Глава 25. Иные взгляды (2/2)
Рядом с директрисой Фарагондой стоял низенький седой мужчина, опиравшийся на золотой посох, — его Блум помнила по балу: директор Красного Фонтана — профессор Саладин, — а ещё с ними вышла худая грозная женщина с острыми скулами и нездоровой зеленоватой кожей, чей цвет подчеркивали фиолетовые волосы, заплетенные в косу. Её Блум видела впервые, и впечатление она производила гнетущее.
— Мы хотим знать, что произошло, — непреклонным тоном сказала Фарагонда, складывая руки перед собой.
Она не выглядела добродушной, как обычно, напротив, казалась чрезвычайно напряжённой и недовольной. Сегодня Блум явно многих людей увидела с другой стороны…
— Правом наследника престола Эраклиона я распорядился, чтобы произошедшее осталось в тайне, как касающееся государственных дел, — хмурясь, твёрдо ответил Скай.
Растерявшаяся на миг Стелла от его голоса встрепенулась и кивнула, ещё и стукнула скипетром по полу.
— Именем наследницы Солнечного Трона Солярии, я также требую сохранения тайны, — чуть более дрожащим тоном, но достаточно властно приказала она.
Блум нахмурилась, все ещё не понимая, какого дьявола происходит и почему. Это из-за того, что тот мерзкий парень приказал похитить лишь Стеллу и Ская?! Но к чему они пытаются это скрыть?! Они же жертвы!
— Потрясающе! Только меня волнует, с каких пор моя ученица стала частью тайн Солярии и Эраклиона! — гневно и хлестко выплюнула казавшаяся больной леди, скрестив руки на груди, и Блум догадалась, что это директриса Облачной Башни — мисс Гриффин.
— Случайно! Её никто не просил лезть, — прошипела Стелла, цепляясь за скипетр до белых пальцев.
Она нервничала под взглядами директоров, но старалась скрыть это за напускной бравадой. Блум понимала, но злость от этого не уменьшилась! Стелла была неправа! Ни Мэри, ни Лиса не лезли в это добровольно — как, впрочем, и остальные! Конечно, Блум бы заступилась и за Ская, и за Стеллу, даже если ей бы угрожали смертью, так уж велело ей собственное чувство справедливости, но это не значит, что она или кто-либо ещё, разве что за исключением Брендона, были обязаны защищать их!
Блум в принципе не выносила, когда кому-либо навязывали долг и обязательства, не спрашивая мнения.
— Ха, по-твоему, моя ученица — альтруистичная дурочка?! — вскипела Гриффин, но не повысила голос — лишь окатила ледяным презрением, под которым Стелла стушевалась.
— Это действительно случайность, — выступил вперёд Скай. Зелья убрали следы битвы с его лица, но не одежды, и выглядел он весьма потрепанным, ещё и с запутавшимися травинками в светлых волосах… — Мэри и ведьма оказались там случайно, и я возьму на себя ответственность за произошедшее.
Гриффин не скрывала презрения, даже более концентрированного, чем адресовала до этого Стелле: директриса как будто смотрела на самое низшее никчемное создание в своей жизни и откровенно кривилась от омерзения!
Блум думала, что директрисе ведьминской школы должны быть максимально неприятны феи, а не принц Эраклиона…
Хотя не сказать, что Скай не отвечал Гриффин взаимностью, — только выражение лица старался сохранять вежливым. Не в силу лучшей выдержки, а в силу… нежелательности демонстрации открытой ненависти к директрисе Облачной Башни.
— Эраклионский наследничек возьмёт ответственность за ведьму? Ничего смешнее за неделю не слышала! — усмехнулась Гриффин и взмахнула рукой. — Я требую расследования от полиции. Мне плевать, чего вы там хотите. Пострадала моя ученица…
— Согласен с Гриффин. Пусть раны Брендона можно отнести под вашу ответственность, как вашего сквайра, однако пострадал и Ривен, — хмуро согласился директор Саладин. — Как и ученицы Фарагонды, — тут же добавил он, и директриса Алфеи печально вздохнула.
Блум внутри торжествовала, полностью согласная с директорами! В её голове единственно правильным решением было обращение в полицию!
— Скай и я возместим Ривену! — в панике вмешалась Стелла и впилась злым отчаянным взглядом в Гриффин. — И вы не обратитесь в полицию, если не желаете, чтобы ваша ученица пострадала…
— Моя ученица — жертва в этой ситуации, — снисходительно напомнила усмехающаяся Гриффин.
— Да, но другая напала! — торжествующе сказала Стелла, и усмешка слетела с лица Гриффин.
Она почти сразу поняла, о ком речь, Блум была уверена в догадливости директрисы Башни.
— Мы сами разберёмся в делах своих государств и компенсируем все пострадавшим, — вновь выступил вперёд Скай, ободряюще сжав плечо Стеллы.
Гриффин заметно скривилась, но неожиданно… На её лице отразилось смирение.
— Я прослежу, чтобы вы сдержали слово, принц Скай. Как прослежу и за своими ученицами, — пошла на попятную директриса Облачной Башни, тут же заслужив неодобрительный взгляд Саладина.
Фарагонда оставалась неизменно печальной, как будто всё происходящее в равной степени беспокоило её.
— Пусть так, — Саладин, не получив реакции от Фарагонды, на которую смотрел с ожиданием, тяжело вздохнул. — Однако вы, принц Скай, и ваш сквайр будете под постоянным присмотром, и покидать Красный Фонтан без сопровождения вам запрещено, пока вы не разрешите ситуацию или сам король Эрендор не отменит моё распоряжение! Тимми, Ривен, вы будете наказаны за нарушение комендантского часа.
— Это… справедливо, — чуть скривившись, всё-таки признал Скай: Блум не думала, что он мог рассчитывать на лучшее.
Прежде чем свое решение озвучила Фарагонда, из дверей кабинета Офелии вышла та самая леди в чёрном. Высокая и с белой кожей, излучающая жутковатую ауру…
— Мишель — на редкость живучее создание. Фея и даже многие из ведьм были бы мертвы на ее месте, но по нашим с целительницей Офелией прогнозам она уже через неделю сможет колдовать, — холодным бездушным голосом рассказывала женщина, и у Блум мурашки бежали по коже от того, что и как она говорила! — Сейчас её перемещение невозможно, завтра профессор Паладиум обещал лично привезти Мишель в Башню.
— Спасибо, Каракурт, — вздохнула Гриффин, смеживая веки. — Фарагонда, оставляю Мишель под вашу ответственность.
Фарагонда блекло улыбнулась, заверив, что о девушке позаботятся.
Гриффин и Каракурт ушли через созданный Фарагондой портал, а Блум задавалась вопросом: почему они назвали Лису — Мишель? «Лиса» — магиксовое сокращение от её имени? Хотя ещё больше она задавалась другим вопросом — почему директора не могли перечить Скаю и Стелле. Из-за того, что они королевские особы?..
***
Кто действительно не имел вопросов по поводу имён пострадавшей ведьмы и всего происходящего, так это Скай.
— Я могу навестить Мишель? — спросил он у Фарагонды, сжимая кулаки.
Плевать, какие вопросы возникнут у окружающих: ему требовалось увидеть ведьму! Убедиться, что она действительно жива.
— Потом навестите, — устало и непреклонно отрезала вышедшая в приёмную Офелия. — Директриса Фарагонда, сегодня я заменю занятия профессора Паладиума на уроки оказания первой помощи. Он будет весьма занят, — более уставшим и спокойным тоном добавила целительница.
— Что с Мишей? — тут же влез Скай, не дав Фарагонде и слова вставить.
Саладин осуждающе посмотрел на него и… треснул посохом по голове, заставив согнуться в подобии поклона.
— Манеры, принц Скай, — лицо мужчины!
— Ведьме ничего не угрожает, скорее, это она угрожает нам всем, — хохотнула Офелия, поплотнее запахнув халат. — Её… Вакуум стремится поглотить как можно больше магии. Паладиум стабилизирует процесс. Ничего сложного, просто нужно следить…
— Спасибо, Офелия, — кивнула Фарагонда и обернулась к остальным. — Старшекурсницы, можете возвращаться в спальни. На сегодня я выпишу вам освобождение от занятий. Муза, Флора, Текна — завтра подойдёте после занятий к мадам Гризельде, она назначит вам наказание за нарушение комендантского часа. Мисс Стелла, вас же после уроков я попрошу зайти ко мне, вы получите персональное наказание, — сообщила директриса Алфеи, обойдя вниманием лишь Блум.
Очевидно, что, как и в Фонтане, в силу работы, учащиеся имели вольность покидать школу и возвращаться в любое время, если подтвердят свой рабочий график администрации школы.
Скай мрачно взглянул на двери, за которыми Мишель осталась на попечении Паладиума, и молча последовал за Саладином в портал, предоставленный им Фарагондой.
— Через два часа чтобы были на тренировочной площадке, — холодно бросил им директор Саладин и выпроводил из кабинета.
Их вылечили, раны даже не давали о себе знать, но усталость никуда не делась.
— Меньше двух часов на сон! — взвыл Ривен, закидывая руки за голову и горестно выдыхая. — Из-за двух придурков! Ты мне все возместишь, принцесска!.. Подумать только, не туповатый лакей, а целый туповатый принц! Кстати, что там с размером компенсации? — ухмыльнулся Ривен, быстро переключившись в эмоциях с отчаяния на мрачное предвкушение.
— Хотел новый байк? Будет тебе новый байк, — сквозь зубы прошипел Скай, сдерживая себя от того, чтобы врезать засранцу.
Ривен присвистнул и с довольной улыбкой пошёл дальше по коридору.
— Нужно попытаться урвать немного сна, — похлопал Ская по плечу Брендон.
Кажется, он все ещё не пришёл в себя после кровопотери… В любом случае, они оба понимали, что обсуждать произошедшее не время и не место.
Скай наблюдал, как его друг и сквайр идёт вперёд, следом за Ривеном, и вздохнул. Почему-то не спешил в спальню только Тимми, мрачно взиравший на него.
— Что? — устало спросил принц, зачесывая пятерней волосы назад.
Он уже был на взводе — и, конечно, вовсе не из-за Ривена! Ситуация давила, собственный эгоизм боролся с ответственностью и понятиями о справедливости, и Скай сейчас был готов взорваться от противоречий в голове.
— Что ты хотел от Миши? Ты же её на дух не переносишь, — мрачно спросил Тимми, и в полумраке коридора он, настолько серьёзный, выглядел довольно жутко.
Скай знал, что не единственный, у кого есть тёмная сторона, и, в общем-то, не боялся тщательно скрываемой тьмы других, но такой Тимми даже его заставлял здраво опасаться: тихий гениальный техник мог бы устроить ему такой несчастный случай, что полиция никогда не докопается до истины… Если до полиции в принципе дойдёт, а не спишут все на…
(Он был столь уверен в способности Тимми сделать что-то такое, потому что подозревал его в причастности к инциденту на уроке по управлению ветроциклами. Их однокурсник, Тристан, сломал ногу, упав с ветроцикла. Что гравбарьер безопасности ветроцикла, что гравподушка арены не сработали…
Почему Скай винил Тимми? За завтраком Тристан очень грубо отозвался об отце Тимми и его «мусорном» магазинчике. А после завтрака Тимми ковырялся в ветроциклах: пользуясь доверием преподавателей, он часто занимался этим, ничего необычного. Да и, найди преподаватели какие-то следы, не спустили бы с рук — только вот не нашли. Списали на то, что Тристан — невезучий неумеха.
А Скай знал, что Тристан — один из лучших водителей на их потоке).
— Тебе какое дело? — тем не менее, набычился он.
Его и раньше раздражала дружба товарища с ведьмой (какая с ними может быть дружба?!), но сейчас раздражало по-особенному сильно.
— Она моя единственная подруга, принц Скай. Я беспокоюсь о ней… — Тимми поправил очки. — Верю в ваше благородство, принц Скай, — ещё раз обратился он по титулу, прежде чем развернуться и уйти.
Скай понял, что ему вынесли предупреждение. А ещё понял, что ни единой секунды Тимми в его благородство не верил!
В ярости он ударил кулаком по стене. Та треснула, посыпалась крошка на пол… В приступах бесконтрольной дикой ярости он всегда становился сильнее, чем ожидалось от юноши его телосложения. В последнее время, буквально со встречи с Мишей, что ярость, что эта сила проявлялись чаще.
Скай ненавидел ведьм. Незамутненной искренней ненавистью, почти подсознательной, почти безотчетной. Они нанесли непоправимый и непростительный урон его родине, Эраклиону, они имели власть над связью соулмейтов, которую Скай чтил, как священную, даже если в силу рождения принцем не имел права на неё! Одна лишила его соулмейта с благословения родителей, другая каким-то чудом оказалась его соулмейткой! Пробралась неясной размытой тенью в отражение и лишь после бала в Алфее окончательно приобрела знакомый облик… Скай не мог даже с Брендоном поделиться, что встретил соулмейта.
Потому что искренне считал, что свихнулся.