Глава 10, часть 4. (2/2)
— Ничего особенного, — сказала Мьёдвентир, используя дарёное понимание чар оружия в её руке. — Похоже, он заколдован заклинанием провидения…
— А когда он вот так светится синим? — Изабелла кивнула на обнажённый фрагмент лезвия.
— Это должно означать, что он чувствует, что его владелец находится в неминуемой опасности…
Да, именно так… Стоп. Глаза Шеффилд расширились, встретившись с пристальным взглядом Изабеллы. Маг Воды была спокойна, как всегда, лишь подняла свою палочку в готовности к защите.
Обменявшись кивками со спутницей, Шеффилд повернулась и положила руку на герб постамента. Сразу же лабиринт полок реликвария снова благополучно ушёл в пол, оставив комнату якобы пустой. Мьёдвентир сильнее сжала рукоять оружия — но безрезультатно. Кинжал мог чувствовать только злой умысел — это само по себе было древней и могущественной магией и сделать больше было выше его сил.
Был кто-то, кто-то очень близкий, кто хотел её смерти. Она сосредоточилась на дверном проеме, на ступеньках, ведущих вниз от площадки у стены — единственного входа в комнату.
Сначала она увидела… ничего? Это было похоже на пятно, появившееся в её поле зрения, размытое пятно, на которое было неуютно смотреть, рябь в пустоте, от взгляда на которую чесались глаза и хотелось их отвести. А потом…
— Чёрт…
Голос был тихим, высоким и… неожиданно девичьим? Пустота вылепилась в существо в виде девушки в чёрном… девушки, похожей на кошку. На самом деле, как будто кошка решила, что будет юной девушкой, но не избавилась от ушей и всего прочего. Шеффилд с удивлением поняла, что дрожит, а затем снова подпрыгнула от того же голоса, который раздался справа от неё, уже на полу сокровищницы рядом с ними.
— Похоже, нам нужно поработать над скрадыванием. — Эта тоже с кошачьими ушами и хвостом, точно такая же, её зеленые глаза, казалось, светились ненавистью.
А потом слева:
— Думаю, Алисия-сама не единственная, у кого хорошие глаза и уши.
Не просто похожие — идентичные. Тройняшки?
Та, что стояла на верхней площадке, бросила что-то — и оно покатилось по полу. Голова. Отрубленная голова юноши-фейри с каштановыми волосами. Один из реанимированных Кромвелем — рот всё ещё открывался и закрывался в напрасной попытке выкрикнуть предупреждение. Бесполезное действие не смогло продолжаться долго — из руки кайт ши вырвалась огненная стрела, испепелив голову в цветке яркого пламени.
— Так как насчёт того, чтобы сделать это быстро?.. — прорычала она, в голосе появились нотки чего-то дикого.
Вместе, как один голос, говорящий из трёх уст:
— Как насчёт того, чтобы вы сказали нам, кто из вас некромант Кромвеля?
Вопрос повис в воздухе без ответа — но они не нуждались в нём, поскольку Изабелла шагнула вперёд, закрывая Шеффилд:
— Моя госпожа!
Три пары ушей дёрнулись.
— Это всё, что нам нужно знать.
И три тонкие фигуры прыгнули разом.
***</p>
С той секунды, как «Шиори» увидели эту женщину, — они поняли, что нашли свою цель. Они боялись, что некроманта будет трудно опознать — но приятно ошиблись. Эта «леди Шеффилд» оказалась практически стереотипной «Соблазнительной Чародейкой-Некромантом». Её платье, обнажающее плечи и ноги, вполне соответствовало, равно как и отметины на лице — краска или татуировки под её глазами.
Она была просто СЛИШКОМ стереотипной. И, учитывая двух зомби с фейрийскими ушами, можно было не особо бояться ошибиться. То, как другая женщина только что попыталась защитить её, лишь послужило подтверждением.
«Моя госпожа!» Вот и всё.
Кровь «Шиори» кипела с тех пор, как они выскользнули из особняка управляющего, кипела до такой степени, что три маленьких тела не могли её вместить. «Шиори» думали о том, чтобы остановиться, передохнуть и подумать. Они не смогли. Это была жажда, которую они не могли утолить или сдержать. И поэтому они отдались своей кипящей крови, гремящей в ушах, чудесному наркотику, поющему в их венах.
Надоедливые фрагменты Сиротаки Акиры были грубо отброшены в сторону. Они не хотели слышать, что он должен был сказать.
Почему их это должно волновать? Он даже не смог защитить Нанами — вот почему он создал их, не так ли?
Напряжение росло в её телах, позвоночники выгибались дугой и хвосты дрожали, когда напрягались мышцы спины. Они хотели этого. Они так сильно хотели этого. Не просто из чувства справедливости Сиротаки Акиры — они хотели этого сами по себе, как «Шиори», чтобы оправдать то, кем они были и что они сделали.
Клыки обнажены, уши прижаты к черепам.
— Это всё, что нам нужно было знать.
Ноги распрямились, тела рванулись вперёд, поля зрения сузились, пока не осталась только их ЦЕЛЬ.
Маг уже взмахивала своей палочкой, творя какие-то чары — последняя отчаянная защита, которая не принесла ей ни капли пользы, когда «кинжал» выпустила «зеркало из чёрного оникса», поймав летящий язычок пламени и отразив обратно в его создательницу.
Шеффилд!
Ближе с каждым ударом сердца.
Зомби, последний, двигается на перехват.
«Шиори» не дадут ему такого шанса.
Половина пути.
Женщина, которая забрала жизни друзей и союзников леди Асуны.
Маг в углу её поля зрения отбивает вернувшееся пламя.
Осталась треть.
Женщина, посягнувшая на единственное, за что «Шиори» ещё могли цепляться.
Выражение этого лица навсегда запечатлеется в памяти.
Там нет страха. Странно.
Она просто не успела испугаться?
Слегка удивлена.
«Шиори» прямо над ней, некромантка отшатывается, хватаясь за пояс, пытаясь хоть как разорвать дистанцию, убежать от воплощённого возмездия.
Три крика слились в один, кошачий визг, переросший в мрачное шипение. «Мечница» взмахнула Невидимой Луной, как клинком палача.
«Ты умрёшь здесь!»
Меч обрушился вниз — только для того, чтобы остановиться в скрежете металла по металлу. Фейрийский клинок столкнулся с фейрийским клинком.
— Не так быстро, злодеи! — устрашающе детский голос раздался из-под капюшона фигуры в плаще, преградившей ей путь.
Зомби двигался быстрее, чем ожидали «Шиори». То, что они так быстро одолели двух других, сделало их самоуверенными. Ошибка. Но они не позволят этой ошибке их остановить.
Маг уже отбила собственные вернувшиеся чары и повернулась к «Шиори». Шеффилд отступила, выиграв ещё несколько драгоценных шагов между ними. Плащ зомби соскользнул, достаточно, чтобы увидеть несколько заляпанных чем-то серо-голубым прядей каштановых волос и карие глаза, окружённые синевой порчи.[1]<span class="footnote" id="fn_32538904_1"></span>
— Поймала! — Зомби восторженно улыбнулась.
— Это моя реплика! — прошипела «мечница».
— Правда?
— Рррр!
«Волшебница» рванулась вправо, быстро повторяя заклинание, «кинжал» обошла «мечницу» слева, проскальзывая за спину нежити и направляясь к некромантке. Клыки Нидхёгга были наготове — и отлично поставленный двойной удар прошёл в затылок и поясницу. Кинжалы располосовали влажную плоть, разбрызгивая кровь, и с хрустом вгрызлись в кость.
— Ваааах?!
У зомби был всего миг, чтобы вскрикнуть от удивления. Её рука с мечом безжизненно упала, тело покачнулось на перерубленном позвоночнике — это было похоже на марионетку с оборванными нитями. Зомби были живучими, безумно живучими — но чтобы действовать, им по прежнему были нужны относительно неповреждённые тела.
Протянув руку, «мечница» схватила нежить за шею, погрузив пальцы в кровавое, разорванное месиво. Та уставилась на неё с непонятным выражением в глазах. Была ли это её ненависть — или её испытывала та отвратительная маленькая тварь, которая контролировала это тело изнутри? «Мечница» пожала плечами, а затем дёрнула изо всех сил.
— Тебе никогда не сойдёт с рук э… — голос прервался на полуслове, глаза зомби распахнулись, когда оставшаяся кожа и мышцы натянулись — а затем были разрезаны Невидимой Луной. Голова беспорядочно отлетела в брызгах ярко-красной крови. Без голосовых связок она не должна слишком шуметь. Остальное тоже не будет мешаться в ближайшее время — кайта пнула слепо бьющееся тело в рёбра и отрубила руку с мечом. Она избавит это от страданий, как только покончит с его создателем.
— Шеффилд! — рявкнула «мечница», кинувшись вслед за «кинжалом».
«Волшебница» выступила против мага, вокруг неё собралась пелена рун, когда она разразилась шквалом быстрых огненных вспышек, пытаясь нарушить концентрацию женщины и преодолеть её защиту. Каждый снаряд размером с софтбольный мяч<span class="footnote" id="fn_32538904_2"></span> в последний момент отклонялся, отбивался или отражался иным образом — но это заставляло женщину отступать назад, подальше от её хозяйки.
«Кинжал» была ближе всех, почти на расстоянии удара от ЦЕЛИ, когда Шеффилд, наконец, удалось вытащить то, что она искала, вскинув его перед собой. Что-то инстинктивное заставило «кинжала» сгруппироваться, обхватив себя руками, притиснув подбородок к груди и прижав уши как раз в тот момент, когда её встретил порыв ветра. Она врезалась в стену твёрдого воздуха, словно ныряльщик в пустой бассейн, дыхание выбило, а тело отшвырнуло назад прямо в руки «мечницы» с общим «уфф».
Их отбросило дальше в тот самый момент, когда Шеффилд достигла своей цели — подиума в центре комнаты. Как только она прижала руку к его поверхности, «Шиори» поняли, что ничего хорошего из этого не выйдет.
К сожалению, они были правы.
Пол под их ногами вздрогнул, пошёл рябью, расступился и потёк, как вода, принимая форму безупречных плоскостей и острых краёв, которые вырывались вверх, иногда под ногами «мечницы», она ловко станцевала, чтобы уйти с дороги. Полки, которые Шеффилд только что опустила, снова поднимались из пола, превращая сокровищницу в лабиринт. И, что ещё хуже… «Мечница» дёрнула «кинжала» в сторону, когда две полки сдвинулись, столкнувшись друг с другом с силой, превратившей бы любого, будь то фейри или нет, в кровавую слизь.
«Слишком близко!»
Гнев снова начал закипать. Их уже тошнило от всего этого.
Когда следующий столб вырвался из земли, «мечница» была готова, предоставив точку опоры оправившейся «кинжалу». Та рванулась вверх, коротко пробежав по стене, и оттолкнулась от неё, почти идеально приземлившись на вершину поднимающейся колонны из затвердевающего гранита.
Один взгляд с высоты — всё, что было нужно «Шиори». Это был полный хаос.
Может быть, какая-то магия Земли? Что бы ни позволяло полу менять свою форму, как живой пластилин, Шеффилд его сломала… Или, что более вероятно, («кинжалу» пришлось резво спрыгивать со своего насеста, попытавшегося впечатать её в потолок) подчинила, преднамеренно пытаясь их прикончить с помощью оборудования помещения. Творческий подход, ничего не скажешь.
«Мечница» присела на четвереньки, выгнув спину и подняв хвост для равновесия. Черты её лица исказились, а сознание полностью сосредоточилось на образе «кошки». Она прыгнула, забравшись на следующую полку, и перепрыгнула на другую, когда первая начала опускаться, а стены с обеих сторон попытались сомкнуться.
— Ш-шеф-ф-филд… — прошипела кайта, чередой звериных прыжков преодолевая отчаянный каскад движущихся барьеров, становящийся всё более неистовым по мере того, как она приближалась к его сердцу.
«Кинжал» сдерживалась, ловко перемещаясь по внешнему ярусу полок, когда они вращались, постоянно пытаясь удержать её от соединения с «волшебницей». По крайней мере, у неё был беспрепятственный обзор.
«Волшебница» неуклонно прижимала мага к стене — халкегенийка прибегла к щиту из наколдованной воды, чтобы сдержать шквал маленьких горячих огоньков. Кайта решила сменить тактику. Она прыгнула в сторону, крутанула Безымянным Посохом, едва увернувшись от смыкающихся шкафов, и почувствовала острую боль, расставшись с несколькими волосками из кончика хвоста.
Что-то промчалось мимо её щеки, маленькое и острое, порезав кожу и вызвав дикое шипение — крошечные капли вырывались из водного щита, превращаясь в бритвенные осколки льда.
Продолжая уклоняться и стараясь не умереть от постоянно меняющегося окружения, «волшебница» выбросила диспел, когда между ней и магом открылся следующий разрыв. Кольцо дымчатого белого света, исходящее из её ладони, растянулось, чтобы охватить водную оболочку мага, половина щита осыпалась дождём… а затем практически мгновенно возникла снова, слишком быстро, чтобы «Шиори» смогли бы этим воспользоваться лишь с помощью одного тела.
Черт! И всё же попробовать стоило.
Неудача не замедлила «волшебницу». Руны собирались по всей длине посоха, а затем концентрировались в одной точке.
Проблема заключалась в том, что, за исключением некоторых заклинаний быстрого огня и некоторых самых скоростных заклинателей, к которым «Шиори» пока не относились (если вообще когда-нибудь смогут), фейри не светило победить халкегенийского мага в состязании на скорость каста. Это было вдвойне справедливо для такой мощной магии, как «рассеивание» или бьющие по площади заклинания. Не то чтобы она была настолько тупа, чтобы шарашить «взрывом» или «миазмами разрушения» в таком замкнутом пространстве, как это, — ей всё ещё хотелось жить.
Вместо того, чтобы пытаться рассеять барьер мага, «волшебница» решила использовать его в своих интересах. Поэтому чары, которые как раз достигли своего завершения на конце её посоха, были не ещё одним заклинанием пламени или диспела.
Нет, это было чем-то более простым, прямым и классическим. Нестихийное заклинание прямого урона. У него было официальное наименование в ALO — но все называли его просто «магический выстрел».
Вспышка чистого белого света мелькнула, ударившись о водную преграду, а затем взорвалась на её поверхности. Оболочка полусферы вдавилась внутрь, тут же начиная выпрямляться. «Волшебница» повторила. И ещё раз.
Фокус «магического выстрела», не особо мощного заклинания одиночного поражения, заключался в том, что, как и у многих других слабых заклинаний, у него был «эффект цепочки», позволявший использовать каждое последующее заклинание, произнося только последние три слова из девяти, сокращая время отката почти до нуля и позволяя «волшебнице» поддерживать постоянный огонь, пока хватало маны — и вот так долбить она могла бы довольно долго.
Она продолжала в том же духе, лихорадочно шевеля губами, танцуя между двигающимися полками, ежесекундно пытавшимися её убить, — и прячась за ними же от контратак ледяными иглами и водяным хлыстом.
Оболочка становилась всё меньше, сжимаясь, поскольку маг под ней напрягалась, изо всех сил пытаясь отогнать кайту, и вот вода уже коснулась тела хозяйки…
Это было то, чего хотела «волшебница». Присев, она снова и снова выпевала слова. Быстрый обстрел в упор — первый снаряд разорвался на поверхности, оставив в воде свежий кратер, второй пробил глубже, деформировав всю оболочку, третий попал в цель — маг внутри осталась нетронутой, но согнулась пополам, когда её отбросило к стене. Барьер полностью разрушился потоком воды, выплеснувшимся на постоянно двигающийся пол.
Женщина закашлялась и, задыхаясь, покатилась по земле, схватившись за живот и пытаясь подняться. Поскользнулась на мокром полу и снова сильно ударилась плечом. С того места, где стояла «волшебница», она выглядела нейтрализованной — но рисковать не хотелось… Покачивая Безымянным Посохом и изо всех сил стараясь не думать об этом слишком много, кайта выбрала что-то подходящее для убийства и уже наполовину закончила петь…
«Мечница» ударилась о самый внутренний круг полок — и почти сразу же отскочила назад, когда они начали подниматься одна за другой, образуя барьер, преграждающий ей путь.
«Не в этот раз!» Больше никакого ожидания — они устали ждать.
Отскочив назад, «мечница» упала на пол и побежала, не отставая от подъёма внутренних полок рядом с ней. Она поднажала и взлетела на последнюю преграду, изо всех сил оттолкнувшись ногами — и едва перевалила через неё, наполовину вскарбкавшись, наполовину перекатившись и практически свалившись вниз, в нескольких метрах от своей ЦЕЛИ.
Теперь Шеффилд не выглядела удивлённой. У неё было время подумать, время испугаться. Хорошо… Это было то, чего хотели от неё «Шиори». Они не будут тянуть с этим. Они просто убьют её здесь и сейчас. Не нужно жестокости — просто взмах клинка и освобождение от этой взваленной на себя миссии.
«Мечница» сделала шаг.
Шеффилд что-то бросила, неумело — но оно всё равно полетело, похоже, ещё и набирая скорость и по дуге устремляясь к кайте!
Отбить удар мечом было элементарно, быстро и легко, как облизать губы, и вращающийся кусочек металла исчез…
Уши «Шиори» дёрнулись, вместо характерного звона металла по камню услышав резкий, но тихий (человеческий слух бы пропустил) свист. Кайта развернулась, вскидывая клинок как раз вовремя, чтобы снова снова парировать обоюдоострый кинжал, который, и не думая падать, вернулся, вновь покушаясь на её жизнь. А затем третий раз. Четвёртый! Каждый раз, когда она отбивала его в сторону, он просто возвращался, снова и снова, разрезав плащ на плече, задев кончик хвоста… Всё это время Шеффилд отчаянно рылась в содержимом полок, ища что-нибудь, любое оружие, чтобы защититься.
Хм. Она использует для защиты только артефакты А где её фокус? Подозрительно. Неужели она его уронила? Не было времени удивляться этому. В следующий раз, когда кинжал появился, «мечница» снова отбила его в сторону, на этот раз в ближайшую стену, тут же припечатала подошвой, сдернула с полки металлическую коробку, вытряхнула из неё какой-то мелкий мусор и запихала оружие внутрь, пока то дёргалось, пытаясь порезать ей пальцы — и ему даже удалось. Кайта захлопнула крышку и с отвращением бросила коробку на пол.
«Мечница» снова двинулась вперёд, медленно, помня, что произошло, когда «кинжал» подошла слишком близко, и готовя защитное заклинание на всякий случай.
Она ничего не сказала — и Шеффилд тоже. Тяжело дыша, та прижалась спиной к дальней стене, понимая, что она осталась одна. Похоже, им нечего было сказать. «Шиори» задумались — не дать ли женщине время на последнее слово, а затем решили, что это не то, чего заслуживает некромант.
Взгляд Шеффилд опустился на пол — на содержимое серебряной чаши, которое образовало лужицу из мерцающих хрустальных граней как раз между ними. «Мечница» ничего не заметила, слишком сосредоточенная на том, что наконец-то заполучила ту, которая была ответственна за все ужасные вещи, случившиеся с фейри в Альбионе.
Занести клинок. Последний шаг… в лужу жидкого кристалла. Шеффилд нырнула вперёд, вытянув руку в отчаянном быстром движении, широко раскинув пальцы, когда она коснулась гранёной поверхности, на её лбу что-то блеснуло, когда она торжествующе вскрикнула.
«Что?»
Больше у «Шиори» не было времени думать, не говоря уже о том, чтобы действовать. Свет, не блики, а исходивший из руки Шеффилд, пробежал, как электрическая дуга, к ноге кайты, затем прожёг себе дорогу вверх, по ноге, вдоль позвоночника и вонзился в основание черепа, как железнодорожный костыль.
«Шиори» думали, что уже испытывали боль раньше. Порезы, ожоги, избиение губернатором Барнардом, ощущение, что с тебя заживо сдирают кожу, во время Перехода… Они были неправы.
ВОТ ЭТО БЫЛА БОЛЬ.
«Шиори», все три её/их части сразу, закричали, когда боль расцвела не только в мозгу «мечницы», но и разлетелась по всему её/их общему разуму с такой интенсивностью, что заглушила её/их мысли и «я» в волне белого шума и света, окутав всё и не оставив ничего, ни слова, ни взгляда. Не было звука, за который они могли бы уцепиться, боль проносилась по каждому нерву, взрывая каждый нейрон в каскаде, который проникал всё глубже и глубже внутрь…
«Сломись».
Слово эхом отозвалось в них, холодное и не принадлежащее «Шиори».
Они кричали. Они кричали, согнувшись пополам, схватившись за головы, пытаясь избавиться от нарастающего давления, прежде чем оно просто расколет её/их на три части. Но давление не хотело ВЫХОДИТЬ, оно хотело ВОЙТИ, пробиваясь внутрь неё/них, как нож для нарезки овощей, снимающий оболочку под названием «Шиори» с живых воспоминаний Сиротаки Акиры…
«Н-нет…»
Они дрогнули, прогибаясь под ментальной волей, которая была почти осязаемой.
«Сломись».
Настойчиво и непреклонно.
Чёрный туман, всё глубже проникающий во всё, что они унаследовали в своем сотворении. Каждый яркий всплеск гнева и каждое нежное воспоминание, которые делали их НАСТОЯЩИМИ, которые связывали с тем, что когда-то было «Акирой»…
«СЛОМИСЬ!»
«Нет!»
«Шиори» кричали, растерянные и одинокие. Впервые за долгое время не просто испуганные — а испуганные и беспомощные.
Нет.
Она/они не подчинятся.
Она/они сделают этого!
Но они не могли остановить это, чувствуя, как их воля медленно затуманивается и ломается.
Как крошатся воспоминания о доме Акиры и его школе…
«СЛОМИСЬ!!!»
Кристально чистый образ Нанами.
«НЕТ!!!»
Вопли боли сменились рёвом глубинной ярости.
Огонь, который постоянно тлел в них, вспыхнул, прогоняя морок, возвращая ясность сознания.
Все её/их три части воспряли разом, поднимая бурю, разгоняющую тьму.
«СЛом…»
Нечеловеческий вопль разлетелся вдребезги, как стекло, — и с его крушением они выпали из мира боли, возвращаясь к себе, к реальности битвы.
«Мечница» услышала последний крик — и поняла, что он не был её собственным, ощущения тела вернулись вместе с чувством течением времени и окружающим миром. Все три её/их тела лежали, всё ещё трясясь, а в головах всё ещё эхом отдавались умирающие фрагменты голоса. Она уставилась на лужицу кристаллической жидкости, поймав своё отражение на её поверхности. Жидкость темнела и испарялась, какая бы сила в ней ни была — она либо разрушилась, либо израсходовалась.
Уши дёрнулись. «Мечница» посмотрела вверх и вокруг себя и зашипела. Шеффилд ушла, исчезла через брешь, которую она открыла в своём барьере от стены до потолка. Когда некромантка отошла от управления — в сокровищнице стало мёртво и тихо. Затихающие звуки бегущих шагов рассказали «Шиори» остальное.
Несмотря на тошнотворное ошеломление, все трое одновременно встали. Они не позволят этой женщине уйти.
__________________________________________
[1] ringed with a blue corruption. Переводчик в недоумении — что за порча? Вроде бы ранее не упоминалось.