Глава 14. Предают друзья, а не враги (2/2)
— О, бросьте! Попечительский совет состоит сплошь из чистокровных. Им плевать, как зовут маглорожденных сирот — куда больше их волнует количество средств, которые нужно выделить на их содержание.
Гермиона нахмурилась и отвела взгляд в сторону.
— Но откуда тогда… — пробормотала она и запнулась, когда ее осенило: на приеме у Горация она упоминала, что Нобби сирота. К лицу тут же хлынул жар нестерпимой силы, а потом так же стремительно кровь от лица отлила. — Сколько нужно времени, чтобы усыновить ребенка? — хрипло поинтересовалась она.
— Два-три месяца, если есть связи, — коротко бросил Дамблдор, и Грейнджер выдохнула.
— Это не я, — сказала она твердо. — Не я. Я ничего ему не говорила.
Дамблдор хмыкнул.
— Конечно, профессор Грейнджер. И не вы получаете от Волдеморта письма прямо в комнату в обход всех охранных чар замка.
Гермиона шокировано уставилась на директора. Никаких писем Волдеморта она, конечно, в обход чар не получала, но прекрасно поняла, о чем именно идет речь.
— Откуда вы…
— Я ведь говорил вам, что чувствую все, что происходит в стенах замка. Директорские привилегии.
Пока Грейнджер пребывала в ступоре, Альбус растворился в темноте. Хлопнули створки дверей Больничного крыла, оповещая, что Гермиона осталась в одиночестве.
Она тихо заскулила от осознания открывающихся перспектив: в отличие от Альбуса, Грейнджер прекрасно знала, что не давала Волдеморту никакой информации. А значит, именно ей и нужно выяснить, кто из учителей мог быть замешан в утечке.
***</p>
Волдеморт шагнул из камина, на ходу очищая себя от золы. Прошел от каминного зала к кабинету, где уже находились Малфой и Долохов. Которые, впрочем, долгим ожиданием утомлены не были — на столе обнаружилась початая бутылка огневиски и легкая закуска, появившаяся, очевидно, стараниями Антонина. По позам мужчин Волдеморт понял, что пропустил за время отсутствия серьезный спор — Малфой стоял у окна, скрестив руки на груди, а Долохов сверлил его недовольным взглядом.
Плавно подплыл наполненный бокал, и Волдеморт сделал глоток, прежде чем сесть на впервые за последние сутки удобное сидение. Абраксас отмер и прошагал к своему месту за столом.
— Через два часа у меня встреча с Элмерсом, — произнес Волдеморт, когда приятное тепло разлилось по организму. — Слушаю вас.
— Крауча убрать не удалось, — тут же отчитался Долохов.
— Зато вышли хорошие колдографии для «Ежедневного Пророка», — сказал Абраксас таким тоном, будто это компенсировало провал задания. Он протянул конверт со снимками. — Скитер ждет отмашки — статья выйдет завтра, ей нужно знать, какую из двух готовых ей выпускать. Ту, в которой ты отец года, или скулеж с догадками о нападающих.
Волдеморт достал колдокарточки. На одной из них он появлялся перед детьми, на другой — окружив их защитным барьером, помогал спуститься, на третьей Грейнджер эффектно выбиралась из-под шатра, и даже на снимке было заметно, что ей здорово досталось. Четвертая получилась самой драматичной: воссоединение преподавателя и детей и стоящий рядом Волдеморт.
— Для репутации будет полезно побыть немного заботливым папашей, верно? — едко бросил он, пряча снимки обратно в конверт. Абраксас поднялся и вышел из кабинета — направился в каминный зал, чтобы связаться с Ритой. Волдеморт обратился к Долохову: — Еще новости?
— Владельцы «Крыла гиппогрифа», «Мадам Паддифут» и «Кабаньей головы» обратились ко мне, — медленно произнес Антонин, читая названия заведений в своем блокноте и раскачивая бокал с огневиски. — После ночного происшествия решили, что хотят, чтобы их охраняли мы, а не авроры.
Волдеморт усмехнулся.
— Ну, полагаю, мы справимся с охраной их от нас. Три заведения — хорошо для начала.
За тремя подтянутся и остальные, после — объявится Пятый, и тогда Хогсмид уйдет под контроль Пожирателей — добровольно или силой, неважно. Фадж, например, даже выгоду сумел извлечь из сложившейся ситуации.
— Так что все не так уж и плохо, — проговорил запыхавшийся Абраксас.
— Крауч жив — все плохо, — отрезал Волдеморт, оборачиваясь и провожая Малфоя взглядом к его месту за столом. — Единственная причина, для которой нужно было это нападение — смерть Бенедикта Крауча. А не ради дурацких колдографий, — указал пальцем на конверт, валяющийся рядом. — Все было спланировано идеально, — скорее устало, чем зло, проговорил он.
Долохов признательно кивнул — операцию целиком и полностью планировал он: начиная с нахождения на представлении детей, чтобы министерство выделило авроров для охраны, и заканчивая тем, кто и в какое время должен был убрать Крауча.
— Парни растерялись, когда взорвался вход около южной трибуны, — оправдываясь, проговорил Малфой.
— Роули потерялся настолько, что вместо того, чтобы следить за детьми вместе с Грейнджер, чуть не переломал девчонке все ребра, — холодно усмехнулся Волдеморт.
— Он думал, что успеет к Краучу, — сказал Антонин в защиту Роули. — Все растерялись. Он хотел сделать дело.
Волдеморт поджал губы — да, злиться на Роули за то, что он единственный, кто еще помнил о задании, когда все паниковали, было глупо.
— Что ж, думаю, его ждет повышение, — отстраненно произнес Волдеморт, уставившись в окно.
Комнату наполнила неестественная тишина, даже Долохов прекратил перекатывать бокал.
— На этот раз Оуэн сработал грубо, — сказал, наконец, Абраксас. — Но я не уверен, что…
— Он не нужен, — перебил Малфоя Долохов и снова посмотрел на него тем взглядом, который заметил Волдеморт, когда вошел в кабинет.
— Мы можем попытаться узнать имя Пятого! — воскликнул Абраксас, что для него было совершенно нетипично.
Антонин тяжело вздохнул и помассировал пальцами веки.
— Абраксас, — произнес он устало, — Оуэн слишком высокий человек здесь. Мы не суметь пользоваться… использовать его в своих целях, хорошо? Он много знает, так нельзя рисковать.
Что ж, причина спора была не нова. Малфой спал и видел, как бы узнать имя того, кто контролирует Косую аллею и Хогсмид. В силе желания он мог посоревноваться разве что с Волдемортом.
Долохов же совершенно справедливо считал, что держать предателя настолько близко, — опасно.
— Абраксас, ты прекрасно понимаешь, что Оуэн связан клятвами и даже под пытками имени нам не выдаст, — проговорил Волдеморт.
— Если он вообще его знает, — вставил Антонин.
— Да, — согласно кивнул Волдеморт. — Если оно вообще ему известно. Зато о нас — нашей организации — Оуэну известно многое.
Малфой шумно выдохнул и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.
— Я считаю, что мы совершаем ошибку, — пробормотал он.
— Ошибкой будет оставить его в живых, — парировал Волдеморт. — Пора собирать всех, до встречи с Элмерсом я хотел бы немного отдохнуть.
Малфой с готовностью расстегнул пуговицу на рукаве и протянул руку с меткой на предплечье, к которой тут же прижался конец белой палочки.
-</p> Они вихрем ворвались в холл. Все Пожиратели уже были на месте — нервно переминались с ноги на ногу и старались в сторону повелителя даже не смотреть. Заметив их, Нотт коротко кивнул.
Окинув взглядом зал и найдя фигуру Мальсибера, Волдеморт двинулся туда, направляя на него палочку.
— Ступефай! — на выдохе произнес он.
— Протего! — мгновенно отреагировал Оуэн.
— Экспеллиармус!
Розовая вспышка тут же была отбита.
— Эверте статум! — напал Мальсибер, смещаясь к окну.
— Протего! Инкарцеро! Круцио!
Оуэн легко отбил связывающее, но Круцио пропустил. Резко оглушившую мертвую тишину тут же разрезал истошный крик. Мальсибер упал, ударяясь затылком о каменный пол, и выгнулся, пытаясь уменьшить боль.
Волдеморт, крепко сжав палочку, приблизился к телу и оттолкнул ногой чужое древко. С нескрываемым удовольствием вслушивался в крики последователя, впитывающиеся в стены.
На его плечо легла рука, заземляя и отрезвляя, и Волдеморт сбросил заклинание.
Оттолкнув ладонь Антонина, подошел к хрипящему на полу Мальсиберу и, схватив того за грудки, приподнял. Он замахнулся, и кулак встретился с чужой скулой. Оуэн смазано ударил в ответ, и Волдеморт отшвырнул мужчину.
Поднял голову и шумно выдохнул.
— Знаете, почему Бенедикт Крауч жив? — спросил Волдеморт у застывших в страхе Пожирателей. Несколько человек качнули головами, остальные же по-прежнему боялись даже дернуться. — Потому что Оуэн не отличает севера от юга, — услужливо подсказал Волдеморт, вновь поворачиваясь к Мальсиберу. — Все, что от него требовалось, — устроить взрыв на северной трибуне! Или он подорвал южную намеренно? Так, Оуэн? — поинтересовался, подходя ближе. Мальсибер испуганно посмотрел на него исподлобья, не решаясь пошевелиться. — Я прав, верно? Оуэн решил, что может играть в свою игру. Встречался за моей спиной с Фаджем, — издеваясь, протянул он, — о чем мне любезно поведала Ада Фадж, обещанная ему в невесты. О, не смотри на меня так — ты не самая завидная партия для молодой девушки.
— Милорд, я не…
— Вы с Корнелиусом неплохо все придумали, — не обращая внимания на реплику Мальсибера, продолжил Волдеморт. — Нападение на Центральный, в котором поучаствовали люди Пятого. И убийство егерей… это тоже с Фаджем? — поинтересовался он, впрочем, не надеясь на ответ. — Или с Пятым? Расскажи, сколько раз ты меня предавал? — он опустился на корточки, приближаясь практически вплотную. — Не ты ли, друг мой, натолкнул Альфарда Блэка на мысль о том, кто я такой? — прошептал он так тихо, что его услышал только Оуэн. Его глаза расширились от страха, выдавая Мальсибера с потрохами.
Волдеморт поднялся, сделал шаг назад, постукивая пальцем по палочке.
— Авада кедавра!