Глава 3, часть 2. (2/2)

— Хэй! — Мейнхардт вскрикнул, поспешно присаживаясь, чтобы не давить слишком сильно на своё повреждённое колено, которое лейтенант подбил в начале их дуэли, пожертвовав очком, чтобы лишить парня подвижности. — Что ещё?

Они остановились на тропинке, которая вела от лазарета обратно к казармам, где размещалась Четвёртая. Низкая каменная стена, идущая параллельно тропинке, была всем, что отделяло их от гребня утесов, а затем ничего — на протяжении долгого, долгого пути вниз, к морю.

Четвёртая эскадрилья, ранее престижное подразделение, всё ещё укомплектованное большим количеством опытных ветеранов, была размещена примерно на полпути между Лондиниумом и Ньюкаслом, где они могли сосредоточиться на восстановлении своих сил после столь тяжелых потерь от рук фейри.

Как часть общего приказа — после Йорка наблюдательные посты были возведены через каждую лигу вдоль утёсов восточного побережья, прочные башни с пристроенными к ним домиками для гарнизонов простолюдинов, едва ли более нескольких человек на каждую, чтобы нести постоянную вахту и запускать сигнальные ракеты вдоль линии, если будет замечено что-то необычное. Но кавалерии требовалось больше, чем могли обеспечить минимальные сторожевые посты.

Во-первых, конюшни для содержания драконов и загоны для их корма, который проще всего содержать живым[1]<span class="footnote" id="fn_32061452_0"></span>. Казармы и склады на двадцать рыцарей и сорок с чем-то обслуги, врачей и ремесленников, которые поддерживали их в боевой готовности. И штаб-квартира, из которой можно было бы рассылать патрули и управлять ими, а также передавать сообщения на сторожевые посты, находящиеся под их юрисдикцией.

Эскадрилья нашла такое место в виде руин заброшенного замка, прилепившегося к обрыву, с которого открывался вид на небо и относительно редколесные земли, простиравшиеся во всех направлениях, кроме края летучего континента.

Холланд не знал, для какой войны он был построен или в какой разрушен. Внешние стены были сметены либо магией, либо концентрированными пушечными залпами, годы непогоды сделали невозможным определить, чем именно, но, несмотря на повреждённые укрепления, донжон, здания штаба и казармы всё ещё были в исправном состоянии, за исключением их сильно прогнивших крыш и повреждений от пожара, который произошёл либо в бою, либо в последующие годы. Впрочем, об этом уже позаботился инженерный взвод.

Судя по всему, это была довольно тихая станция, а каменные стены имели тенденцию становиться ужасно холодными по ночам, но казармы замка, построенные для размещения роты солдат полного состава, были почти роскошно просторными, — ну, по крайней мере, так казалось молодым энсинам, которым раньше приходилось ютиться в тесных кубриках гардемаринов на борту фрегатов, да и питались они здесь лучше, покупая еду в близлежащих деревнях.

Он почти мог закрыть глаза и забыть, что вообще была война.

— Извини. Просто кое о чём подумал.

— Не возражаешь поделиться этим с непосвящённым? — Мейнхардт поднял на него глаза.

— Ну просто… Как мы вообще сюда попали? — Холланд задумался, правильно ли это звучит.

— Ну, если предположить, что ты спрашиваешь не теологически… — товарищ закатил глаза. — Я бы сказал, что наши родители воспитали нас для службы в армии, а затем отправили в учебные заведения, где мы томились последние четыре года. Затем началась война, и армии понадобились все руки, наши семьи встали на сторону лорда Кромвеля, и мы последовали за ними. Я почти уверен, что в какой-то момент нас вроде бы приняли в Четвёртую эскадрилью…

Ричард покачал головой:

— Сарказм… Тебе это не идёт.

Он тяжело вздохнул, и это действие заставило брови Мейнхарда поползти вверх:

— Простите, это тот самый сэр Ричард Холланд, который обычно потчевал нас историями о службе своей семьи барону Аделине? Сэр Холланд, который четыре несчастных года страдал с этой жуткой драконихой только для того, чтобы доказать, что он умеет ездить верхом?

— На самом деле она была не так уж плоха. — Он вспомнил свою старую Марию — её полупрожаренное тело, наверно, уже давно разделали на реагенты на том самом месте, где она пробила кратер в почве. — Я бы сказал, что ужасно скучаю по ней.

— Это потому, что она не пыталась ежедневно откусить тебе что-нибудь нужное, как тот ветряной до неё, — прокомментировал Мейнхардт с невесёлой ухмылкой. — Тебе надо было избавиться от него сразу и перейти на огненных. Они более снисходительны, как правило.

Холланд нахмурился. Проблема была не в драконах. Хорус был примерно так же хорошо воспитан, как и Мария, — и он тоже не питал тёплых чувств к Ричарду.

— Итак, сэр Холланд, что же заставило вас выглядеть таким пораженцем? Да будет вам известно, что во время войны это тяжкое преступление!

Мейнхардт выдерживал строгую физиономию до тех пор, пока Ричард, не в силах больше сдерживаться, не рассмеяться, только тогда позволив своему лицу вновь расплыться в улыбке.

— Ничего подобного. Это не пораженчество!

По крайней мере он надеялся, что это не так. Несмотря на неудачи и слухи, общее настроение, которое Холланд уловил среди старших рыцарей, всё ещё было осторожно уверенным, и их мнения неизбежно повлияли и на него.

С помощью удачи и нового могущественного союзника Тристейну удалось причинить Альбиону больше вреда, чем любому врагу за немалое время, — но это ещё не означало, что это пойдёт им на пользу. В худшем случае, чтобы победить, Тристейну и его союзникам придётся вторгнуться — и всё, что нужно было сделать защитникам Альбиона, это удержать Остров, пока захватчики не выдохнутся. Сложность первого только ещё больше усугубляла лёгкость второго.

— Я просто думал о том, что лейтенант сказал о Восьмой.

Двадцать драконьих рыцарей, от которых за полчаса осталась половина. От него не ускользнуло и то, что основная тяжесть потерь пришлась на новобранцев. Когда до Холланда дошло — он несколько дней не мог унять дрожь. И он был одним из счастливчиков.

Восьмая эскадрилья была временным подразделением, собранным в сжатые сроки и почти не слётанным. У Ричарда едва хватило времени познакомиться со своим лётным командиром, не говоря уже о том, чтобы узнать о сослуживцах больше, чем имена.

Он всё ещё недоумевал, как получилось, что он всё ещё жив, когда их уже не было.

— Как ты думаешь, почему лейтенант выбрал именно нас?

Мейнхардт стал необычайно тихим, скрестив руки на груди в раздумье.

— Полагаю, по той же причине, по которой он выбрал остальных.

— И почему же?

Полугерманец тихо усмехнулся:

— Поверь мне, хотел бы я знать. Может быть, мы просто настолько хороши, — Холланд сомневался в этом. Это Мейнхардт может ещё позволить себе самоуверенность, но не он. — Или, может быть, он судит, основываясь на опыте. Мудрость важнее молодости и всё такое.

— Понравилось, как он вколотил в тебя свою мудрость?

— Ну… Что-то в этом есть, — пробурчал товарищ себе под нос. — Если…

Крики драконов заглушили всё, что тот собирался сказать дальше. Патруль, вылетевший на юг два часа назад, возвращался, воспользовавшись термиком[2]<span class="footnote" id="fn_32061452_1"></span>, который, как правило, возникал примерно через час после полудня, чтобы легко перевалить через край и приземлиться в полях, окружающих конюшни. Два огненных дракона тяжело плюхнулись один за другим, подпрыгнув, а затем остановились. Всадники плавно спешились движением, которое, казалось продолжением движения, начатого их драконами, соскользнув по поводьям, свободно зажатым в их свободных руках.

Холланд прищурился, восхищаясь тем, как они полностью контролировали своих зверей. Что напомнило ему об… Он оглянулся на Мейнхардта. Рыцарь постарше покачал головой.

— Двигай давай, нам не нужен третий наказанный за день, верно?

— Ты уверен?

— Я смогу дотащиться сам, ты же знаешь. Я не калека. — Мейнхардт фыркнул, хлопнув себя по правой ноге. — Хотя не скажу, что он к этому не стремился. И о чём он думал, назначая меня на ночное дежурство с этим буйным?

— Вероятно, надеялся, что Блэр закончит работу, пока ты будешь внизу, — подумал вслух Холланд, игнорируя невежливый жест, который он получил в ответ. Это был не первый раз, когда Мейнхардт наживал себе врагов. Если бы он ещё с той же лёгкостью превращал врагов в друзей… То у него мог быть более чем один друг.

Хотя то, что он был полной задницей, не мешало ему быть правым большую часть времени, и правда заключалась в том, что их окружали люди с гораздо большим опытом в бою, чем у них двоих, вместе взятых.

Это вызывало у Ричарда зуд, и единственное, что могло унять этот зуд, — это почесать, что чешется. Вот так, совершенно сознательно, сэр Холланд неторопливо направился к конюшням — скоплению каменных и черепичных хижин, где драконы обитали между вылетами, по четверо в загоне, когда они не вылезали наружу, чтобы сонно погреться на солнышке.

Драконы тоже были членами эскадрильи и, несмотря на старательных врачей и конюхов, ответственность за их здоровье и ухоженность в первую очередь возлагалась на назначенного им наездника. Ну а как иначе — ведь в небесах от этого будет зависеть его жизнь.

Вблизи появился характерный запах — не приятный, но и не особенно отвратительный, скорее сильный, похожий на запах горелого камня, смешанный с нотками сена и отчётливым «ароматом» помёта и отрыжки.

К счастью, запах ослаб, когда он приблизился к выгородке с большой белой цифрой «4» на дверце, что, как он надеялся, означало, что он не найдёт «сюрпризов» в своей собственной конюшне. Драконы и так были достаточно раздражительны рядом с ним.

Внутри конюшни было темно, а воздух был тяжёлым от дыхания гигантских рептилий. Его прибытие не прошло незамеченным, пара укротителей — магов, но не обученных рыцарей, слегка кивнули ему, осматривая крылья молодой самки на предмет признаков паразитов, цепляющихся за чешую.

Остальные трое в клетке были самцами, и тоже принадлежали к огненной породе. Все они наблюдали за его приближением, подозрительно покачивая гребнями и неодобрительно кудахча. Хорус, новый зверь Холланда, особенно крупный и мягкий по характеру представитель породы, был впереди, властно поднимая голову, пока не задел потолок. Ричард был уверен, что если бы они были снаружи, дракон заодно расправил бы крылья, чтобы выглядеть как можно более крупным и грозным.

Холланд поморщился — так было всегда, и он потерял надежду, что когда-нибудь будет по-другому. Инструкторы настаивали на том, что у него плохой темперамент, хотя его манера езды была технически правильной, и он заботился о своём «скакуне» так же хорошо, как и все остальные. По словам коллег, он был недостаточно напористым.

Но самоутверждаться перед лицом огромной огнедышащей смерти… Это было просто чересчур. Да, дракон ещё никогда не кусал руку, которая его кормила, и это было правдой, даже в его случае, но в остальном зверям всегда было не по себе рядом с ним.

Правда в этот раз Хорус как-то быстро прекратил взволнованно кудахтать и теперь опускал голову вниз, пока вершина гребня не оказалась почти на уровне глаз. Тихий, сдержанный «курррууун» вырвался из глубины его горла.

— Тихо, малыш, тихо, ну что ты… — пробормотал голос с мягким северным акцентом.

Это требовало расследования, во-первых, потому что это означало, что кто-то был в конюшне его дракона без его разрешения, а во-вторых — потому, что этому «кому-то» удалось успокоить Хоруса.

Холланд сделал шаг вперёд, увидев, что два других дракона покачали гребнями, но больше не пытались его напугать, увидев, что он двигается вовсе не к ним.

— Тихо, малыш, приляг. Хороший мальчик. Никто тебя не обидит…

— Прошу прощения! — Холланд вгляделся в тёмное и внезапно притихшее пространство. — Прошу прощения, хм… Прошу прощения. Кто там внутри?

Он сделал ещё один шаг, и Хорус, слегка зашипев, приподнял голову. Холланд съёжился — он просто знал, что в один прекрасный день станет исключением, подтверждающим правило.

Но голос снова зазвучал, и вскоре дракон сонно прикрыл глаза. Когда в следующий раз он открыл пасть — то лишь для зевка, после чего вообще свернулся калачиком.

Ричард увидел источник утешения своего дракона, крепко прижавший обе руки к основанию шеи Хоруса, массируя и почёсывая. Худощавый парнишка с волосами цвета воронова крыла, который затеял драку с Мейнхардтом, за что и был наказан.

— Энсин Трейв…

— Ш-ш-ш, — энсин поднёс палец к губам, одновременно успокаивая огромную встрепенувшуюся ящерицу, и вышло это у него на изумление легко. — Хороший мальчик. Хоро-оший мальчик. — Он нежно поглаживал шкуру, пока дракон не испустил могучий вздох и снова не свернулся калачиком. Только после того, как зверь расслабился, мальчишка отреагировал на присутствие: — Сэр Холланд, сэр, — он медленно, явно стараясь не делать резких движений, отдал честь: — Приношу свои извинения за то, что не ответил быстрее, сэр. Это просто настоящая заноза в заднице — торчать в конюшне с взволнованным драконом, — сказал Блэр, наклоняясь, чтобы поднять вилы, упавшие в сено у его ног. — Сначала нужно было успокоить этого большого парня.

— Ага… Никаких проблем вообще… — ответил Ричард. — Просто… Что ты здесь делаешь?

— Уборка конюшни, сэр, — ответил Блэр. Судя по его виду — изгвазданным штанинам и промокшей от пота рубахе — довольно много уборки. — По приказу лейтенанта я должен помогать ухаживать за конюшнями в свободное время, сэр. Тут надо было поменять подстилку.

— Я вижу… очень хорошо. И, хм, тебе действительно не нужно обращаться ко мне «сэр». Мы оба тут новобранцы.

— Ну… да. — Блэр медленно кивнул. — Но вы — полноправный рыцарь, а я всего лишь стажёр из вспомогательных войск. И… Дело не только в ранге. Вы сражались с… эм, фейри, — я имею в виду, что слышал это, когда выпрашивал всё, что вообще мог об этом.

— «Сражался»? Я бы не назвал это «сражением», — нервно возразил Холланд. Это больше было похоже на «выжил», чем на «сражался», может быть даже «выжил, когда его прихлопнули не глядя». — Но да, я был в Ньюкасле. — Он нахмурился: — Кстати, как и Мейнхардт.

Если это и имело значение, то не отразилось на самообладании Блэра, мальчик приоткрыл рот, но успел проглотить любое богохульство, прежде чем оно успело слететь с его губ. Не то чтобы Холланд винил его.

— Тогда я не забуду поздравить его сегодня вечером, пока мы будем мёрзнуть на скалах. И на следующую ночь, и на следующую ночь после этого… — Он остановился, вздохнув, напряжение покинуло его тело, как вода. — Глупо было позволить ему вывести меня из себя, вот и всё…

Холланд нахмурился:

— Простите, что говорю это, энсин, но сейчас вы выглядите гораздо спокойнее.

— О? — Блэр склонил голову набок, а затем пожал плечами. — Я отлично лажу с драконами, они, зачастую, лучше… лучше, чем люди. — Как будто подчёркивая сказанное, Блэр продолжал гладить бок рептилии. — С драконами легко, особенно с таким большим красавцем, как Хорус. Правда, малыш?

Огненный ящер фыркнул и подвинулся, чтобы улечься поудобней. Это было просто нелепо, смотрелось, как маленький ребёнок, играющий с одной из этих огромных немецких собак, и Холланд был уверен, что он бы рассмеялся… Вот только это работало. Он внезапно понял, что ещё никогда не подходил так близко к Хорусу, не вызвав раздражённого шипения.

— Интересно, что так нас напугало, а большой парень? Неужели маленькая мышка? — Блэр всё нянчился с сильнейшим хищником небес. Он заметил ошарашенный взгляд Холланда и ухмыльнулся: — Прошу прощения, но это работает, как вы видите. По крайней мере на драконах.

— Мы не смогли бы сражаться без них, — Холланд попытался представить мир, в котором кавалерия не правила бы небом — и потерпел поражение. Невозможно, это как размышлять о мире без магии. Драконы были просто необходимы. Вот почему он был удивлён ответом Блэра:

— Не в этом смысле… Вот так думают многие — когда люди видят драконов, они думают, что это просто большие звери. Но как только вы узнаете их поближе, вы поймёте, что они на самом деле очень чуткие создания.

— «Чуткие»? — Ричард как-то этого не замечал. Драконов выращивали и обучали как живое оружие с того самого дня, как они вылупились. Так и должно было быть — в их птичьих мозгах не было места ни для чего другого.

Энсин обошёл вокруг, чтобы проверить привязь, остановился, чтобы поднести руку к морде ящера, в его руке блеснуло что-то белое. Ноздри дракона раздулись, Холланд хотел предостерегающе вскрикнуть — но не успел. Хорус раскрыл клюв, и длинный влажный язык слизнул с человеческой ладони кусочек мела.

Блэр улыбнулся и похлопал зверя по морде.

— Мы ведём себя так, как будто они большие звери, которые убьют и сожрут всё, что угодно, и мы действительно научились использовать их, чтобы сражаться. Но на самом деле они очень уязвимые, и они тоже это знают. — Энсин нахмурил брови. — Они уязвимы на земле, особенно если их застать врасплох, поэтому они ищут пещеры или возвышенности для защиты. И из-за этого они спариваются в раннем возрасте, сначала со своими самками из кладки, а затем, когда находят себе пару, остаются с ней даже после спаривания, чтобы они могли защищать друг друга, когда охотятся и кормятся. Они преданны и ценят семью. Это вдвойне относится к их всадникам.

— П-прошу прощения? — Холланд почувствовал, как его лицо запылало.

— Вы должны доверять своему зверю, доверять его послушанию. Но это означает, что и дракон должен доверять вам, доверять тому, что вы защитите его уязвимую спину. Мы так долго ездили на них верхом, разводили их как верховых животных, что они, я думаю, научились немного понимать нас… Как собаки. — Холланд слушал, как Блэр говорил всё быстрее и уверенней, его голос на самом деле был довольно приятно мелодичным, когда он говорил быстро — его дурацкий акцент практически пропал. — Если всадник нервничает — дракон тоже нервничает и… — Он запнулся, как будто сказал что-то, чего не должен был. — Ну, я имею в виду… — Блэр помялся: — Они чувствуют запах страха. Это заставляет их думать, что есть что-то, чего они должны бояться. — Его рука убралась с морды Хоруса, дракон слегка раздражённо фыркнул, но в остальном, казалось, был доволен, просто наблюдая за ними обоими. — Ох… Извините за это, сэр, я слишком много болтаю. Эм… Простите, вы не могли бы не говорить лейтенанту про то, что мне нравится возиться здесь? — Подросток смотрел умоляюще, ему было не больше шестнадцати или семнадцати, лицо всё ещё сохраняло детскую — или девичью — мягкость. Он во многом напоминал собственного брата Ричарда, когда тот был ещё ребёнком. — Мало того, что засмеют, — мне страшно даже подумать, что придумает он для меня, если узнает, что мне нравятся конюшни…

Обычно работа в стойлах считалась наказанием — тяжёлая возня в жаре и влажности, Ричард даже удивился, что мальчишка не скинул и рубаху.

— Твой секрет в безопасности, — сказал Холланд, сочувственно улыбаясь. В конце концов — это всё ещё была тяжёлая работа, а он был всего лишь младшим членом эскадрильи, и не ему определять наказания. — Только при одном условии.

Выражение облегчения на лице Блэра застыло.

— Этот трюк… Которым ты его успокоил… — рыцарь махнул рукой. — Как ты думаешь, ты мог бы научить меня этому?

— Да, это было бы совсем не трудно, но… но… — Блэр запнулся, глядя через плечо Холланда. Тот обернулся:

— Сэр!

Оба всадника вытянулись по стойке смирно при появлении сэра Уильяма Вэллса и второго лейтенанта сэра Лоуренса Секорда.

— Вольно, энсины, — произнёс сэр Вэллс, оглядывая конюшню. — Это ваш зверь, энсин Холланд?

— Сэр! Да, сэр! — чётко подтвердил Холланд.

— Прекрасный экземпляр, — пробормотал Вэллс, а затем фыркнул: — У нас больше хороших драконов, чем рыцарей…

— Сэр? — осторожно спросил Блэр.

— Мне сказали, что сэр Мейнхардт не так сильно пострадал, чтобы не летать, — сказал сэр Вэллс. — А также то, что вы неплохо умеете сдерживать своего товарища, сэр Холланд. Я полагаю, в прошлом вы летали вместе. На данный момент я решил собрать вас в лётную пару. Энсин Блэр!

Лейтенант окинул нарушителя спокойствия оценивающим взглядом.

Сэр! — твёрдо ответил Блэр.

— Я хочу, чтобы вы были в паре с сэром Секордом. Энсины, будьте готовы к вылету через двадцать минут. Нас просят помочь усилить патрулирование вокруг Кингсфорда-на-Халле.

— Да, сэр! — ответил Холланд, недоумевая, что происходит. Когда он посмотрел мимо лейтенанта, то увидел ещё больше рыцарей, спешащих к другим конюшням, и гладконосого ветряного дракона северно-альбионской породы, которого уговаривали выйти из тени. — Какие-то проблемы, сэр?

Сэр Вэллс медленно кивнул.

— Вполне может быть, энсин. Или может быть, что нет. Всё, что мы знаем, — это то, что прошлой ночью на подходе в порт взорвался грузовой корабль с порохом. Вероятно, это был несчастный случай. Но, учитывая печальную тенденцию пороха взрываться всякий раз, когда приближаются фейри… Командир гарнизона решил подстраховаться. Вы получили приказ — приготовьтесь и соберитесь перед штабом через двадцать минут.

Холланд облизнул губы. Фейри! Они бежали с Белого Острова вместе с роялистами, а теперь вполне могут вернуться.

Блэр опередил его с ответом, с мальчишеским блеском в глазах:

— С удовольствием, сэр!

______________________________________________________

[1] С одной стороны — средневековье, холодильников для туш нет. С другой стороны — магия же. С третьей — мага Воды нужной силы ещё надо найти…

[2] Термик (термический поток) — масса поднимающегося воздуха, которая может перемешиваться с окружающим воздухом. Планеристы назвали термиками потоки тёплого воздуха от нагретого солнцем грунта, в которых они могли парить.