Глава 6, часть 3. (2/2)

— Эм…

Хинагику подняла руку, призывая посетительницу к молчанию, сложила ладони вместе и прочитала короткую молитву. К тому времени, как она закончила, содержимое горшка нагрелось и наполнило комнату ароматом. Небольшой ритуал был завершён, и шаманка почти сразу почувствовал себя более непринужденно.

У Матери Иггдрасиль всегда был смысл в её действиях, и если такова была её воля — значит, так тому и быть. Целью Хинагику было понять причины этого и донести их до своих сестёр.

Она вернула свое внимание к сестре, сидящей перед ней, и добродушно улыбнулась — это казалось правильным поступком, девушке определённо была необходима поддержка.

Именно эта очень странная сестра была основным источником беспокойства Хины в последние дни. Не так давно Роза, сестра Сада Тарб, была всего лишь одной из многих десятков младших, которые населяли Сад и ухаживали за лесом под бдительным присмотром старших.

Щекастая девочка исчезла, детский жирок растаял в пылу цветения. Стройная, как шаманка, но без какой-либо мягкости опекунов. У этой девушки были длинные, неуклюжие конечности и резкие черты лица, острый подбородок и высокий лоб, обрамлённый длинными тёмными волосами. Её тонкие крылья расправились за спиной, когда она сидела, положив руки на колени.

Девушка смотрела вверх и вниз, из стороны в сторону — куда угодно, кроме Хинагику.

— Тебе не нужно беспокоиться, Роза-тян, всё в порядке, — мягко сказала Хинагику. Наконец Роза перестала ёрзать и осмелилась поднять глаза. Большие и тёмные, они смотрели прямо в глаза Хинагику, пытаясь понять — действительно ли это было правдой? Но шаманка тоже не знала — всё будет зависеть от того, как пойдут дела. Далеко не всё зависело от её воли.

— Эм… ум… д-да… Хинагику-сама.

Хина склонила голову набок.

— Ты можешь называть меня просто «Хина», если хочешь, Роза-тян. Теперь ты старшая сестра, и мы равны в этом, связанные общей связью с Великой Матерью. Я только хочу помочь тебе.

— Д-да… Хинаги… Хина… Хина-сан. Благодарю вас.

Улыбка Хинагику немного померкла. Вид одной из её сестер в таком состоянии причинял ей почти физическую боль.

— Итак, Роза-тян. — Шаманка стала более серьёзной, аккуратно сложив руки на коленях. — Ты знаешь, почему ты здесь?

Роза медленно кивнула:

— Вы — Старшая Сестра Сада, шаманы и рыцари полагаются на вашу мудрость. Я полагаю — вы должны решить мою судьбу. Останусь ли я такой или…

Она запнулась на полуслове, медленно покачав головой. Никому не доставляло удовольствия думать о подобном.

Улыбка Хинагику сменилась хмурым взглядом. Цветение было священным таинством между пикси и Иггдрасиль, и выбор отказа от Дара Всематери и возвращения к тому, кем они были, также должен быть личным.

— Роза-тян, я обещаю, что никто не сделает этого с тобой, если ты действительно этого не захочешь.

Хинагику внимательно наблюдала, как Роза напряглась всем телом на мгновение, затем её плечи опустились — и крылья вторили её движениям.

— О, — сказала она, а потом: — Может быть, так будет лучше.

— И почему ты так считаешь? — спросила Хинагику.

Роза ответила не сразу. Вместо этого она потянула за воротник своего платья, одёрнула подол. Она не была ни рыцарем, ни шаманом, ей не полагалось ни рыцарской блузы и юбки, ни шаманского одеяния — и хотя она была довольно худенькой, а её платье расставили, как смогли — оно всё ещё было заметно мало ей.

— Роза-тян?

— Шаманы ненавидят меня… — начала та.

— О, Роза-тян, мы вовсе не…

— Они ненавидят меня, — твёрдо повторила Роза, и внутри у неё словно что-то проснулось, выражение лица стало жёстким и решительным. — Вы добрая, Хина-сан, но другие не такие добрые, как вы. Они ничего не могут поделать с тем, что они чувствуют ко мне. Они терпеть не могут любую сестру, которая не подчиняется правилам, — и я не подпадаю ни под какие правила! — Она вздрогнула, произнося эти слова. — Даже я понимаю это. Если бы я была рыцарем или шаманом — тогда всё было бы хорошо, но я — не они. Я — это я! Проблема во мне! — В этом голосе было больше гнева, чем боли, и много желания выплеснуть наболевшее. — Шаманы ненавидят меня, рыцари не доверяют мне, а младшие сёстры боятся меня. — Роза зажмурилась. — Я уже просто хочу, чтобы моё желание никогда бы не было исполнено! Я просто хотела лучше понимать — но какой в этом смысл, если всё, что я понимаю, — это то, насколько я несчастна?!

Хина подождала, пока Роза закончит. То, что она сказала, — было жестоко, но в то же время не было неправдой, как бы постыдно это ни было признавать. И Розе нужно было сказать всё это, и ей было нужно, чтобы это услышали. Хины не было, когда расцвела Роза, за последнюю неделю было много цветений, так как Сад пополнялся, и она была нужна в другом месте.

О Розе заботились другие — и впервые Хина увидела новую старшую сестру, когда её отыскали другие шаманы, твердя, что произошло что-то ужасное.

Этим «чем-то ужасным» оказалась сама Роза.

Скрестив ноги, она сидела по бёдра в шелухе своей увядшей кожи, рассматривая длинные конечности в лунном свете, крылья были всё ещё влажные и хрупкие. Роза не должна была так резко садиться, и уж точно не должна была оставаться без присмотра.

Хина и раньше видела аномальное цветение — у пикси-проводника Сьюзен, и поэтому она не была так поражена сравнительно лёгким отклонением Розы. Но большинство других шаманов Тарба не присутствовали при том событии. Они так боялись подходить к Розе, что даже не убедились, что с ней всё в порядке, вместо этого прятались за спинами рыцарей, как будто забыв, что она их сестра и нуждается в них сейчас больше, чем когда-либо.

Хина познала ещё больший стыд, когда слушала, как Чуриппу и Биджозакура[1]<span class="footnote" id="fn_32258386_0"></span> шептались друг с другом, её подчинённые казалось, были полностью убеждены, что рыцари должны обратить цветение Розы. Им только не хватило смелости сделать это до того, как появилась Хина.

Реакция Старшей Сестры была немедленной и абсолютной.

Это были первые голоса, но они не были последними.

«У нас очень трудная жизнь, — подумала Хина. — Но, возможно, нам тоже и повезло».

Лес за пределами их Сада мог быть опасным — но он также был их убежищем, защищая их от тех, кто мог попытаться причинить им вред.

Если бы Хина сама не видела странного расцвета Сьюзен, возможно, она согласилась бы со своими сёстрами без раздумий в уверенности, что это к лучшему… И она почти наверняка была бы неправа. Вместо этого сомнение пустило корни в её сердце, и она не могла вырваться из его тисков, как ни старалась.

— Но… — Роза снова начала, и Хина слушала, позволяя сестре высказать всё. — Даже если так… Я вовсе не хочу терять это!..

Шаманка жестом побудила её продолжать.

— В-всё началось с книг.

— Библиотека Артура-сана? — предположила Хинагику.

Роза кивнула. Значит, она права. Хозяин Тарба стал им добрым другом за последние месяцы и был очень щедр к сёстрам, которые часто приходили навестить его дом и посмотреть на цветы и травы с разных концов мира, которые он выращивал в своём саду.

Среди этих частых посетителей были шаманы, сама Хинагику и, конечно же, младшие сёстры… включая Розу.

Шаманы приезжали туда, чтобы узнать о растениях и животных Халкегении, которые вторглись в их лес, а также изучить печатный язык людей. Знание написанных слов и букв никогда раньше не было нужно пикси — но теперь это стало необходимо. Люди хранили так же много своих знаний в виде письменных слов, как и фейри.

На самом деле Хинагику начала задаваться вопросом — не были ли эти «люди» дальними родственниками Оберона и Титании? Возможно, те возникли в этой земле или в одной из близлежащих… Объяснения Сакуи… мягко говоря, сбивали с толку.

Артур открыл свой дом и свою библиотеку для пикси, чтобы те могли узнать всё, что хотели, и читальный зал был почти постоянно переполнен сёстрами, которые неустанно работали над книгами. Шаманы и рыцари неуклюже произносили написанные слова и пытались понять их смысл.

Немного помогло то, что Артур также начал обучать Эфразию — человеческая девочка и её мать недавно стали жить в доме графа, и тот очень озаботился её учебой. Пикси тоже стали его ученицами, а также он читал им лекции по головокружительному разнообразию предметов. Хина задавалась вопросом — сколько же лет графу, что у него было время столь многое узнать? Всему, что он знал, Артур стремился научить их — а рыцари и шаманы стремились учиться.

А потом появилась Роза.

Роза была там не для того, чтобы узнать о королевствах, или чтении, или травах… На самом деле, она была там не для того, чтобы учиться вообще. В доме графа также жили четыре ранее потерянные младшие сестры, которые не пожелали расставаться со своими приёмными опекунами. Селандин, Ирис, Лили и Олив прижились в своём новом доме, преуспев в качестве помощников графа по уходу за его садом, они были любимы и счастливы, и Хине даже в голову не приходило забирать их оттуда силой.

Но они также были одни в этом месте, только в компании друг друга, а младшая сестра должна была быть окружена десятками других, а не просто двумя-тремя. Так что неизбежно некоторых младших из Сада взяли с собой просто для того, чтобы те посмотрели на окрестности и поиграли со сверстницами. И Роза была одной из них — сначала в качестве подружки для игр, а потом однажды она сама забрела в библиотеку графа и наткнулась на одну из записных книжек Артура.

Её нашли несколько часов спустя, когда она листала страницы с красиво нарисованными цветами, и отругали за то, что она потерялась и не успела вернуться с остальными в Сад до захода солнца. Хинагику не стала бы больше размышлять об этом инциденте — если бы не осознала сейчас, что это был первый шаг из многих на пути, по которому сейчас шла Роза.

— Так красиво, — прошептала пикси. — И намного больше, чем я когда-либо думала. Я просто хотела узнать о них всё больше и больше, об их формах, об их линиях… Таких красивых линиях… Потом я узнала, что в мире есть ещё более прекрасные вещи… Это так удивительно, Хина-сан! — она поднесла ладони к лицу, и Хина на миг испугалась, что Роза разрыдается. — Иггдрасиль-сама! Я не хочу это потерять! Если я лишусь всего этого… Я вижу это по младшим сёстрам, они счастливы… Но они такие глупые, они не понимают, они не могут понять!!!

— Они такие, какие они есть, — мягко возразила Хина. — Все твои сёстры — милые и добрые девочки.

— И я их очень люблю. Но это не то же самое. — Роза опустила голову. — Раньше я думала, что некоторые из моих сестёр были такими умными, намного умнее меня, но на самом деле они не сильно отличаются от того, какой я была раньше.

— А теперь? — спросила Хина. В маленькой комнате становилось жарко и душно от запаха благовоний, но она едва ли это заметила. — А что насчёт сейчас?

— Теперь я чувствую, словно впервые могу мыслить здраво. Всё, что было раньше, похоже на то, что случилось с кем-то другим. Но это нормально, правда? Я бы всё равно не знала… — Волосы, упавшие ей на лоб, покачнулись, когда она вздрогнула. — В основном, я просто чувствую себя такой одинокой сейчас…

Хинагику потянулась, взяв сестру за руку:

— Ты не одна, Роза-тян, твои сёстры с тобой.

— Вы так говорите, Хина-сан… И я знаю, что вы верите в свои слова. — Роза сжала ладонь в ответ, немного расслабившись. — Но я ничего не могу поделать с тем, что чувствую. Я не думаю, что сейчас здесь есть для меня место. Я уже не принадлежу себе так, как раньше.

Это была трудная ситуация. Как Старшая Сестра, Хинагику должна была найти ответ, отыскать способ вернуть Саду его надлежащую гармонию. В их доме было место для каждой сестры — но что было делать с той, которая не подходила? Но она должна была попытаться, ради Розы.

— Если бы другие шаманы познакомились с тобой поближе — я уверена, ты бы им понравилась, — предложила Хина. — Ты умная девочка, Роза-тян, я уверена, что ты могла бы научиться всему, если бы захотела.

Люди не рождались со знанием того, кем они были, но они могли учиться, и, конечно, Роза могла бы сделать то же самое.

Заблудшая сестра слишком уж злобно нахмурилась при этой мысли:

— Это просто неинтересно — тупо зубрить всё наизусть. Я не смогу это вынести — у меня так много вопросов и никаких ответов! Нет, это было бы всё равно, что гнить заживо.

Хина нахмурилась. Иггдрасиль-сама снабдила своих дочерей всеми необходимыми ответами, выходить за рамки, чтобы найти ответы на ненужные вопросы, было… по меньшей мере странно.

«Это часть того, кто такая Роза», — напомнила себе Хинагику.

— Тогда, может быть, ты предпочла бы работать с рыцарями? Ты очень быстро соображаешь, и я уверена, что твои сёстры оценили бы того, кто думает наперёд.

— Рыцари ещё хуже! — заявила Роза. — Они больше думают своими мускулами, а не головой, да и мне совершенно не интересно драться! Кроме того, мое тело никак не подходит для того, чтобы быть рыцарем, — она ущипнула себя за тонкую руку.

Похоже, это тоже не было решением проблемы. Хина закусила губу.

— Это действительно трудно, Роза-тян. Прости меня, но, похоже, что мне понадобится время, чтобы обдумать это. Но я обещаю тебе, что мы вместе найдём твой путь.

Эти слова самой Хинагику показались пустыми — но это было единственным, что она могла сказать. Поклонившись своей сестре и подождав, пока та уйдёт, только тогда Хина позволила своей усталости проявиться. В последнее время она чувствовала себя такой измученной, все заботы о сёстрах легли на её плечи. Даже для Старшей Сестры это было тяжёлое бремя.

Она тихо откинулась на спинку стула, положила руки на живот и закрыла глаза, вдыхая густой ароматный воздух, погружаясь в медитативный транс, теряя себя, пока не осталось лишь биение её сердца и отдалённые голоса песнопений, шёпот ветра и слабый ритм. Но как она ни старалась — в тот день ответов не последовало, и какое-то время она гадала, в чём же заключался план их Матери.

«Роза-тян такая, какая она есть».

И она именно такая, какой её хотела видеть Всемать.

И нет, она не могла ошибиться.

Роза была именно такой, какой и должна была быть.

У её цветения была цель, просто они ещё не нашли её.

Ответ не пришёл ни на следующий день, ни на третий, Хинагику чувствовала отчаяние всякий раз, когда видела, как Роза неприкаянно бродит по саду, изучая работу, выполняемую другими девушками, или занимается своими собственными странными ритуалами, измеряя стебли и листья и царапая символы на земле, что-то шепча себе под нос.

В конце концов Хинагику решила, что ответ на странный вопрос следует поискать в странных местах.

— Я в тупике.

Она вздохнула, принимая чашку чая, предложенную возвышающейся рядом с ней человеческой женщиной. Целительница Флорина сочувственно улыбнулась, наливая и себе.

Они сидели вместе на поваленном бревне на краю Сгоревшего Сада. Уговоренное место встречи, где люди и пикси могли бы поговорить на нейтральной территории. Теперь это название казалось почти бессмысленным среди буйства ярких побегов и цветов. Это место быстро исцелялось, хотя всё ещё не было никаких признаков новых цветов Иггдрасиль, и, вероятно, не будет ещё много лет.

Сад всё ещё нуждался в постоянном уходе, так что, в конце концов, рыцари построили своего рода аванпост, чтобы сёстрам, которые здесь работали, не нужно было постоянно путешествовать между Садами. Это также было удобно для людей, поскольку один-два человека почти ежедневно приходили, или нуждаясь в помощи, или же сами помогая пикси Сада Тарб.

Это было соглашение, которое хорошо работало для двух поселений, и Хина очень надеялась, что оно позволит обоим процветать в мире. В любом случае — это было хорошее место, чтобы встретиться с целительницей и высказать свои мысли кому-то, кто мог бы дать лучший совет, чем её напуганные сестры.

— Она умная девочка. Но жизнь в Саду её совершенно не удовлетворяет. Я просто не знаю, что ещё я могу для неё сделать. — Хинагику дважды осторожно повернула чашу и сделала глоток горячего и горького напитка. — Если бы это были просто насмешки со стороны других — я могла бы заставить их прекратить, но это нечто большее… Что смешного в таких вещах?

Хина нахмурилась — Флорина захихикала. Человеческая женщина покачала головой, вытирая глаза.

— Прости меня, Хина… Но у вашего народа, должно быть, всё совсем по-другому, не так ли?

Шаманка нахмурилась:

— Мои сёстры не знакомы со странными ритуалами и сестрами, принимающими странные формы. Они также не знакомы со странными идеями, которые приносят с собой эти сёстры. — Хина сделала ещё один большой глоток чая, последний, — горечи было слишком много даже для неё. Затем осторожно поставила пустую чашу, снова повернула её на четверть и вежливо поклонилась сначала чаше, а затем Флорине. — Но… Но и их счастье тоже должно быть учтено. Я — Старшая Сестра, я могу заставить их сделать то, о чем я прошу, ради Розы, — но я вижу, что это не заставит их почувствовать. Если бы у них было время — я уверена, что смогла бы заставить их понять… — В конце концов, они просто никогда не видели таких вещей сами, как только другие увидят, что это не причинит вреда, они придут в себя, как и она. — Но до тех пор Роза будет несчастна… А остальные мои сёстры ведут себя так, как будто это пик правления Саюри!

Губы Флорины сжались при напоминании о Саюри и о том, что не так давно они были врагами, а затем она снова обратила своё внимание на Сад. В некотором отдалении от руин центра Сада Эфразия присела на корточки, помогая нескольким шаманам и младшим, передвигая камни, чтобы соорудить небольшой пруд-водохранилище. Девочка встала, вытерла руки о передник и помахала матери, Флорина улыбнулась и помахала в ответ.

— Я не хотела тебя обидеть, Хинагику. — Рука Флорины снова опустилась, и она сочувственно посмотрела на шаманку. — Но, может быть, если Роза не счастлива здесь, — ей следует позволить поискать что-нибудь другое?

— Что? Нет! — Хина вскочила на ноги. — Роза — всё ещё сестра нашего Сада, я бы никогда не прогнала её!

— Я не предлагаю, чтобы её изгнали, Хина, — мягко сказала Флорина. — Но она молодая девушка, которую снедает беспокойство. Если бы она была человеческой девушкой — я бы сказала, что её следует выдать замуж, чтобы она могла остепениться.

— Если бы только всё было так просто, — проворчала Хина, вежливо игнорируя намёк. — Она любит своих сестёр — но ей не хватает терпения… Единственное, к чему у неё есть страсть, — это книги Артура и её цифры. Если бы я не знала лучше, я бы подумала, что она наполовину фейри!

Хотя, в какую именно фейри Роза могла бы пойти, Хинагику сказать не взялась бы.

— О? — Брови Флорины поползли вверх.

— Да, точно… О. — Хина запнулась. — О Мать… Это… Возможно ли это?

— Что-то не так, Хина?

— Н-Нет… Ничего плохого, вообще ничего плохого нет. — Шаманка осторожно сложила руки вместе. — Извините меня, Флорин-сан, я только что кое-что поняла. — Поднявшись на ноги, она отвесила глубокий поклон. — Спасибо вам!

Тонкие крылья затрепетали, поднимая её в воздух. Возможно, так оно и есть.

Если Роза больше не принадлежала Саду — то, возможно, это потому, что она принадлежала какому-то другому месту.

______________________________________________________

[1] Chūrippu — «тюльпан», яп. Что забавно, это транслитерация искажённого произношения европейского слова. Bijozakura — «вербена».