжалось все это, если бы отец не услышал, как она себя ведет, если бы не поверил окончательно сыну. Да, он действительно мог ревновать к ней, потому что уже давно они жили только вдвоём, но он уже взрослый парень, придумывать такую чушь… Ему было бы легче выжить ее из дома, чем это. Сама во всем виновата, а крайним остался он. Да и будто бы стал отец с ней жить, убей она родного сына. Тэхен поражается чужой тупости. Правда в любом случае вскрылась бы достаточно быстро. Или это просто месть? Но не велика ли она? Чужая жизнь… Она ведь бесценна.

Знай Чонгук, о чем думает его драгоценный мальчик, усмехнулся бы, а потом бы задумался и сам. Задумался бы? Они продают жизни, продают омег, как рабов, как игрушки. Да, не за дешево, но разве вообще можно так? Можно продавать людей? Нельзя. Но это не про их клан. Там такого слова не знают. Но, что если бы продавали Тэхена? Чонгук бы был первым в списке тех, кто защищал бы права, кто кричал бы, что нет, нельзя, это аморально, незаконно! Он бы сделал все, чтобы спасти, чтобы не позволить этому случиться.

Как иронично…

Машина останавливается около здания, которое омега видит впервые. Не знает, где они, куда приехали. Хмурит брови, поворачивая голову к мужчине, что выжидающе смотрит на него.

— Где мы? — озвучивает вопрос, раз на него не собираются отвечать, хотя он очевиден, читается по лицу, по глазам.

— Узнаешь, идём, — собирается открывать дверь, но видит, что с места не двигаются, не собираются выходить. — Я приезжаю сюда, чтобы выпустить пар, это спорткомплекс, — объясняет, на удивление, спокойным голосом. — Идем, я покажу тебе немного своего мира.

И Тэхен солжет, если скажет, что не хочет узнать его, увидеть. Чонгук для него полностью скрыт, ничего неизвестно, невозможно прочитать. Но раз сейчас такой момент, то он хватается за него, открывает дверь и выходит. Пускай это не так много, всего лишь какой-то спорткомплекс, где Чонгук пытается избавляться от своей ярости, но хоть что-то. Ведь сам Тэхен для него, как открытая книга. О нем знают практически все, даже если и не рассказывали.

Чонгук проходит мимо ресепшена, игнорируя приветствие парня за стойкой, но Тэхен не такой, поэтому здоровается за двоих, кланяется, за что получает неодобрительный взгляд от альфы, который игнорируют. То, что считает правильным Чонгук, не считает таковым Тэхен. И это пока что неисправно. И вряд ли когда-то будет. Невозможно изменить человека, который живет по конкретным установкам уже столько лет, на это уйдёт немало времени, не один год. А Тэхен очень сомневается, что альфу хватит даже на полгода… Никто из них не замечает удивленного взгляда администратора, оба увлечены друг другом: один игнорирует, другой прожигает недовольным взглядом.

Альфа ведет его в зал по боксу, там не так много людей, как могло бы быть, но спустя минуту не остаётся вообще никого. Им не сказали и слова, но все молча покинули помещение. Тэхен хмурится, переводит взгляд на Чонгука, который молча скидывает сумку, появившуюся у него на плече ещё из машины, на скамейку. Тот вообще не обращает внимания на происходящее, на то, что они остались одни, хотя до этого тут были люди. Словно…

— Все вышли из-за тебя? — вскидывает брови в удивлении, осознавая, что только что произошло.

— Кто все? — не смотрит.

— Ты отвратителен, — шокировано выдыхает, снова хмурясь. — Как можно так пользоваться своим положением?

И Тэхен даже не знает точно, какое оно у него, кроме того, что очень влиятелен, обожает власть и вообще считает себя лучше остальных, могущественнее. Но сейчас, когда Чонгук «показывает часть своей жизни», понимает, что ему даже говорить ничего не надо, чтобы те, кто его знают, понимали его. Все вышли сразу же, как увидели, что он пришел. И Тэхен уверен, что его боятся. А сам он…

…видимо потерял это чувство страха.

Чонгук кидает на него взгляд, тот не выражает ничего. Он лишь усмехается, кидая омеге чистые спортивные вещи, которые тот ловит, прижимая к себе. Показывает на дверь, где находится раздевалка, приказывая переодеваться. Тэхен уверен, что это был приказ. Но он идет туда не из-за этого. Сейчас хочется побыть наедине с собой. Чонгук привёз его выпустить пар, а в итоге он лишь больше злится. Этот день его разочаровывает.

Каким-то чудесным образом забылось все то, что было ранее, какой Чонгук человек. Рядом с ним он совершенно другой, очень старается не показывать эти ужасные черты характера, разве что все ещё срывается периодически, но не сильно. А сейчас… Сейчас Тэхен вспомнил, что Чонгук чистокровный альфа, с какими-то отвратительными установками в голове, который словно воспитан монстрами. Чонгук знает себе цену и смело пользуется тем, кем является. И Тэхен только сейчас вспоминает, каким вчера он к нему приехал. Кто те люди, которым альфа не может дать отпор? Есть кто-то, кто также пользуется своим положением, кто может подчинить Чонгука, кто его контролирует.