10. Говард (2/2)
— Вы очень умный человек, мистер Старк, но в то же время абсолютно оторванный от реального мира. Есть закон, который знаете даже вы — действие равно противодействию. В жизни так же.
— Объяснитесь, — потребовал Говард.
— Пока Гидра считает, что сила в виде модификантов в её руках, вас никто не станет трогать, мистер Старк. Вы полезны для страны, это понимают все. Но как только вы попытаетесь дать Пентагону то, что может сдвинуть чашу весов — вас устранят. У Гидры свои люди везде, — признался Александр.
Говард прищурился. Усмехнулся. И достал сигару. Секретарь тут же подскочил к нему с зажигалкой.
— Заезжайте ко мне на чай, — сказал он Пирсу. — Познакомитесь с Тони поближе. Да и Мария говорила, что всегда будет рада вас видеть.
— Буду рад принять как-нибудь ваше приглашение, — вполне искренне улыбнулся Александр и протянул Говарду небольшой листок бумаги. — Надеюсь, это имя вам знакомо. Именно этот человек отдал приказ.
Говард глянул на листок, достал из кармана золотую, с гравировкой, зажигалку и поджёг бумажку. Он держал её, пока огонь не начал обжигать пальцы, потом кинул в пепельницу и раздавил пепел сигарой, сломав её пополам.
— Занятно, — признался он. — Загляните ко мне в ближайшую субботу. Часов в пять.
— Обязательно. На субботу у меня как раз нет никаких планов, — склонил голову Александр и протянул Говарду руку. — Я рад, что нам так конструктивно сегодня удалось встретиться. Не смею вас больше задерживать, мистер Старк.
— С меня семь потов сошло, — признался Фьюри, когда они закрылись в кабинете Пирса. — Такое ощущение, что это вторая ключевая точка.
— Всё может быть, но историю мы с тобой сегодня знатно изменили. Как прежде точно не будет, слишком много в каноне завязано на неуверенности в себе Тони, — добавил Александр, сбросил пиджак на диван и даже галстук развязал. — У Говарда критическое мышление лучше работает.
— Ну, с таким папашей без примерно пяти лет терапии увереннее в себе Тони не станет, — сказал Фьюри, упав в кресло и содрав с себя галстук. — Но это будет уже не наша головная боль. Говард ещё долго скрипеть будет.
— Именно. Да и если даже Говард отойдёт от дел, то Тони всё равно по мозгам ездить не перестанет, уж точно не после расписанной здесь перспективы, — хмыкнул Александр. — И, надеюсь, Обадайю подальше от дел компании уберёт.
— Знаешь, Говард ведь та ещё хитрожопая гадина, — сказал Фьюри. — Покопался я тут в архивах ЩИТа… Думаю, Обадайя Стейн вообще не жилец. Говард страшный собственник, ему сама мысль о том, что на Тони будет кто-то влиять, кто не сам Старк, поперек глотки. За Джарвиса беспокойно, конечно, но тут, я думаю, Тони с Марией единым фронтом за него встанут.
— Может быть, я скажу сейчас вещь, которая тебе не понравится, но мне наплевать, что будет происходить в семье Старков. Наплевать на Обадайю, от него всё равно ничего, кроме проблем, ждать не стоит. Семьи у него нет, не останется обделённых и брошенных. Насчёт Джарвиса… тут тоже вопрос такой. То, что Тони и в сорок остался гребаным инфантилом, чуть пару раз не наебнувшим мир, есть его вина. Да, родители просрали воспитание сыночка, но это же он показывал юному Старку, каким нужно быть, — заметил Александр.
— Ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу Старков скопом, — напомнил Фьюри. — А про Джарвиса я просто читал пару хороших фиков. Выдыхай и давай на Фокстрот попялимся, у них уже должна была тренировка закончиться.
— Скорее всего, Брок с Джеком активно переглядываются, готовясь дома обсудить всё услышанное, — ухмыльнулся Александр, запуская компьютер.
Роллинз уже вытирался. Фьюри буквально залип на том, как он ведёт полотенцем по длинной ноге, сгибает колено и потягивается.
— За всё это я особенно люблю нашу работу, Николаш, — признался Александр, облизал взглядом широкие плечи в капельках воды.
— Необрезанный, — невпопад сказал Фьюри. — Потому что австралиец. А Брок обрезанный. И яйца у него внушают.
— Ага, — сам не понял, с чем именно из сказанного согласился Александр. — Нужно себя приводить в порядок, и срочно.
— Нужно, — не стал спорить Фьюри. — Тебе так особенно.
— Говорю же, нанял я тренера. В субботу утром первое занятие, — отмахнулся Александр.
Из душевой вышел Рамлоу, обеими руками вытирающий волосы. Фьюри тихо застонал. Да, командир Фокстрота экстерьером был ну чисто сицилийский тракторист, зато какой!
— Что ты там говоришь про «не возбуждает тебя Детка»? — усмехнулся Александр, подался вперёд, любуясь словно выкованным из бронзы телом, тугими жгутами мышц, черными завитками влажных волос на груди. — Вылизал бы его.
— Это эстетическое восхищение, — отмахнулся Фьюри. — Зуб дам, что Роджерс его рисовать и лепить будет.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, Николаш. А смотри, как они горячо вдвоём смотрятся, — выдохнул Александр. — Мне даже не важно, что Брок Роллинзу на ухо шепчет, лишь бы прижался сильнее. Как думаешь, они трахались?
— Максимум дрочили на брудершафт, — уверенно сказал Фьюри. — Роллинз в субботу Мэри Браун из статистики на свидание ведёт.
— Не могу сказать, что рад за него от всего сердца, — усмехнулся Александр. — Вот скажи, что за странность? В том, родном мире, я предпочитал сугубо женский пол, дрочить на мужиков дрочил, а вот сейчас всё с точностью наоборот. Ренату как мастурбатор использую. Не сказать, что она жалуется, но на её прелести ни разу не покусился. Даже за грудь не ухватил.
— А Фьюри был натурал и любил жёсткий секс и контроль, — сообщил Ник. — Забей. Выбери себе мужика по вкусу, оборудуй любовное гнёздышко и ни в чём себе не отказывай.