Часть 2 (1/2)

- Сегодня возьмите розовое масло, юноша. Оно великолепно смягчает кожу.

Рокэ Алва небрежно кивнул на туалетный столик, заставленный множеством изящных флакончиков. К счастью, Ричард сразу определил нужный. Взял, открыл, и, невероятно смущаясь под пристальным взглядом Алвы, капнул немного себе на руки.

- Ну, хотя бы чему-то вы уже научились. Запомнили, что руки - это руки, а не пол в коридоре. Втирайте бережно, - Алва вдруг улыбнулся одними глазами. - Еще немного усилий, юноша - и эреа будут драться за право целовать вам руки!

- Это вряд ли, эр Рокэ, - пробормотал Ричард, краснея.

Мысленно добавил - по этой части ему Алву точно не перещеголять. У фаворита королевы самые ухоженные руки во всём Талиге. Из всего множества на туалетном столике чуть ли не половина притираний предназначены именно для рук. А уж как Алва следит за ногтями! Для них кстати, тоже имеется отдельное снадобье, и Ричард уже научился аккуратно наносить его специальной кисточкой отдельно на каждый ноготь своего нового эра. Правда, на себе попробовать не решался, несмотря на предложения, а вернее, подначивания Алвы. Запах у этого снадобья был странный, да и ногти потом поблескивали перламутром как-то очень уж явно. Для Ричарда это было слишком.

Однако, кое в чём Алва был невероятно настойчив. Сходу заявил, что порядочный юноша просто не может довести свои руки до такой возмутительной загрубелости. Затем позвал своего цирюльника, с приказом привести волосы юноши в нормальный вид. Насчет средства от веснушек поколебался, но, рассмотрев Ричарда, не стал настаивать.

- Вы не Манрик. У вас веснушки почти совсем незаметны, да к тому же, удачно расположены, юноша. Немного смекалки, и вы сэкономите на мушках, - вынес он свой вердикт.

Ричард не спорил. Сказать по правде, он до сих пор не мог прийти в себя. И то и дело возвращался мыслями в Лаик, в тот вечер, когда Арно решил позабавиться и погадать на веерах.

Кто бы мог подумать, что это гадание сбудется? Ричард тогда вытянул темно-синий веер с кэнналийским кружевом. И вот теперь его эр - Рокэ Алва. Фаворит королевы, тот самый Кэнналийский Ворон, убивший его отца.

С чего Алва вообще решил явиться в Лаик в День святого Фабиана? Почему из всех юношей назвал не кого-то, а именно Ричарда Окделла? Теперь, кажется, весь высший свет гудел по этому поводу, как растревоженный улей, но Алва и бровью не вёл, наслаждаясь осознанием того, что снова совершил то, что немыслимо для всех, но не для него. Порой Ричард думал, что в этом и была главная причина, по которой ему пришлось отправиться в особняк на улице Мимоз.

- Вы снова задумались? Принесите мне черно-белый плащ из гардеробной.

- Да, эр Рокэ.

Вскочив, Ричард направился в гардеробную. В этой комнате, наверное, раз десять могла бы поместиться темная келья в Лаик, и почти всё это пространство было заполнено нарядами Рокэ Алвы. Хоть все знали, что он предпочитает в одежде черный и родовой темно-синий, у Ричарда при входе в гардеробную в глазах начинало рябить от многоцветья. Конечно же, ведь Алва кэнналиец, на его родине любят яркие краски в одежде. Порой даже слишком яркие. Но нельзя не признать, что все эти цвета Алве чрезвычайно подходят. Синий, красный, фиолетовый, даже розовый - и всё сверкает золотом и серебром тончайшей вышивки. Такой роскоши позавидовал бы даже Эстебан, а уж по гардеробу с ним никто в Лаик равняться не мог. Недаром менторы всегда ставили его первым во время уроков ”облачения к разным случаям” или репетиции торжественного выхода на балу.

Даже странно, что сегодня Алве понадобился именно черно-белый плащ. Ну где же он? Ричард шел всё дальше и дальше между рядами одежды и вдруг...

Сначала даже не понял, что видит. Просто удивился, что и у этого огромного одежного царства есть предел. Стена. А на стене серебряно поблескивает то, что Ричард никак не ожидал здесь увидеть.

Шпага. Самая настоящая. Сверкающая и явно острая, как бритва. Казалось, ее только что брали в руки.

Чтобы убить Эгмонта Окделла.

Это была именно та самая шпага, Ричард откуда-то это знал. Даже у королевского фаворита такая вещь может быть всего одна. Да еще и висеть в гардеробной, как какая-нибудь шляпа.

Как во сне, Ричард протянул руку. Сама не понимал, что делает, даже когда пальцы сомкнулись на рукояти. Металл холодил разнеженную розовым маслом кожу. Какое странное ощущение - нежность руки и твердый холод рукояти. Впервые Ричард Окделл держал оружие - немыслимый поступок для благородного юноши из дома Окделлов! Ох, какими глазами смотрела бы на него сейчас матушка! Но ее здесь нет. Здесь никого нет, кроме...