Часть 8. Глава 9 (1/2)
Приближался Новый Год.
В поместье «Sen Kaminari» спешно готовились к празднику. Тихиро колдовала у плиты (колдовала в прямом смысле слова, применяя кулинарные заклинания, которым её обучила Дзениба). Дедушка Дзюинтиро, нацепив на нос очки с толстенными стёклами, в которых, кажется, вообще ничего не видел, и вооружившись допотопным паяльником и пересохшей изолентой, чинил старые-престарые электрические гирлянды. Коты сосредоточено копались в коробке с серебряным «снежком», стараясь изловить обитавшего там паука, и угрожающе выли, когда к ним пыталась присоединиться любопытная Жасмин.
Маритаими носилась вокруг огромной, достававшей почти до потолка пушистой ели и каждые пять минут бегала на кухню к Тихиро с вопросом:
– Бабушка, ты скоро?
– Скоро, – неизменно отвечала Тихиро, заглядывая в жаровню, где в это время аппетитно шкворчали мясные рулетики с салом, или протыкая зубочисткой корж воздушного бисквита.
Маритаими уносилась прочь и через секунду до Тихиро доносится её возмущённый голос:
– Фантомас! Не смей грызть ёлку!!!
Ненадолго воцарялась тишина, пользуясь которой, Тихиро успевала проговорить пару заклинаний, и вновь по коридору слышался дробный топоток приближающихся сандалий.
– Ба-абушка... – на этот раз голос Маритаими был жалобным, как у котёнка. – А когда дедушка вернётся?
Хаку, накануне вечером добрых три часа провозившийся с установкой ёлки, отдыхал на работе и, насколько понимала Тихиро, домой не спешил. Как и все обитатели поместья, он любил Новый Год, но терпеть не мог суеты и предпочитал отсиживаться в своём кабинете, предоставляя Тихиро самой разбираться с этим бедламом. Она понимала нежелание супруга принимать участие в предпраздничных хлопотах, но не разделяла его. Ей самой всё это доставляло, пожалуй, даже большую радость, чем сам праздник.
– Дедушка работает, – непреклонно говорила она. – Он очень занят.
– А мама с папой? – в голосе девочки явственно слышались слёзы.
– Вчера вечером, когда ты уже спала, здесь был дядя Лео, – улыбнулась Тихиро, – и сказал, что, как только они закончат испытание нового механизма, сразу же прилетят.
– Ур-ра!!! – завопила Маритаими, но тут же умолкла. – А дядя Акиро?
– У него там вылупился новый грифончик... – со вздохом осуждения покачала головой Тихиро. – Но дядя Лео сказал, что если этот обалдуй не отправится на землю сам, он принесёт его в зубах. Зная их обоих, я догатываюсь, что именно так и случится...
– Ха-ха-ха! – развеселилась Маритаими, утаскивая тёплое печенье с изюмом и орехами. – Вот будет здорово!
Тут со стороны зала послышался какой-то подозрительный шум. Бабушка и внучка навострили уши и тут же бросились вон из кухни. «Ай! А-я-яй!» – доносился до них придушенный голос Седрика, утробное рычание рассвирепевшего Пантелея и отчаянные вопли дедушки Дзюинтиро.
Взорам Тихиро и Маритаими предстала жуткая картина: стреноженный электрогирляндами Седрик извивался на полу, придавив кота, а дедушка Дзюинтиро трясущимися руками старался снять с его шеи провод паяльника.
– Седрик!!! – гаркнула Тихиро так, что в шкафах зазвенели стёкла. – Замри и не шевелись!
Дракон, наученный горьким опытом, тотчас окаменел. Из-под него выбрался разъярённый, взъерошенный Пантелей, изо всех сил съездил ему по заплаканной морде и с отвращением вспрыгнул на спинку дивана. Тихиро с дедушкой Дзюинтиро быстро размотали провод и разрезали и без того сильно повреждённые электрогирлянды.
– Их уже не починишь, – с сожалением вздохнул старик.
– Простите... – прошептал Седрик, юркнув за диван и высунув оттуда длинный, покрытый кровоточашими царапинами нос.
– Да ладно тебе, – отмахнулась Тихиро. – С кем не бывает... Дедушка Дзюинтиро, их можно починить?
– Нет, – покачал головой тот. – Посмотри, что от них осталось...
– У нас что, совсем-совсем ничего нету? – забеспокоилась Маритаими.
– Как же, есть, – успокоил её старик, – целая коробка. Только их ещё проверить надо, лампочки заменить. Это долго... Провожусь до самого вечера. А тебе ведь хочется поскорее ёлочку украсить?
– Ничего, потерплю, – заверила его Маритаими, мужественно беря книжку с картинками и усаживаясь на диван.
Час спустя царящие в комнате сумерки так сгустились, что Маритаими перестала различать буквы, а дедушка Дзюинтиро с досадой отложил паяльник.
– Эк, темно-то как... – проворчал он, ковыляя к затянутому ледяными узорами окну. – Не снег ли?
– Снег, снег! – закричала Маритаими, соскочив с дивана и заглядывая одним глазком в крохотный просвет меж серебряных еловых лап. – Да какой густой!
– Тяжело, поди, будет Хаку добраться до дома...
– Ой, дедушка Дзюинтиро, он оставит машину возле школы, а сам обернётся драконом и прилетит!
– Кто это обернётся драконом? – посмеиваясь, спросил Хаку, входя в полутёмный зал. – Уж не я ли?
– Конечно, ты! – звонок рассмеялась Маритаими.
В дверь заглянул раскрасневшаяся от жара плиты Тихиро.
– Ты уже дома, дорогой? – удивилась она. – Так рано?
– Решил поучаствовать в общем веселье, – потирая руки, ответил Хаку. – Хаякава со Стефано уже здесь?
– Нет ещё, – мотнула головой Тихиро. – И Акиро нет...
– За Акиро беспокоиться не стоит. А вот Хаякава...
Маритаими вопросительно взглянула на деда.
– Хаякава и Стефано в передней, – прислушавшись, сказала Тихиро. – Переобуваются.
– Ур-ра!!! – завопила Маритаими и помчалась навстречу горячо любимым родителям.
Тихиро и Хаку с улыбкой слушали, как она сбегает по деревянным ступенькам, весело визжит... Вдруг до них донёсся сильный грохот и треск, словно от удара о дверь. Быстро переглянувшись, они побледнели и бросились вниз.