Часть 1 (2/2)
Чувство вины дымкой проносится в его голове, но с первым же порывом ветра он забывает о нём. Первое, что ему нравилось в Наруто — не нужно было наступать себе на горло, чтобы без лишних переживаний находиться рядом.
Тем же вечером он приглашён на ужин в дом Узумаки. Два года и шесть месяцев — срок немалый. Им уже по двадцать семь; трети жизни как ни бывало. А может, уже и больше половины.
Сакура кривится, будто одним своим взглядом он умудрился пристыдить её, и сразу отворачивается. Я в порядке, — еле передвигает губами она, когда они пытаются сложить мало связанные предложения в слова на кухне дома Узумаки.
Надо бы хоть как-то отреагировать, похвалить или извиниться, но Саске опирается поясницей о край кухонного стола и отмалчивается.
— Сарада тоже. Спрашивает про тебя… иногда.
— Это хорошо, что не слишком часто.
По лицу Сакуры видно — ей тоже не хочется, чтобы у дочери возникло неправильное впечатление. Но есть ли правильное в сложившейся ситуации?
Харуно — теперь Учиха — становится рядом, но не приближается, избегая касаний. Она устало вздыхает. Саске отпивает из кружки заготовленный пряный напиток. Они мнутся в тишине, слушая звуки активной игры из соседней комнаты, и непонятно, чего ждут.
Она поднимает лицо к потолку и рассматривает люстру. Саске тоже рассматривает, но пол. В щели между косяком и дверью периодически исчезает полоска света — кто-то постоянно проверяет, чем они тут занимаются, и ему даже не нужно догадываться, кто.
Они оба думают, как им быть. Даже слушают, как по очереди их лёгкие наполняются свистящим воздухом, знаменуя начало монолога. Но каждый вариант изложения решения оказывается забракован, и они так и стоят. Ждут друг от друга уже хоть какого-то решения.
Или кого-то.
Хлопает входная дверь с другой стороны дома. На пороге кухни через несколько секунд появляется Сарада: почти не смотрит на Саске, а когда пересекается взглядами, тут же опускает подбородок на грудь, пряча взгляд. Как и всегда при виде незнакомцев.
— Мама.
— Да, котик, что-то случилось?
— Наруто-сан пришёл.
Сакура отлипает от стола и, подходя к Сараде, бросает на Саске красноречивый взгляд.
— Тогда пошли, поздороваемся.
Она поднимает дочь на руки и выходит из кухни, мягко притворяя за собой дверь.
Саске рассматривает кусочки ягод и трав на дне чашки, чувствуя, как сердце поднимается своим бешеным стуком к горлу. Он слышит голоса из гостиной и даже тот, что преследует его во снах, но никак не может понять, о чём они ведут разговор. Спокойно, — приказывает он себе, но на спине выступает испарина, а ступни и ладони холодеют.
Около кухни слышатся шаги. Они замедляются, а владелец голоса суматошно пытается что-то донести другим гостям. Опускает ручку с другой стороны вниз, но замирает, приоткрыв дверь. Теперь его голос звучит чуть громче.
— Да-да, одну секунду!
Наруто резво проскальзывает на кухню, закрывая дверь и для верности припирая её спиной. Он тут же облегчённо вздыхает, опустив голову и отдыхая.
Саске подносит чашку к губам, делая вид, что пьёт. Наруто закусывает губу и несколько секунд колеблется, а затем поднимает взгляд. В его глазах столько растерянности и замятой радости, смешанной с целой гаммой чувств — там и облегчение, и ожидание, и удовлетворённость увиденным, что Саске теряется и забывает о собственных переживаниях.
— Привет, — задушенно выдыхает Узумаки, тут же давясь смешком и рассеянно отводя взгляд в сторону. Учиха даже не может осудить его — сам в смятении спрятался за чашку ещё до его прихода. Наруто глубоко вдыхает и, отлипая от двери, смело смотрит на него вновь: — Давно тебя не было.
Саске задумчиво пожимает плечами и собирается с силами, пряча эмоции под маску равнодушия, отставляет чашку.
— Время идёт по-другому там, где я бываю.
Жалкая отговорка, оно и понятно, но ни в чём каяться или признаваться он не собирается. Сакура расстроенно пожала плечами (кажется, именно от неё он подхватил этот жест), но ничего не ответила: красноречивее не отказать в более частых посещениях. Значит, они каждый сам за себя.
Опять.
— Складывается ощущение, — Наруто смущённо сдвигает брови к переносице, — что за лишнее предложение в письме тебя обезглавят. Они настолько пресные, что я даже иногда не показываю их Боруто. А дети, знаешь ли, очень чувствительные.
Губы сами собой сжимаются в тонкую полоску. Саске переминается с ноги на ногу; теперь уже он отводит глаза.
— Ты показываешь то, что я пишу тебе, Боруто? — старательно сворачивает с темы.
Наруто хмыкает и несмело подходит. Теперь их разделяет всего пара шагов. Жаль, Саске отступать лишь вбок — да и не из тех он, кто убегает. Быть может, только иногда и точно не от Наруто. Дело это бесполезное и невыигрышное, как показал опыт.
— Конечно, — убеждённо кивает Узумаки, не стушевавшийся под его упрёком. — Он по тебе очень скучает. Даже больше, чем Сарада. По вечерам единственная возможность уложить его — задобрить историями о тебе.
Саске смотрит в сторону и чуть вверх.
— То, что я пишу тебе, адресовано исключительно тебе.
У Наруто в лице проскальзывает недоумение, но в голосе — улыбка.
— Там же ничего такого.
Из груди Саске вырывается истерический смешок; он опускает голову, пряча лицо за волосами.
— А ты хочешь увидеть в них что-то особенное?
Узумаки молчит, и Саске не планирует помогать ему выпутаться из сложившихся обстоятельств. Хотя бы потому, что всё ещё надеется услышать что-то кроме лекции про дружбу.
Наруто чешет затылок и подходит к Саске ближе. Его скрещённые колени оказываются меж расставленных ног господина Хокаге.
— Только посмей обнять меня, — для верности цедит Саске, дёргая бровью. Наруто кривит губы в нервной улыбке, медленно опуская руку и соскальзывая к ладони Учиха, держащей чашку у поверхности стола. Он отставляет её, и теперь не остаётся оттягивающих обстоятельств. У Саске затекает одна нога, но он целенаправленно терпит до последнего.
Он знает, все те разы, когда Наруто задерживал на нём взгляд дольше положенного, они думали об одном и том же.
— Я всё же обниму, — хмыкает Наруто, наклоняясь и удерживая его руку на месте. Для верности и невозможности отстраниться он кладёт перебинтованную ладонь Саске на шею.
И наклоняется с намерением сыграть на разнице в два сантиметра роста и уложить щёку у Учиха в сгиб шеи.
— А что вы делаете?
Наруто замер всего на секунду, чтобы затем резко отстраниться и обернуться к двери: там, повиснув на дверной ручке, дулся Боруто.
Когда Саске зашёл в дом, Боруто отлип от его ноги только уговорами Хинаты посмотреть мультик и помочь маме.
«Саске-сан устал с дороги, Боруто. Отпусти его, дорогой».
А тут такое. В самый, что понятно, неподходящий момент.
Наруто открывает рот, подбирается всем телом и делает шаг к Боруто, чтобы в излюбленной родительской привычке «успокоить» ребёнка, дабы не кидаться в объяснения. Он набирает в грудь воздуха, но Боруто перебивает его:
— Целуетесь?
Саске не выдерживает и прыскает. Наруто шикает на него.
— Конечно нет, сын, мы всего лишь…
— Я всё видел, папа, — хмурится Боруто, начиная злиться на лукавство. Самое ироничное, что они в действительности ничего не успели сделать. Боруто толкает дверь, захлопывая её, и шагом победителя подходит к ним, тут же цепляясь за штанину на ноге Саске. — Почему тебе можно целовать дядю Саске, а мне нельзя?
Из ныне живущих людей по имени его зовут всего два человека. Наруто, потому что он никогда не спрашивал разрешения. И Какаши, когда в письмах неустанно пытается его пристыдить. А теперь ещё и эта профессионально сделанная — никак, тот его сменщик из Корня подсуетился и нарисовал — ожившая копия. С характером много хуже, чем у отца.
— Боруто, — Наруто становится на одно колено, и теперь стыдиться под детским серьёзным взглядом становится сподручнее, — дорогой, мы обнимались.
Когда он озвучил их действия, они стали действительно реальными.
— А почему мне нельзя поцеловать дядю Саске, если тебе можно?
Саске поднимает брови, перехватывая взгляд Наруто. Тот загнан в угол и не представляет, как выкручиваться.
— И мне нельзя, — почти по слогам произносит Узумаки, пытаясь отфильтровать правильный ответ, но как обычно выбирая осадок.
— Мама сказала, что в семье можно целовать и обнимать. Дядя Саске что, не семья?
Наруто испускает сдавленный смешок. Собственный сын загоняет его в угол. Закапывает прямо перед Саске.
— Семья, конечно, — медленно соглашается он. Немного в другом смысле, но семья.
Боруто, не сломленный, всё же краснеет и готовится брать своё истерикой и слезами на правах возраста. Саске с весельем наблюдает за метаниями Наруто, который всё никак не придумает выхода из положения.
— Можешь поцеловать папу, — разводит руками он с улыбкой. Боруто выпячивает нижнюю слюнявую губу и повышает голос. Узумаки-старший изо всех сил цокает на него, поглаживая по плечу, но ребёнок вырывает ручку, цепляясь и ею за пострадавшую штанину Саске.
— Тогда я меняю папу на дядю Саске!
Его глаза, похожие на два круглых окна в голубое летнее небо, такие непропорционально большие на детском лице, наполняются в мгновение слезами. Наруто морщит лоб, признавая поражение. Вразумительные аргументы разбегаются от него вместе со словами.
— Ну, Боруто, ну чего ты…
Лицо Боруто пятнами краснеет в цвет помидора, а из скривившегося рта и курносого носа начинают стекать слюни и сопли. Ещё секунда — и он закричит, а на вопли сбежится вся семья и гости, требуя объяснить, почему ребёнок в слезах.
Саске вздыхает и опускается на корточки рядом с Наруто и Боруто. Уцелевшей рукой он пододвигает обиженного и рассерженного Узумаки-младшего к себе, мягко целуя в пухлую, надутую от расстройства щёку. Боруто тут же обнимает Саске, усмехнувшегося, за шею.
А всё потому, что невозможно сдерживать веселье при виде полного ревности и — точь-в-точь как у сына — обиды усатого лица. Даже нижняя губа так же выпячена.
Держать Боруто на одной руке, пока он крепко держится за шею Саске и вытирает сопливое лицо о щёку Учиха, неожиданно удобно. В тот момент, когда они втроём поднялись с колен, на кухню заглядывает Хината. Она тут же расплывается в улыбке, замечая их троих:
— Всё в порядке? Боруто очень просился к вам, и я ему разрешила.
— Ага, — буркает Наруто со скрещёнными на груди руками. — В полном.
Боруто сильнее обнимает Саске за шею, демонстративно высовывая язык и показывая его отцу. Только Наруто мог обидеться на того, кому сам же и подарил все эти приёмы воздействия на Учиха.
Хината хихикает и закрывает с другой стороны дверь.
— Ну вот и славно.