Часть 9. Глава 56 (1/2)
День в обществе отца пролетел для Маритаими как один миг. Втроем с ним и господином Кобаяси, едва позавтракав и начисто проигнорировав уроки, они отправились в присмотренный глазастым Стефано небольшой островок с общественным парком, о котором сам господин Кобаяси знать не знал. Парк оказался на редкость ухоженным, содержался в образцовом порядке и предоставлял своим посетителям (кстати, совершенно бесплатно) такие услуги, как...
– «Аттракционы для самых маленьких, – прочел господин Кобаяси. – Уголок живой природы. Пруды с золотыми рыбками. Караоке. Пять лавочек со сластями. Два киоска с мороженым. Дополнительные услуги: портрет на заказ. Местные художники с радостью запечатлеют ваш облик углем, цветными мелками, засахаренными фруктами».
– Вот запечатлевать себя засахаренными фруктами я не хочу, – решил Стефано. – А все остальное – с удовольствием!
Начали, разумеется, с аттракционов. Прокатились на карусели, целых полчаса самозабвенно летали на детских аэромобилях, после чего отдыхали на убаюкивающе-медлительных качелях. Затем, запасшись корзинкой со сластями и мороженым, щедро посыпанным дробленными орехами, отправились смотреть золотых рыбок. По пути им встретился веселый торговец сладостями, с которым господин Кобаяси накануне договорился об уроке оригами для Маритаими. По просьбе девочки урок перенесли на послезавтра, что полностью устраивало торговца, с чем и распрощались.
Пруды с золотыми рыбками, несмотря на незамысловатое название, оказались настоящим украшением парка. Они представляли собой три огромные чаши, выложенные затейливой терракотовой мозаикой и наполенные чистейшей, прозрачной, как хрусталь, водой, сквозь которую посетителям были видны крупные толстобрюхие рыбины, лениво шевелившие роскошными, прозрачными, как органза, плавниками. На поверхности слегка покачивались белые кувшинки, а по берегам росли редкие вечнозеленые растения, образующие вокруг каждого из озер красивую причудливую рамку.
– Папа, расскажи об этих прудиках дяде Луиджи, – попросила Маритаими. – Может быть, он сделает такой же у себя.
– Обязательно расскажу, – пообещал Стефано.
Рядом с ними, как по волшебству, материализовался смотритель парка. Умильно улыбаясь девочке, он сообщил, что за чисто символическую плату у него можно приобрести мальков этих прекрасных рыб.
– Как ты думаешь, они понравятся Луиджи? – в задумчивости проговорил господин Кобаяси.
– Все всякого сомнения, – ответил Стефано.
– Отлично. – Господин Кобаяси извлек из кошеля несколько крупинок золота и протянул их смотрителю.
– Благодарю вас, благородный господин, – склонился тот едва не до земли. – Вы получите рыбок на выходе, когда отправитесь домой.
Вдоволь налюбовавшись рыбками, господин Кобаяси со своими гостями отправились на поиски живописцев. Долго искать не пришлось: в ближайших кустах засел один из них, стремительными движениями нанося на палитру изображение фонтана в виде стоящего на хвосте дельфина, а чуть поодаль еще двое, тихонько пересмеиваясь, в отсутствие натурщиков развлекались тем, что рисовали друг друга. Увидев приближающихся к ним посетителей, они мигом прекратили дурачиться и обратились в слух.
– Господа живописцы, – обратился к ним господин Кобаяси, – кто из вас может нарисовать портрет вот этой барышни?
Господа живописцы переглянулись – и чуть не передрались, отстаивая право запечатлеть на листе плотной бумаги очаровательный облик Маритаими.
– Стойте! – пронзительно крикнула девочка, притопнув ножкой. – Вы что, ненормальные?! Стойте и слушайте!
В ее голосе было столько твердости. уверенности, что живописцы мигом угомонились и снова навострили уши.
– Я хочу, чтобы вы нарисовали нас троих. Вы, – она показала на левого, – нарисуете господина Кобаяси. Вы, – она ткнула кулачком в грудь среднего, – моего папу. А вы, – она дернула за рукав правого, – меня.
– Слушаюсь, маленькая госпожа, – хором ответили живописцы и тотчас принялись за дело.
Через полчаса посетителям вручили их портреты, нарисованные цветными мелками.
– Недурно, недурно... – пропел Стефано. – Похож!
– А я? – спросила Маритаими.
– Очень похожа!
– По-моему, мы все получились просто превосходно! – одобрил господин Кобаяси. – Держите, господа живописцы, свой гонорар, и не смейте возражать!
Живописцы с ловкостью фокусников схватили свой неожиданный гонорар и, сердечно поблагодарив заказчиков, умчались прочь. А господин Кобаяси со своими спутниками направился туда, откуда доносились звуки музыки и слышалось чье-то душевное, хоть и слегка фальшивое пение.
На самом открытом участке парка, окруженном клумбами с цветущими хризантемами, располагалась площадка, где каждый желающий мог попробовать себя в качестве певца. Пятеро музыкантов, сидящие на длинном, живописного вида, бревне, негромко наигрывали незнакомую жителям Земли мелодию, а высокая, несколько костлявая, но миловидная местная жительница в мерцающем розовом платье, закрыв глаза, вдохновенно выводила слова о неразделенной любви. Вокруг стояли слушатели, с видимым удовольствием внимая.
– Пап... – зашептала на ухо Стефано Маритаими. – Спой и ты!
– Да почему я?! – возмутился ее отец. – Спой лучше ты, вон вы с бабушкой сколько песенок разучивали!
– У меня слуха нет!
– У нее тоже, – покосился Стефано в сторону певицы, – и ничего, всем нравится...
– Ну, пап... Ты меня не любишь! Даже не хочешь спе-еть!!!
– Ц-ц. Не плачь, киска! Что спеть-то?
– «Джамайку»! – мигом успокоившись, предложила Маритаими.
– О боги... Так они же мелодию не знают! – обрадовался Стефано.
– Так ты напой!
– Вот же ж, женщины...
Господин Кобаяси, прислушиваясь к их тихой перепалке, с большим трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. Не хватало только, чтобы певица приняла его веселье на свой счет и оскорбилась! Поэтому, стоило песне отзвучать, он сам легонько подтолкнул Стефано в сторону музыкантов со словами:
– Желаю удачи!
Фыркнув и решительно встряхнув головой, так что в ухе тихо звякнула, заплясав, золотая серьга, Стефано подошел к ним, наклонился и с минуту что-то объяснял. Музыканты, вначале удивленные и даже слегка напуганные, вскоре оживились, закивали головами и подняли свои инструменты повыше, приготовившись аккомпанировать.