Estel (1/2)

Не скрывая удивления, жители Карас Галадон высыпали на широкую главную дорогу. Весть о неожиданной женитьбе одного из трёх всем известных братьев-пограничников уже долетела до столицы. Не зная причин столь поспешно заключённого брака, традиционно украшать путь молодоженов не стали, но не удержались, чтобы не встретить и поздравить.

Келеборн верхом на величественно ступающем коне возглавлял процессию, следом ехали молодожёны, воины, до поры хранившие молчание, замыкали колонну. Бараион чувствовал, что его внимательно разглядывают, и слышал шепотки, которые особенно впечатлённые лориэнцы всё же не могли сдержать. Но задолго до того, как они въехали в Золотой Лес, Орофин «укутал» его своей аурой.

Так вышло, что Бараион ни разу не был в Карас Галадон при том, что чуть ли не с детства был знаком с Владыкой Келеборном и много помнил о Золотом Лесе. Незаметно, как он умел, молодой омега осматривался и прислушивался. Лес сразу почувствовал в нём того, кто способен услышать его, и приветственно зашелестел золотистыми кронами. Бараион «ответил», и радостный Лес осыпал листочками меллорнов дорогу перед копытами лошадей.

С одной из аллей на эту дорогу ступили изящные туфельки, едва заметные из-под длинного серебристого платья. Процессия замерла. Два воина подбежали, придерживая лошадей Владыки и капитана. Шаловливо прихватывавшего прядки волос Ярла Орофин держал сам, пока Бараион спешивался.

По приказу Владыки воины покинули место встречи и увели трёх коней. Бараион обернулся на ржание Ярла и вновь ощутил успокаивающую силу Орофина. Соблюдать некоторые правила — не такая уж большая цена за гораздо большие послабления. К тому же супруг всё терпеливо объяснял и не раздражался, в который раз успокаивая омегу, что с его лошадью будут обращаться, как с королевской.

Бараион уже давно повернулся, а туфельки нисси всё медленнее ступали по дорожке, приближаясь к ним…

Галадриэль замерла почти вплотную и осторожно потянулась рукой, словно боясь, что коснётся сейчас, и видение растворится.

— Простите, но я — не он… — покачал головой Бараион.

Владычица вздрогнула и вперилась в глаза, будто в душу заглянула. На миг прекрасное лицо вспыхнуло болезненным воспоминанием, пальцы судорожно сжались в крепкий кулачок, и эллет величественно отошла на шаг.

— Не он… — прошептала она на грани слышимости слов и осанвэ, но Бараион услышал.

— Дорогая, — прервал Владыка Келеборн, — Бараион стал супругом нашего Орофина, и мы должны достойно принять его, чтобы новый дом не заменил ему отчий, но стал уютным и комфортным.

— Я распорядилась приготовить для молодой семьи новый просторный флэт и прошу капитана принять его как свадебный подарок от меня. — Владычица уже говорила спокойно и, хоть Бараион не знал её характера и привычного для остальных состояния, судя по спокойным лицам, она вернулась в него. — Прежний флэт тоже останется за капитаном.

— Благодарю, прекрасная hiril, — поклонился Орофин, — и принимаю ваш дар. А в моем холостяцком жилище смогут останавливаться друзья моего супруга, когда будут навещать нас.

— Это будет проще, чем мотаться к Келторну и Морохиру за Горы, — хитро улыбнулся Келеборн.

Бараиона на миг уколола тоска по оставшемуся в Лихолесье Келторну. Да сядь он в тюрьму, Келторн бы и тюремным стражам плешь проел, но виделся бы с другом столько, сколько пожелал бы. Но и так, как сложилось, было неплохо. Бараион дал себе зарок ни о чем не сожалеть. Просто жить.

— А пока я предлагаю дать молодым осмотреть свой новый дом и отдохнуть с дороги, — закончил Владыка, беря супругу под локоть.

Слова Владыки распугали встречающих. Эльдар стали расходиться, продолжая, впрочем, говорить о новом жителе Карас Галадон.

— Твои братья в дозоре, — обратилась к Орофину Галадриэль, — но должны вернуться сегодня, ещё засветло. А вечером мы устроим праздник в честь молодой семьи.

— Благодарю, прекрасная hiril, — вновь поблагодарил Орофин и, удостоившись светлой улыбки и кивка головой, взял мужа под руку, следуя за подозванным Владыкой слугой.

— Проводи капитана и его супруга в их новый дом, — распорядился Владыка и повернулся к жене.

Галадриэль молча направилась по тропе в противоположную от ушедших молодых сторону. По пути им встретились разве что пара эльфят, резвящихся на залитой солнцем лужайке, но Келеборн понял, кого именно его Галадриэль Артанис увидела в высоком мальчике и крошечной девочке.

И, когда окончательно закрылась за ними дверь их покоев, Келеборн поймал в объятия резко осевшую жену.

— Это не он… — поглаживая по спине, прошептал Владыка, встретившись с глазами любимой, что уже не пыталась быть сильной.

— Он был там, на дороге, далеко, но эти его волосы… — более не сдерживаемые слезы заполняли прекрасные глаза и безудержно ползли по щекам. — И лицо… такое похожее на лицо Майтимо… Да, я знаю, что перерождение в своём теле — исключение, но примеры есть, и мы их знаем. Все эти дни, что я отчаянно пыталась достучаться до тебя осанвэ…

— Прости, — перебил Келеборн, усаживая жену в кресло у окна, — но открыв аванире, я бы выплеснул всё на Бараиона, а ему и так непросто сейчас. Именно потому, что он — сильный. Потому, что он — тот, кто он есть на самом деле.

Галадриэль кивнула и перевела взгляд в окно, пытаясь успокоиться, но ещё долго глухие вздохи и всхлипывания нарушали тишину.

— Я понимаю, — продолжил Келеборн, когда они наконец стихли, — как тебе хотелось бы, чтобы это оказался твой кузен.

— Да я бы ему все его рыжие космы выдрала за всё… — вдруг сердито хмыкнула Галадриэль, комкая шарф.

— И все же ты хотела бы, — терпеливо улыбнулся Келеборн, тоскливый вздох был ему ответом. — Но это не Маэдрос. Хотя… — Владыка присел в кресло напротив, продолжая под направленный на него взгляд жены, — признаться, я сам какое-то время так думал.

— И не говорил мне.

— Хотел убедиться, и, как оказалось, не зря. Бараион — не Майтимо, дорогая, он — это он…

Галадриэль застыла в раздумье, глядя на мужа, но теперь уже Келеборн отвёл взгляд на кроны за окном.

— Прекрасная погода, идеальная для праздника, — встряхнулся Владыка и вдохнул знакомый аромат золотистых цветков. — Ты отдыхай, — поднялся он, оборачиваясь к супруге, — а я лишь ополоснусь, сменю одежду и лично проконтролирую все приготовления. Я совершенно не устал с дороги. Лес Трандуила даровал нам на прощание отличный крепкий сон.

Галадриэль не отпускала взгляд мужа все время, пока он передвигался по комнате, но тот более ничего не сказал и скрылся в купальне. Уходя, супруг поцеловал Владычицу и оставил ее на софе в раздумьях.

***</p>+++

Эллон поклонился и, напоследок все же стрельнув любопытным взглядом, развернулся и был таков среди ветвей.

Орофин толкнул дверь флэта, а Бараион, прежде чем войти, ещё раз осмотрелся и понятливо усмехнулся. Подаренный флэт располагался на одном из отдельностоящих деревьев, соединенный с остальными длинными висячими мостками, чтобы ничто и никто ненароком не потревожил жизнь молодой семьи, не помешал твориться чуду.

Бараион вошёл следом за супругом и не мог не признать, что внутри было уютно. Пока здесь была лишь мебель, как предположил Бараион, разная во всех домах: лёгкие плетеные кресла, столик, шкаф и небольшой кухонный уголок в одной комнате; спальная, как подумал Бараион на комнату за затворённой дверью, была заперта, потому что во вторую приоткрытую дверь была видна купальня. Через кремово-белый край бортика было перекинуто белоснежное полотенце со стилизованными под цветы меллорна инициалами.

— Наши вещи скоро принесут, — обернулся Орофин, — и ты сможешь обустроить кое-что так, чтобы тебе было проще в первое время.

Бараион кивнул, конечно, понимая — «кое-что», но будет и то, что альфа сделает по-своему. Пока Орофин осматривал купальню, Бараион продолжал блуждать взглядом, давая себе слово, что не станет перечить. Но привычно не вспылить, когда постучали в дверь и сообщили: «доставлены вещи капитана и его младшего мужа», он смог лишь потому, что Орофин ловко подтолкнул его в дверь, из которой вышел:

— Ты освежись, я скоро присоединюсь, — и захлопнул дверь.

Бараион разделся и, кинув вещи в стоящий тут же плетёный короб, опустился в теплую воду — их ждали, заполнили купальню перед самым приходом. Младший муж… А он другого и не ждал, понимая, что Орофин готов пойти на многое, но посторонние это делать не обязаны. С какой такой стати они будут менять своё понимание семьи и роли омеги в ней ради пришлого, пусть и родича? Несложно было представить, что отнюдь не восхваляющие омегу, как лучшую партию для одного из самых желанных альф, эпитеты приходили в головы жителям Карас Галадон при мысли о причинах столь поспешного брака.

Шум за дверью стих, и она отворилась. Бараион в задумчивости, как раз потянулся, чтобы расплести волосы.

— Я сам.

Орофин был непреклонен, и Бараион убрал из густых прядей замершие было руки. Стиснув пальцами края купальни, он дал альфе уложить себя затылком на колени. Орофин осторожно и не спеша расплетал косы, вынимая из волос цветы, а Бараион слушал.

— Первое время к тебе будут присматриваться. Я знаю, что ты себя в обиду не дашь и с легкостью пресечёшь злоязычие, но прошу тебя держать себя в руках. Будут те, кто искренне не будет доверять тебе…

— Твои бывшие? — не сдержался Бараион и сам удивился вырвавшейся дерзости. Вроде не думал так, а само получилось.

Орофин в ответ чуть болезненно натянул его волосы, и аура его слегка «возмутилась». Альфа был терпелив, но не всё он был намерен терпеть. Бараион послушно обмяк, показывая, что не станет вырываться и принимает маленькое наказание.

— Кто-то, — продолжил Орофин, тоже посчитавший, что осадил достаточно и в дополнительном внушении муж не нуждается, — искренне видит роль омеги в семье иначе. Не нам с тобой менять то, к чему другие привыкли. Мы будем строить свою семью, но я настаиваю, чтобы в присутствии других ты уважал чужие устои. И не выставлял напоказ то, что двое обычно оставляют за закрытыми дверьми. Я не требую, чтобы ты смотрел, покорно опустив ресницы, но в обществе сдерживай свой свободолюбивый нрав.

Бараион понимал, о чём просит супруг. Пока просит. И лучше быть на равных, не доводя до того, чего Орофин явно не желал, чем вынуждать альфу подтверждать свой статус главы семьи привычными большинству способами.