Глава 15. (1/2)

Когда совсем стемнело, Вожык провёл Герду до женского корпуса. Она подождала у двери, пока он не зайдёт в здание интерната для детей.

Герда натянула на голову капюшон и вернулась в парк. Последние Сумеречники скрывались в дверях общежитий, оставались только часовые на воротах, у входа в штаб, у секретных лабораторий, у библиотеки и усыпальницы. На парк внимания обращали даже меньше, чем на общежития.

Герда присела на скамейку, прислушиваясь к стрекотанью сверчков. Майли задерживалась, впрочем, до полуночи было далеко. Было тепло и ясно. На небе проклёвывались первые звёзды – крохотные, едва заметные светлячки, роящиеся вокруг бледного диска луны, похожего на лицо восточной женщины.

Герда размышляла о легкомысленных разговорах о любви, дурацких обидах и шуточках. Какие же они глупые и пустые, аж стыдно. Какая к демонам любовь в преддверии войны? Сумеречникам, защитникам от Мрака, нужно думать только о борьбе и выживании.

Какая разница, останется ли Дугава старой девой, Герда – безутешной вдовой, а Майли – женой без мужа?

То, что они собрались делать сейчас… Зачем так рисковать? Маются дурью с бабьей скуки вместо того, чтобы с Ноэлем и Финистом придумывать и воплощать план спасения.

Одна ночь погоды не сделает. К тому же, если удастся вызвать Николаса, то он подскажет, как отбить нападение Лучезарных и победить Мрак. Наверху ему открылись все тайны мироздания. Может, он сам хочет открыть их друзьям. Может, он скажет заветное слово, которое уймёт тоску в её сердце, от которой хочется броситься со скалы в море. Может, у неё получится… жить дальше.

Погрузившись в свои мысли, Герда не заметила, как кто-то подошёл сзади и дотронулся холодными ладонями до её пунцовых щёк. Герда вздрогнула и обернулась. За скамейкой стояла Майли.

- Надела амулет Кишно? – удивилась Герда.

Та кивнула.

- У тебя есть?

Майли достала из кошелька свой амулет и надела на шею.

- Извини, что задержалась. Финист взалкал любви, как уличный кот. Не могла уйти, пока он не насытится и не уснёт.

Майли выглядела свежей и опрятной, пахла чистотой, смешанной с едва заметной ноткой розового масла. Волосы заплетены в косу, плотный плащ укрывал фигуру.

- Я бы так не смогла… - покачала головой Герда.

- Как? – удивилась она.

- Жить с Финистом. Терпеть его выходки, потакать желаниям… Он хоть не гуляет?

- Предпочитаю… ничего не знать, - задумчиво ответила Майли. – Я не смогла бы, как ты, вечно ждать Николаса у окна и переживать, не оторвал ли ему ноги очередной демон.

- Каждому своё, - согласилась Герда.

Хорошо, что они никогда не соперничали из-за парней. Видеть Николаса с другими женщинами, пускай даже он не завязывал с ними отношений, всегда было больно и страшно, пускай ревность и считалась плохим чувством. Вспоминать о его погибшей невесте тоже не хотелось, представлять, как он обнимал её, целовал и шептал слова любви. Хотя как это всё глупо и пусто по сравнению с войной.

- Идём! – толкнула её в плечо Майли. – Полночь скоро, надо торопиться.

Герда поднялась, отряхнулась и поспешила за подругой. Они свернули на тёмную аллею и нырнули в узкий проход между невысокими хозяйственными постройками. Там находился люк в погреб, закрытый на внушительный амбарный замок.

Майли вынула из-за пазухи ключ, открыла его и поманила Герду за собой. Закрыв люк и наощупь спустившись по лестнице, они зажгли свечи. Свет падал на прислонённые к земляным стенам бочки с вином, элем, квашенной капустой и солёной рыбой, судя по запаху. Майли подошла к дальней стенке и сдвинула две пустые бочки. За ними прятался узкий земляной лаз, по которому нужно было ползти на четвереньках.

- Мне показали его призраки, когда я искала выход. Кроме них о нём знают только мыши, - сказала Майли и скользнула в лаз первой.

Герда поспешила за ней, чтобы не потеряться в темноте. Развилок тут не было, и вскоре лаз вывел в рощицу за стеной. Выход притаился под огромным дубом. Такой крохотный, что больше подходил детям, чем взрослым. Им едва удалось протиснуться между корнями, чтобы не порвать плащи и не расцарапать кожу, хотя Майли всё проделывала с кошачьей ловкостью.

Во время путешествия любые трудности её пугали и заставляли иступлено жаловаться, но теперь она всё воспринимала стойко и бесстрашно.

Огонёк свечи мигнул. Герда почувствовала на коже сырой след призрака.

- Мёртвые меня поддерживают и направляют, - ответила Майли на незаданный вопрос. – Становится намного легче, когда ты не один и знаешь, что тебя поддержат, если ты споткнёшься.

- Мне, наоборот, нравится быть одной в тишине и не слышать ничьих мыслей, кроме своих, - хмыкнула Герда.

- В этом разница между детьми Земли и Ветра. Идём!

Майли провела Герда по едва заметной тропинке к изъеденной ветрами каменной ограде. За ней в неярком свете свечи вырисовывались очертания могильных плит и покосившихся склепов.

- Здесь хоронили ещё первых переселенцев из Гундигарда. Воинство Безликого делало большую остановку на берегу залива, чтобы построить лодки. Часть неодарённых не пожелало плыть с ним на Авалор. В здешних холмах обнаружились золотые жилы, а выше по течению Плавны было много плодородной земли. Неодарённые основали на берегу процветающий Золотой Дюарль, который позже объединил под собой все провинции Норикии, - пустилась пересказывать местные легенды Майли.

- Раньше ты терпеть не могла наши суеверия, - усмехнулась про себя Герда.

- Это нужно для работы. Старые кости – лучшие проводники для энергий Тихого берега, - пожала она плечами. – Жаль, старые души вызывать невозможно и некому подтвердить правдивость легенд.

- Мы здесь не за этим, правда? – напомнила ей Герда.

Майли кивнула. Они вышли на маленький пустырь посреди кладбища. Могильные плиты вокруг него стояли кругом, на каждой были выбиты знаки в виде перекрещивающихся стрелок, похожие на те, что покрывали мост Биворн в Урсалии и другие сакральные места по всему Мунгарду. Казалось, этот пустырь создан для проведения ритуалов.

- Я предпочитаю вон тот склеп, - Майли указала в сторону полуразрушенной лестницы, уходившей глубоко под землю. – Там захоронения семьи мертвошёптов. Об этом не записей, но на склепе повсюду выбиты изображения воронов – это символ мертвошёптов. Помнишь герб моего рода?

Герда кивнула, вспоминая, как они едва не подрались из-за знамени, на котором был изображён ворон с золотым кольцом в когтях.

- Это странная связь между землёй и ветром, никогда не думала? Ноэль тоже предпочитает воронов, хотя к мертвошёпту отношения не имеет.

- Ворон означает ещё и северное направление. Северный ветер, - хмыкнула Майли. – Видимо, холод напоминал людям о смерти, вот они и связывали вместе разные вещи.

Она присела на корточки и, освещая землю свечей, принялась рисовать на ней замысловатую геометрическую схему.

- Искусство некромантии основано на сочетании разных символов. Со временем учишься понимать, почему тот или иной рисунок означает то или иное явление. Но некоторые, как наши буквы, приходится принимать, как данность. Ворон - один из проводников смерти. Чтобы заполучить духа-хранителя, мертвошёпт должен убить ворона, кошку, мышь…

- Ты убила ворона? – ахнула Герда.

- Нет, я свернула шею крысе, - поспешила оправдаться Майли. Герда поморщилась. – Меня, между прочим, твой муж заставил. Сказал, что если я этого не сделаю, то никогда не подчиню свой дар и сойду с ума так же, как мой отец.

Да, Николас мастерски вынуждал учеников делать то, что ему было нужно, и выбивал у них почву из-под ног жёсткими заявлениями.

- Та крыса, если честно, после купания в дюжине зелий Эглаборга, была скорее на том берегу, чем на этом.

- Ладно-ладно, кто я такая, чтобы тебя осуждать.

- Хорошо! Садись сюда, - Майли указала на место в круге перед собой. – На открытом воздухе тебе будет легче. К тому же, если мы собираемся вызвать лестницу в небо, хорошо было бы держать его перед глазами.

Она вынула из мешочка на поясе косточки с рунами и принялась разбрасывать их в вершины нарисованных фигур, шепча заклинания.

Вокруг закружили зеленоватые огоньки призраков. Хотелось отразить способности Майли, чтобы увидеть лица и фигуры. Вдруг она кого-нибудь узнает или подслушает какую-нибудь тайну? Нет, нужно поумерить любопытство и не помешать Майли настраиваться.

Герда принялась медитировать, вслушиваясь в молчание ветра.

Майли вынула из-за пазухи медную миску, сложила в неё пучки душистых трав и подожгла их. От дурманного запаха и распевных заклинаний повело голову.

Майли спросила тягучим, гортанным голосом, словно уже была в трансе:

- Принесла его вещь?

Герда вынула из-за пазухи сложенный в четверо лист. Майли с интересом развернула его. На нём оказалось лицо Николаса, очень точное, со всеми мелкими изъянами и шрамами, а не идеальное, каким он любил рисовать лицо Герды. Иногда казалось, что ему нравится себя уродовать, делать глаза холодными, как у мертвеца, а лицо жестоким, как у злодея.

- Его автопортрет. Подойдёт?

Майли кивнула.

- И вот ещё, - Герда достала второй рисунок. – Это казнь Утреннего Всадника. Тут есть лестница в небо. Я подумала, тоже пригодится.

- Отлично. Только придётся их сжечь.

- Жги!

Изучив рисунки, Майли подпалила их с края над миской и подождала, пока пепел не осядет в неё вместе с остатками трав.

Призрачный покров вокруг пустоши становился всё плотнее. Звёзды горели ярче и дрожали. В шорохе листвы слышался их перезвон. На луне проступали пятна морей и гор. Голос Майли стал совсем низким и утробным, отдавался гулкими ударами сердца.

- Возьми меня за руки, - попросила она.

Герда переплела с ней пальцы, посылая по ним волны силы. Земля и ветер – противоположные стихии – смешивались в образ звёздного ворона. Герда стала различать лиц призраков: седых стариков и беззубых ведьм, шамкающих изрезанными морщинами ртами. По коже крался потусторонний холод, струйки пота скатывались по спине, морозный воздух леденил кровь.

- Вспомни огни Червоточины над Урсалией и представь себе лестницу, - принялась руководить Майли.

Нет, Червоточина не разверзлась перед ними.

Они, простоволосые, в льняных рубашках ступили на росный берег бурливой речки. Вокруг воды клубился стылый туман. Шептались плакучие ивы. Привязанный к коряге челнок призывно колыхался на волнах.

Герда указала на него глазами, и они, не разнимая рук, забрались внутрь. Челнок подхватило течение и понесло к противоположному берегу. Тихий, покрытый белёсой мглой, что пахла сырым пеплом. Челнок вынесло на песчаную отмель. Девушки ступили на землю босыми ногами. В тумане шептались тени, иногда вспыхивая зеленью мёртвых душ.

Они поднялись на высокий берег и зашагали по тропинке, серебрившейся инеем и кусавшей холодом ноги. Та привела их к каменной арке, похожей на арку над мостом Биворн, с такими же письменами, как выводила Майли.

- За ней Страна Незабытых, - прозвучали её мысли в голове Герды.

Красочные домики, благоуханные сады, безмятежно гуляющие по ним люди. Некоторые из них с любопытством заглядывали в арку, подмечая непрошенных гостей, но никто не останавливался. Никого не получалось узнать.

- Нам не сюда, - сказала Майли про себя и потащила Герду дальше.

Они всего лишь люди, не потомки Безликого, им путь на небеса заказан. Но Майли упорно продолжала идти вперёд. Герда ощутила внутреннюю дрожь и дёрнула подругу на себя. Они оказались на краю большой ямы. Внутри в лучах пробивавшегося сквозь туман солнца в зелёной воде кишели змеи.

- Шибальба, - мысленно передала Герда Майли. – Преисподняя для заблудших душ. Мы спускались в неё в Гундигарде. Там нас преследовали жуткие видения, ещё хуже, чем в Пещере истины. Туда нельзя.

Они осторожно обошли яму. По пустоши Безмирья блуждать пришлось долго. Ничего, кроме каменного ложа и шахматной доски им не попадалось.

- Вспомни Николаса в деталях. Это должно помочь, - посоветовала Майли.

Герда жмурилась и перебирала в голове воспоминания, горькие и сладкие одновременно, но ни за одно не получалось уцепиться – они растворялись, как сны на бумаге. Одно удалось подхватить хотя бы взглядом, как белое пёрышко. Теперь Герда потянула Майли следом за ним.

Они вышли к железным воротам с сургучной печатью Компании «Норн» - три женщины, набирающие воды из источника.