Шаг навстречу (2/2)

Лишь в этом случае весь мир спасти поможет он, </p>

— Ведь слишком много каждый раз поставлено на кон.</p>

Завершающий текст пророчества огненными вспышками предстал перед глазами, призванный взмахом руки ставшего слишком серьезным демона. Пэй оживил в памяти древние строки, словно бы показывая, что ошибки быть не может, каждое слово воспринималось буквально и значило слишком очевидные вещи.

— Люцифер, все, о чем говорилось в пророчестве, сбылось. Ты уверен, что стоит рисковать, проверяя его финальную часть? На кону не только наши собственные жизни.

Я поднялся на ноги, направляясь к двери. Все так, рисковать нельзя, и я знаю это не хуже других. Но Вики… она не может нести смерть всем мирам. В каждой своей жизни она несла только свет, помогая другим и ничего не требуя взамен. Полная противоположность мне, сущий ангел во плоти. Я отправился на Землю, оставляя друга без ответа, но он и так все понял.

Ранний вечер окружал город аурой загадочности, и какая-то особая атмосфера захватила и меня самого. У нужного мне дома была суета. Родители Вики чему-то бурно радовались и в целом, в доме витало ощущение праздника. Притаившись чуть в стороне от дома, я, как какой-то маньяк, пристально вглядывался в окно ее комнаты, надеясь увидеть в проёме хотя бы тонкий, изящный силуэт. Каково же было мое удивление, когда она не просто мелькнула где-то в недрах собственного жилища, а показалась у самой кромки стекла, торопливо его открывая и выискивая что-то взглядом. Кого-то.

Ярко-синие радужки лихорадочно пробегали по окружающему пейзажу до того момента, как столкнулись с пламенем моих глаз. Она искала меня. Секунда на узнавание и широкая улыбка озарила ее лицо, румянцем окрашивая щеки. Вики кивнула мне, безмолвно обещая скорую встречу, и снова скрылась за шторой. Я же сел неподалёку на скамейку в ожидании девушки.

Она совсем повзрослела, лет семнадцать на вид, но могу ошибаться. Красивая. Хотя, возможно, это только мое восприятие, но мне она казалась чертовски привлекательной. Когда по прошествии некоторого времени Вики тихо присела рядом, я смог внимательнее ее рассмотреть. Платье явно не повседневное, такие надевают на праздники или торжественные мероприятия. Похоже, у меня входит в привычку являться ей в важные дни. Светлый оттенок голубого красиво подчёркивал глаза, а легкий, едва заметный макияж делал взгляд выразительнее. За тонким материалом одежды скрывались изящные изгибы молодого тела, доказывая, что отныне она уже не ребёнок. Взгляд подмечал все, каждую мелочь, включая крошечную родинку на выступе правой ключицы. Россыпь почти прозрачных веснушек на переносице, собранные в легкую воздушную прическу русые волосы. Такая простая, обычная, но при этом совершенно уникальная.

— У меня сегодня выпускной.

Вау. Этой новости я как-то не ожидал услышать. Конечно, мне — демону, такие события важными не казались, но я понимал, что для неё это, можно сказать, переход во взрослую жизнь. Так вот к чему это платье и праздничная атмосфера в доме.

— Поздравляю.

Голос предательски дрогнул, и я тихо прокашлялся. Она смотрела на меня ещё внимательнее, чем прежде, изучала каждую черту лица, подмечая, наверное, даже самые мелкие изъяны, а я впервые захотел отвернуться. Сегодня я перед ней в своём истинном обличии и мысль о том, что реальность для неё может не сойтись с ожиданием на удивление больно резанула в груди. Никогда прежде не думал о том, кого она ожидала увидеть за всеми представленными прежде образами. Что если я элементарно ей не понравлюсь?

— Вы составите мне компанию?

Маленькая ладошка коснулась плеча, и даже через ткань рубашки я ощутил тепло ее кожи. Теперь уже не фантомное касание мурашками прошлось по телу, возвращая почти забытые ощущения.

— Ты. И, конечно, если ты хочешь, я пойду с тобой.

Она смутилась от того, что я поправил ее обращение, но улыбнулась счастливо и лучезарно. Казалось, тепло становилось уже даже от одного ее радостного взгляда.

— С прошлой встречи прошло не так много времени, но я все равно надеялась, что вы… что ты придёшь.

Маленькая оговорка, которую она исправила, краснея на глазах. Взгляд упёрся в асфальт под ногами, но и она не могла удержаться от того, чтобы периодически не поглядывать на меня. Она сама чувствовала, что ее тянет ко мне, хотя я не понимал почему. Она ведь совсем меня не знает, кроме тех редких, коротких встреч. На чем основывалась эта привязанность? Порой казалось, что ее одолевает необъяснимая тоска по прошлому, но разве это могло быть правдой?

— Я не мог пропустить такое событие. Пойдём.

Я поднялся на ноги и протянул ей руку в приглашающем жесте. Не сомневаясь ни секунды, Вики крепко ухватила предложенную ладонь и сама повела меня в направлении школы, где и должно было проходить торжество. Официальная часть закончилась в первой половине дня, сейчас же оставалось время для веселья. Традиционный Бал в честь выпускников, танцы, пронесённый украдкой алкоголь, первая разрешённая вечеринка, хоть и с нарушением всех возможных правил.

Большой зал с приглушённым светом, мерцающие огни светомузыки, хохот и шум голосов молодежи. Все до банальности скучно, но горящие предвкушением глаза Виктории заставили засунуть свой скепсис куда подальше. Фуршетный стол с обилием напитков и очень скромным выбором закусок привлёк наше внимание совсем ненадолго. Постоянно преследующие нашу пару взгляды не давали девушке покоя, она нервно озиралась по сторонам, прислушиваясь к перешептываниям.

Судя по всему, она была в школе неким подобием серой мыши: тихая, спокойная, старающаяся не привлекать к себе лишнего внимания. Не думаю, что она позволяла себе встречаться с парнями во время обучения. А может эти безголовые юнцы игнорировали ее существование, совершенно не понимая какой бриллиант перед ними. И вот сейчас она пришла на выпускной в сопровождении кого-то взрослого и привлекательного. Как бы это ни прозвучало, но я всегда знал — мой истинный облик и врожденная демоническая харизма привлекали не только смертных, демоницы и ангелочки всегда крутились вокруг меня, требуя внимания.

Все девушки, в том числе и те, что считали себя королевами сегодняшнего вечера, следили за нами взглядами и буквально зеленели от зависти, в то время, как их парни краснели от злости, ведь внимание девушек было ими утеряно. Вики видела и чувствовала на себе эти взгляды, отчего постоянно ёжилась и оглядывалась по сторонам.

Лёгкое воздействие на паренька, что возомнил себя диджеем, и я повёл девушку к центру зала, придерживая за тонкую талию. Она немного растерянно смотрела на меня, но безропотно шла следом, полностью вверяя себя мне. Развернув лицом к себе, я притянул её за талию, всматриваясь в небесно-голубые глаза, которые смотрели с таким доверием и верой в то, что я смогу ее защитить. Мелодичная, медленная музыка разлилась по залу, а Вики неуверенно подняла руки, невесомо укладывая их мне на плечи, и шагнула чуточку ближе. Это даже не было похоже на танец как таковой, мы медленно покачивались в такт музыке, не замечая ничего вокруг, кроме ощущения полной эйфории от этой близости.

В пронзительно-голубых глазах я видел отражение наших встреч, которые она помнила так хорошо, словно они были вчера. Те схожие черты, которые она улавливала во мне из раза в раз, узнавая. Но ещё, помимо этого в ней читались отголоски прошлых жизней. Она не видела тех событий, не знала о том, что мы были знакомы, что я убивал ее. Она только лишь ощущала эту связь, что существует между нами вот уже пять столетий, тянулась ко мне всей своей чистейшей душой и не понимала, что я стану ее погибелью.

Мягкие пальчики осторожно погладили кожу над воротником рубашки. Тепло от нежного и аккуратного касания, трепет от осознания, что она сама сделала шаг навстречу — все это заставило сердце стучать быстрее, а взгляд — выискивать малейшие капли сомнения на юном лице. Сомнений не было, Вики наслаждалась этой невинной близостью, возможностью быть рядом друг с другом и минутой покоя в окружении таких неприятных ей людей.

Музыка снова сменилась на более оживленную, шум голосов вернулся, так же, как и недовольные взгляды вчерашних школьниц. Я отвёл ее к фуршетному столу, скрывая от остального мира за широкой спиной. Если бы только все они видели крылья, что самовольно раскрылись в попытке защитить ее от их злобы и зависти, то бежали бы в панике, спотыкаясь друг об друга и рискуя затоптать нерасторопных. Но вместо этого они продолжали буравить мою спину оценивающими взглядами, не имея возможности разглядеть виновницу их плохого настроения. К сожалению, наедине нам удалось побыть совсем недолго.

— Малышка Ви, не познакомишь меня со своим спутником? — приторно сладкий голосок, вызывающий своим звучанием рвотный рефлекс, принадлежал не менее приторной блондинке, чья помада, казалось, вышла за границы губ, и теперь ярким маяком сигналила о готовности этого рта поработать.

— Миранда, иди куда шла, пожалуйста.

Моя Виктория нервно терзала пальцами ткань юбки, недовольно глядя на ту, что посмела нас потревожить. Румянец от негодования растёкся по щекам, а голос дрогнул, хоть она всеми силами старалась не показывать своего волнения. Желая поддержать девушку, я обнял ее за талию, притягивая к собственному боку, наслаждаясь той каплей тепла, что была мне доступна через ткань одеяний. Блондинка презрительно осмотрела мою спутницу, недовольно скривив уголок губ при взгляде на мою ладонь, и оценивающе уставилась на меня.

— По-моему, вы выбрали самую худшую компанию на вечер. Может передумаете и проведёте время в более приятном обществе?

Притянув девушку ещё ближе к себе, я оставил легкий поцелуй на ее виске, показательно наслаждаясь моментом. Сама Вики восприняла этот жест за игру на публику, способ поставить на место глуповатую девицу, возомнившую себя звездой вечера, но я сделал это только лишь потому, что сам хотел. Я чувствовал, что если не сделаю этого, как минимум буду бесконечно жалеть, а как максимум — рассыплюсь на части здесь и сейчас.

— Боюсь, наше с вами представление о приятном обществе сильно разнится. Я там, где хочу быть, и что самое важное — в исключительно правильной компании.

Миранда возмущённо вдохнула, практически давясь воздухом. Слышать отказы она явно не привыкла и даже сейчас была уверена, что я окажусь у ее ног. Вот только глупая смертная не понимает, что она — одна из миллионов таких же подгнивающих душ, что своим душком отбивают всякое желание находиться рядом. Остервенело хлопая ресницами, она лихорадочно придумывала дерзкий ответ, но я уже не обращал на неё никакого внимания. Повернувшись к Вики, я ласково заправил выбившуюся из причёски прядку ей за ухо.

— Не хочешь уйти отсюда?

Сколько же благодарности было в ее взгляде. Руки перестали подрагивать, а нервный румянец стремительно растворялся, оставляя перед глазами лишь спокойную, уверенную в себе девушку.

— С удовольствием!

Подставив ей локоть, я направился к выходу из зала, чувствуя, что она довольна таким стечением обстоятельств больше, чем всем вечером в целом. Миранда так и продолжала хлопать неестественными ресницами, глядя нам вслед и в душе посылая проклятия. Смешная, будто они могут быть страшны урождённому демону и неуязвимой угрозе всему миру.

Вечер сгущался все сильнее, огни фонарей зажглись, придавая уюта безлюдным улочкам. Мы молча шли, я старался не думать ни о чем, гнать тревожные мысли и просто получать удовольствие от покоя, что дарило ее общество. Впереди показался парк, тот самый, где я утешал ее в прошлый раз. Та самая скамейка, ставшая почти родной за один вечер. Вот только обстановка сейчас была совершенно иной. Мы сели рядом, ее ладонь все так же обхватывала мой локоть, словно подобный жест был для нас знакомым и привычным.

— Новых лиц больше не будет?

Неожиданный вопрос застал меня врасплох, как, впрочем, бывало и раньше. Проницательная до глубины души, она чувствовала и понимала то, чего, пожалуй, не стоило.

— Не будет.

Мы помолчали ещё какое-то время. Тишина не была напряжённой или неловкой, нам было комфортно и спокойно просто находиться рядом.

— Расскажи что-нибудь.

Это могло бы прозвучать как приказ, если бы в ее просьбе не было столько неподдельного интереса. Я задумался ненадолго, а после начал рассказ.

— Представь, что мир, в котором ты живешь, совсем не такой. Неустанно за людьми наблюдают бессмертные — демоны и ангелы, помогают принимать сложные решения и влияют на судьбы, оставаясь незамеченными ни до, ни после своих свершений.

— Я бы не хотела, чтобы кто-то вмешивался в мою жизнь, — пальчики сомкнулись на локте сильнее, выдавая ее напряжение. Вики верила мне, потому что не могла не верить, и в то же время здравый рассудок убеждал ее, что я рассказываю сказку.

— Они приходят не ко всем. Их осталось слишком мало.

Я рассказывал крошечные факты собственного мира, и впервые действительно осознал то, что там происходит. Всю степень трагедии бытия, шаткости мира и желания что-то изменить.

— Они же бессмертные? — голос сорвался на шёпот, а утверждение прозвучало слишком неуверенно, выдавая вопросительную интонацию.

— Да, они способны жить сотни и тысячи лет, если не погубят друг друга. В их мире условный мир, который губит не меньше душ, чем самая страшная война.

Она повернулась ко мне всем телом, накрывая свободной ладонью мою, что сжалась в кулак незаметно для меня самого. Говорить о собственном доме, стремительно угасающем, было неприятно. Но она, одним лишь тёплым прикосновением, смогла сдержать меня и вернуть подобие покоя.

— Разве правитель не может навести порядок? В том мире же есть правитель?

Я рассмеялся, с ужасом осознавая всю ту горечь, с которой этот смех прозвучал. Правитель. Он есть. Мы даже сами его выбрали, поддержали. Кто же знал тогда, что все обернётся тем, что мы имеем сейчас?

— Не все так просто. Увы, все это происходит именно по вине правителя.

Она нежно погладила мою ладонь, в срочном порядке меняя тему. Вики видела, что этот разговор важен для меня, запоминала все, что я говорю, но не вытягивала информацию клещами.

— А бессмертные, какие они? Чем отличаются от людей?

И я рассказал. Все, до последней капли. О крыльях, сильных и крепких, позволяющих парить за пределами облаков. О рогах и хвостах — у представителей низших. О некоторых способностях, которые в мире смертных принято называть магией. О непризнанных, которыми становятся чистые душой люди после смерти. Виктория слушала внимательно, с интересом запоминая каждую деталь, но я уверен, все это воспринималось ею в большей степени, как фантастическая история.

Мы просидели так до поздней ночи, рассказывая друг другу разные истории. Ее касания стали почти привычными, я больше не реагировал на каждое с дрожью от удивления и неожиданности, но все равно тянулся из раза в раз все ближе к ее теплу.