Покушение (1/2)
На поляне не было свободного места, и даже так далеко, насколько охватывал взгляд, вокруг столов и среди деревьев поодиночке и группами прогуливались гости. Словно между островками, двое проходили мимо пришедших на праздник лориэнцев. Взгляды стали ещё более пристальными, но Бараион настроил себя и держался с поистине королевским достоинством, воспитанном при дворе Владыки Трандуила. Бараион шёл не рядом с Орофином, а немного позади его, на каких-то полшага, с идеально выпрямленной спиной и гордо поднятой головой неся свадебное омежье одеяние, и не отводил иронично приветливого взгляда, если любопытствующий не успевал отвести свой. Но были и те, кто не собирался прятаться, встречаясь со взглядом новоиспеченного супруга их капитана, щурились и словно бы испытывали на прочность. Тогда на грани слуха раздавался предупреждающий рык альфы, и «дуэлянт» подчинялся — с подчинением бо́льшей силе, с усмешкой, с раздражением, а то и завистью.
Последняя эмоция была слишком коротка, Бараион даже не успел понять, кто на него так смотрит — Орофин заранее отсёк, рыкнув особенно угрожающе. Раздражение откатилось, но дальше Бараиона то и дело достигали его волны, до опасных нот, правда, не поднимаясь. Пока Орофин принимал поздравления побратимов, Бараион получил время осмотреться и подумать.
Вот молодой омежка надулся, встретившись с ним взглядом, и захлопал мокрыми ресницами, но тут опытный воин почувствовал лишь ревность ученика, беспокоящегося о том, что любимый учитель больше не сможет заниматься с ним также часто или уж, совсем кошмар, передаст его другому учителю. Следующий взгляд Бараион выловил в толпе — эллет чуть моложе Орофина. Судя по тому, что на руке её не наблюдалось кольца, она была одинока. Бывшей подругой она не ощущалась — скорее, сестрой. Возможно, она осиротела, и Орофин шефствовал над ней? От девушки внимание Бараиона отвлёк третий взгляд. Слишком молодой для советника, но одеяния сомнений не оставляли, эллон смотрел ровно, без вызова, уверенно. Тут Бараион предположил бы учителя, должно быть, оценивающего, насколько омега достоин составить пару его ученику. В Бараионе вновь проснулось то самое «шило», что взыграло в нём в купальне, и он с некоторым даже вызовом, не отводя взгляд, нашёл руку Орофина и притянул его к себе, вплавляясь спиной в широкую грудь.
Орофин отреагировал так, что Бараион охнул — подхватив рукой под подбородок и разворачивая лицом к себе. Поцелуй альфы вышибал дух, сила доминирования была такая, что сущность Бараиона потянулась к ней, подчиняясь, заставляя забыть о дыхании. Она вызывала благоговение, как перед Эру, так что Бараион на миг почувствовал себя в руках… равного Валар? Уверенный в своем праве напор и открытое желание обезоруживали, и Бараион, возможно, впервые не испытывал отторжения. Даже захотелось поудобнее устроиться в объятии этих рук и провести в них весь вечер. А что? У него вообще-то есть теперь на эти руки и эти объятия законные права.
— Вот так держат главный приз, — раздался голос, полный смешливой доброты. — Ты счастливчик, брат!
Орофин поцелуй разорвал, но его руки остались, где и были. А в следующий миг Бараион, не успев возмутиться, почувствовал себя призом, завёрнутым в три обёртки.
— Я рад за вас. Обоих.
Халдир сиял от радости, продолжая знакомо улыбаться. Румиль продолжал обнимать брата, внимательно изучая его пару. Бараион не был знаком с самым младшим из братьев, но хорошо знал Халдира, частенько бывавшего в Лихолесье по делам соседским. Потому Бараион настроился в этом исключительном случае завоёвывать доброе отношение младшего.
— Смотри, будь его достоин, — наконец вынес вердикт Румиль.
У Бараиона чуть челюсть не отпала, а Халдир открыто расхохотался, потому что слова были адресованы их брату-альфе.
— Я ради него прыгну выше головы, — серьёзно ответил Орофин, и у Бараиона вновь перехватило дух.
А это приятная альтернатива тренировкам по задержке дыхания — к слову, самим Бараионом и придуманным. В дозоры не пускали, если воин не умел задерживать дыхание. От этого часто зависело множество жизней.
— Не сомневаюсь в одном из наших лучших воинов.
Бараиона на этот раз отпустили, но продолжали окутывать теплом и поддержкой.
— Владыка, светлейшая hiril… — почтительно поклонился Орофин.
Его братья присоединились, выражая радость видеть высоких гостей, а Бараион применил одно из услышанных от альфы правил этикета — приветствовать Владык, чуть склоняя голову, но опуская глаза — пока они сами не позволят поднять её, не отвечать.
— Руско… — нежная рука коснулась и чуть дольше, чем нужно, задержалась в тяжёлых прядях. Галадриэль всё же не удержалась и провела по искристому, как лисий мех, огненно-рыжему шёлку, вновь ощутив накатившую тоску. — Я стану называть тебя так, дитя, полное врождённой гордости, но готовое воспринимать новое, — с лёгким оттенком грусти улыбнулась светлейшая в ответ на понимающий взгляд. — Добро пожаловать в Лотлориэн, надеюсь, мы станем друзьями.
Бараион ощутил, как давняя боль на краткий миг прорвала плотину выдержки этой сильной эллет, и вновь уже искренне повторил традиционный поклон.
— Скоро подадут яства и будут танцы, — объявил Келеборн. — И пока ещё можно пройти, а не толкаться среди пришедших… Орофин, я встретил несколько желающих поздравить тебя. Даже твой лучший ученик из дозора прискакал. Признаюсь, я заранее поручил послать воина, чтобы тот на время заменил его.
— Дариан? — заулыбался альфа. — Я не видел его… — у Орофина от воспоминаний даже дыхание перехватило.
— Он у дальнего пруда пытается пробиться сюда через кольцо желающих поздравить вас, — улыбнулся Владыка.
— Я ненадолго, — обернулся Орофин к Бараиону. Супруг согласно кивнул, и альфа почти бегом поспешил, ловко лавируя между новыми прибывшими гостями.
А что он мог? Сказать: «Я тебя не пущу к какому-то… восхищающемуся…»? Заменить на заставе, заменить рядом… Откуда эта непонятная, не свойственная ему прежде ревность? Бараион даже не на альфу сейчас злился, а именно на это. Орофин всегда будет принадлежать своим друзьям, и прошлое останется с ним. Это Бараиону придётся как можно скорее вливаться в его мир.
— Халдир! Румиль! — вдалеке подпрыгнула, мотнув толстой косой, русая макушка, зовя братьев.
— Чтобы Дариан и не повис на каждом из нас, как яблоко на ветке? Так мы дурачились в старые добрые времена, — объясняя, засмеялся младший. — Пойдем, Халдир, — махнул он рукой. — Орофин зовёт, значит, нашёл Дариана, и тот затребовал свой любимый личный гарем, как говорят в Хараде.
Халдир хмыкнул и последовал за братом, чуть задержавшись, когда проходил мимо Бараиона:
— Твой шанс осмотреться без лишней опеки и завести знакомства. Орофин и мы не всегда будем рядом.
Почему-то в голову лезла только одна трактовка сказанных слов, но Бараион лишь скромно склонил голову — как младший супруг, знающий свое место и помнящий, что на празднике он должен олицетворять привычное для новобрачных поведение.
Владык тоже отвлекли разговором о прошедшей битве, да и не стал бы Бараион навязывать им своё общество. И он решил последовать совету Халдира. Ноги, правда, повели в сторону, противоположную той, откуда вдруг донёсся дружный басовитый смех альф.
Бараион дошёл до углового стола с закусками, которые подавали к вину перед основными блюдами, и нашёл незаметное место под кроной старого дуба. Сюда почти не доставал свет изысканных садовых светильников, и Бараиону никто бы не помешал.
«Кому он все-таки помешал», — мелькнуло последнее перед тем, как затылок обожгло слепящей болью.
***</p>+++
Вокруг было темно, хотя Бараион осознавал, что пришёл в себя и может приоткрыть глаза. Было даже темнее, чем ночью, когда свет звёзд разгонял тьму. Сейчас у него появилось ощущение, что он вернулся в недавнее прошлое на Амон Ланк и окружён Тьмой.
— Я не стану с тобой играть, bain<span class="footnote" id="fn_32339649_0"></span>.
Голос Бараион не узнал, но вспыхнувшая неприкрытой злобой аура показалась знакомой. Бараион попытался было повернуть голову, чтобы посмотреть, но не смог — кое-как заплетённая коса была накрепко примотана к деревянному колесу мельницы. Взгляд охватил часть её большого круга, деревянные стены, золотистые соломинки на дощатом полу и остановился на фигуре, не таясь, появившейся перед ним.