День 5. Лицом к лицу [Цянь Даолю, джен, PG] (2/2)

– Конечно. Вместо того, чтобы привлечь в Духовный Храм талантливых духовных мастеров, скольких ты сделал своими кровными врагами?

– Многих, – шепчет Цянь Даолю. Ему не стыдно. Просто немного грустно.

Темный двойник в зеркале неторопливо обнажается, являя все новые и новые шрамы на своем уродливом теле. И Цянь Даолю повторяет за ним имена. Всех тех, кто был им сражен. Всех тех, кто был виноват лишь в том, что молодому Цянь Даолю слишком хотелось драться и слишком нравилось побеждать. Любой ценой.

Последним, как всегда, двойник показывает шрам на спине, под левой лопаткой. Он небольшой и узкий, по сравнению с другими ранами практически невзрачный, но увидев его Цянь Даолю не может сдержать короткий болезненный стон.

– Помнишь?

– Да.

– Это подарок нашего любимого сына, Сюндзи.

Комок в горле становится нестерпимо огромным, и Цянь Даолю уродливо кашляет кровью. Алые капли особенно ярки на бело-золотом одеянии. Совсем как тогда. И кажется, будто спину снова пронзает холод и в ушах снова и снова звучит искаженный жадностью голос: “Папа, ты слишком долго правишь. Я сам хочу стать, наконец, Понтификом. Подвинься или умри уже, наконец”.

– Из тебя вышел такой хреновый отец, – презрительно шепчет двойник. – Ты был так занят собой, что не заметил, как потерял сына. Как он озлобился и совратился. Как возненавидел весь мир. Как возомнил себя богом, не пройдя и пары испытаний. И как разрушил все, что столетиями строили его предки, из-за влечения к женщине, которая оказалась сильнее и захватила его трон.

Цянь Даолю кивает. Он согласен с каждым словом. Да что там, он сам сказал бы еще грубее, еще злее, еще презрительнее. Если бы мог, он плюнул бы себе в лицо. Или врезал. Потому Цянь Даолю и приходит регулярно к зеркалу. Чтобы не забывать собственных грехов. Чтобы не позволить прожитым годам стереть воспоминания. Чтобы всегда помнить, кто он на самом деле под внешним лоском совершенства и красоты.

– Да, я был ужасным отцом. Но еще могу стать хорошим дедом.

– Свалив все свои грехи на плечи девочки?

– Не суди по виду. Ее плечи сильнее моих. Она справится, – Цянь Даолю говорит едва слышно, словно ему самому не хватает уверенности. Но отражение понимает.

– Но готов ли ты ради этого отдать свою жизнь?

Цянь Даолю задумчиво ведет по отражению в зеркале, очерчивая впалые щеки, потухшие глаза, безволосый иссохший череп. И внезапно понимает, что больше не боится. Словно страх в душе, подобно песчинкам в песочных часах, сыпался всю жизнь, сковывая, а тут песчинки кончились. И наступил покой. Цянь Даолю осторожно, но уверенно давит на стекло, и рука проходит, ломая преграду. Впервые со времен испытания ангела они с двойником могут коснуться друг друга.

Отражение в зеркале долго молчит и улыбается чему-то своему. И в этот момент темный Цянь Даолю почти прекрасен. Цянь Даолю распахивает объятия, и темный двойник бросается навстречу. Они сливаются, став одним. И Цянь Даолю чувствует, как по щекам, впервые в жизни, текут слезы.

Теперь он, наконец, готов.