Решения (2/2)

Келторн на миг вцепился в запястье отца, но усилием воли собрался и кивнул. Он с благодарностью позволил Морохиру обхватить себя за плечи, пока они смотрели, как отряд растворяется в темноте ночи, а после дал брату и дяде увести себя по ступеням дворца.

Прежде чем затворить за собой дверь, Элладан бросил взгляд в сторону кузни. Сейчас внутри было тихо, но в небольшом окне были видны отблески из печи. Элладан нахмурился, но поспешил на оклик сына, решив навестить супруга позже.

— Давай пока подумаем, как и почему они сумели подойти так близко незамеченными, — встретил его отец, в задумчивости склонившийся в библиотеке, где было решено ждать, над всё той же картой. — С какими поселениями ты договорился уже о скрытых наблюдениях?

Элладан бросил взгляд на племянника и сына, занявших диван один с книгой, которую открыл «вверх ногами», а второй — с томиком лэ на квенья, а на самом деле между первыми несколькими страницами и последними — шифром и ключом; вздохнул и подошёл к столу, присоединяясь к рассуждениям отца:

— В этом, — указал Элладан место на карте, — староста обещал, что пастухи будут во время выпаса замечать всё и запоминать, если что новое увидят или необычное. А из этой рыбацкой деревушки на самом берегу отличный обзор склона на противоположном. Рыбаки обещали, что кто-то будет день и ночь наблюдать за Горами. Тоже сообщат, если увидят что-то странное. Люди были искренни, я это хорошо чувствую.

— Значит, здесь назгулы не могли пройти, их бы заметили.

— Ada, — Элладан вдруг обнял отца за плечи, развернув лицом к себе и выглядел так, словно его осенило, — назгулы пришли не с верховий реки, там бы их заметили и стражи форта, который основал cano Глорфиндел после битвы две тысячи семьсот лет назад, когда стоял там на позиции; и не с Эриадора.

— Они пришли со стороны гор… — понял Элронд, и дальше цепочка размышлений вывела Владыку к выводам, результаты которых он наградил несколькими крепкими выражениями, ещё ребенком подхваченных от одного из братьев-феанорингов.

***</p>

Пара крепких выражений в конце тирады Глорфиндела заставила слегка приподняться крутую бровь на лице напротив.

— Он же меня сам в заготовку расплющит, ты хоть понимаешь это? — наконец простонал лорд.

— Я умею обращаться с живым огнем, — фыркнул Гаэрлан, поправляя капюшон плаща. Он бы и сам чуть позже открылся, но этот ветер… А возвращать его всё равно уже поздно.

— Несносные синдар, что один, что второй, что… — Глорфиндел сердито фыркнул, отворачиваясь будто бы от порыва ветра. Но Гаэрлан знал, что лорд подумал ещё про одного «несносного» — того, кто ушёл в вечность, но оставил им добрую память о себе и осиротевшего сына. — Я не хочу потерять ещё кого-то из вас, — подтвердил мысли омеги лорд, поворачиваясь назад и не скрывая блеснувшую в глазах тревогу.

Даже спустя тысячи лет они не научились говорить спокойно о смерти Таерона и Алатара. Слишком запечатлелось в памяти то, что они увидели в сожжённом Осгилиате. Разрушенный город, десятки, сотни тел, среди которых они с трудом отыскали два дорогих и все никак не могли поверить, что fear покинули их, уйдя в Чертоги. И с того дня, каждый год в день, когда два с половиной тысячелетия назад они похоронили Таерона и Алатара, альфы не прятали слёз, чтобы на следующий вновь продолжить противостоять Тьме. Все понимали, что однажды она вернётся, и, судя по словам молодых принцев, этот день стремительно приближается.

— Мы будем терять, — после паузы ровно произнес Гаэрлан, — но сейчас я молю Эру, чтобы не сегодня. Леголасу предназначена была важная роль, он её ещё не сыграл.

Гаэрлан со свойственной омегам мягкой аурой чуть успокоил Глорфиндела и сжал коленями гнедые бока своего коня.

— К тому же я пригожусь, — загадочно донеслось до лорда.

Прикидывая, думал ли он, что, возрождаясь после схватки с балрогом, может почить от руки перепуганного или злого, причём, неизвестно ещё, что страшнее, альфы, Глорфиндел догнал дерзко прибившегося к отряду омегу. Они вошли в ту часть предгорья, что начиналась почти сразу за бродом и тянулась вдоль подножья Гор вверх по течению. Где-то там следовало искать следы Леголаса.

Становилось всё темнее, и Глорфиндел нахмурился, понимая, как сложно им придётся. Но только он подумал об этом, как едущий рядом Гаэрлан расправил перед собой ладонь тыльной стороной вверх, и над ней появилось слабое сиренево-голубоватое свечение.

— Это появилось недавно, — начал рассказывать омега открывшему от удивления рот лорду. — Я случайно заметил, когда ковал из нового сплава клинок. Я прикоснулся к лезвию, как всегда делал, чтобы почувствовать, поёт ли металл, и клинок вдруг засветился изнутри таким же светом. А когда я от удивления одёрнул руку, было так же…

Гаэрлан с улыбкой провёл рукой в воздухе, и сиреневый свет послушно последовал за ней. Это было необычно, красиво и, конечно, неспроста. Если именно сейчас у омеги появился такой дар, значит, он должен будет сыграть свою роль. А ещё это убедило Глорфиндела, что два тысячелетия относительного покоя заканчиваются. Хорошо хоть, дети успели вырасти и окрепнуть. Мысль о том, что мальчики вступят в бой, всё равно коробила альфу, хоть Глорфиндел и понимал, что они уже достаточно взрослые нэры, а этот момент всё равно бы настал. Значит, им — альфам и омегам — снова придётся стать плечом к плечу, защищая свой мир. Но этой ночью главное было найти одного из них.

Под приглушённое сияние от руки Гаэрлана, на которое воины сначала смотрели ошеломлённо, а потом благоговейно, Глорфиндел нашёл взглядом Элрохира. Лорд знал, что принц сможет быть хладнокровным и собранным, как бы ни переживал сейчас. К тому же связь альфы и омеги, аура союза истинных притягивали их друг к другу. Элрохир мог почувствовать, когда они приблизятся к Леголасу, где бы и в каком состоянии тот ни был.

Вдруг Элрохир резко натянул поводья и привстал. Глорфиндел отреагировал мгновенно и одновременно с принцем соскочил на землю, следом — Гаэрлан. Араторн, который ехал чуть в стороне, переговариваясь с воинами, догнал их, когда Элрохир уже упал на колени прямо в воду и стал прощупывать дно, щурясь от света над ладонью Гаэрлана.

Все даже дышать боялись.

Вдруг Элрохир замер на короткий миг и вытащил находку на поверхность. Глорфиндел понимал, чего такому альфе стоило действовать быстро, когда внутри всё сжималось от заложенного в их сущность страха потери пары. А то, что Элрохир держал в руках, оптимизма не прибавляло. Кожаная перевязь Леголаса, на которую он крепил заплечные кинжалы, и которую всегда носил. Он мог не взять на обычную конную прогулку меч, но кинжалы были с ним всегда.

— Скорее всего, именно здесь он упал в воду. — Араторн взял перевязь из рук Элрохира и стал внимательно рассматривать ее. — Края обрыва неровные. Думаю, Леголас порвал перевязь о ветку или камень. При этом сами клинки выпали, и их унесло течением.

— Следов крови на коже перевязи нет, — голос Элрохира был глух, но спокоен, — значит, он ранен не в спину или грудь.

— Это хорошо, — кивнул Глорфиндел, — но почему ты так думаешь? Может, он просто был ранен после, например, получил повреждение в воде. Всё указывает на то, что Леголас упал в воду и его понесло течением. Мы нашли перевязь, но не оружие и не его самого.

— Я тоже так думаю, — согласился Элрохир, — но к тому моменту Леголас уже был ранен в ногу или руку. Если бы он был здоров, Арод никогда бы не оставил его. Арод натренирован скакать за помощью, когда сам не может помочь своему хозяину.

— Кажется, я понимаю, о чём ты говоришь, — кивнул Глорфиндел. — Вероятнее всего, Леголас пытался уйти от назгулов по реке, зная, как они ненавидят текучую воду. Но его все же ранили в руку или ногу, и он упал с Арода. Конь пытался вытащить его и, должно быть, именно в тот момент оторвал часть туники. Но скорее всего Арод не смог противостоять течению…

Элрохир поднялся, хмуро качая головой. Течение Бруинен в этом месте действительно было особенно сильным, и даже они стояли, то и дело пошатываясь под накатывающими волнами. А конь, пусть даже такой как Арод, с раненым, возможно, бессознательным хозяином, никогда не справился бы сам.

— Надо продолжать поиски вниз по течению, — решительно махнул Араторн, — и надеяться, что назгулы не стали преследовать там, где река ещё глубже, и что Леголас смог задержать дыхание, пока его несло, и выбраться, когда был вне зоны их видимости.

— Если бы Леголас смог выбраться на берег по эту сторону реки, мы бы нашли его, когда ехали. Aranen Элрохир почувствовал бы, — предположил Гаэрлан.

— Ты прав, — кивнул Глорфиндел и как командир поискового отряда приказал переходить на противоположный берег.

До брода пришлось вести лошадей в поводу против течения — шли почти лигу, но Элрохир оставался спокоен. Глорфиндел радовался тому, что некогда горячий воспитанник стал мудрее, но сердце лорда обливалось кровью от того, что это произошло при таких грустных обстоятельствах. Оставалось гнать коней и молиться, чтобы лихолесский упрямец не проиграл ранению и течению.

Через брод переходили осторожно, но едва оказались на противоположном берегу, Элрохир тихо свистнул своему коню особым образом, так что сорвавшегося с места вороного пришлось догонять. Гаэрлан смог усилить мерцание света, но Элрохира вело к его омеге другое — свет истинной любви. И выстраданной веры…