Глава 5, часть 2. (2/2)
Младшая сестра попыталась сдержать кашель, но смогла лишь деликатно прикрыть рот.
— Ей стало плохо в дороге, и нам пришлось остановиться, чтобы она отдохнула, — сказала старшая.
— Сестрёнка говорит, что мы тут найдём лекарство… — младшая вставила тоненьким нежным голоском, в её глазах мелькнул отблеск надежды.
И это всё-таки проняло старого вояку. Может быть, он был мягче, чем казался, или, может быть, у него были собственные дети? Он медленно кивнул.
— Да, в городе есть немало целителей, некоторые принимают и простолюдинов.
— Слышала? — тихо спросил брат.
— Я же сказала тебе, что это правда. — Старшая обняла родичей.
— Всё в порядке, — объявил сержант, возвращая ей бумагу со свежим отпечатком. — У вас есть один день до того, как эта печать начнёт исчезать, её необходимо обновлять ежедневно, и документ должен всё время быть с вами, пока вы не покинете город или не найдёте работу.
Когда её пальцы сомкнулись на бумаге, сержант удержал документ:
— Ещё кое что. — Все трое сразу напряглись, внезапно чем-то напомнив ему встревоженных кошек. — Просто небольшой совет: если ты ищешь работу, то для таких девушек, как ты, в портовом районе нет ничего хорошего. Попытай удачу в кварталах простолюдинов и в магазинах. — Троица моргнула совершенно одинаково, старый сержант весело покачал головой, — семейное сходство было неоспоримо. — И держитесь главных улиц, если вы находитесь ночью в кварталах простолюдинов. Из-за военного положения всякое ворьё затаилось — но от этого стало только злее. Но на оживлённые улицы они не полезут даже по ночам.
— О? — Зелёные глаза казались озадаченными, а затем: — Ох. С-спасибо вам за вашу заботу. — Старшая сестра слегка улыбнулась, скрасив скуку долгой смены.
— Сущая мелочь, девочка. Последние несколько месяцев для всех нас были трудными. А теперь ступайте.
— Да, сэр. С-спасибо, сэр, — троица ответила почти идеально, как один. Проводив их взглядом, сержант с унынием повернулся к следующему в очереди.
— Ты. Да, ты! Разверни бумагу, чтобы я мог посмотреть.
Он больше не вспоминал о этом эпизоде ни в тот день, ни в любой другой после, но, если бы сержант потрудился оглянуться назад, он мог бы удивиться внезапной перемене, когда улыбки исчезли с лиц двух девушек, сменившись взглядами, которым не место на таких юных лицах.
***</p>
Толпа. Вскоре после своего перерождения «Шиори» решили, что они не в восторге от толпы.
Отчасти это было связано с её/их прошлым «я», Сиротакой Акирой, которого с юных лет гнобили и избегали сверстники. Толпа никогда не означала ничего хорошего в его детстве, кроме, может быть, возможности в ней затеряться, когда он занимался своими делами. Чаще всего толпа приносила ощущение, что его окружают люди, которых он не понимал — и не надеялся на встречное понимание.
А в остальном причиной почти наверняка было то, что теперь три её/их половины — это три дикие кровожадные кошки, а ещё три половины — это три постоянно злые (и злопамятные, а также не менее кровожадные) юные девушки. По ограниченному предыдущему опыту «Шиори» — ни то, ни другое не благоприятствовало тому, чтобы чувствовать себя комфортно в толпе. Круговорот людей проходил через три поля зрения, и это было почти слишком, даже для трёх мозгов, работающих как один.
Хорошо, что в человеческая форме её/их слух и обоняние заметно притупились, в противном случае «Шиори» могли бы и сорваться. Так много людей, теснившихся так близко друг к другу… Это было почти похоже на час пик на улицах Токио, только без санитарии, гигиены или бесплатного «вай-фая», которые делали это почти сносным.
Не в первый раз «Шиори» порадовались, что не бросились в город сразу после того, как взорвали «Баунти».
Решение провести несколько дней в сельской местности, выдавая себя за путешественников, разговаривая с местными жителями и продумывая легенду, чтобы слиться с толпой, когда они доберётся до города, было совершенно правильным.
Теперь, когда они были в Альбионе, не было необходимости торопиться, они могли потратить немного времени на планирование. Это позволило их крови остыть, ну, более или менее… По крайней мере, настолько, чтобы «Шиори» смогли сдержать желание вырезать стражей, когда на мгновение им показалось, что их каким-то образом запалили на контрольно-пропускном пункте.
«Кинжал» положила руку на предплечье «мечницы», сжимая, когда инцидент снова прокрутился в её голове, а вместе с ним — воспоминание о жгучем желании наброситься. Тогда её руку практически свело судорогой, пока она сражалась с инстинктами.
Но их не спалили, маскировка выдержала тщательное изучение, и никто ничего не узнал. Опасность миновала, и зверь внутри неё подуспокоился.
По крайней мере, так говорили себе «Шиори», держась поближе друг к другу, каждая из них следила за своим направлением, одновременно стараясь держать друг-друга на краю поля зрения. Правда заключалась в том, что опасность всё ещё существовала, только менее непосредственная и, следовательно, менее будоражащая её хищные инстинкты, примолкшие, пока её/их разумы работали.
К счастью, подготовка за пределами Кингстона позволила раздобыть, кроме местной одежды, и проездной документ, хотя и не совсем приятным способом. По крайней мере, в этом паршивом мире теперь стало на одну мелкую банду убийц и насильников меньше, а содержимое их общака пошло приятным бонусом.
«Мечница»… (Или уже «мечник»?) неловко заёрзал, и не только из-за ощущения между ног, которое, после нескольких месяцев пребывания в девичьем теле, стало непривычным и неудобным. Хотя и не настолько неудобным, как ухудшение равновесия из-за потери хвоста или нарушение ориентации в пространстве звука из-за утраты таких полезных ушей. Как только она начала привыкать к себе такой, какая она есть, — как всё снова поменялось. Блин.
Нет. «Волшебница» фыркнула, не сводя глаз с нескольких подозрительно выглядящих головорезов слева от них. Дело было не в том, что одна из них временно вернула себе утраченную мужественность. Хотя иногда они задавались вопросом — не сделало ли её/их превращение в женщину каким-то образом менее чувствительными к крови на своих руках?
Трудно было сказать. Так или иначе, Акире как-то не довелось сражаться и убивать до попадания в Халкегению, а уж сейчас, после того, когда «Шиори» довелось позаниматься резнёй спящих людей, вопрос стал скорее академическим.
Впрочем, у них были более важные вещи, о которых стоило задуматься, чем о том, что не сделало ли их превращение в женщину более мужественными?
Например — почему на этот раз всё было по другому, почему это тяготило их сильней? Может, потому, что это было спланированное убийство? Нет, бандитам нужно было умереть, — на то было много веских причин. Но если подобное будет прогрессировать — это может стать проблемой, когда они доберутся до тех, кому умереть на самом деле будет нужно.
У них был богатый опыт борьбы с ночными кошмарами и неприятными чувствами, возникшими после первой вылазки в качестве линчевателя. На этот раз всё получилось не так хорошо. Вероятно, потому, что на этот раз они не просто столкнулись с шайкой убийц и не свершили правосудие в хладнокровной ярости, и не уничтожили экипаж корабля, который представлял реальную опасность для их выживания.
На этот раз, впервые, они сделала всё возможное, чтобы планомерно выследить свою добычу.
Это было не так трудно, как они ожидали, — собрать слухи, пока они делилась своей скудной едой с путешественниками и торговцами, выпытывая подробности о том, по каким дорогам не следует путешествовать.
С тех пор как роялисты стали вымирающим видом на Альбионе, Реконкиста не теряла времени даром, утверждая контроль. Не то чтобы это было по доброте душевной — просто было трудно облагать налогом страну, которая постоянно была на грани внутренней резни. Итак, лорд Кромвель и его генералитет, оказавшись гордыми владельцами целой страны, собрались вместе и кое-что с этим сделали.
Армия, сформированная из наёмников и перебежчиков, была развёрнута в сельской местности, восстанавливая заставы, которые были разрушены или заброшены во время войны, и патрулируя дороги в поисках проблем.
Боевые отряды орков, которые были доставлены в Альбион в качестве расходных ударных частей, а затем сбежали из своих загонов и теперь терроризировали сельскую местность, доставляя больше проблем, чем они того стоили, были выслежены и уничтожены с крайней жестокостью. То же самое касалось и тех наёмников, что превратились в бандитов и были слишком наглыми… Нет, это не то слово, — которые были слишком глупы, чтобы попасться.
Те, кого выследили «Шиори», не были глупыми, как раз наоборот. Тракты постоянно патрулировались — но было много просёлочных дорог и тропинок, которые не контролировались, и на этих дорогах было достаточно путешественников.
У бандитов хватило ума прятаться от армейских патрулей — но им и в голову не пришло, что есть вещи и похуже.
«Шиори» нашли их ночью, по запаху лагерных костров и мерцанию огней в лесу, а затем уничтожили до последнего человека с помощью той же техники, которую они использовали на «Бримирс Баунти». Они не чувствовала никакой необходимости сдерживаться, когда всплыли воспоминания о их первой резне, — эти были так же достойны своей участи, как и те бандиты, на которых они наткнулись в Тристейне, как будто предметы, которые они нашли у них, не были достаточным доказательством.
Именно там «Шиори» заполучили меч, висящий на поясе её нынешней мужской ипостаси, и ножи, спрятанные у «кинжала» и «волшебницы». И именно там они получили в свои руки подорожную — одну из нескольких, которые бандиты забрали у своих предыдущих жертв. Потребовалась немалая сила воли, чтобы удержать три разума от слишком долгих размышлений о судьбе их прошлых владельцев.
Меч казался лёгким и дешёвым, как какая-то пластиковая игрушка, а кинжалы были не намного лучше зубочисток. Они бы предпочли своё фейрийское снаряжение — если бы оно не было совершенно лишним в руках троицы «родичей-крестьян», особенно если они собирались раствориться в толпе города, полного стражников и армейцев.
Невидимая Луна и Клыки Нидхёгга могли прорезать туземную броню, как бумагу, а что они могли сделать с плотью — лучше не говорить. Но если только им не нужно было свалить орка одним чистым ударом — то это был явный перебор для той работы, которой «Шиори» планировали здесь заняться, и, как бы они ни старались — они не могли придумать ни одного сценария, в котором артефактное оружие сыграло бы большую роль.
Это решило вопрос. Они никогда не испытывали особой привязанности к вещам ни в этом, ни в другом мире, поэтому снаряжение было оставлено за пределами Кингстона, спрятано в тайнике, к которому они могли вернуться позже, а «Шиори» пробрались в Кингстон, надёжно вооружённые и замаскированные, с документами, которые им понадобятся для более или менее свободного передвижения, пока они будет проводить первоначальную разведку.
Несмотря на неприятное чувство, которое не покидало их, им не терпелось приступить к работе. Может быть, результаты смоют неприятный привкус во рту?
Недалеко от внешних ворот была рыночная площадь, широкое (по местным меркам) открытое пространство, где люди собирались, осматривали товары, покупали, продавали и, самое главное, разговаривали. Разговаривали на скучные личные темы, в основном, но сплетни были неизбежны, и если «Шиори» что-то и понимали в людях — так это то, что те не могли держать рот на замке, даже под угрозой смерти.
Это было такое же хорошее место для начала, как и любое другое, кроме того… Урчание возникло в животе «мечницы» («мечника»?), а затем резонансом отозвались желудки «кинжала» и «волшебницы». Их обоняние, возможно, было притуплено в человеческих обликах, — но они были уверены, что учуяли запах свежего мяса. Что же, пожалуй, «Шиори» смогут потратить часть своих неправедных доходов с пользой.