54. Прюитт (1/2)

Лили стояла так близко, что пришлось спрятать руки в карманы.

Фабиан точно знал, что не выдержит долго.

Пошла только вторая неделя с тех пор, как он в последний раз целовал ее, а уже хотелось лезть на стену.

В груди постоянно ныло.

Предплечье саднило днем и горело огнем ночью. Фабиан понимал, что шрамы уже навсегда въелись в кожу.

Лили упорно не желала отводить взгляд и ждала ответа.

— А что у меня с рукой? — как можно дружелюбнее переспросил он.

Поттер пару часов назад тоже пристал к нему с этой рукой. Что да как, да почему, да сможешь ли играть. Мол, ему как капитану надо быть в курсе.

«Знал бы ты, Поттер, чем я занимался с Лили, — подумал тогда Фабиан, глядя ему в лицо, — ты бы сам мне руки переломал. Как ты вообще додумался променять ее на Скарлетт. Идиот».

Голдстейн, явившись на урок после слушания в четверг, сквозь зубы пересказал, что Поттера оправдали благодаря показаниям Фьорд. И содержание этих показаний тоже передал.

Фабиан пару лет назад трахнул однажды Флаффи после одной из вечеринок Слагхорна. И не нашел в ней ничего особенного, даже сиськи мелкие были. Скарлетт тогда хорошенько угостилась медовухой Горация, и это дало ей возможность наутро делать вид, что ничего не было. Прюитт весьма охотно поддержал эту версию.

— Она у тебя четвертый день не заживает, — свела брови Лили. — Ты же сказал, что там ерундовая царапина.

Фабиан допускал, что ее вопрос как-то связан с интересом Поттера. Может, он и попросил разузнать.

— Ерундовая и была, но потом я забыл добавить в настойку растопырника корень златоцветника и, кажется, сделал только хуже.

— В этой настойке всего два ингредиента, — строго заметила Лили. — Как можно забыть один из них?

— Я невнимательный, — усмехнулся он, мысленно умоляя ее слезть с этой темы.

— Ты же мне врешь! — возмутилась она.

— Может быть, потому что тебя это не касается? — грубо отрезал Фабиан, не сдержавшись.

Лили вздрогнула.

Сию же секунду захотелось обнять ее и прошептать что-нибудь глупое на ухо.

Но вместо этого пришлось глубоко вздохнуть и сказать:

— Прости, я… не хотел тебя обидеть.

— Ты не обидел, — тихо произнесла Лили, — просто… я боюсь за тебя.

— Боишься? Но это же не смертельно. Просто кровь идет. Ну попью что-нибудь восстанавливающее.

— А там точно царапина? — она напряглась и с опаской посмотрела на предплечье.

Фабиан поднял брови:

— А что там, по-твоему?

— Ну, это ведь… левое запястье.

Он уставился на Лили. В голове не укладывалось, как ей пришло на ум такое.

— Ты что, думаешь, что у меня там… — Фабиан машинально обхватил ее за плечи и заставил посмотреть на него. — Черная метка? Лили, ты чего? Ты же видела меня без одежды, — мягко напомнил он. — Ну когда бы я успел ее получить?

Фабиан посчитал, что сейчас может позволить себе обнять ее.

Он прижал Лили к груди так крепко, что почувствовал, как колотится сердце — и закрыл глаза, наслаждаясь ее запахом.

В библиотеке почти никого не было, а они занимали самый дальний угол, значит, можно не опасаться, что кто-нибудь увидит.

— Я, наверное, схожу с ума, — прошелестела Лили. — Я такая дура. Но я дружила с Севом пять лет, а на шестой он оказался Пожирателем.

— Ты думаешь, среди школьников все-таки есть Пожиратели? И Снейп — один из них?

— Не знаю, — помотала головой Лили, не отнимая лица от его рубашки. — Но Северус не отрицал, что они такие и есть.

— Я не окажусь Пожирателем, — заверил Фабиан. — Мне никто и не предлагал, конечно, но я никогда не совершил бы ошибку Снейпа.

Лили, скорее всего, поняла его слова буквально, а Фабиан на самом деле имел в виду несколько другое.

Он никогда не потерял бы ее — особенно так глупо.

Фабиан мог поклясться, что Лили даже не представляла, насколько ему плохо без нее, и как сильно он ее любит. Она вообще, судя по всему, плохо понимала, что это такое.

Ему бы всего один поцелуй в день. Как дозу настойки в детстве, когда случались приступы боли в спине. Всего один, перед сном. Чтобы забыться, не уродуя запястье.

Вчера на трансфигурации Фабиан сидел с Изабеллой, и она ненавязчиво касалась коленом его ноги под столом. И вроде бы случайно пару раз задела пальцами руку. Он давно заметил, что она пялится на него, но, сколько позволяли приличия, делал вид, что увлечен рассказом Минервы о создании и перемещении стихий. Затем все же глянул на Изабеллу и слабо улыбнулся, давая понять, что не забыл про нее.

Он не собирался трахать Изи слишком часто, чтобы у той не создавалось впечатление, будто между ними что-то есть.

После возвращения с каникул Фабиан, встречаясь с девчонками в коридорах, скорее по привычке подставлял губы. Все они казались безвкусными, и ни одна не пахла как Лили.

В воскресенье он как обычно заснул под утро и выбрался из рваного сна только к обеду. Видимо усталость брала свое.

Очнулся от голода и тянущей боли в руке. Кровь пропитала бинт и даже замарала простынь.

Фабиан кое-как привел повязку в порядок — надо будет все-таки попросить Лили приготовить ему нормальную настойку растопырника — и, одевшись, спустился в гостиную, по пути пожав несколько рук и коснувшись губами щеки Присциллы.

Внизу его встретила разъяренная Мэри.

— А теперь скажи-ка мне, Прюитт, — начала она, не здороваясь, — почему ты никогда не говорил нам, простым смертным, что староста школы имеет право штрафовать старост факультетов?

— И тебе привет, — невозмутимо улыбнулся Фабиан, целуя ее. — Не говорил, потому что никогда так не делаю. Это же тупо.

— А вот Стеббинс так не считает, — мило оскалилась Мэри. — Знаешь, сколько отработок она въебала Эванс? Шесть. Шесть, сука, за то, что Эванс за меня заступилась. Нет, мне она их тоже назначила, конечно, но я ее хотя бы за волосы оттаскала перед этим.

Фабиан быстро переварил эту историю и сделал вывод, что Изабелла, несмотря на покладистость в поезде, все еще думает стать его девушкой — и видит в Мэри соперницу.

В Лили, наверное, тоже, раз и на нее ополчилась. Неужели по Фабиану так заметно, что он неравнодушен к Лили? Ему же столько лет удавалось это скрывать.