5. Whiplash (1/2)
Black Math</p>
Учёных почему-то вечно за глаза считали скупыми отшельниками с завышенным самомнением, а вот Эдди всего за несколько часов пребывания на конференции смог лишний раз убедиться в том, что это те ещё понторезы. Размах мероприятия ушёл далеко за рамки скромной научной выставки, какую описывал Джек. Пара человек для интервью? Ну-ну, а Эдди и рад был повестись. Впрочем, жаловаться ему, кроме шума, было особо не на что. Ну, разве что, на напарника-симбиота, который, пусть откровенно и не мешал, следуя их уговору, но воздерживаться от редких комментариев нужным не счёл.
–Не, ну ты глянь на этого деда, он точно адресом не ошибся? Приют для бездомных в соседнем квартале.
Иными словами, сидеть абсолютно бесшумно Веном не умел.
Эдди коротко взглянул на потрёпанного старичка в кофте неопределённого цвета, что флегматично курил у края одного из стендов. На груди у того болтался бейджик с именем и гордым званием кандидата каких-то там наук. Коротко сверившись со своим списком «жертв» и убедившись, что имени старичка в очереди на интервью не значится, мужчина вновь отвернулся.
–Ты обещал мне не мешать, – в который раз за день напомнил журналист.
–Глазеть по сторонам? Брось, Эдди, ты сейчас даже не занят, – отмахнулся симбиот. – К тому же, мне скучно.
–Если нечего делать, помоги мне искать людей: чем раньше я их опрошу, тем быстрее мы отсюда свалим.
Веном замолчал, и Эдди уж было подумал, что тот обиделся, но журналиста вдруг потянуло куда-то в сторону.
–Вон, возле сцены стоит мужик с таким же именем, как в твоём списке «хороших детей», – довольно возвестил этот засранец, видимо, только и ждавший, когда к нему обратятся за помощью.
«И почему я сразу этого не сделал?» – задался риторическим вопросом мужчина, послушно следуя за симбиотом. Мог ведь и не бегать, как в одно место ужаленный, выискивая несколько нужных имён среди толпы.
Искомый субъект, увидев перед собой журналиста – судя по разочарованному вздоху, очередного за этот день, – кажется, с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза, но всё же отставил в сторону стаканчик с кофе, в котором до этого увлечённо мочил короткие пушистые усы. Посчитав ожидающий взгляд разрешением к действию, Брок, не глядя, ткнул кнопку записи в диктофоне и начал свою работу. Без излишней скромности он мог с уверенностью назвать себя чертовски хорошим журналистом, в конце концов, среди его фишек имелись не только провокационные вопросы. Уметь спрашивать так, чтобы тебе захотели ответить – вот где настоящее искусство. И Эдди успешно овладел им за годы доведения до ручки людей любого возраста и статуса. Последнее, кстати, тоже возводилось Броком в степень «настоящего искусства».
Учёный, поначалу угрюмо и односложно бормотавший что-то в ответ, к середине интервью оживился. Вскоре он уже вдохновлённо вещал что-то о новейших научных исследованиях, пока журналист, сделав «умное лицо», как заведённый кивал и угукал, на автомате оставляя пометки в блокноте, выуженном из болтающейся на плече сумки. Какое-то чувство ехидно подсказывало ему, что он в собственной игре только что потерпел сокрушительное поражение от чужой говорливости. Вставить слово ему не давали, казалось, этот увлечённый своей сферой деятельности человек вообще не делал пауз между словами. Развернуться и молча уйти не давали остатки совести. Хотел разговорить? Наслаждайся!
Наконец, респондент подвыдохся, раскраснелся и, довольно фыркнув в усы, вновь потянулся за стаканчиком. Эдди встрепенулся. Чутьё подсказывало: если не поторопиться, его оприходуют ещё на пару часов захватывающего монолога о науке и её светилах. Журналист поспешно захлопнул блокнот и поторопился откланяться.
–Кстати! – напоследок окликнул мужчину учёный, заставив Эдди коротко вздрогнуть. – Я Вас, кажется, вспомнил. Это ведь Вы делали репортаж про Фонд Жизни?
Теперь настала очередь журналиста закатывать глаза. Кто бы сомневался, что его запомнят не по десяткам успешных выпусков, многие из которых помогли прикрыть «сомнительные лавочки» всех мастей, а лишь по одному-единственному феерическому провалу. Гадство как оно есть. Впрочем, увиливать или смущаться Эдди не собирался, это был вопрос давно прошедших – пусть и весьма поганых – дней. Поэтому он лишь равнодушно подтвердил правоту собеседника, приготовившись слушать, что же такого интересного ему собираются сказать. Вариантов имелось много: от «я ваш фанат, распишитесь у меня на лысине» до «ну и подавись дерьмом, приставучий ублюдок». Едва ли этот усатый мог выдать что-то новое.
–Мой сын любил ваши выпуски, – как-то добродушно фыркнул учёный в свой стаканчик. – Признаюсь, мне и самому было любопытно. Методы у Вас спорные, но Вы же хорошим делом занимались. Не предполагал, что увижу Вас вживую, да ещё и за работой. Будет, что сыну рассказать.
–Думаю, я больше не числюсь в рядах его любимых супер-героев, – усмехнулся журналист.
–Числитесь, числитесь, – вновь фыркнул «усатый». – уж я-то знаю. Вы неправильными поступками добивались удивительно правильных вещей. Даже не возьмусь сказать, благо это или что-то ещё. Собираетесь вернуться к работе?
–Боюсь, что это последнее моё интервью, хочу взять отпуск на неопределённый срок, – Эдди повёл плечами, спрашивая себя, зачем он продолжает этот диалог.
–Ох, вот как? А я думал, что Вы уже прознали про что-то интересное и готовитесь вновь, как говорится, отжечь. Вот эти жуткие слухи, например…
–Жутью я уже сыт по самое «не могу», – перебил журналист. – Паранормального дерьма с меня тоже хватит.
–Понимаю, – учёный согласно покивал, едва не уткнувшись носом в кофе. – Надоедает, наверное, работать с сумасшедшими гипотезами. Я и сам во всю эту чепуху не верю. Взять вот вчера, заходил к своему знакомому в полицейский участок поздороваться, а возле него на стуле дрожит какой-то индивид, явно склонный к аддикциям, и такие потрясающие вещи рассказывает. Мол, только что у него на глазах какое-то человекоподобное существо заживо сожрало его товарища.
–Что?
–Вот и я говорю, чушь несусветная! – махнул стаканчиком собеседник. – Человекоподобный монстр, словно состоящий из непонятной субстанции, да ещё и с огромными клыками. Бедолагу отправили проверяться у наркологов, а там и мозгоправам на растерзание отдадут. Мой друг сказал, этого несчастного поймали, когда он бросался на людей, крича что-то о спасении.
Учёный покачал головой. А у Эдди вновь засосало под ложечкой от подозрительного ощущения, что описание неведомого монстра ему кого-то ну о-очень напоминает. Распрощавшись окончательно с респондентом, имя которого он так и не соизволил запомнить, журналист отошёл в тихое место. Что-либо спрашивать даже не пришлось.
–Это не мог быть я, – сразу же отрезал Веном, не дав хосту и рта раскрыть. – Мы вчера весь день дома проторчали, ты и сам прекрасно это знаешь!
–Думаешь, тот мужик просто словил приход? – с надеждой в голосе уточнил Эдди.
–У нас в любом случае нет времени выискивать по городу ещё одного моего собрата! Да это сто пудов просто бред сумасшедшего.
–А если нет?
–Нам нужно думать об отпуске! – настойчиво напомнил симбиот.
–Я думал, этот город – твоя территория, на которую пускать посторонних ты не намерен.
–Заткнись, Эдди.
–А как же Смертельный Защитник? – с хитрой ухмылкой протянул журналист.
–Что б тебя, Эдди! – возмутился симбиот. – Я почти заставил себя об этом забыть! Ладно, мы проверим город. Но больше никаких откладываний отпуска!
Мужчина и сам не горел желанием снова ввязаться в разборки с (очередным) неизвестно откуда взявшимся злобным пришельцем, если это действительно был он. Складывалось ощущение, что на Сан-Франциско свет клином сошёлся для инопланетных паразитов. Может, Эдди чего-то не знал, и кто-то им этот город активно рекламировал, предлагая самые выгодные жилищные условия? Так или иначе, журналисту оставалось только понадеяться, что незнакомый ему мужик просто вколол себе лишнего и потерял связь с реальностью, а одна ночная прогулка для очистки совести отлично могла с этим помочь.
* * * </p>
Ночью незнакомый город казался гораздо более необъятным, чем при дневном свете. Особенно, когда ты ищешь в нём то, в существование чего обычные люди даже не поверят. Питер и сам не знал, как сможет отыскать неизвестного монстра: тут у навигатора дорогу не спросишь.