V Не самое удачное утро Варнавы Каффа (2/2)
Журналист растерянно кивнул, но министр, увлеченный письмом, этого уже не видел.
«Все слепо верят в правдивость пророчества Трелони, — написал он в верхнем левом углу мелким почерком. — Все ждут, что ТЛ будет повержен ГП. НО: «ни один не сможет жить, пока жив другой». Значит, равносилен и другой сценарий развития событий: ГП будет повержен ТЛ».
Скримджер бегло коснулся своего подбородка.
«Или третий: оба умрут».
Снизу он сделал двойной прочерк и приписал: «Но это похоже на бред собачий. Все это — чистое совпадение».
Еще один двойной прочерк.
«Повесть ПЛ. Щит, посланный ТВ. Продолжительное время довлеет над государством, пожирает его. ПС? Ситуацию спасает ЦТ — волшебник, явившийся с севера. Но кто это? ГП родился севернее ТЛ? Или это все очередное совпадение и бред собачий?»
Мужчина снова нахмурился и стал писать справа.
«Откуда взялся ТЛ? Чьими идеями он вдохновлялся? Что читал в школе? ШКОЛА. Опять. Опять все сводится к ее БИБЛИОТЕКЕ! Почему ТЛ такой изуродованный? Зачем ему покорять магглов? Месть — но кому и зачем?»
Опять прочерк снизу.
«Школа. Трелони. ДАМБЛДОР! Почему все верят Трелони? Почему все возлагают надежды на ГП? Почему за ним до сих пор охотится ТЛ? Верит Трелони? Бред. Плохо, плохо, плохо… А что, если пророчество Трелони = ложь? А простая повесть ПЛ = предсказание? ЦЛ = ГП? Пока явно нет».
Еще один прочерк.
«А что я, собственно, делаю? Разве это не моя работа — устанавливать порядок? ГП = мальчик. Я = мужчина. Министерство должно остановить Пожирателей Смерти, пока они не остановили нас».
Руфус Скримджер быстро сложил лист пополам и приписал на одной из сторон:
«Поговорить с ГП,
ПЛ,
Трелони,
Дамблдором,
мракоборцами».
Спохватившись, он дописал еще несколько слов, так что текст получился таким:
«Поговорить с ГП, — о школе, ТЛ, пророчестве
ПЛ, — о школе, повести, предчувствиях
Трелони, — не о чем, будет играть дуру
Дамблдором, — не доверяю ему, но спросить о пророчестве и ГП стоит
мракоборцами — где обитают эти фантастические твари, и стоит ли дожидаться ГП».
Он еще раз выдохнул — облегченно — и спрятал пергамент в карман своей мантии. Варнава Кафф смотрел на него круглыми глазами, перестав дышать от недоумения и ужаса разом.
— Помогает думать, — обратился к нему Скримджер, поясняя. — Иногда ни с того ни с сего приходят озарения — надо сразу записывать на бумагу, а то пропадет. Так вот… Я говорил о том, что знаю, что меня хотят свергнуть? Так вот: дайте год. Позвольте сделать мне то, что я должен сделать. А потом свергайте. Так… Варнава, мне очень неловко, но… мы не могли бы ускориться? Я вам помогу: да, информация о моем детстве и подростковом возрасте правдива. Я не стыжусь своей истории. Какой смысл мне доверять? Если так подумать, смысла доверять нет никому. Я, в принципе, никого и не заставляю. Что еще… Я стою за дружбу с магглами. Как вы заметили, мы все живем на одной территории. Наличие у нас магических способностей — просто эдакий приятный бонус. Мои моральные установки… Я привык помогать близким мне людям. Магический Мир — близок мне.
— Стойте, стойте… Не для записи: что случилось, мистер Скримджер? Почему вы так быстро выдохлись? Мы же только начали, — перебил его Варнава Кафф.
Министр в свою очередь откинулся на спинку кресла, глядя на белые жалюзи, искривляющие траекторию солнечных лучей.
— Вы заставили меня задуматься об одном очень важном деле, касающемся моей работы. Мне нужно написать срочное письмо, а еще лучше — явиться лично в нужный кабинет. Я вдруг понял, что у меня нет времени на болтовню. Даже желание испытывающе смотреть в глаза мисс Скиттер пропало — пошла она…
Главный редактор удрученно смотрел на своего гостя, чувствуя себя приглашенным на чаепитие, торт к которому в последнюю минуту был испорчен внезапно вбежавшей собакой.
— Того, что вы сказали, будет достаточно для небольшой статьи. Правда, увы, она будет наполнена скорее лозунгами, чем конкретными фактами… А Рита… В кабинете номер тринадцать. Что вы хотели ей сказать?
— Вообще, если честно, мне было любопытно: вот она так ошалело и умело пользуется словами на письме — а что у нее с риторикой? В устной речи язык так же подвешен?
Варнава Кафф продолжал недоуменно пялиться на Скримджера, совсем не понимая, как работает мышление министра.
— Хотя что я спрашиваю… — улыбаясь сам себе, продолжил мужчина. — Узнаем в здании Везенгамота.
В Министерстве Руфус Скримджер был уже через двадцать минут — и в течение последующих десяти минут умудрился собрать совещание. Мракоборцы смотрели на него, не проронив ни единого слова; всем было и так ясно, что он будет говорить.
— Мы — взрослые серьезные волшебники, — начал министр Магии, положив ладони на большой круглый стол, как это делал Варнава Кафф. — И мы уже выросли из того возраста, когда не возбраняется слепо верить в чудо, как тупые скоты. Простите мне мою грубость и прямолинейность, господа, но Прорицания хороши только как школьный предмет и редкое баловство. Некоторые предсказываемые вещи весьма любопытны… Но мы не должны полагаться на них, как на истину в последней инстанции. Вероятность ошибки катастрофически велика.
Все продолжали внимательно слушать. Мужчина оттолкнулся ладонями от стола и, положив руки в карманы своего костюма, начал медленно ходить по невеликой траектории.
— Я устал краснеть перед простыми людьми — от позора. Это непереносимая пытка — знать суть и не иметь возможности ее донести. Но так будет лучше. Никто не должен впадать в панику. Сейчас один порывистый шаг может привести к смерти на улице. Пожиратели Смерти совсем озлобились. Я думаю, что вы понимаете, что мы имеем дело с террористической группировкой. На большее они не претендуют — у них нет четкого видения политического курса Магического Мира; если они захватят власть — всему придет конец. Наступит анархия. Все, на что они способны, — это грабить, пытать и убивать. И они очень сильно расстраиваются, когда в пределах досягаемости нет подходящей жертвы.
Руфус Скримджер робко усмехнулся новой мысли.
— А ведь знаете, если все превратятся в таких же блюстителей чистоты, издеваться будет не над кем. И что тогда? Правильно, они станут резать друг друга<span class="footnote" id="fn_30392028_0"></span>. Абсурдный конец печальной истории. Я больше чем уверен, что Тот-Кого-Нельзя-Называть — конченный человек. Но не в том плане, что он злой и беспощадный. А в том, что у него в голове вместо мозгов — пустота; или липкая непонятная жижа. Он больше ни на что не способен, кроме убийств. Господа, — обратился он к ним, прокашлявшись, — как вы думаете, как мы должны с вами поступить? Вы правда хотите ждать героических свершений Мальчика-Который-Выжил? Или вы хотите все остановить прямо сейчас? Да… — он кивнул, когда в воздух поднялась первая рука.
— У нас есть информация, мистер Скримджер, что эта чернь прячется в лесу, под землей. И у нас есть их примерное местоположение. Дайте команду — и мы выкурим паука из его логова, — это сказала русоволосая девушка тридцати лет. На ее губах была матовая красная помада, а сама она была одета в белоснежную, идеально чистую рубашку.
— Я поддержу эту идею. Ввязывать в это студентов Хогвартса — все равно что впутывать магглов. Что те, что другие беспомощны. У них нет специальной боевой подготовки. Мистер Скримджер, насколько я знаю, Защита от Темных Искусств в Хогвартсе все эти годы была не самым лучшим предметом. Будет здорово, если окажется, что юные волшебники умеют применять «Экспеллиармус» без вреда для своего здоровья, — поддакнул мужчина сорока лет среднего телосложения. Его глаза были удивительно глубокого серо-зеленого цвета.
— Ах, эта бесконечно грустная история с никуда не годной колдовской подготовкой… — иронично протянула еще одна девушка, на вид — лет двадцати трех.
— А те, кто считает, что мальчик должен участвовать в дуэли, подвергают его неоправданной смертельной опасности, — вдруг сказал министр. — Что же, господа, я не буду пугать вас громкими и повергающими в ужас всех и вся заявлениями, но… Есть у меня пара-тройка мыслей. Которые я буду в скором времени проверять. Не спускайте с них глаз — с Пожирателей, в смысле. И без меня туда не лезьте. Если пойдем — я пойду во главе.
Мракоборцы синхронно подняли на него свои взгляды, но ничего не ответили.
— Но есть один момент… Я очень хочу знать, кто стоит за становлением Того-Кого-Нельзя-Называть. Я хочу собрать максимальное количество информации по поводу того, каким воздухом дышал этот мальчишка. А ведь он когда-то тоже был мальчишкой — не знали?
— Знали, — причмокнув губами, ответила светловолосая девушка двадцати трех лет. — Нас просветила Рита Скиттер, мистер Скримджер. Не подумайте ничего такого… Это просто очередной факт в копилку — что Тот-Кого-Нельзя-Называть тоже был подростком…
— А на это может уйти какое-то время, — закончил он свою мысль, не отвечая на слова девушки-аврора.
— В таком случае, нам не остается ничего другого, как ответить вашими же словами, Мистер Скримджер: время не ждет. Возможно, нам придется делать сразу несколько дел одновременно. Пока мы можем гарантировать вам соблюдение порядка на улицах Лондона — мы усилили невидимый для магглов контроль, а своим раздали предельно ясные инструкции, — заверил мужчина с серо-зелеными глазами.
— Тот-Кого-Нельзя-Называть — не самый великий волшебник в мире? — с наигранным удивлением спросил министр, приподняв брови.
— В том состоянии, в котором он находится сейчас, — никак нет, сэр, — улыбнувшись, поделился своим мнением мракоборец.
— Хорошо, Стив, очень хорошо. Слишком много людей пожертвовали собой ради мальчика, чтобы в конечном итоге он погиб. Расходимся. Счастливого Рождества!
— Счастливого Рождества! — с благодарностью в голосе ответили ему сотрудники мракоборческого отдела, покидая зал.
А сам мужчина с щемящей тоской в сердце выглянул в окно на заснеженный город, вдруг вспомнив, что и это Рождество ему придется встречать в одиночку.