15. Поттер (2/2)

— Как это не собирался? Я уже всем рассказала, что мы идем вместе.

— Значит, придется теперь найти их всех и перерассказать, что мы вместе не идем.

Скарлетт пошла пятнами и уже открыла рот, чтобы устроить скандал, но в этот момент Джеймса не окликнул Дик:

— Эй, Поттер, тебе свиток от Слагхорна.

Он пробежал глазами текст, и решение пришло мгновенно:

— Слушай, Скарлетт, я правда не хочу идти в Хогсмид, потому что меня уже тошнит от кафе мадам Паддифут и всяких таких мест, куда вы все, — он имел в виду девчонок, — обожаете ходить. Но мы можем пойти на вечеринку к Горацию в эту субботу. Ты там бывала?

Фьорд уставилась на Джеймса. Он видел, как ярость на ее лице сменяется недоверием, а потом жадностью. Скарлетт слегка смахивала на хищную рыбу, но быстро взяла себя в руки.

— Конечно, я согласна пойти с тобой к Слагхорну, — она улыбнулась. Наверное, ей с детства вдалбливали, как леди должна принимать приглашение на свидание. Ну или на танец. Или потрахаться. Джеймса, например, учили правильно делать такие предложения, но он мало что запомнил. — Я там ни разу не была, но много слышала от Селестины.

Бедолага, скорее всего, живет в тени своей сестры, пока та мяукает песни по радио. Джеймсу стало ее жаль — самую малость.

К Флаффи присоединились подружки, все это время ожидавшие неподалеку. Они окружили ее как рой пчел и повели в Большой зал, хихикая и изредка взвизгивая.

— Ну и что это было, Сохатый? Ты правда с ней пойдешь? — ехидно переспросил Бродяга.

— Мне нужна была пара, старичок настаивает, чтобы приходили вдвоем, —он пожал плечами. — Не могу же я взять тебя, шкура ты плешивая.

— Это еще почему? — якобы надулся Сириус.

— Ты воняешь.

Блэка исключили из клуба, когда стало понятно, что он не оправдает надежд своих родителей, но ему было глубоко плевать — как на родителей, так и на клуб. Он в детстве накушался этих званых ужинов.

— Да любая бы согласилась, — небрежно ввернул Бродяга.

— И была бы коварно зарезана Скарлетт, — фыркнул Джеймс.

— Ты просто хочешь позлить Эванс, — поддел тот. — Кстати, что это за намеки про твои трусы, а? Чего ты мне не рассказывал? — у него звериный нюх на такие вещи — на недосказанность, например. Пожалуй, Бродяга был самым настоящим анимагом из них.

— Я почти трахнул ее перед отборочными.

Мимо шли студенты, Джеймс говорил тихо, и Сириус подумал, что ослышался. Он подошел к другу поближе и вкрадчиво спросил:

— Ты… чего? — А когда Поттер скорчил рожу типа «ты все слышал», пробурчал: — Тогда у меня только один вопрос. Почему «почти»?

— Я не знаю, Бродяга! — Джеймс сам всю голову сломал, почему, и десять раз пожалел об этом. — Эванс не сопротивлялась, у меня стоял, мы были одни — обычно в таких случаях все заканчивается сексом, но мне показалось, что она боится, или сомневается, или… забудь, я просто тупанул. Трахну ее в другой раз.

— Ну ты даешь, Сохатый, просрал такой шанс, — протянул Блэк. — И что, Эванс тебе позволила лапать себя? Может, она была под Империусом?

— Ты умеешь утешить, — укорил его Поттер. — Не была она под Империусом, я точно знаю.

Бродяга заговорчески ухмыльнулся и мотанул головой, мол, пошли жрать.

Джеймс весь завтрак ковырял ложкой в тарелке и украдкой поглядывал на Эванс. Она ждала, пока Макдональд прикончит свою порцию, и сидела, подперев голову рукой. Этот сраный разговор с Бродягой снова разворотил внутри огромную дыру, пожиравшую безразличие к Эванс и желание поступать правильно.

Когда Джеймс в очередной раз поднял голову, около их стола стоял Колдуэлл и держал Эванс за руку. Она что-то сказала, он расплылся в улыбке, чем вызвал у него желание поблевать в тарелку.

— У тебя вид убийцы, — шепнул ему Сириус.

Чем дольше Джеймс смотрел на этих двоих, тем больше ему хотелось подойти к ним, уничтожить Колдуэлла и засосать Эванс.

А вместо этого он сидел с безразличным видом — ну да, возможно слегка агрессивным видом — и жевал кашу, потому что Эванс не должна знать, насколько плохи его дела. Даже догадываться не должна.