Часть 9. Глава 24 (2/2)
– Поверь мне, Генри, – возразил я, – куда более бесчеловечным поступком было бы выпустить этих существ на свободу. Представь, что было бы, если бы эти и без того растерзанные войной края наводнила толпа убийц, маньяков, каннибалов...
Лицо пришельца исказилось гримасой ужаса и отвращения. Он поспешно зажал лапами уши и взмолился:
– Пожалуйста, не надо!
– Нет, Генри, – подал голос брат-сержант. – Хотел услышать правду о мире, который выбрал своим домом? Так слушай.
– Нынешние дикие – потомки тех самых созданий, – проговорил я. – Это мутанты с уровнем умственного развития не выше семилетнего ребёнка. Из-за ускоренного метаболизма они не доживают и до тридцати лет и к концу жизни выглядят глубокими стариками. Размножаться же начинают очень рано, из-за чего большая часть поголовья умирает при рождении. С каждым годом их становится всё меньше, и поверь мне, Генри, не стоит препятствовать их вырождению.
– Но, позволь спросить, откуда у тебя такая информация об этих несчастных? – спросил пришелец.
– Фермеры контактируют с ними. Дикие выменивают у них обноски на дичь, которую ловят в своих лесах.
– Неужели людям жаль подарить им новые вещи? – спросил с неудовольствием пришелец.
– Не жаль, конечно, – ответил я, – но ничего нового они не надевают. Прикосновение неношеной ткани причиняет им боль и вызывает раздражение кожи.
– Бедняги... – вздохнул Генри и вдруг встрепенулся. – Я обязательно должен их увидеть!
– Час от часу не легче, – вздохнул брат-сержант. – И с кем, позволь спросить, ты собрался туда ехать?
– Разумеется, с тобой, – непререкаемым тоном сказал пришелец. – С кем же ещё?
– Ладно, – кивнул его друг. – Только нужно предупредить Викешу и капитана-настоятеля... и вообще всех ребят... Ну, это... Чтобы не ждали.
– Что-о?! – подпрыгнул от неожиданности Генри. – Как это понимать?!
– Да очень просто. Убьют нас там. Мы же чужие. Ну, я пошёл заводить машину...
– Погоди-погоди-погоди, – затараторил пришелец. – Не сегодня! И-и... пожалуй, не на «Бьюике». Юра, как ты думаешь, не попросить ли нам Соммерсби о небольшой экскурсии на вертолёте?
– Пожалуй, можно, – подумав для виду, проговорил я и быстро взглянул на Василия. Тот слегка подмигнул мне и отвернулся, пряча улыбку.
– Отлично! – потёр ладонью о ладонь пришелец. – Так и сделаем! Надеюсь, он не откажется. Как ты думаешь?
– Соммерсби-то? Вряд ли. Он парень рисковый, да и вертолёт – не «Бьюик». Как ты смотришь на то, чтобы слетать туда, ну, скажем, послезавтра?
– Великолепно! – обрадовался Генри. – Вася, приготовь камеру! Думаю, у нас должен получиться интереснейший репортаж!
Весь остаток этого дня и большую часть следующего мы занимались подготовкой к предстоящей экспедиции: предупредили о предстоящей экспедиции Соммерсби и, заручившись его согласием, закупили продукты и воду, дополнили походную аптечку брата-сержанта недостающими медикаментами, а также, по настоянию практичного пилота, взяли на складе авиаотряда несколько гранат со слезоточивым газом. Оставалось самое главное: определиться, кто, кроме Генри, Василия Остроухова и, разумеется, Соммерсби, отправятся на Припять.
Я сразу же категорически отказался лететь куда бы то ни было, сославшись на приступ ревматизма. Генри забеспокоился было о моём самочувствии, но я, как мог, убедил его, что со мною всё в порядке, и чтобы окончательно успокоить пришельца, пообещал в его отсутствие присматривать за Найджелом, которому впервые так надолго предстояло оставаться одному.
Вернувшись в авиаотряд, я рассказал о предстоящей экспедиции майору Агееву. Тот воспринял неожиданную новость с большим энтузиазмом и тут же попросил отпустить его «охранять пришельца». Я был рад доставить старому другу это маленькое удовольствие и тут же перезвонил Генри, чтобы сообщить ему об этом. Пришелец искренне обрадовался и, в свою очередь, рассказал мне о том, что одним из его спутником станет – ну надо же! – герр Рутгер. Сам герр Рутгер, который как раз работает над ролью дикаря и находится в мучительном поиске образа, поскольку ни он, ни режиссёр и вообще никто из съёмочной группы понятия не имеет, каким должен быть настоящий дикарь. Переигрывать и, тем более, выставлять себя на площадке посмешищем глубоко претило нашему знаменитому киноактёру, поэтому съёмки фильма были отложены на неопределённое время...
Когда в назначенное время я прибыл за Найджелом, меня ожидал настоящий сюрприз. В загорелом до шоколадного цвета патлатом верзиле, заросшем чуть не по брови короткой льняной бородой, я с большим трудом узнал всегда аккуратно подстриженного, идеально выбритого герра Рутгера.
– Что с вами, мой друг?! – вскричал я, не веря своим глазам. – Неужели вы расстались со своей супругой?!
– Ну что вы! – басовито расхохотался актёр. – Конечно, нет! Всё это – часть моего образа неотёсанного дикаря, которым – ха-ха-ха! – я когда-то был и в которого должен превратиться по сценарию.
– Ах, вот оно что... – рассмеялся и я, похлопав его по предплечью, до которого только и смог достать. – Признаться, сейчас вы похожи на самого цивилизованного и харизматичного дикаря, какого только можно себе вообразить! Раньше вид у вас был куда более... впечатляющий.
– Ну вот, – притворно огорчился герр Рутгер. – А режиссёр считает, что я выгляжу как людоед... Что ж, надеюсь, после встречи с местными дикарями я смогу, наконец, создать убедительный образ.
– Вы... это... не слишком там с ними... встречайтесь... – замялся я. – И берегите себя!
– Постараюсь, – уже совершенно серьёзно ответил актёр и вслед за остальными участниками экспедиции нырнул внутрь вертолёта.