23-б. Блэк (2/2)

— Так почему тогда она дала именно ему, а? — взорвался Сириус. Он не сомневался, что может говорить с Мэри начистоту, уж она-то точно была в курсе произошедшего. — Она его в долбоеба тем самым превратила. Джеймс никогда просто так не бил мне морду, всегда за дело.

— Думаешь, Эванс только Поттера так сломала? — прищурилась Макдональд. — Я ее иногда боюсь. Даже я ртом такого не умею с мужиками делать, как она одним своим существованием.

— Да, я слышал про твой легендарный рот, — поддел Сириус, поводив языком за щекой.

— Заткнись, — самодовольно поморщилась та. — Делать теперь чего?

— А что тут теперь сделаешь? — он пожал плечами, но Макдональд, кажется, имела в виду что-то другое. — Лучше расскажи, что у Эванс на уме.

— Я вам что, эвансовский Омут Памяти? Поттер ее так отодрал, что места живого нет, а ей хоть бы хны. Я подозреваю, что у Эванс болевой порог выше Астрономической башни, ну либо ей все это просто нравится.

— А тебе нравится? — похабно оскалился Сириус. — Ну, когда тебя жестко, — он повилял бедрами взад-вперед.

— Нет, — с сарказмом передразнила та, скорчив рожу, — мне нравится, когда с соплями и дешевыми признаниями.

— Я по-всякому умею, — он дернул бровями.

— Надо будет перепихнуться как-нибудь, — как бы между прочим запланировала Макдональд и вернулась к разговору: — Я не знаю, что там Эванс себе думает. Она не говорит, но ее привлекает Поттер, уж поверь мне, я такие вещи чую. — Сириусу понравилось, как она втянула носом воздух, он и сам так иногда делал. — Так что намекни ему, чтобы не давал ей опомниться.

— Из кровати ее, что ли, не выпускать? — усмехнулся Сириус. — Тебе-то что за дело, Мак-Мак? Чего ты так беспокоишься, чтобы у Эванс с Джеймсом все срослось, а?

— Меньше знаешь — крепче спишь, — осадила его Мэри и, направляясь к лестнице, швырнула в Сириуса паука.

Вот сучка, беззлобно подумал тот и потащился в спальню.

Джеймс лежал на своей кровати, полностью одетый, и глядел в потолок. Сириус молча стянул с себя футболку, кинул на стул, разулся и в брюках завалился на свою.

— Слышь, Бродяга, — спустя минут десять позвал Джеймс. — Я не знаю, что на меня нашло.

Сириус хмыкнул.

— Мудила ты, Сохатый, — беззлобно зашептал он, чтобы не разбудить Лунатика и Хвоста. — Спи давай.

Джеймс спустил ноги с кровати и сел. Он выглядел чуть лучше Лунатика.

— Знаешь, как давалки из Равенкло называют член? — ни с того ни с сего спросил Сохатый.

— Ну? — Сириус оживился и приподнялся на локте.

— «Дружок».

Оба тихо заржали.

— Сам слышал от Фьорд — примерно между поздравлением с победой и предложением отсосать.

— Ну и как она? — Сириус всегда был готов послушать о девицах с умелым ртом. В разумных пределах, конечно.

— Понятия не имею, — почти весело фыркнул Джеймс. — Я отправил ее сосать Голдстейну, пусть утешит беднягу.

— Так, погоди, — с видом исследователя поглядел на друга Сириус, — я правильно понял, что милашка Флаффи предлагала взять за щеку, а ты отказался?

— Совершенно верно, — в том же тоне ответил тот.

— Ясно. Ты сиди, я сам вызову целителей,— со вздохом пообещал Сириус и перевернулся на живот. — А Эванс берет в рот? — невинно спросил он.

— Бля, Бродяга, завали, — Джеймс сглотнул и провел пальцами по волосам. — Я не хочу до утра думать об этом.

Он поднялся с кровати и наконец стянул с себя футболку со свитером. Сел на подоконник, закурил и потер глаза под очками.

Оба они смотрели на луну, подобную куску мелко обглоданного сыра.

От Джеймса несло возбуждением и усталостью, и Сириус мысленно согласился с Макдональд: кажется, в их жизнях все пошло по пизде.