Глава 3 (1/2)
Урок проходил вполне гладко. Одноклассники не шумели и внимательно слушали сенсея, который беспрерывно что-то рассказывал. Про какие-то отдаленные от разума Осаму законы. Физик как-то разошелся в первый учебный день. Пытался в один урок вместить весь материал на этот год. Еще один, кто в действительности мешал некоторым людям, так это Дазай, который уселся перед Накахарой, своим телом заграждая обзор. Конечно, он пока об этом не подозревал.
На доске уже виднелась сотая формула, от которой появлялся рвотный рефлекс. Точнее, виднелась всем, кроме Чуи. Все из-за достаточно высокого роста Осаму или же слишком низкого Накахары. Не выдержав, Чуя пнул стул сидящего перед ним мерзавца, но открытых претензий не сказал, мысленно обещая себе сделать это потом. Осаму в свою очередь нагло игнорировал недовольство сзади. Даже усмехнулся и поблагодарил высшие силы, что никто этого не увидел. И, если судить по недовольному шепоту за ним, то его уже прокляли всеми возможными заговорами.
По сравнению с прохладным коридором, в классе было довольно душно. Хоть Дазай и неплохо переносил жару, но это был порог. Парню пришлось расстегнуть верхние пуговицы рубашки, частично обнажая забинтованную грудь, и зачесать рукой волосы назад, но те все равно упали на лоб.
Где-то спереди учитель решил устроить перекличку. Ученики расслабились, начиная трясти руками. Они затекли и у Дазая, только не потому, что он старательно записывал материал подобно остальным, а просто от лежания на парте. Это заставило откинуть их куда-то назад, забывая, что там сидит довольно ворчливая персона. Совершив грубую ошибку, ее он осознал уже после последующего сюжета. По пальцам незамедлительно прилетел учебник, а руки моментально были убраны с чужой территории.
— За что? — Недовольно пробурчал Дазай.
— Слишком много усохших на один квадратный метр.
— Больно вообще-то, — и он не врал.
— Такова профилактика, — конечно, не из самых лучших побуждений.
— От чего?
— Да завались уже!
Последняя фраза вышла достаточно громко, что смогло привлечь лишние взгляды. Но затихли оба, когда уловили предупредительный взгляд сенсея. Присутствующие в классе тоже слегка покосились на это шоу, но, не обнаружив ничего сверхъестественного, сразу вернулись к своим делам. У Осаму язык чесался еще что-нибудь сказать. Зацепить. Сегодня ему в особенности весело. Что-то парня все же забавляло в эмоциях Накахары. Хотя, Дазай в тихую уважал эту, чужую, искренность. «Чуя в лицо все выпалит без лишних интриг».
Почесав затылок все еще побаливающими пальцами, Осаму случайно увидел вопросительное выражение лица Ацуши. Он сидел немного дальше. Дазай кивнул ему в ответ, мол: «Что такое?»
Пока Осаму погрузился в свои размышления по поводу всего этого, остальные продолжали писать. Кажется, это была задача, которую он умудрился успешно прослушать. Запахло жаренным. Пришлось вновь развернуться в сторону Накаджимы, чтобы выведать, что остальные так активно решают. Дазай махнул рукой, намереваясь привлечь внимание. Но одноклассник даже не взглянул в ответ.
«У него боковое зрение отключилось, или меня намеренно не замечают?», — Осаму поставил риторический вопрос сам себе.
Идеи генерируются зачастую быстро, но в данной ситуации особо не разгонишься. Масло в огонь подливал уже нелюбимый учитель, что сейчас ходил между рядами, заглядывая в тетради своих учеников. Осаму не нервничал. Уже смирился со своей участью, но тут по плечу постучали. Он даже наполовину не успел развернуться, а ему в руку резко впихнули листок с почти дописанной, судя по всему, задачей.
«С чего он это?», — недолго преследовала мысль парня и осталась позади.
Дазай быстро среагировал: тетрадь убрал. Вот тебе небесный подарок. Не зря, видимо, посетил какой-то духовный храм в прошлом году. Впервые рад, что послушался верующую подругу Огая, хотя последний не особо был вовлечен в религию. Помощь пришла вовремя, физик оказался совсем рядом и свысока посматривал на Дазая.
— Забыл тетрадь, — указал на свой «огрызок» парень. Сенсей взглянул на почти готовое задание и пожал плечами.
— Пишите, молодой человек.
Шатен сам себе установил, что достаточно неожиданно было получить такую любезность от Накахары, который совсем недавно почти избил его учебником.
— Очень мило с твоей стороны, — даже не оборачиваясь, но зная, что его слышат, произнес Осаму. В его понимании это и вправду была некая благодарность, правда, то, что она искренняя, Чуя не узнает.
— Лимит для тебя ограничен. — Холодно ответили позади.
— Ну-ну.
До конца урока они больше не удосужились сказать очередную нелепость друг другу. Стоило звонку на перемену прозвучать, и их сразу же отпустили. Дазай уже по привычке покинул кабинет последним. Ацуши не было. Все как-то очень быстро разбежались.
«Даже этот непримиримый карлик ушел», — констатировал очевидный факт Осаму. Взгляд не цеплялся за кого-то определенного. Собственным разумом все были отмечены серым цветом, который означал: «Не говори». Хоть он не делил людей на какие-то определенные фракции или классы, как в те же века с аристократией и простолюдинами, но приближенных, (которых у него и не было, кроме барменши из детства), он действительно возносил чуть выше. Ученики не толпились, и коридоры были вполне свободными, что позволяло дышать полной грудью. Окна везде открыты на проветривание.
Сейчас, если память не изменяет, по графику близится физкультура. Ее он без проблем пропускает. Мори выпишет ему справочку о какой-то мелкой болезни, и на этом все закончится. Все живы, здоровы, и шатен никого не задалбывает. А пока Дазай все же хочет выдернуть с этого урока куда-то пропавшего Накаджиму. Быстро поразмыслив, он двинулся той же секундой в сторону раздевалок. В итоге повезло встретить этого парня лишь на полпути. Подойдя с улыбкой, которая не предвещала чего-то хорошего, схватил за руку и без каких-либо объяснений повел на улицу.
***</p>
Чуе сейчас абсолютно ничего не хотелось, кроме того, чтобы упасть где-нибудь замертво. Он собрал быстренько вещи и поковылял из класса, едва ли не первым втискиваясь в дверной проем еще с каким-то одноклассником. После утренней сценки желание встретить сейчас друзей не прогрессировало, как это обычно бывает. Перспектива побыть наедине с самим собой манила гораздо больше. Безумно тянуло куда-то в более тихое место, чем школа. Ранее он подумывал взять домашнее обучение, но и там жизни ему спокойной не будет. Везде всегда все было слишком раздражающим.
«Почему просто нельзя оставить меня в покое?», — задавался этим вопросом практически каждый день с причиной или без Накахара. Постоянно, когда норовило сорваться на кого-то, он шел к нему, к пианино. Так учила его мать. Еще этот Дазай из ниоткуда возник. Накахара вроде и был благодарен ему, что утром помог отвертеться от побега, но это, с другой стороны, могло бы повлиять на его собственную репутацию в этом небольшом окружении.
Второй урок хоть и было не предначертано судьбой прогулять, но при этом туда он точно не пойдет. В прошлом году также редко можно было застать Накахару на этом предмете. Правда, магическим образом он всегда был аттестован. На это все только завидно косились, не понимая как такое возможно. В ответ парню приходилось лишь отшучиваться и говорить обычное: «Повезло, наверное». В этой школе он далеко не новенький, все успели привыкнуть к его изворотливости. Жаль, конечно, что на той же химии она выключалась, оставляя его в режиме хардкор на поле боя.
«И что теперь делать?», — в хаотичном порядке прокручивал подобные мысли в голове уже минут десять Чуя. Пришел в какой-то школьный чулан и прилег на пыльную лавочку в надеждах, что не заснет и не проспит остальные уроки. Помимо этого, он очень бы хотел, чтобы никто не последовал за ним и не потревожил его только что найденное небольшое убежище. Пока Чуя направлялся сюда, никого больше не встретил. Знакомых было достаточно, но парень искренне не любил большие компании, ограничивая себя тремя людьми максимум. Как у любого другого школьника, у Накахары были противные сознанию бессонницы. И очень повезло, что те приходили к нему максимально редко. К сожалению, сегодня ночью, впервые за полгода, она застала его врасплох. В этой каморке валялись кисточки для покраски, одна скамейка, метлы и всякие подобные предметы. Шикарный комплект. И все же, как только тело приняло горизонтальную позу, мозг в бессилии отключился.
***</p>
— И как мне это понимать, Дазай-сан?
— Ацуши, неужели тебя так влечет к физическому труду? — Сильно утрировал вопрос Осаму.
— Это обычный урок.
— Обычный урок, говоришь? А ты знаешь, что на нем шанс погибнуть увеличивается вдвое? — Он выдержал небольшую паузу. — Или как минимум можно заработать перелом.
— Умереть? С чего бы это?
— Ну… например, остановка сердца, падение в обморок или падение с турника.
Накаджима в ответ только помотал головой, не осмеливаясь полностью вступать в спор.
— Почему у кого-то должно остановиться сердце именно на физкультуре?
— Допустим, возникновение внезапной смерти на сдаче нормативов?
— Внезапная смерть не…
— Не зависит от месторасположения. Возможно, — нагло перебил Дазай очевидное замечание. — Правда, на этом уроке увеличивается наша физическая нагрузка, и соответственно шанс выше.
— Обычно перед школой проходят медосмотр. Там должны указывать возможные заболевания.
— Даже врачи не всегда способны вычислить возможную проблему.
Этим пустым издевательством над мозгом несчастного Ацуши Дазай лишь хотел отвести того подальше от школы. Это сработало: парень даже не заметил, что они уже около какого-то переулка.
— Очень хитро, — подметил Накаджима.
— Так, куда мы направляемся? У нас времени не так уж и много.
— Жарко. Нужно чая холодного взять, — Накаджима вздохнул и взмахнул рукой, стирая пот со лба.
— Ну, идем.
Под словом «идем» Дазай подразумевал, что он останется ждать знакомого на улице, пока тот будет бродить по магазину в поиске холодного чая. К нему даже успела подойти какая-то девушка и ненавязчиво спросить время у молодого человека, на что он отвертелся фразой: «Сам понятия не имею». Зачастую этот нападающий вопрос продолжался какой-нибудь просьбой или служил началом нудного диалога с вероятностью дальнейшего знакомства, общения и всякой прочей чепухи.
«Бинт развязался. Сегодня удача явно на «моей» стороне», — не без иронии подметил проблему на левой руке Осаму. Отойдя в сторону, он начал свою операцию. К счастью, заметил это до того, как ткань совсем ослабнет, и затянуть ее назад не составило особого труда. Шатен заметил вдалеке выходящего из здания парня, который на ходу заливал в себя долгожданный напиток.
— Ацуши, и сто лет не прошло.
— Угу. Нам, наверное, влетит за прогул.
— А ты меньше про это думай.
Осаму мысленно исправил «нам» на «тебе», но расстраивать его не хотелось, поэтому пришлось промолчать. Ведь он зачинщик этого побега. Да и его приятель, в некотором роде, мог быть более твердым и отказаться, но не сделал этого. Как и предполагалось, Дазай этим подло воспользовался.