11. Graduation (Выпускной, ч.2) (2/2)

Я уверен, что мне не нужно тебе это объяснять, но стоит подчеркнуть:

Когда Совет доберется до тебя, они не позволят тебе Упасть.

Пожалуйста, береги себя.

Тошинори Яги.

***</p>

Изуку надолго завис над страницей.

«Двенадцать дней», — произнес он.

Он замер.

«Всемогущий приходил в воскресенье. Он пропал на следующий день, значит первый день — понедельник, так что…»

Изуку забормотал, перечисляя дни, загибая пальцы.

Его пробило холодной дрожью, будто он проглотил глыбу льда.

«Двенадцать дней», — прошептал он.

Он кинул взгляд на часы.

«Полчаса до полуночи.

Полчаса до тринадцатого дня».

Целую минуту он так и сидел, замерев. И тогда он начал задыхаться. Изуку вцепился в край стола, в глазах начало темнеть, изо всех сил его разум пытался справиться со всем этим.

«Они схватили Всемогущего. Они с ним что-то делают. Допрашивают. Он в порядке? Его пытают? Что, если его превратили в шелуху? Они не станут. Нет. Не станут, если им нужна будет от него информация.»

У него перехватило дыхание.

«Место, описанное в дневнике. Что, если он там?»

Сердце Изуку ударилось о ребра.

«Они же не станут — не станут же? Всемогущий подвержен душевному кровотечению. Если они запрут его там, он может себя поранить. Если только они не удержат его. Если только что-нибудь там не поменялось.»

Кровь будто разом схлынула, и он слышал, как та вытекает из ушей. Изуку трясло.

«Что делать? Что делать? Он велел мне Падать. Но если я Упаду, то не смогу вернуться. Я не смогу его спасти. Я должен его спасти, но… уходить сейчас вообще безопасно? Что, если они меня поймают? Может я смогу… нет, это не сработает. Может… стоп, нет.»

«Что, если они уже снаружи? ”

Он почувствовал, как его горло начало сжиматься, глаза застилали слезы.

«Думай, думай, идиот! Время уходит! Уже должно быть…»

Тук-тук.

Изуку вскрикнул. Он упал со стула, отползая на полу.

«О Боже, вот и оно. Это конец. Я умру. Я умру. Я…»

— Мидория?

Изуку вначале не понял.

— Эй, Мидория? С тобой все хорошо?

«Шинсо. Ох, слава Богу»

Изуку с трудом поднялся, и двинулся к двери, путаясь в своих ногах. Шинсо стоял там, глядя на него почти испуганно. Прежде чем он успел открыть рот, Изуку втащил его в комнату.

— О, эй! — Изуку захлопнул дверь, при этом чуть не зажав накидку Шинсо. — Мидория, что, черт возьми, происходит?

«Что я должен ответить? Зачем я позволил ему войти? О Господи, это же была ошибка, да? Я совершил ошибку, это будет просто…»

Шинсо сжал его за плечи.

— Мидория? — какое-то время он изучающе смотрел на него. — Дерьмо, — пробормотал он. — Мидория, мне кажется у тебя паническая атака. Тебе наверное нужно присесть…

— Нет, — Изуку инстинктивно тряхнул головой. — Не могу. Я должен идти.

— Что?

— Я должен уйти, — повторил он. — Мне нужно убираться с неба.

Шинсо нахмурил брови.

— Почему ты так говоришь?

— Тут небезопасно.

— Что?

— Оставаться.

Шинсо запнулся.

— С чего ты так решил?

Изуку посмотрел на дневник, все еще лежавший на столе открытый. Шинсо проследил за его взглядом, и двинулся в ту сторону.

— Нет! — воскликнул Изуку. Шинсо замер. — Нельзя! Если ты прочтешь это, то Падешь!

Сказать, что Шинсо был встревожен — было ничего не сказать.

— Я… ладно, — Шинсо кивнул, вскидывая руки. — Хорошо-хорошо. Я не буду читать.

Изуку чуть расслабился.

Секунду помедлив, Шинсо снова заговорил. Это было медленно, осторожно, будто он пытался пройти по словесному минному полю.

— Мидория, — сказал он. — Что бы там ни было написано в этой книге, прямо сейчас, в этой комнате, ты в безопасности. Тебе нужно успокоиться. Дыши глубже. Можешь?

На секунду засомневавшись, Изуку кивнул, но в горле было тесно, поэтому задача оказалась не так проста.

— Не через силу, — сказал ему Шинсо. — Спокойнее.

Изуку вновь кивнул и изо всех сил сосредоточился на этом.

Через пару минут он постепенно начал приходить в норму. Шинсо протянул ему стакан воды.

— Спасибо, — пробормотал он, прикладывая холодный стакан ко лбу.

Шинсо опустился перед ним на пол.

— Рассказать сможешь?

Изуку молчал, прижимая край стакана к губам. Он не знал, как объяснить все так, чтобы это не было бессмыслицей, но так, чтобы не подвергать Шинсо опасности.

Он не знал, что ему ответить, и поэтому решил просто так и сказать об этом. Шинсо хмыкнул, видимо, обдумывая услышанное.

— Что ж, если ты правда считаешь, что не можешь мне все рассказать, тогда расскажи бессмыслицу.

— Ты подумаешь, что я не в себе.

— Я всегда считал, что ты слегка не в себе, — невозмутимо ответил Шинсо. — Но я все еще верю твоим суждениям. Практически всем.

Изуку замялся.

— Э-эм, дай я только…

Сначала он чуть отпил, а потом осушил целый стакан. Шинсо уставился на него, вскинув бровь. Изуку осторожно поставил стакан.

Он сделал глубокий вдох.

— Совет схватил Всемогущего и следом они придут за мной, и если я не уйду сейчас же, Аколиты схватят меня, у меня мало времени.

Шинсо долго глядел на него, не отрываясь, его лицо не выражало ничего.

— Что ж, это правда безумие.

У Изуку поникли плечи.

— Я знал, что ты…

— Я не сказал, что тебе не верю.

Изуку замялся.

— Так ты… — он прищурился, — мне веришь?

— Такого я тоже не говорил, — ответил он с легкой улыбкой. Она почти тут же исчезла. — Я имел в виду, что понимаю, что ты правда сам веришь в то, что говоришь.

— Ты думаешь, что я сумасшедший.

— Возможно. Однако это не обязательно означает, что ты не прав. — Он пожал плечами. — Как там было в той цитате? Вроде как-то видел в книге, — он показал пальцами кавычки. — «То, что ты параноик, еще не значит, что они не охотятся за тобой», — или что-то такое.

Это вызвало у Изуку смешок.

— Если серьезно, не знаю, верю я тебе или нет, но думаю, что это не так важно, — сказал он. — Ты собираешься уйти — не важно, помогу я тебе или нет, поэтому, думаю, я помогу.

— Погоди, что?

— Я сказал, что тебе помогу, — спокойно ответил он.

— Шинсо, — медленно проговорил Изуку. — Я почти уверен, что это измена.

— На самом деле, это измена только если я тебе поверил.

Изуку на какое-то время задержал взгляд на Шинсо, рассматривая его удивительно беззаботное выражение. Не то, чтобы он думал, что не может рассчитывать на помощь Шинсо, если до этого дойдет. Но то, что он предложил ее с такой готовностью, даже не пытаясь отговорить Изуку, стало… неожиданностью.

— Послушай, Мидория, — вздохнул он. — Пока я лежал в больнице, у меня было много времени подумать. Не то, чтобы я как-то сильно изменился, но я пытаюсь быть менее… — он замолчал, морщась. Он сделал паузу, закрыв глаза и глубоко вздохнув. — В любом случае. Все это не важно, если есть хотя бы маленькая вероятность того, что тебя схватят Аколиты, то да, лучше я сделаю больше, чем нужно, чем меньше.

— Я… Спасибо, Шинсо. — сказал Изуку с мягкой улыбкой. Шинсо тут же отвернулся.

-… Ты уже придумал, куда ты пойдешь, когда сбежишь?

Изуку хотел было сказать, что нет, но тут…

Просто, черт возьми, подумай об этом, ладно?

Слова Кацуки эхом зазвучали у него в голове, и он прикусил язык. Через минуту он прокашлялся.

—… На самом деле, да. У меня, э-э, есть место на примете.

Шинсо испытывающе посмотрел на него. Изуку поморщился.

— Мне не скажешь?

— Я, у-уф… ну, ты правда хочешь это услышать?

Он еще какое-то время продолжил глядеть на него, медленно моргая. С многозначительным выражением. Изуку было показалось, что его круги под глазами стали еще темней.

— Это Ад, верно?

Изуку напрягся.

— Э-э-эм, без комментариев?..

— Мидория… — Шинсо взялся за переносицу. — Знаешь, я знал, что ты сумасшедший, но… вау.

— Это не так уж безумно, — пробормотал он. — Каччан меня защитит.

Шинсо усмехнулся:

— Угу-м.

Изуку нахмурился.

— Шинсо, я серьезно. Он правда защитит.

— Угу-м, да, я в курсе, — сказал он со странной саркастично-сладкой интонацией. Изуку наблюдал, как Шинсо принялся массировать виски, закрыв глаза, и услышал, как тот тихо считает до десяти себе под нос.

Шинсо вздохнул, поднимая взгляд на Изуку.

— Я знаю, — повторил он, но на этот раз это прозвучало искренне. — Мне это не нравится, и всё. И это нормально. Мне может это не нравится. Ладно, — он вдруг поднялся. — У тебя есть что-нибудь с капюшоном? Желательно, темное.

— Э-эм, — Изуку заметил, что Шинсо направился в сторону двери, будто заранее зная, каким будет его ответ. — Нет? По крайней мере, в голову не приходит.

— Ладно, у меня есть кое-что, что ты можешь надеть.

— О! — Изуку поднялся. — Э-эм, ты уверен? Я к тому, что… — он замолк. — Знаешь, возможно, ты это больше никогда не увидишь.

— О, не волнуйся, — ответил Шинсо. — Зная того парня, на другое и не рассчитывал. Сейчас вернусь.

Изуку было открыл рот, чтобы возразить, но Шинсо захлопнул за собой дверь, лишив его этой возможности.

***</p>

Изуку добрался до поверхности к двум часам ночи. Он скользнул в первое попавшееся уцелевшее здание, которое оказалось старой заброшенной таверной. Он поддерживал края темно-синего плаща, который ему одолжил Шинсо, стараясь, чтобы тот не волочился по кучам пыли, разбитому стеклу и еще бог знает чему. Он снял свою сумку, сел на высокий стул и выложил мемо на грязную столешницу

Он нашел ручку и положил ее рядом с мемо. Еще не открыл его. Вместо этого, он глубоко вздохнул и выдохнул, опустив голову на руки.

Слишком много мыслей крутились в его голове, слишком много вещей еще только требовали настоящего осмысления. Даже до последней дневниковой записи, в голове у Изуку был бардак. У него не было причин сомневаться в подлинности каких-либо записей, но от этого переварить их было не легче. Все эти кошмарные вещи, о которых он прочел, не воспринимались как что-то по-настоящему реальное, пока он не столкнулся с возможностью того, что Всемогущий может оказаться их жертвой.

Письмо Всемогущего встало у него комом в горле — комом чувств и страхов. Изуку не разрешал себе взглянуть на него даже одним глазком после первого прочтения, будто опасаясь, что при втором может обнаружить там что-то ещё, что-то даже более ужасающее.

Всё. Ложь, истории, последствия Падения Наны. Недвусмысленное одобрение измены. Теория, почему Изуку все еще не Упал, то, что он настаивал на его Падении, несмотря ни на что. Одна его половина не могла дождаться, чтобы передать дневник в руки Демонам, но другая, все же, хотела лишь крепко прижать его к груди и ни за что не отпускать.

Изуку не собирался Падать. По крайней мере, не этой ночью, и наверняка не завтра. Ему еще столькое нужно было обдумать. Ему столькое еще нужно было сделать. И хотя он знал, что может пережить этот период с нетронутыми нимбом и крыльями, на каком-то глубинном уровне он понимал, что все изменится. Покинув глубины Ада, Изуку сможет все еще остаться Ангелом. Но он не сможет остаться прежним.

Изуку открыл мемо и долистал до чистой страницы. Он поднял ручку и зубами стянул колпачок. Сжав запястье правой руки левой, он попытался сдержать дрожь.

«Этой ночью чему-то придет конец».

Изуку прикоснулся ручкой к бумаге, понимая, что вполне возможно, это будет последним, что он напишет в мемо. Выводя сообщение, он размышлял с иронией, возникающей лишь таких жутких обстоятельствах — что мог бы подумать случайный наблюдатель, прочитав его. Если бы кто-то — не зная контекст — открыл бы мемо и прочитал его от первой и до последней строчки, Изуку задумался — какую историю это бы ему поведало?

Может, он бы воспринял это как трагедию. Или наоборот просто как начало чего-то нового.

Мне нужно, чтобы ты забрал меня в Ад.</p>

Изуку закрыл мемо и принялся ждать, чтобы увидеть, кем его сделает это решение.