Часть 22. Конфронтации (2/2)

Северус проснулся, вздрогнув от чувства страха, шевельнувшегося в его сердце. Открыв глаза, он немного расслабился, Гарри приснился кошмар. Не двигаясь, он заключил Покорного в объятия, успокаивая его, гладя по спине, позволяя восстановить дыхание.

— Кошмар? — спросил Северус, его голос дрожал со сна.

— Да, — пробормотал Гарри, положив голову на грудь Мастера, его голова поднималась и опускалась в такт дыханию мужчины. Ничто не могло успокоить его быстрее, чем чувство биения сердца Северуса под ухом.

— Что там было? — спросил Северус.

— Тот раз, когда Дамблдор поймал меня, — сказал парень, слегка качая головой, он действительно не хотел говорить об этом.

— Он никогда не причинит тебе вреда, Гарри, я этого не позволю, — решительно сказал Северус.

— Да, сэр, — сказал Гарри, тепло скользнуло в его груди, ему нравилось, каким собственническим стал Северус. Его рука скользнула вниз по груди Северуса, наслаждаясь прерывистым дыханием, когда он скользнул под пижамные штаны, мягко и дразняще касаясь наливавшегося члена в знак признательности. Он остановился и поднял глаза, молча спрашивая разрешения.

Великолепные зеленые глаза встретились с глазами Северуса, тот только и смог выгнуться. Такое доверие в этих юношеских глазах, такой жар опалили его сильнее, чем любое из прикосновений. Однако он быстро взял свои слова назад, когда умелая рука начала гладить его до полной твердости. Шипение сорвалось с его губ, когда грешные губы Гарри опустились на его член.

Гарри устроился поудобнее, с благоговением глядя на орган, такой он был большой. Чаще всего он удивлялся, что тот умещается внутри него. Удовольствие пронзило его при одной мысли об этом. Стоило парню слегка сдвинуться, его эрекция коснулась ноги Дома. Стон вырвался изо рта. Гарри лизнул головку, заставляя член мужчины слегка пульсировать и течь. Облизывая вверх и вниз, Саб массировал яйца ладонью, неосознанно раскачиваясь взад и вперед на колене Северуса. Поскольку удовольствие, которое оба чувствовали, поднималось все выше, Гарри, пока сосал головку, несдержанно стонал, посылая вибрации по чувствительному месту, заставляя Верхнего громко ругаться. Ухмылка искривила лицо Гарри, прежде чем он поглотил столько Северуса, сколько смог. Его зубы мягко скользили, чувствуя пульсацию, долго мужчина не протянет. Парень был прав, через несколько секунд его Дом кончил, вцепившись в волосы Гарри. Сабмиссив проглотил все, посасывая до тех пор, пока ничего больше не осталось. Его собственная потребность все еще была очевидна, когда он прижимался к ноге Северуса.

Северус перевернул их, его руки вцепились в руки Саба и подняли их над головой. Когда он это сделал, то заметил, что шрам-молния Гарри почти полностью поблек. Он не ожидал этого, но почему бы и нет? В конце концов, это был шрам. Почему лечение не было оказано в ночь нападения? С другой стороны, Дамблдор использовал шрам и Гарри как символ в течение многих лет. Мерлин, неужели нет ничего такого, чего бы не сделал Дамблдор? У него вообще не было моральных принципов.

— Мой, — выдохнул Северус над губами Гарри, прежде чем поцеловать их до беспамятства, наслаждаясь тем, как Гарри отчаянно извивался в его объятиях, отчаянно ища освобождения. Решив не мучить его больше, зная, что у них не так много времени, он покачивался взад и вперед. Его глаза, не отрывавшиеся от лица Нижнего, искрили от удовольствия, а зеленые были полны распутной страсти и разврата. Ему никогда не надоест это зрелище, даже спустя десятки лет. Саб зажмурился, когда почувствовал приближение кульминации.

— Кончи для меня, Гарри, — прошептал Северус.

Тот так и сделал, прежде чем в изнеможении плюхнуться на простыни, его глаза открылись, показывая удовлетворение и насыщение.

— Она опять приготовила завтрак, — раздраженно проворчал Гарри, когда по комнате поплыл запах еды.

Северус улыбнулся, он сидел на своей стороне, убирая их беспорядок.

— Это тебя так беспокоит? — спросил Северус, серьезно глядя на Гарри. Ему нужно было как следует прислушиваться к Гарри, иначе ничего не получится.

— Я больше ничего не могу здесь сделать, — просто сказал Гарри. Ни уборки, ни готовки, он привык к заботе о быте, особенно с Северусом. Его отсутствие вызывало у него некоторую тревогу. Рутина заставляла его чувствовать себя полезным, как будто он правда был значим.

— Хорошо, как насчет того, чтобы готовить ужин каждый вечер? — дипломатично спросил Северус. Гарри не был бы Сабмиссивом, если бы не чувствовал необходимости быть нужным. Чтобы ему сказали, что он делает что-то хорошее.

— Но ты ешь в большом зале, — сказал Гарри, растерянно моргая.

— Едва ли, — криво усмехнулся Северус. — Если ты хочешь это сделать, то сделай.

— Да, сэр, — сказал Гарри, он скучал по кулинарии больше, чем кто-либо мог бы поверить. Было что-то в приготовлении пищи, размеренном следовании инструкции, пробовании новых рецептов и ингредиентов. И, конечно, в наблюдении, понравится ли еда его Дому.

— Очень хорошо, — сказал Северус, — Пойди приготовь нам ванну, я сейчас закончу.

— Да, сэр! — Гарри встал, не стыдясь своей наготы, и вышел из спальни.

Северус также не заметил раньше, что отсутствие рутины беспокоит Гарри. Казалось, что он испортился, как Дом, во многих отношениях, но он скоро все исправит. Чем быстрее Дамблдор исчезнет из их жизни, тем лучше для всех. Следующие две недели, по его мнению, будут тянуться бесконечно.

Тем временем Гарри и близнецы собирались немного… повеселиться со старым дураком.