Глава 7. Умный и амбициозный полукровка (2/2)

Гермиона же ощущала, как внутри нее распускается и расцветает злость — не такой благодарности она ожидала за спасение. Конечно, она не думала, что он бросится ей на шею, но простое «спасибо» прекрасно подошло бы этой ситуации.

— Ничего не хотите сказать, мистер Лич? — все же не выдержала Гермиона, когда они почти подошли к гриффиндорской гостиной.

Тот бросил на нее злой взгляд.

— Спасибо, что спасли меня от злых страшных слизеринцев? — издеваясь, протянул он.

— Мне чудится в вашем тоне сарказм, — произнесла Грейнджер.

Не оборачиваясь, Нобби покачал головой.

— Просто оставьте меня в покое, — бросил напоследок, пробормотал пароль и скрылся за картиной.

Полная Дама сочувствующе посмотрела на Гермиону.

Оставшуюся неделю парни расхаживали по школе, блистая синяками, которые им запретили сводить магией. Часы с факультетскими баллами Гриффиндора и Слизерина заметно опустели.

И если Эйвери, окруженного поддержкой, никто не трогал, то Нобби, словно сыч, держался особняком. Грейнджер знала, что Макгонагалл устроила ему взбучку похуже, чем Эйвери устроил его отец, и продолжала забирать палочку после занятий. Такое унижение непросто было перенести. Только злился парень почему-то не на своего декана, а на Гермиону — та не раз ловила на себе ненавидящие взгляды.

-</p>

В субботу, после того, как вернулась с учениками из Хогсмида, Гермиона отправилась на встречу с Альфардом Блэком. Предлогом встречи послужил Рино, и Грейнджер подыграла, приняв приглашение.

Каково же было ее удивление, когда они и в самом деле отправились к постройке, в которой содержался гиппогриф.

— Вы знаете, он ведь на самом деле буквально вырвал победу, — заявил Альфард. — Ждал вас после скачек, но вы так и не появились.

Грейнджер не могла понять, действительно ли он говорит о гиппогрифе.

Войдя в загон, она поклонилась. Рино фыркнул и демонстративно отвернулся, а Блэк засмеялся. Подошел к существу и ласково погладил перья.

— Я прошу прощения, — проговорила Гермиона, улыбаясь; Рино посмотрел на нее одним глазом, — но мне пришлось уйти. Может быть, Рино простит меня, если я дам ему угощение?

Теперь существо выглядело заинтересованным. Под двумя настороженными взглядами Гермиона достала из сумочки с чарами незримого расширения хорька. Гиппогриф клацнул челюстью.

— Ну что, друг, — Блэк толкнул Рино плечом, — простишь мисс Грейнджер?

Гермиона поклонилась еще раз. Рино, издав тяжелый вздох, наклонил голову. Она протянула руку вперед, и он сцапал угощение — хорек в два укуса скрылся в его пасти. Гиппогриф заинтересованно посмотрел на сумочку, склонив голову к плечу.

— Прости, но я думаю, что провинилась лишь на одного хорька, — сказала Гермиона, разводя руками. Сделала шаг вперед и погладила жесткие перья.

Рино замурчал.

Блэк ревниво покосился в его сторону.

— Надо же, — пробормотал он. — Меня он редко радует своим расположением.

Часть вечера провели болтая друг с другом, заботясь о Рино.

Гермиона не была против — так происходящее меньше всего походило на свидание. Скорее, на встречу старых друзей. Это было приятно и расслабляло, а еще стирало лишние мысли из головы. Напряжение всей недели — переживания об Альбусе, воспоминания об Эйвери и Личе, все трудности и усталость, — все покинуло голову.

Грейнджер искренне наслаждалась необычным занятием.

Уход за гиппогрифом значительно отличался от обслуживания лошадей. Гермиона знала о последнем не понаслышке: дедушка содержал ферму, и, приезжая к нему в гости, она всегда старалась помочь.

Гиппогриф же, в отличие от лошадей, мог — и любил — лежать. У Рино была огромная лежанка из сена, и не имелось стойла. Как у кота, было несколько игрушек, разбросанных по огромной территории загона; и несколько укромных местечек, в которых, как пояснил Альфард, Рино иногда отдыхает.

После они отправились на вечернюю прогулку.

Неподалеку от резиденции Блэка растянулся бескрайний лес. Ветки серебрились от снега, и Рино, летая, сбивал его крыльями. Белые перья гиппогрифа красиво переливались в закатном солнце, а сам он казался свободным и беззаботным. Гермиона с восторгом наблюдала за тем, как он парит, а затем резко пикирует вниз, заметив зверька.

— Чудесное создание, — проговорила она, растирая замерзшие руки.

Блэк, проследив за ее жестом, призвал домовика и приказал подать чай.

Получив в руки теплую кружку, Грейнджер искренне поблагодарила Альфарда.

— Я заметил, что вы не пользуетесь согревающими чарами, — произнес он.

Грейнджер широко улыбнулась.

Трудно было не обратить на это внимания: Блэк вышагивал рядом в одной шерстяной рубашке с закатанными рукавами, в то время как на ней было два свитера и теплая мантия.

— Они необычно влияют на мои волосы, — ответила она на высказанный вопрос. Вообще-то Альфард, как истинный слизеринец, редко задавал прямые вопросы. — Мы с профессором Флитвиком экспериментировали, пытаясь найти подходящие, но увы, — она пожала плечами.

— Ох, ну раз уж Флитвик не смог вам помочь… — серьезно произнес он.

Похоже, с Филиусом Блэк был знаком не только по школе.

— Как вам работается в школе? — поинтересовался, высматривая Рино на горизонте. Поднял два пальца ко рту и громко свистнул — Гермиона удивилась; чистокровные обычно предпочитали звуковые сигнальные чары. — Слышал, Беллатриса не очень довольна вашими методами преподавания.

Гермиона мягко улыбнулась.

Они с Альфардом еще не были настолько близки, чтобы поднимать опасные темы, вроде отношения к маглам и маглорожденным, из-за чего и возникали частые стычки с Беллой.

— Да, немного, — произнесла она отстраненно. — Но пока никаких серьезных споров не возникало.

Блэк кивнул. Развернулся и медленно зашагал в сторону дома.

— Думаю, она еще успеет попить вашей крови, — пробормотал он и на ошарашенный взгляд Гермионы добавил: — О, не смотрите на меня так. Я хорошо знаю свою племянницу. Все магловское она презирает до глубины души.

-</p>

Позже, когда Рино уже был в загоне, Альфард пригласил Гермиону присоединиться к нему за ужином. То, что он и не ожидал отказа, она поняла, когда заметила сервированный на двоих стол.

В отличие от Волдеморта, Альфард сам не готовил — накрывали домовики; откровенно говоря, представить Блэка за готовкой было еще сложнее, чем Волдеморта. Несмотря на то, что за Рино он ухаживал сам, ощущения, что он поднимает что-то тяжелее палочки, не возникало.

Обстановку дома можно было назвать сдержанной — под стать хозяину. Не было ни вычурных деталей в интерьере, как у Вальбурги, ни строгого дорогого дизайна, как у Волдеморта. Присущие Блэкам темные тона тоже отсутствовали. В этом плане, он и Волдеморт имели нечто общее — интерьеры их домов были светлыми. Но если у Волдеморта все было обставлено со вкусом, то у Альфарда — небрежно; мебель выглядела скорее удобной, чем красивой.

Альфард оказался обходительным и внимательным. С ним не приходилось играть и притворяться, постоянно следить за словами. Гермиона не была в нем заинтересована и абсолютно не ощущала скованности, что всегда возникала, когда рядом оказывался Волдеморт.

— Почему вы не пользуетесь магией? — спросила Гермиона, наблюдая, как Альфард по-магловски разливает эльфийское вино из графина.

Волдеморт и все остальные знакомые ей маги делали именно так, и Грейнджер давно хотела об этом спросить, но не решалась.

Блэк удивленно посмотрел на свои руки.

— В высшем обществе так не принято, — просто пояснил он. — Чтобы гость видел, что я не пытаюсь его отравить.

— О, — протянула Гермиона, смутившись.

Альфард посмотрел на нее с интересом.

— Вы полукровка? — спросил он. Гермиона смутилась еще сильнее — то ли от самого вопроса, то ли от того, что Блэк задал его прямо, без привычных уловок. Заметив заминку, он поспешил добавить: — Знаете, не отвечайте. Это было бестактно с моей стороны.

С его позволения Грейнджер не стала отвечать на этот вопрос. Возможно то, что она полукровка, ничего и не изменило бы, но вот заяви она ему, что маглорожденная — могло.

Вместо этого она потянулась к блюду с пирогом с почками, божественный запах которого сводил с ума. И хотя вкус блюда уступал угощениям Волдеморта, Гермиона все равно получала огромное удовольствие от ужина с Альфардом.

Вечер подходил к концу, и на столе между ними появился трайфл с клубникой. Пока Блэк раскладывал порции на блюдца, Гермиона разливала чай.

— Я заметил, что вы много времени проводите с лордом Волдемортом, — произнес Блэк.

И снова Гермионе послышался невысказанный вопрос. На этот раз подыгрывать Альфарду в его игре она не собиралась. Лишь пожала плечами и взяла в руки молочник.

— Вы пьете с молоком? — уточнила она и, дождавшись кивка, вылила немного подогретого молока в его кружку. — Мы виделись несколько раз, — произнесла она, левитируя кружку магией. — В Англии у меня не очень много знакомых.

Блэк отлевитировал ей трайфл.

— И все же каждый раз, когда я встречаю вас, вы находитесь в его компании, — проговорил Альфард.

Гермиона вздохнула.

— Это совпадение, — улыбнувшись, проговорила она. — Недавно я виделась с Друэллой и Вальбургой.

— Хорошо, — сказал Блэк, как показалось Гермионе, облегченно. — Я не уверен, что стоит об этом говорить, но порой мне кажется, что все вокруг сошли с ума, — невесело усмехнулся он, — или с ума сошел я. Когда я заканчивал школу, на третьем курсе был один мальчик. Очень умный и амбициозный. Но полукровка, — сказал он. Гермиона почувствовала, как кусочек трайфла, который она съела, застрял поперек горла. — Мальчика звали Том Риддл. И, что странно, мне кажется, он чертовски похож на лорда Волдеморта. Что еще страннее, никто, кроме меня, его не помнит. Словно этого мальчика вовсе не существовало.

Сказав это, он замолчал. Даже не посмотрел на гостью, словно и не ждал ответа. Скорее всего так и было, ведь Гермиона переехала в Англию всего пару месяцев назад. Выдавать свою осведомленность она не спешила, но вот скрывать существование самого Риддла смысла не было.

— Существовал, — хрипло произнесла Грейнджер. Сделала глоток чая. — Встречала это имя в зале наград, — добавила она.

Альфард посмотрел на нее так, словно она открыла ему главную Тайну Вселенной.

— В таком случае я почти на сто процентов уверен, что это один и тот же человек, — проговорил он. — Интересно, что заставило его сменить имя…

Гермиона промолчала, не желая развивать эту тему. Она догадывалась, насколько это опасно. Так что ей оставалось только есть трайфл, кажущийся теперь абсолютно безвкусным.

После ужина Альфард поблагодарил ее за чудесный вечер и проводил до точки трансгрессии.

— Увидимся завтра на приеме у Слагхорна, — проговорил он, по-мальчишечьи улыбнувшись, ровно перед тем, как Гермиона растворилась в воздухе.