Глава 8, часть 2. (1/2)

«Вот оно».

Эта мысль занимала внимание Киригаи Юи с той секунды, как она проснулась этим утром, и в течение четырёх тысяч семисот девятнадцати секунд<span class="footnote" id="fn_32355380_0"></span> с тех пор, пока она завтракала со своей тётей Сугухой, мыла посуду и очень тщательно одевалась для столь особого случая.

Её волосы были аккуратно причёсаны и перевязаны белой лентой. Её чёрные туфельки были начищены до блеска. И «красивое» белое платье, которое тётя Сугуха помогла ей выбрать, было идеально отглажено, и нигде не торчали лишние ниточки. Всё было «идеально», точно так, как и должно было быть в её справочном материале.

В конце концов — это был её первый день в школе. Она хотела произвести «хорошее впечатление».

Бывшая ИИ-ПЗПЗ, а ныне девочка-мейв из мира Халкегении, была наполнена беспокойным чувством «предвкушения», чувством, которое волновало её ещё с прошлого вечера.

И теперь, когда сегодня наконец наступило, она почти не знала, что с собой делать.

— Доброе утро, Юи-чан, Киригая-сан, — сказала ундина в синем цветастом кимоно, стоявшая у входа в класс. Засунув руки в рукава, добродушно улыбаясь и переводя взгляд с Юи на тётю Сугуху, Ирэн-сенсей действительно выглядела точь-в-точь как безмятежная школьная учительница. — Ты готова к важному дню?

— Угу! — Юи нетерпеливо кивнула, а затем остановилась, почувствовав, как хватка на её руке усилилась на семь процентов.

Она посмотрела на сильфу, держащую её за руку. Тётя Сугуха была одета для работы: белая блуза и кремовые брюки под ярко-зелёной курткой, плотно застёгнутой на талии. Её волосы сегодня были убраны назад простым шнурком вместо её любимой «цветочной» заколки, а единственным украшением были простые серьги с драгоценными камнями. Меч сильфы покоился на её бедре, на поясе висели шесть мешочков, в которых были зелья, одноразовые артефакты и маленький номерной значок.

Точно так же, как Ирэн-сенсей выглядела как «учительница», тетя Сугуха выглядела как «член городской стражи». Она также выглядела встревоженно — её глаза на самом деле не фокусировались на Ирэн-сенсей или стене позади неё.

Юи наклонила голову и быстро заморгала, пытаясь разрешить конфликт между своими наблюдениями и тем, что предсказывали её социальные скрипты. Это она сегодня собиралась остаться без присмотра родни, но нервничала почему-то именно тётя Сугуха.

— Большое вам спасибо за то, что взяли её, Ирен-сенсей. — Тётя поклонилась молодой учительнице и хозяйке «Аррунского Дома». — И за всё остальное. Я знаю, что прошу о многом.

Ирэн-сенсей, не переставая улыбаться, покачала головой:

— Просьба о том, чтобы мы нашли место ещё для одного ребёнка, никогда не может быть «многим». А другим детям уже нравится, что Юи-чан с нами.

— Это так? О.

Взгляд сильфы метнулся от Ирэн-сенсей на дверь класса, а затем с сомнением вернулся к Юи.

Немного поморгав, Юи приняла решение, потянув старшую родственницу за руку, чтобы привлечь к себе внимание, и лучезарно улыбнулась:

— Всё в порядке, тётя Сугу, сегодня мне будет очень весело!

Этого маленького экспромта было достаточно, чтобы тётя взяла себя в руки, улыбка вернулась на её лицо, когда она наклонилась так, чтобы их глаза были на одном уровне:

— Конечно, Юи-чан. Первый день может быть немного пугающим. Я просто беспокоюсь за тебя, понимаешь?

Юи подумала о том, чтобы объяснить своей тете, что в том, что она говорит, не так уж много смысла, но это делало старшую родственницу счастливой. Когда она улыбалась — она действительно так думала. Поэтому вместо этого Юи просто кивнула и улыбнулась в ответ:

— Угу.

— Вам совершенно не нужно беспокоиться, Киригая-сан. — Ирэн-сенсей положила руку на плечо Юи. — Ей будет хорошо с нами. Ты готова должным образом представиться, Юи-чан?

Ещё раз легко кивнув, Юи подняла сумку, которую они с мамой выбрали вместе. До сегодняшнего дня она использовалась как сумка для книг, но теперь в ней лежали её канцелярские принадлежности и тетради.

Отдалённый звон колоколов заставил уши Юи напрячься.

[Анализ звука.]

Её внутренний таймер сообщил о погрешности в три целых восемь десятых секунды. Глаза тёти Сугухи слегка расширились, и она отвесила извиняющийся поклон:

— Девятичасовой колокол. Мне очень жаль, но мне нужно идти. У меня смена до шести вечера. Юи-чан, ты ведь не будешь возражать, если останешься здесь до тех пор, да?

— Со мной всё будет в порядке, тётя Сугу! — убедительным тоном сказала Юи, упираясь руками в более высокую девушку-сильфу для толчка. — Поторопись, а то опоздаешь! Честно говоря, иногда за тётей Сугухой нужно много присматривать!

— Ладно, ладно, я ухожу. Повеселись сегодня со своими друзьями, Юи-чан! И обязательно расскажи мне всё сегодня вечером, обещай!

— Я обещаю! — Юи поклялась очень серьёзным тоном, уперев руки в бедра. Тётя в последний раз помахала рукой и побежала к двери под открытое небо.

— Такая серьёзная молодая женщина, — Ирэн-сенсей прикрыла рот рукой, чтобы скрыть лёгкую улыбку. — Тебе повезло, что у тебя такая ответственная семья, Юи-чан. Твоя тётя тоже помогала тебе с учебой, не так ли? Я очень надеюсь, что мой список помог вам наверстать упущенное.

Юи кивнула:

— Мне было чему поучиться, но я думаю, что теперь я понимаю большую часть этого!

— Значит, этого было достаточно? — В голосе ундины звучало удовлетворение и одновременно облегчение. — Если у тебя есть какие-то вопросы — не стесняйся спрашивать.

На самом деле книги из списка, который дала им учитель, содержали всего несколько мегабайт данных. Юи прочитала их так быстро, как только смогла перевернуть страницы. Но получение данных было лишь малой частью доступа к информации.

Ассоциировать все данные, которые она впитала, было гораздо более трудоемким процессом создания сложной сети ссылок, которая преобразовала «данные» в «факты» и породила «интуицию». Вот тут-то она и нарвалась на неприятности. Так много зависело от «контекста» и «метафор», что Юи была уверена, что безнадежно заблудилась бы без помощи тёти Сугухи.

Улыбка ундины смягчилась, когда она повела Юи к двери класса.

— Знаешь, для меня это тоже впервые, Юи-чан.

— О?

Ундина кивнула, а затем снова улыбнулась, но уже немного менее уверенно:

— Я никогда не учила таких детей так, как ты, поэтому я надеюсь, что ты будешь терпелива со мной, пока я учусь.

[Ирония.]

Юи хихикнула, даже если это было не очень уместно.

— Но ведь именно вы должны учить меня, Ирен-сенсей! Не волнуйтесь! Вам не нужно уделять мне особого внимания. Я довольно умна!

Ирэн-сенсей начала было что-то говорить, но остановилась и подавила собственный приступ хихиканья рукой:

— Я полагаю, что тогда мы будем учить друг друга, Юи-чан. Как учить и как учиться.

Ирен положила руку на дверь, сделав паузу, чтобы дать Юи подготовиться.

Точно так же, как мама и папа относились к ней, как к своей настоящей дочери, ундина делала всё возможное, чтобы обращаться с Юи точно так же, как с любой другой маленькой девочкой с тех пор, как она впервые посетила «Аррунский Дом». Это не изменилось, даже когда ей сказали правду о Юи и её истинной природе. Не в первый раз юная мейв была благодарна за то, что Ирэн-сенсей была одной из тех, кто знал о ней.

Юи понимала причину, по которой она должна была хранить свою тайну. Ей не понадобились её сенсорные способности, когда её родители объясняли. Её мама и папа не пытались ничего от неё скрыть. Они хотели напугать её, они хотели быть уверенными, что она будет особенно осторожна, потому что речь шла о том, чтобы оставаться в безопасности.

Дверь легко распахнулась с лёгким скрипом, и дверной проем наполнился светом и шумом — голосами двух дюжин детей, болтающих, пока они ждали начала урока.

Это было то, что тетя Сугуха назвала «классная комната». Юи остановилась на пороге, чтобы понаблюдать. Дети, много, сгрудились вокруг столов, болтая или работая над заданиями в ожидании начала занятий. Это было ГРОМЧЕ, чем она ожидала. Так громко, что Ирен-сенсей пришлось повысить голос, чтобы её услышали.

— Та-ак! Все по местам! Успокойтесь, пожалуйста! — Ундина остановилась у учительского стола, подождала, пока все успокоятся, и продолжила: — Пора начинать урок. Талия-чан!

Девочка-лепрекон с короткими золотистыми волосами встала из-за своего стола в переднем углу комнаты.

— Класс! Встали!

Все с шумом поднялись со своих стульев.

— Поклон!

Движение прокатилось по комнате, и Юи повторила его, почти не задумываясь об этом.

— Сели!

Ещё один стук, когда дети уселись обратно на свои места.

— Спасибо, Талия-чан, — сказала Ирен, оглядывая всех учеников. — Класс, сегодня к нам присоединится новая ученица, с которой, я уверена, многие из вас уже имели возможность познакомиться.

Юи не нужно было использовать свои расширенные сенсорные способности, чтобы услышать, как бормотание возобновляется снова, когда кто-то заметил, что она ждёт у двери, а затем предупредил своих соседей. Глаза обратились к ней, когда приглушённые голоса пересекли комнату, как волна, прежде чем исчезнуть. Ирен подождала, пока они утихнут сами по себе, и продолжила:

— Юи-чан, не стесняйся, пожалуйста, подойди и представься своим одноклассникам.

Теперь все смотрели на неё, некоторые с любопытством, некоторые взволнованно, как и она. И тогда Юи поняла, что тётя Сугуха была в чём-то права. Было немного «страшно» находиться под всеобщим наблюдением, когда она впервые вошла в класс. Неприятное ощущение «покалывания» прошло вверх по её спине, а ноги задрожали. Но это было недостаточно «страшно», чтобы остановить её.

Пройдя в переднюю часть класса, Юи повернулась лицом к ученикам, её взгляд прыгал, когда она выделяла знакомые лица, и она поняла источник этого странного чувства. На каждого человека, которого она узнавала, был один, которого она не знала.

Юи познакомилась почти со всеми, кто жил в «Аррунском Доме», но в Арруне было намного больше детей. Некоторые жили с семьёй, других приютили их товарищи по гильдии. «Дом» предоставил жильё лишь детям, оставшимся без опекунов, но школа, управляемая персоналом, была открыта для всех. Это означало, что сегодня она впервые встретится со многими людьми. Это было немного «ошеломляюще».

[Размышление:] Новые люди были просто друзьями, которых она еще не встречала.

С этим выводом слабое чувство беспокойства исчезло, и Юи улыбнулась:

— Я — Киригая Юи. — Она поклонилась. — Я так рада со всеми познакомиться!

— Юи-чан долгое время болела, поэтому не могла регулярно ходить в школу, — объяснила классу Ирен. — Последнее время она много занималась самостоятельно, чтобы присоединиться к нам здесь. Я надеюсь, что вы все будете терпеливы и поможете ей, если у неё возникнут какие-либо проблемы с привыканием. А теперь, Юи-чан, ты можешь занять свободное место во втором ряду, если хочешь — то позади Талии-чан.

И вот так знакомство было закончено, и самое страшное тоже закончилось. Было несколько шёпотом произнесенных приветствий от её друзей, когда она занимала свое место, Баландина, сидевшая через два места от неё, незаметно помахала рукой, когда она проходила мимо. Взгляд Бардиша задержался на его сестре, на лице мальчика-сильфа появилась лёгкая нахмуренность, затем он снова посмотрел на доску.

— Хорошо, тогда всё. Мы собираемся вернуться к тому, на чём остановились, с делением в столбик. Теперь я уверена, что вы все это понимаете. — Ирэн-сенсей взяла кусок мела и начала писать тривиальное математическое уравнение: — Шестьдесят восемь делим на два. Итак, кто-нибудь может сказать мне, что мы будем делать в первую очередь? Нана-чан?

— Сначала мы должны правильно написать схему для деления в столбик! — ответила довольно взрослая на вид на вид девушка-спригган с коротким хвостиком волос, звякнувшая браслетом на запястье поднятой руки.

— Совершенно верно, деление в столбик расписывается вот так. Я знаю, что сначала выглядит немного сложно, но это облегчает отслеживание всех промежуточных шагов.

Открыв сумку, Юи достала блокнот, который ей велели взять с собой, и открыла его на первой чистой странице. На самом деле ей не нужно было делать заметки, когда она могла просто архивировать и доску и лекции Ирэн-сенсей в своей памяти, и это помимо того факта, что арифметика была простейшей, но это выглядело бы подозрительно, если бы она не последовала примеру других детей

И, кроме того, она хотела делать заметки, она хотела смотреть, и слушать, и учиться, и так плохо понимать как можно больше. Было так много знаний, которых ей не хватало, и многое из этого, как она обнаружила, не было записано. В основном, она просто хотела того, чего хотели другие маленькие девочки.

Когда Юи родилась — она жила в мире чистой информации. Как ИИ-ПЗПЗ в игровом мире Айнкрада — не было почти ни одного места, которое она не могла бы пронаблюдать, и ни одного игрока, кроме самого Каябы Акихико, телеметрию нейрошлема и статистику которого которого она не могла бы получить мгновенно.

Самое близкое определение, которое Юи нашла для описания былой силы, было «всеведение».

И всё же она тоже была пленницей, как и игроки, тем более что её заставляли наблюдать и запрещали вмешиваться. Ограниченная серверами SAO, Юи никогда даже не видела внешнего мира, из которого пришли её мама и папа. Был «контекст», которого ей просто не хватало, когда она была со своими родителями или даже просто со своими друзьями. И именно поэтому она так стремилась быть здесь и сейчас, посещать занятия, как «обычный ребёнок».

Как и другие дети, она была здесь, чтобы учиться. Она просто была здесь не для того, чтобы учиться тому же самому.

[Социальные сигналы.]

Внимание Юи сосредоточилось на детях вокруг неё, некоторые внимательно слушали лекцию, в то время как другие выглядели менее заинтересованными или активно боролись со скукой.

Бардиш подпёр щёку рукой, решая задания наперёд.

[Скука.]

Его сестра, сидевшая рядом с ним, была полной противоположностью. Баландина внимательно прочитала свои записи, а затем сравнила их с теми, что были на доске, и почесала в затылке, прежде чем вычеркнуть свой ответ и попробовать снова.

[Разочарование.]

Старательные дети, такие как Талия, больше всего поднимали руки, когда Ирэн-сенсей просила ответить, каждый пытался дотянуться выше, как будто стараясь прикрыть тех, кто позади них. Большую часть времени учительница выбирала одну из поднятых рук, но уже три раза она выбирала таких учеников, как Бардиш.

Первой была Нана, девушка-спригган, которая не разобралась в проблеме правильно, но всё равно поторопилась ответить, рассматривая задание как гонку.

— Твой ответ был очень близок, но ты не должна пропускать шаги, Нана-чан. Не забудь выполнить умножение, чтобы проверить свой ответ, — наставляла её Ирэн-сенсей.

Вторым был лепрекон с медными волосами, который также выглядел слишком взрослым, чтобы быть в классе с другими детьми, скорее юношей, чем мальчиком. Как и Нана, он носил браслет на правом запястье. Ирэн-сенсей застукала его за рисованием на полях его тетради и потребовала ответа, аргументируя это тем, что если у него было время рисовать, то, конечно, он закончил.

— Тэндзи-кун, тебе нужно стараться получше, — сердито предупредила ундина. — Я буду ждать от тебя выполнения и дополнительных практических задач. И никаких занятий по самозащите, пока не сдашь!

Третьим был сам Бардиш.

— Бардиш-кун. — Ирэн-сенсей терпеливо стояла, скрестив руки на груди. Мальчик-сильф поднял глаза от своего блокнота, по-совиному моргая. — Поскольку ты всегда такой прилежный — не мог бы ты дать мне ответ на восьмую задачу, пожалуйста? Чему равны восемьдесят два, деленные на семь?

Мальчик-сильфа стал очень тихим. Зелёные глаза пробежались по странице перед ним, а затем перевернули страницу назад.

— Бардиш-кун?

— Одиннадцать и пять в остатке[1]<span class="footnote" id="fn_32355380_1"></span>, — тот повернул тетрадь и представил свою работу учителю. — Это правильно, не так ли, сенсей?

— Это верно, — учитель согласилась, но всё равно нахмурилась. — Пожалуйста, постарайся не забегать так далеко вперёд, Бардиш-кун. Это сэкономит тебе массу усилий, если ты ошибёшься.

Сильф кивнул:

— Да, сенсей.

Опрос продолжался ещё некоторое время, пока Ирэн-сенсей не вернулась к доске и не написала последнюю задачу на доске, обозначив её как «дополнительный тест».

— Хорошо, все, это просто для развлечения, — сказала она. — Тысячу двести семнадцать разделить на двадцать семь. Вам не обязательно решать это правильно. Но я хочу, чтобы каждый приложил все усилия, чтобы первым ответить и поднять…

— Сорок пять, остаток — два!

Ирэн-сенсей повернула голову туда, где сидела Юи, вытянув руку к потолку. Она тоже хотела попробовать! Только когда она поняла, насколько тихо стало в комнате, Юи осознала, в чем была её ошибка.

Все пристально смотрели на неё, как будто у неё выросла ещё одна голова, или, может быть, у неё выросли крылья. И когда возобновился шёпот, до её ушей донеслись обрывки разговоров:

— Даже Бардиш не смог бы решить это так быстро! — прошептал один из парней позади неё своему однокласснику.

— Это Юи-чан? Она действительно умная!

— Она отаку. Она математическая отаку!

— Это немного странно, я думаю…

— Ах!

Юи скривилась — она всё испортила!

Выражение лица Ирэн-сенсей сменилось с удивлённого на суровое:

— Ну тихо, тихо! Успокойтесь! Успокойтесь, пожалуйста. — Ундина снова обратила своё внимание на Юи, которая, ожидая, что Ирэн-сенсей будет недовольна, хотела опуститься на стул. Однако вместо этого учительница просто улыбнулась и протянула ей кусок мела:

— Это очень хорошо, Юи-чан, но ты должна была позволить мне закончить. Я собиралась, когда задача будет решена, попросить ученика подойти и снова решить её на доске. Не хочешь попробовать, Юи-чан? Но ты не должна использовать какие-то специальные математические трюки, чтобы решить её очень быстро, хорошо?

— О… — Ирэн-сенсей давала ей «оправдание», и она просто должна была принять это. Юи отодвинула свой стул и встала. — Да, сенсей! Первая часть точно такая же, как мы делали ранее, а затем вот так… — начала она.

Юи не заметила как мальчик-сильф на втором ряду нахмурился ещё сильней.

«Это было слишком близко», — подумала она, возвращаясь на своё место. Другие дети вокруг неё всё ещё перешёптывались и бросали на неё странные взгляды. Юи даже не могла спрогнозировать, что случилось бы, если бы Ирэн-сенсей не пришла ей на помощь. Хотя бывшая ИИ-ПЗПЗ не фиксировала никакой «враждебности» — она не думала, что у неё было очень хорошее начало.

Сжавшись больше от беспокойства, чем от смущения, Юи глубоко вздохнула.

[Запрос:] Что это было?

Диагностическая проверка её основного бинарного кластера не показала ничего плохого, её иерархия принятия решений не была скомпрометирована. Но она всё равно действовала «импульсивно», потому что…

Потому что Ирэн-сенсей попросила всех приложить все усилия, чтобы быстро решить проблему — и она действительно хотела произвести хорошее впечатление!

Юи сдержала лёгкое покачивание головой. Она всё испортила. Она просто не подумала. Она была так занята обработкой своих наблюдений, что не провела подробное моделирование согласно социальным скриптам! Но ответ на вопрос Ирэн-сенсей был тривиальным вычислением, которое едва ли использовало какие-либо из её ресурсов…

[Наблюдение:] Для людей было необычно уметь очень быстро вычислять большие числа. Ей следовало бы знать лучше, прежде чем совершать подобную ошибку! Подобные аномалии запоминались с очень высокой вероятностью.

Обычно Юи так или иначе не возражала, если люди считали её «странной». В конце концов, она была уникальным явлением сама по себе. Но это может иметь ужасные последствия, если Ирэн-сенсей расскажет тете Сугухе или её родители узнают!

Вот почему Юи на самом деле испытала «благодарность», когда другие дети постепенно вернулись к прослушиванию уроков, а она смогла вернуться к своим заметкам, не беспокоясь о том, что за ней наблюдают.

Лекция Ирэн-сенсей закончилась, и Фудзивара-сенсей занял её место, чтобы преподавать «Историю Родины», которая в основном была уроком истории Японии. Её родители были родом из Японии, и именно там были расположены сервера SAO и ALO, где и существовала ранее Юи, так что это была тема, о которой она очень хотела узнать.

Юи прочитала всё книги, которые порекомендовала Ирен-сенсей, но Фудзивара-сенсей сказал гораздо больше о предметах, которые они освещали, и говорил так интересно, что слушать было совсем не скучно. Юи задумалась — был ли лепрекон, как и Ирэн-сенсей, учителем и до Перехода?

Хотя у неё был соблазн ответить на некоторые вопросы Фудзивары-сенсея или даже присоединиться к диалогам, которые он часто завязывал с учениками, но в конце концов она отказалась. Юи пока не достаточно доверяла себе, чтобы снова рискнуть совершить ещё одну ошибку, её первое столкновение с таким большим общественным вниманием было достаточно «страшным» для одного дня.

За историей последовал урок грамматики с Офелией-сенсей, высокой женщиной из племени паков с роскошными золотистыми волосами, уложенными в такое количество локонов, что Юи была уверена, что они были результатом «эффекта укладки волос», как пружинистые чёрные «шипы» папы. Офелия-сенсей была гораздо более строгой, чем лепрекон, что был до неё, и она разговаривала с учениками очень официально, что показалось Юи странным, потому что она уже встречала Офелию-сенсей раньше, и пака обычно была очень доброй и дружелюбной.

[Гипотеза:] Может быть, ей тоже было некомфортно перед толпой?

Но все вежливо слушали, и не было никаких жалоб, когда их разбили для групповых упражнений. Юи даже немного оживилась — это было именно то, чего она с нетерпением ждала, и она не думала, что сможет испортить грамматику так, как это было с математикой. Отодвинув свой стол, чтобы присоединиться к ближайшей группе, она получила краткое представление о своих соседях.

Их было трое — четверо, считая Юи.

Первой была девочка-лепрекон, которая открывала урок, она помахала Юи и пригласила её сесть с ними.

— Приятно познакомиться, Юи-чан, — поприветствовала её Талия, когда они составили свои столы вместе. — Я Талия — а это Эшлинг. — Она указала на маленькую, похожую на мышку девочку-саламандру с волосами цвета пламени свечи, которая присоединилась к ним. — И я слышала, что вы уже знакомы с Баландиной.

— Угу. — Юи кивнула и посмотрела на девушку-сильфу, которая была особенно хорошо одета сегодня. Маленькая мейв улыбнулась: — Мы друзья.

— Друзья из реала? — спросила Талия. — Или вы встретились здесь?

Юи несколько секунд озадаченно моргала, пока формулировала ответ.

— Не будь такой навязчивой, Талия-чан! — мягко упрекнула Эшлинг. — Нельзя так просто задавать людям такие личные вопросы.

— Почему? — упрямо спросила Талия. — Лично я не возражаю, если Юи-чан узнает, что мы с тобой друзья в реале! — Её улыбка стала шире, когда она похлопала Эшлинг по спине. — Мы с Эш-чан ходим в одну школу в Японии, и наши семьи дружат уже давно. Мы живём здесь с моим отцом — он кузнец в Южном районе. Так что всё честно! А как насчет тебя, Юи-чан? Ты ведь не живешь в «Аррунском Доме», верно?

Юи почувствовала, как «беспокойство» словно стиснуло её внутренности, губы совсем не хотели открываться. Она застенчиво кивнула:

— Я… живу с моими родителями… и моей тётей. И кое с кем из их друзей.

Глаза Талии расширились, но, к счастью, она понизила голос:

— С обоими родителями?! Тебе действительно повезло, Юи-чан.

— Угу. — Она уже знала это. — Но вам тоже повезло, Талия-сан, у вас с Эшлинг-сан есть твой отец и вы друг у друга, а у Баландины-чан есть брат и дядя.

Баландина скорчила рожицу.

— Дядю хорошо иметь рядом, но Уэда такой придурок! Он думает, что весь такой крутой, но это не так. Он даже не настолько умён, он всё время получает плохие оценки. — Она взглянула на Юи. — Я рада, что Юи-чан наконец-то показала ему!

— Баландина, ты не должна говорить такие вещи о своём брате. — Эшлинг сделала такое же лицо, как Офелия-сенсей, когда та делала кому-то выговор.

— О чём ты говоришь? — Талия усмехнулась. — Это было потрясающе, Юи-чан. Она сидела за столом и сейчас так сильно наклонилась вперёд, что Юи пришлось откинуться на спинку стула, чтобы не удариться головами. — Я не смогла бы сделать это так быстро даже с помощью калькулятора!

— Ох. — Юи застыла, на ходу придумывая оправдание.

[Наблюдение:] Ирэн-сенсей упомянула «трюки».

[Ассоциативный поиск:] «Книги по математике», «деление в уме», «быстрое деление в уме»…

— Это… — Юи начала говорить ещё до того, как закончила составлять ответ, но…

— Ты действительно прямо как компьютерная, Юи-чан! — весело сказала Талия.

Юи почувствовала, как неприятный румянец приливает к её щекам, и поспешно попыталась закончить свое объяснение. Но прежде чем она успела сказать что-нибудь ещё, Офелия-сенсей подошла к ним и раздала каждому по листу бумаги и тоненький словарик кандзи[2]<span class="footnote" id="fn_32355380_2"></span> на всех.

— Ладно, дети, успокойтесь немного. Это ваше задание на сегодня — как только закончите, можете идти обедать. Если у вас возникнут какие-то сложности, сначала попросите помощи у соседей, а потом зовите меня — я буду ходить по классу, если у вас возникнут какие-либо вопросы.

Юи с благодарностью приняла свой листок и просмотрела содержимое. Это был переписанный от руки отрывок из книги, и в нём было полно ошибок.

[Предположение:] Это было то, что они должны были исправить.

Взглянув на Баландину, Эшлинг и Талию, она определила, что другим девочкам дали разные тексты, предположительно — чтобы они не могли просто скопировать друг у друга.

Подпрограмма Юи «движок естественного языка» немедленно начала выявлять и отмечать ошибки в предложениях. Выполнить задание будет ничуть не сложнее, чем математические расчёты ранее. Только…

[Неоднозначность.]

Чувство беспокойства заставило Юи остановиться, занеся карандаш над бумагой. Ей нужно было быть осторожной, очень осторожной, чтобы снова не выглядеть «странной».

[Размышление:] Она доставила папе немало хлопот из-за того, что была «ненормальной». Но вести себя «нормально» оказалось труднее, чем она ожидала. В любом случае, что означало это слово? Юи много раз размышляла над этим вопросом — но так и не смогла найти подходящего окончательного ответа. Казалось, что «нормальность» — это просто всё, что не было «ненормальным». Как она должна была вести себя «нормально», если определение было таким расплывчатым?

Но она всё равно должна была попытаться, поэтому Юи приняла решение. Внимательно наблюдая краем глаза, она обнаружила, что Эшлинг быстрее всех справлялась со своими предложениями, и поэтому каждый раз, когда та делала поправку, Юи использовала это событие, как сигнал сделать исправление на собственном листе. Эшлинг изменила время глагола — Юи исправила двойное отрицание. Эшлинг вычеркнула орфографическую ошибку, а Юи добавила пропущенный иероглиф.

Среди четырёх девочек быстро установился порядок: Эшлинг, за ней Юи, а затем Талия, а Баландина старалась изо всех сил — но в трудных местах ей всё равно приходилось помогать.

— Мне нужно позаимствовать это. — Девочка-сильфа утащила словарик на свой стол, увлечённо листая страницы и бормоча вслух слова.

— Бан-чан, вот то, что тебе нужно, — Талия постучала по иероглифу в верхней части страницы.

Средняя температура лица девушки-сильфы повысилась на ноль целых три десятых процента, а диаметр её зрачков увеличился, сигнализируя об «удивлении», когда она сначала попыталась скрыть то, над чем работала, ладонью, а затем остановилась, чтобы проверить сама:

— Э… это?

— Угу. — Талия подтянула словарик так, чтобы он оказался между ними. — Смотри, это и это сочетаются вот так, и таким образом ты можешь написать всё это кандзи вместо того, чтобы использовать хирагану[3]<span class="footnote" id="fn_32355380_3"></span>.

Баландина выглядела очень неловко, и Юи задалась вопросом, почему она испытывает «смущение» перед своими друзьями, пытающимися помочь ей?

— Она права, Бан-чан, — подбодрила Юи. — Видишь? Об этом тоже довольно легко догадаться.

— Я… я уже знала это! — Баландина дёрнула словарь обратно, внимательно прочитала страницу, а затем заполнила свой ответ. Юи наклонила голову. Как странно.

Может быть, ей не стоило так беспокоиться о том, чтобы выглядеть «нормально»? Эшлинг — а значит и она — закончили свои задания и сложили работы в ожидании оценки.

Оглядев комнату, она увидела, что Бардиш и Тэндзи зависли над своими листками со словарями, пока Офелия-сенсей объясняла Нане ошибку. Остальные дети всё ещё были прилежно заняты работой или перешептывались друг с другом, когда думали, что учитель не услышит.

— Очень хорошо, Эшлинг-чан, — Офелия-сенсей казалась довольной, когда она прочитала задание девочки-саламандры, и сложила его в начало стопки, которую начала собирать. Взяв следующим листок Юи, она читала его тридцать две с половиной секунды, затем её губы сжались.

[Тревога!]

Пульс Юи участился, и она почувствовала, как напряглись её плечи. Затем Офелия-сенсей издала тихий сдавленный звук.

[Запрос:] Смех?!

— Юи-чан? — Женщина-пака прикрыла свою улыбку рукой. — Ты не поняла, что это не было ошибкой? — Учительница положила листок и указала на строку с аккуратным исправлением.

— Но это неправильное слово, — Юи наморщила лоб. Неужели она ошиблась?

— Это игра слов, Юи-чан. — Офелия-сенсей улыбнулась.

[Анализ:] «Игра слов», «Каламбур», «Шутка», «Ирония», «Переносный смысл». Дихотомия значения между буквальной интерпретацией и намерением. Юи покраснела, слушая объяснения Офелии-сенсей. Это действительно было немного забавно.

— Может быть, мне не следовало его оставлять в задании, — задумчиво признала учитель. — Это действительно может немного сбить вас с толку, девочки.

Затем, просмотрев ответы Талии, она указала на пару ошибок, а затем попросила её попытаться угадать исправления. Затем она дошла до Баландины, и Юи почувствовала, как её «сочувствие» усилилось, когда губы той вытянулись, и она тихонько вздрогнула.

— Баландина-сан, это намного лучше, чем в прошлый раз, — но всё равно довольно много ошибок. Мы уже рассматривали некоторые из них раньше. — Офелия-сенсей казалась искренне обеспокоенной. — Ты уверена, что поняла эту часть?

— Э-э-э… — Баландина сделала неопределённый жест.

— Ничего страшного, если ты пока не понимаешь. Это всё равно большое улучшение по сравнению с прошлым разом, — мягко сказала сенсей. — Я сделаю пометку для читального зала сегодня днём — тогда мы сможем попробовать ещё раз, хорошо?

— Д-да… — Сильфа опустила голову, сдерживая стон, пока Офелия-сенсей не оказалась вне пределов слышимости, а затем уткнулась лицом в стол, дополнительно закрыв его руками.

Она выглядела такой «побеждённой», что Юи могла думать только о том, чтобы утешить свою подругу:

— Всё в порядке, Бан-чан. — Юи похлопала более высокую девочку по спине. — Если хочешь, я могу помочь тебе учиться.

— Ннн. — Баландина покачал головой. — Это глупо, — пробормотала она, ни к кому конкретно не обращаясь.

Практически в ту же секунду отдалённый звон колоколов Аррунской Башни возвестил о конце занятий, и дети под стук парт поспешили сдать свои задания, торопясь к двери в предвкушении обеда.

— Может быть, — беспечно согласилась Талия, потягиваясь и вставая со стула. — Но глупые люди тоже бывают голодны, не так ли? Может быть, если ты съешь что-нибудь, в твоем мозгу будет больше топлива, Бан-чан!

Талия подхватила Юи за запястье и потащила за собой.

Они были первыми, кто вышел за дверь, остальная часть класса следовала за ними по пятам, поскольку никому не хотелось быть последними в очереди.

— Быстрее, сегодня должна быть клюква! — крикнула Талия. Глаза Юи расширились, она ускорила движение, в животе заурчало при мысли о тёрпкой сладости.

К сожалению, им пришлось подождать. Некоторые учителя отпустили свои классы чуть раньше, и Юи оказалась в конце очереди, которая тянулась по всей длине одного из крыльев школьного здания.

— Чёрт возьми! Это класс Винсена-сенсея, он всегда отпускает их до звонка, — пожаловалась Талия, прикусив губу, скрестив руки на груди и пытаясь заглянуть за угол очереди. — Чёрт бы его побрал… Чёрт бы его побрал!

— Талия-чан, там на всех хватит. — Юи нервно улыбнулась — похоже, эта девочка действительно была довольно эмоциональной.

— Но там сэндвичи с ветчиной и василиском! — пожаловалась Баландина — И ветчины никогда не хватает на всех, кто хочет!

— Ну… Мне нравится василиск, — возразила Эшлинг. — Он не так уж и плох, Бан-чан.

Юи кивнула:

— Василиск вкусный. — Особенно с майонезом и острым соусом.

Баландина снова скорчила рожицу:

— Я не хочу есть какое-то странное животное.

Эшлинг нахмурилась:

— Эй, они не странные, они милые!

— В каком месте они милые?! Они странные, и чешуйчатые, и всё такое мерзкое и прочее! Это похоже на то, что понравилось бы моему брату!

— Ты бы съела что-нибудь, что показалось бы тебе милым? — Талия выглядела встревоженной.

— Угу. Кролики — милые, и я пробовала кролика. Это довольно вкусно.

— Не говори Силике-чан, или она больше не позволит тебе держать Пину! — серьёзно предупредила Талия.

Голова Юи поворачивалась, когда она внимательно слушала других девушек, записывая разговор, как и другие в прошлом. Но это было совершенно не то «окружение», что было, когда она приходила поиграть или повидаться со своими друзьями. Талия и Эшлинг были «знакомыми», с которыми она ещё по-настоящему не подружилась, в то время как Баландина была «хорошей подругой». Это привело к совершенно другой социальной динамике. Всё это было так волнующе!

— Так, кстати, мы тогда не договорили. — Талия посмотрела на Юи и Баландину. — Вы двое подружки — из реала? Типа одноклассниц?

Юи покачала головой.

— Просто друзья. Я встретила Бан-чан, когда врезалась в её брата.

— «Врезалась»? — Глаза Эшлинг расширились. — Юи-чан, ты же не летала в городе? Так нельзя!

— Юи-чан не виновата! — Баландина с раздражённым выражением лица пришла ей на помощь. — Это Уэда нарушил правила! Он даже не смотрел, куда летит! Он врезался головой в Юи-чан! Моему глупому брату повезло, что он никому не причинил вреда!

— Не волнуйся, Бан-чан! — Юи поспешила успокоить свою подругу. — Мой череп действительно твёрдый. Бардишу-куну пришлось бы врезаться в меня намного сильнее!

— Ты хочешь сказать, что он ударил тебя по голове?! — Талия казалась оскорблённой этой информацией, и Юи не смогла определить почему.

[Вопрос:] Неужели Талия ей не поверила?

Юи ещё раз кивнула и убрала несколько прядей волос с правой стороны лица.

— Это правда, Бардиш-кун ударил меня головой прямо сюда. — Она указала чуть выше своего виска, туда, где ранее была большая шишка. — Но это была и моя вина тоже. — Юи сцепила руки перед собой. — Я тоже не смотрела вперёд.

— И всё же ударить девочку, потому что не заметил… — задумчиво сказала Талия. — Папа, наверное, прав, мальчики совершенно не смотрят вокруг. — Выражение лица девочки-лепрекона снова сменилось с задумчивого на любопытное: — Кстати, о полётах. Юи-чан, из какого ты племени?

«Племя»? Юи снова быстро заморгала.

[Запрос:] «Племя», «Клан», «Социальная группа», «Фракция». Мама и папа уже говорили с ней об этом самом вопросе, так что Юи не была застигнута врасплох. Все различные расы фейри обладали уникальными особенностями и характеристиками. Но она и мама были единственными мейв в мире — и это их очень выделяло.

— Это довольно сложно объяснить, — сказала она. — Мамина семья тесно связана с компанией, которая сделала ALO, поэтому нам с мамой достались специальные аватары.

— Подожди, это как у Гэ-Эмов?[4]<span class="footnote" id="fn_32355380_4"></span> — Талия выглядела взволнованной. — Значит, я была права — Юи-чан действительно обладает особыми способностями!

— Н-не совсем. — Юи нервно улыбнулась. — У нас просто особые крылья, вот и всё.

Эшлинг выглядела задумчивой:

— Особые? Чем они особые?

Прежде чем Юи успела ответить, вмешалась Баландина:

— Это надо самой увидеть! Они действительно красивые и огромные! — Девочка-сильфа широко развела руки в преувеличенной пантомиме. — Они почти касаются земли!

— Неужели? — в глазах Эшлинг вспыхнул интерес. Маленькая девочка-саламандра посмотрела через плечо Юи, а затем наклонилась в сторону, как будто она могла увидеть их сама, просто посмотрев достаточно внимательно.

— Если хочешь, я могу показать тебе, — предложила Юи, чувствуя себя немного неуютно под «пристальным взглядом» Эшлинг. — После занятий.

Этого было достаточно, чтобы успокоить Эшлинг и Талию, которые неохотно переключили своё внимание обратно на обед. Они, наконец, добрались до начала очереди у открытого кухонного окна. Как и предсказывала Талия и чего опасалась Баландина — последние сэндвичи с ветчиной были уже съедены, и Баландина с несчастным видом взяла один с мясом василиска.

Юи не понимала, как её подруге может так не нравиться сэндвич. Пусть они и близко не были такими вкусными, как у мамы, но показались ей вполне неплохими. Может быть, это было из-за отсутствия у неё статистической информации? Юи решила, что обязательно выяснит, что такого особенного в сэндвичах с ветчиной, чтобы она могла провести сравнительный анализ.

Тем временем она предложила Баландине клюкву и листья салата в обмен на сэндвич, и Эшлинг сделала то же самое, так что они обе получили по дополнительной половинке сэндвича, а у Баландины получилось что-то вроде клюквенного салата.

После того, как они забрали еду, им оставалось только найти место, где можно посидеть. К счастью, таких было более чем достаточно. Усевшись на скамейку, расположенную в школьном цветнике, Юи откусила от сэндвича и лениво покачала ногами, оглядываясь по сторонам.

В такой солнечный день, как этот, детям разрешалось выходить на улицу и использовать обеденный перерыв как им заблагорассудится. По большей части это были разговоры, или игры, или ещё что-то вроде того, чтобы наверстать упущенное в классе. Вероятно, таким и должен был быть «обычный школьный обед».

[Наблюдение.]

[Подтверждение:] Это было очень похоже на те школы, о которых ей рассказывали тётя Сугуха и родители.

Если взять вместе детей из «Аррунского Дома» и детей из большого Арруна, то получалось слишком много народа, чтобы поместиться даже в таком большом гильдхолле, даже без учёта того, что там также должны были размещаться жилые помещения. Вместо того чтобы пытаться уместить всё в одном здании, персонал приюта смирился с тем, что школу придётся разместить в другом месте.

П-образный гильдхолл по соседству с «Аррунским Домом» был всего двухэтажным, с мансардными окнами на верхнем третьем этаже, и, по мнению тёти Сугухи, это было одно из самых «школьных» зданий в Арруне.

Ирен-сенсей заранее договорилась с гильдиями и городским советом о том, чтобы здание было зарезервировано для детского дома при условии, что школа будет открыта для всех детей, которые захотят её посещать, по крайней мере, по программе средней школы.

[Гипотеза:] Может быть, это были люди, пытающиеся снова стать «нормальными»? Дети должны были ходить в школу, а взрослые должны были работать, это было «нормально». Но кто был ребенком, а кто — взрослым?

Юи наблюдала, как шестеро спорили о правилах воздушной игры, в которую они собирались играть, пока один мальчик, кайт по имени Аллан, который жил в «Аррунском Доме» и любил рисовать, наконец, не заставил всех слушать его. Это было действительно впечатляюще — что он смог привлечь всеобщее внимание, когда ему было всего двенадцать, особенно учитывая, что двое других были «вне времени». Довольно взросло выглядевший тинейджер, которого звали Сайфер, и женщина-лепрекон по имени Элоиза, которая увлекалась мастерством ювелира.

[Вопрос]: Кого считать «взрослым человеком»?

[Вне времени.]

Такие люди, как Сайфер, Элоиза и Рика, которые проснулись после перехода с полностью развитыми взрослыми телами, всё ещё считались детьми из-за их неразвитого разума. И были «вне времени» такие люди, как доктор Сайто, которые получили тело, не завершившее своё развитие, но которых считали взрослыми из-за их жизненного опыта.

Но мозг тоже был частью тела, и он также созревал и развивался с возрастом.

В книгах по истории, которые читала Юи, говорилось, что «возраст совершеннолетия» в Японии составляет двадцать лет. Это был момент, когда человек юридически становился совершеннолетним и считался полностью ответственным за свои собственные действия. Но почему именно двадцать лет?

[Заключение:] Это казалось очень произвольным.

[Корректировка:] Это было произвольно.

В Халкегении не было юридического определения «совершеннолетия», но всё же существовала разница между «ребёнком» и «взрослым».

Студенты Академии считались «детьми», в то время как с королевой Генриеттой и принцем Уэльсом обращались как со взрослыми, хотя они были того же возраста, что и многие студенты. Горничные также считались взрослыми, независимо от их возраста. Как и солдаты-простолюдины, охранявшие дороги за пределами Арруна и форт, который был построен между городом фейри и Академией.

Папа и мама были бы «детьми», «мальчиком» и «девочкой» в Японии, но получение статуса «рыцаря» автоматически делало их «взрослыми», «мужчиной» и «женщиной» в Халкегении.

[Заключение:] В Японии человек, ставший «совершеннолетним», считался ответственным за себя. В Халкегении «взрослым» считался тот, кто мог нести за себя ответственность.

Это показалось Юи гораздо более разумным. Она откусила ещё один кусок от своего сэндвича и посмотрела в ярко-голубое небо.

— Ю-Юи-чан! Скажи им, что это неправда! — закричала Баландина, требуя её внимания. Лицо её приняло багрово-красный оттенок из-за того, чем Талия её дразнила. Подняв логи за последние тридцать секунд, Юи пришла к выводу, что это было её увлечение Такаи-сенсеем.

— Бан-чан по уши влюблена в него! Я так и знала! — Талия торжествующе усмехнулась. — Должна была быть причина, по которой ты посещала занятия по самозащите! Особенно вместе с твоим братом!

— Всё совсем не так! — девочка-сильфа умоляюще посмотрела на Юи, которая доела свой бутерброд, а затем задумчиво сформулировала ответ:

— Это совершенно естественно — влюбиться в парня, который тебе нравится, Бан-чан.

— ЮИ!!! — Глаза Баландины округлились, а Талия расхохоталась, хотя это был не «злой смех» — она казалась действительно счастливой за свою подругу.

— Но, я думаю, тебе следует послушать Талию-чан. Такаи-сенсей немного староват для тебя.

В конце концов, они всё ещё были детьми.

Набив животик, оставшуюся большую половину обеденного перерыва Юи хотела провести, исследуя окрестности. По её внутренним часам, ожидание в очереди за бутербродами, а затем их поедание заняло тысячу двести восемнадцать из их трёх тысяч шестисот секунд перерыва<span class="footnote" id="fn_32355380_5"></span>, оставляя более чем достаточно времени, чтобы осмотреться.

За исключением краткого визита за день до начала занятий, Юи никогда раньше не была в здании школы и видела его только издалека, когда навещала «Аррунский Дом». К счастью для неё, Талии не терпелось показать всё вокруг.

— Ну, в конце концов, я староста класса! — она гордо хлопнула себя по груди, на её лице была уверенная улыбка. — Я бы не выполнила свою работу, если бы не помогла новому ученику!

— «Староста класса»? — Почему Юи не сказали об этом раньше?

— Самозванная, — быстро бросила Баландина.

— Талия-чан, Талия-чан, — Эшлинг попыталась привлечь внимание подруги. — Ты не должна говорить такие вещи!

Но Талию, казалось, это совсем не беспокоило. Юи предположила, что она была одной из тех «неудержимых» людей, как мама. Или, может быть, её слух был «избирательным», как у папы. В любом случае, Юи обнаружила, что её взяли за запястье и потащили на экскурсию по школе.

Хотя сама школа была меньше, чем приют, ограниченная забором территория была примерно такой же. Вдоль восточной стороны здания был разбит сад с цветами и травами, а по периметру территории к северу располагалось несколько небольших хозяйственных построек. В ALO в них разместились бы оружейные и складские помещения гильдии, теперь в Халкегении они превратились в клубные комнаты и мастерские для учащихся.

Под бдительным присмотром своих наставников детям, которые были склонны к этому, разрешалось практиковаться в своих ремесленных навыках, что варьировались от кулинарии и садоводства до обработки металла и алхимии, а также в боевых, ограниченных в школьные часы уроками самозащиты без оружия, проводимыми Такаи-сенсеем.

Звон молотков смешивался с лучистым теплом маленькой печи у входа в кузницу — приземистое маленькое каменное здание, стоявшее на отшибе в углу участка. Ученики, в основном лепреконы и гномы, деловито работали на наковальнях, придавая форму своим творениям, или стояли перед печью с клещами и мехами.

Юи подумала бы, что проекты будут посвящены оружию и доспехам — и хотя некоторые из них действительно висели на стенах в разной степени завершённости, но большая часть работ была гораздо более обыденной.

— Как там дела с этими горшками, Рати-чан?

Фудзивара-сенсей оценил работу одной из учениц, улыбнулся и похвалил её мастерство и чёрный чугунный котел, который она только что закончила.

— Уже второй, — гордо ответила девочка-лепрекон, почти полностью скрытая под своей тяжёлой защитной одеждой, с каштановыми волосами, отливающими металлическим блеском: — Наверно, сегодня мы уже не успеем взяться за сковородки. Но, может быть, мы сможем нарисовать проект той пароварки, о которой мечтала Ирэн-сенсей!

— Отличная идея. — Старший лепрекон похлопал ученицу по плечу и заметил девочек в дверях. — Ой-ё-ёй! Вы четверо, пожалуйста, отойдите подальше! В кузнице нельзя находиться без защитной одежды!

— Извините, сенсей! — крикнула Баландина, таща за собой Талию и Юи. — Мы просто хотели посмотреть, над чем все работают!

Юи провела быстрый анализ увиденного. Ну, вот это, например, флюгер. А ещё один лепрекон постарше с блестящими черными волосами, Таркин, похоже, паял металлические трубы, похожие на те, что проходили под карнизами «Аррунского Дома» и служили для отведения дождевой воды. [Вопрос:] Техническое обслуживание? Наконец, пара гномов возилась в дальнем углу. Один насаживал головку молотка, другой заливал расплавленное железо в форму для гвоздей.

Дети применяли свои ремесленные навыки, чтобы помочь содержать свой дом. Было ли это тем, что подразумевалось под «перековкой мечей на орала»? Хотя она и не ожидала, что сегодня ей позволят увидеть больше — Фудзивара-сенсей настойчиво подталкивал их к двери.

— Если вы хотите посмотреть, то можете вернуться с соответствующей защитной одеждой, — сообщил им наставник-лепрекон голосом, в котором полностью отсутствовал «гнев», но всё ещё очень твёрдым.

Баландина наконец оттащила Юи на шаг назад, но только для того, чтобы всё три девочки отскочили от стены, которая появилась у них за спиной.

[Корректировка:] Юи отскочила, спотыкаясь, обратно к двери, и обнаружила, что это была не стена.

Юи подняла глаза. Это была девушка.

Юи посмотрела ещё выше. Очень большая и очень «крепко сложенная» девушка.

Хагивара Рика, девочка-гном Рика, случайно попавшая под Переход через аккаунт своей старшей сестры, теперь одна из «вневременных» учениц, находящихся на попечении «Аррунского Дома», совершенно невинно посмотрела сверху… очень сверху вниз.

— О? Ах! Юи-чан, Бан-чан, вы в порядке?»

Баландина споткнулась, но не упала, а Талия упала — в траву, что, похоже, не причинило ей вреда. Юи сначала расправила платье, а затем снова подняла глаза:

— Мы в порядке, Рика-чан… ой… — [Анализ.] — А ты в порядке — тащить такое?

— Хммм? — Рика выглядела смущённой примерно две целых три десятых секунды, а затем поняла, что имела в виду Юи. Переложив свою ношу поудобнее, девушка-гном наклонила голову. — Ах, это? На самом деле оно не такое уж и тяжёлое.

[Анализ.] Древесный уголь и прутья из кованого железа.

[Запрос:] Металлолом?

[Оценка:] Сто двадцать килограммов.

Юи посмотрела на ноги Рики — её ботинки погрузились в мягкую и рыхлую почву на три лишних сантиметра, но она, похоже, этого не заметила. Проанализировав задним числом выражение её лица, Юи не выявила признаков «напряжённости».

— О, Рика-чан, ты принесла! — Фудзивара-сенсей хлопнул в ладоши. — Большое тебе спасибо за помощь! Отнесёшь их внутрь, хорошо?

Гномка по-детски кивнула, поправляя лямки тяжеленного рюкзака.

Девочки молча смотрели ей вслед, пока Талия не прошептала:

— Я не знала, что Рика-чан в кузнечном клубе…

— Она не там, — ответила Баландина. — Но она всегда старается всем помогать, потому что она такая сильная. Вы бы видели, что было, когда Офелии-сенсей понадобилось выкорчевать пень!

— Рика-чан — молодец! — Юи просунулась обратно в дверь. Рика была действительно застенчива. То, что она стала чувствовать себя полезной, сотворило с ней чудеса, дав «уверенность в себе». Она прошла долгий путь с тех пор, как случайно сорвала дверь своей комнаты с петель.

Ученики, ухаживающие за огородом, оказались более приветливы, некоторые из друзей, которых Юи завела ранее, улыбались и махали рукой, прерывая свою работу достаточно надолго, чтобы представить её детям, которых она раньше не встречала. Около половины учеников проживали в большом Арруне, с семьёй или друзьями, и Юи с ними до сегодняшнего дня не контактировала. По крайней мере, она решила, что произвела на них хорошее первое впечатление.

— Юи-чан действительно ладит со всеми! — похвалила её Талия, когда они прощались с группой садоводов. Похвала была искренней, хотя Юи подозревала, что это было больше связано с маргаритками, подаренными им. Свою Талия теперь носила над левым ухом, как карандаш.

— Она знает, как разговаривать с людьми, — согласилась Баландина, аккуратно закрепляя свою собственную маргаритку на ленте для волос. — В чём твой секрет, Юи-чан?

«Секрет»?

[Опасность!] Тревога приостановила основные процессы Юи почти на семьсот двадцать миллисекунд.

[Корректировка.] Мысли стремительно понеслись, и она отреагировала прежде, чем её молчание стало слишком заметным.

Юи поднесла руку к подбородку, приняв позу «задумчивости».

— Нууу… На самом деле фокус в том, что надо больше слушать людей. — Она закончила формулировать ответ и решительно кивнула: — Иногда людям просто нужно, чтобы кто-то их услышал.

Целью её создания было изучение человеческого поведения и, в конце концов, обнаружение отклонений. Люди были социальными существами, которые зависели друг от друга в том, чтобы определять «контекст» и проводить перекрёстную проверку ошибок.

[Заключение:] Определение человека — «существо, которое требует существования других людей». Другими словами, «социальное животное». Это определение относилось и к Юи — и оно ей очень понравилось.

Хотя, если оценивать «трезво», её способность лечить симптомы, которые она диагностировала, всегда была гораздо более ограниченной. Она была задумана как диагностический инструмент и механизм вмешательства, а не как основное лицо, осуществляющее терапию. Её обязанность состояла в том, чтобы выявлять игроков, находящихся в группе риска, и заканчивалась попытками побудить их обратиться за помощью. Даже если бы ей разрешили выполнять свои обязанности в Айнкраде по назначению — она никогда не смогла бы обеспечить всю ту заботу, которая требовалась игрокам. Юи почувствовала знакомое чувство «разочарования».

Но она бы попыталась. Она сделала бы всё, чтобы помочь.

Теперь её возможности были гораздо более ограничены — но зато она была свободна в своих попытках. В то же время Юи оказалась втянутой в конфликт своих собственных желаний и того, что она считала своим «долгом». Её единственной целью больше не было заботиться об игроках — это было частью того, кем она была, но не единственной.

Она не могла не думать, что выполнение её первоначальной цели заставило бы её чувствовать себя очень «одинокой».

Звуки музыки доносились из оркестровой комнаты, где ученики-паки упражнялись со своими инструментами, — лёгкая и проникновенная мелодия, от которой Юи почувствовала себя немного лучше. Этот мир был совсем не похож на Айнкрад, игроки не были пленниками в нём — и она тоже.

— А тут у нас дополнительные уроки самозащиты, — сказала Эшлинг, когда они возвращались к фасаду школьного здания и травянистой лужайке перед ним, разделённой главной пешеходной дорожкой.

— Хей, Бан-чан! — весело позвала Талия. — А вот и твой будущий муж!

От поддразнивания лепреконки бледное лицо Баландины покраснело, как помидор.

— Талия! — взвыла она, её голос выдавал одновременно «ошеломление» и «смущение», причину которого Юи всё ещё не до конца понимала.

Она вытянула шею, чтобы проследить за жестом Талии, и опознала Такаи-сенсея, как раз проводившего инструктаж своих учеников по рукопашному бою. Летняя жара на сегодня спала, но было всё ещё достаточно тепло, чтобы вспотеть во время тренировки. Саламандр снял куртку и рубашку, тёмные от загара мускулистые торс и руки блестели на солнце.

Баландина очень неохотно отвела взгляд, пыхтя и что-то бормоча себе под нос.

Пока Юи смотрела, Такаи-сенсей принял боевую стойку и приказал ученику схватить себя, затем продемонстрировал технику броска. Пока остальные ученики пытались повторить, он прошёл вдоль линии пар, внося исправления и остановившись, когда дошёл до двух учеников в конце очереди.

[Наблюдение:]

— Бан-чан, разве это не твой брат?

Так и было — тот, что был ниже ростом и выглядел моложе из двух учащихся, был Бардиш. Старший брат Баландины последовал примеру своего сэнсэя и разделся до белой майки, обнажив худые, но жилистые конечности. Он схватил нападавшего, парня-кайт ши, за запястье. Мальчик-сильф не колебался и не медлил, когда, изогнувшись в движении, которое охватило всё его тело, провёл приём. Молодой кайт сначала потерял равновесие, а затем обнаружил, что его габариты и вес используются против него, — движение вперёд превратилось в сальто, в результате которого он упал плашмя на спину.

Мальчик-сильф сделал шаг назад, тяжёло дыша. Поправив воротник майки, Бардиш наклонился и протянул своему противнику руку. Такаи-сенсей вмешался, показывая, что было сделано неправильно и что надо изменить, а затем два ученика поменялись местами: Бардиш нападал, а кайт защищался.

— Твой брат тоже довольно хорош, Бан-чан, — лениво заметила Талия.

Теперь Баландине было намного легче отвести взгляд, нахмурившись при этом.

— Он просто выпендривается, потому что теперь он больше и сильнее. Уэда получил бы пинка под зад, если бы попробовал сделать что-то подобное по-настоящему!

— Ты же тоже ходишь на уроки самозащиты? — спросила Эшлинг.

— Это совсем другое дело! — ответила Баландина, скрестив руки на груди, как бы заявляя, что разговор окончен, — ещё до того, как он смог начаться. Что, вероятно, было к лучшему, поскольку школьный звонок возвестил о том, что урок вот-вот начнётся снова.

Юи обнаружила, что «настроение» на послеобеденных занятиях совершенно другое по сравнению с теми, что проводились ранним утром. Сначала она подумала, что это потому, что утренние занятия следуют после хорошего ночного сна и плотного завтрака — и это определённо было одной из причин. Теперь, когда дети пережили долгое утро и пообедали, в классе царила атмосфера сонливости, которую даже лекция по естественным наукам Винсена-сенсея не смогла полностью рассеять.

Это заставило Юи немного пожалеть учителя — в конце концов, он старался изо всех сил и, похоже, не собирался сдаваться перед общей сонливостью своих учеников.

Сенсей-кайт ши был самым подвижным из всех, кого Юи когда-либо встречала, выразительно жестикулируя руками, ушами и даже хвостом, когда он иллюстрировал учебную программу на доске. Не было никаких сомнений в том, что он хорошо приспособился к своему новому телу. Сегодняшний урок был посвящён круговороту воды в природе, который Винсен-сенсей специально модифицировал теперь, когда они жили в Тристейне, а не в Японии.

— Вода, испаряющаяся в основном из океанов, собирается в облака, которые затем перемещаются вместе с ветрами, пока не выпадают в виде осадков. Во многих местах это происходит вокруг горных вершин, которые, как правило, блокируют движение облаков и заставляют их накапливаться, пока не начнётся дождь или снег. — Винсен-сенсей повернулся, вертя маленький кусочек мела, как крошечную палочку. — Конечно, то, что верно для Земли, верно и для Халкегении в этом отношении, и Горы Огненного Дракона являются хорошо известным примером этого явления на континенте. Горы создают засушливый климат к востоку от себя, поддерживая пышные сельскохозяйственные угодья на западе. Немного интереснее роль Альбиона в погодных условиях Халкегении. Теперь, когда мы рассмотрели, как горы влияют на выпадение дождя, кто-нибудь хочет угадать влияние Альбиона? Нана-чан?

Винсен-сеней указал на девочку-сприггана, что подняла руку.

— Альбион парит на той же высоте, что и облака, так что он должен действовать очень похоже на горные вершины, о которых вы говорили, верно, сенсей?

— Очень хорошо, Нана-чан. — Кейт заложил руки за спину и принял лекторскую позу: — Альбион называют Белым Островом из-за постоянных туманов, которые собираются вокруг его скал и впоследствии превращаются в облака для Тристейна, южной Германии и северо-восточной Галлии. Часть дождевой воды Тристейна поступает из рек Альбиона, когда те стекают со скал, но ещё больше благодаря тому, что Белый Остров перехватывает облака над океаном и стремится загнать их в свою тень, где они начинают охлаждаться и быстро конденсироваться.

Нарисовав на доске схематическое изображение Альбиона, Винсен-сенсей показал облака, скопившиеся на левой стороне белого острова, а справа — измученных жаждой маленьких тристейнских фермеров, умоляюще смотрящих в небо.

— Наряду с временами года, положение Альбиона является важнейшим фактором в определении того, когда придут дожди, а поскольку расположение летучего острова зависит от лун — то лунные календари исторически были очень важны для фермеров, чтобы определить, когда начинать посевы… — Уже знакомый звук колоколов прервал Винсена-сенсея, заставив его уши дёрнуться. — Похоже, на сегодня это всё, — сказал он, беря со стола свой портфель и убирая принадлежности для рисования в ящик стола. — Итак, домашнее задание на сегодня — это краткое изложение сегодняшней лекции на двух страницах, и я хочу, чтобы всё пришли завтра на занятия хотя бы с одним хорошим вопросом. Затем мы начнём подбирать группы для наших классных проектов.

Винсен-сенсей выбежал так же быстро, как и появился, и только тогда Юи заметила, что другие ученики стали ещё более подавленными.

— Эй, Бан-чан? Что происходит?

— Это Буланже-сенсей, — ответила девочка-сильфа приглушённым голосом. — Он реально злой.

— В смысле?

Тревога Юи росла по мере того, как она рассматривала лица других детей, на которых застыло несчастное выражение. Жан Буланже был одним из местных учителей, нанятых для обучения детей предметам, связанным с историей и культурой Тристейна. Эта задача занимала почти всё его время, поэтому, несмотря на то, что он жил в «Аррунском Доме» вместе с остальными сотрудниками, Юи никогда с ним не встречалась.

Он не мог быть настолько плохим, не так ли?

Но прежде, чем Юи успела спросить, дверь в класс открылась с шумом, похожим на щелчок кнута, и её внезапно охватило неконтролируемое желание сидеть как можно более неподвижно и прямо, когда их наставник появился в поле зрения.

Буланже-сенсей был очень похож на негатив Винсена-сенсея. Оба мужчины были очень худыми и высокими, но если у Винсена была тёмная кожа и растрёпанная светлая шевелюра, то Буланже был бледнокожим брюнетом, волосы которого были гладко зачёсаны назад. Приплюснутое лицо сенсея-кайта всегда было жизнерадостным, на нём, казалось, постоянно играла улыбка. Черты лица учителя-человека были резкими и выразительными, — густые бровями, маленькие голубые глаза и почти комично большой нос, нависающий над тонким ртом, слегка искривлённым в гримасе недовольства.