Часть 8. Глава 2 (1/2)
Увидев невысокую фигурку жены, застывшую посреди выложенной фигурными плитами площадки, Стефано ускорил шаги. «Хаякава!» – хотел крикнуть он, но заставил себя промолчать. Что-то здесь было не так...
Стефано мягко проник в ее мысли – и сорвался на бег. Несколько секунд спустя он стоял подле нее, в такой же напряженной позе, до крови закусив губу и вглядываясь в холодную синеву утреннего небосвода.
Грифон появился не с той стороны, откуда его ждали. Огромный зверь вынырнул из-за края острова, сделал над ним два круга и тяжело опустился на площадку метрах в тридцати от Хаякавы и Стефано.
– Мамочка! Мамочка! – донесся до них веселый голос Маритаими.
Съехав, как по снежной горке, по боку грифона, девочка со всех ног помчалась к ним. Следом, тяжело дыша и держась за сердце, поспевал Акиро.
– Я прилетела на Фейро! – радостно доложила Маритаими, обхватив Хаякаву обеими руками и заискивающе, как нашкодивший котенок, заглядывая ей в лицо. – Правда, здорово?!
Хаякава присела перед ней на корточки, крепко обняла и прижала к себе, не в силах что-то произнести.
Акиро посмотрел на сестру и племянницу, шумно вздохнул и обреченно опустил голову, понимая, что его ждет.
– Как ты мог... – задохнулся Стефано, сжав кулаки и подступая к шурину. – Разиня! Кретин!! Ботаник чертов!!!
Акиро начал медленно отступать, не сводя глаз с золотой серьги, пляшущей в ухе зятя и понимая, что сейчас, вот прямо тут, на этом месте, его будут бить.
Подмога пришла, как всегда, вовремя и, по обыкновению, неожиданно.
– Эй, ребята! – ввинтился между ними неведомо откуда появившийся Лео. – Ну-ка, разойдитесь! Братец, не скрипи зубами. Акиро, ты что стоишь, как засватанный? Говори, что стряслось?
Сглотнув, Акиро попробовал что-то сказать, но его опередила вырвавшаяся из материнских объятий Маритаими.
– Я забралась на Фейро, – сообщила она, показывая пальцем на мирно лежащего грифона. – Дядя Акиро хотел меня снять, а мне хотелось полетать, и я попросила Фейро подняться в воздух...
Стефано криво усмехнулся. Молниеносно прочитав мысли обоих виновников переполоха, он понял, что все это – чистая правда.
– Как же ты осмелилась подойти к грифону? – строго спросил он дочь. – Это дикий зверь, непредсказуемый и... и... и неуправляемый!
Дикий зверь, управлять которым могла шестилетняя крошка, косился на них, изредка помаргивая добродушными глазками и по-коровьи отгоняя мух хвостом.
– Фейро хороший! – убежденно сказала Маритаими. – Он меня слушается и летает совсем потихоньку, как дядя Луиджи!
– Все равно, летать на нем нельзя! – погрозил пальцем Стефано. – Мы с мамой запретили тебе это, по крайней мере здесь, на острове.
– Но мне же хочется! – расплакалась Маритаими. – Вы не разрешаете мне летать нигде, даже у бабушки с дедушкой! Только на дяде Луиджи, а на нем неинтересно!
– Никаких полетов! – отрезал Стефано, сам чуть не плача от сочувствия к дочери. – Пока тебе не исполнится восемнадцати!
– Ой-ей-ей!!! – зарыдала в голос бедняжка. – Вы меня не любите! Вы плохие!!! Вы ужасные!!!
И она, рыдая, побрела прочь.
Стефано и Акиро одновременно рванулись ее утешать, но Лео предостерегающе покачал головой.
– Вы говорили ей, почему запрещаете полеты? – спросил он.
– Н-нет... – замялся Стефано.
– Она же еще ребенок! – вспылил Акиро.
– Она достаточно большая, чтобы все понять, – спокойно и твердо возразил Лео. – Не вмешивайтесь. Я сам ей расскажу обо всем. Лучше помогите Хаякаве. Похоже, ей нехорошо...
Стефано и Акиро успели подхватить молодую женщину за миг до того, как она начала оседать на каменные плиты, бережно внесли в жилую часть корпуса и уложили в постель, заботливо укрыв одеялом.
– Слетать за доктором? – спросил Стефано, видя, что Хаякава приходит в себя.
Она отрицательно помотала головой.
– Мне нужно немного отдохнуть... – еле слышно шепнула она и закрыла глаза.
Акиро и Стефано на цыпочках вышли из комнаты и плотно затворили за собою дверь.
Хаякава спала.
На детской площадке было скучно и отчего-то особенно уныло. Маритаими села на низенькую скамеечку, выкрашенную в веселый желтый цвет, и стала сосредоточенно, по одной, выдергивать пластмассовые ресницы у большой красивой куклы. Как ни странно, это занятие помогло ей успокоиться. Оставшиеся три ресницы она выдернула только потому, что была девочкой обстоятельной и любила все доводить до конца. За этим похвальным занятием и застал ее Лео.
– Ну, как? – спросил он, обвившись кольцом вокруг скамеечки. – Успокоилась?
– Да, – кивнула Маритаими, показав ему аккуратную кучку ресниц.
– Великолепно, – усмехнулся дракон, ощерив громадные белые зубы. – Весьма умиротворяющее занятие.
Критически оглядев куклу, Маритаими нашла ее заметно похорошевшей и приступила к монотонному вытягиванию длинных блестящих волос из ее многострадальной пустой черепушки.
– Скажи, дядя, – бросая под ноги очередную прядь, – почему мне не позволяют летать?
Лео ответил не сразу. Ему оказалось неожиданно трудно начать этот разговор.
– Твоя мама... – проговорил он медленно, подбирая слова, – когда ей было примерно столько же лет, сколько сейчас тебе, была такой же непоседой и шалуньей. Бабушка и дедушка с ног сбились, гоняясь за ней. Однажды дедушка Хаку привел ее и дядю Акиро в авиаотряд...
Рассказ Лео был спокойным и сдержанным, лишенным страшных подробностей того памятного дня, но на маленькую Маритаими он произвел очень сильное впечатление.
– Значит, если бы не господин Оуэн-Рейфорд и дедушка Дон Феандиль, мама бы умерла... – в ужасе проговорила она, сжав ладошками пухлые щечки. – И они с папой не поженились бы... И не было бы меня...
– Рад, что ты понимаешь это, – ласково проговорил Лео, медленно скользя вокруг племянницы и словно завораживая ее таинственным блеском своей чешуи. – А если бы не госпожа Юбаба, твоя мама навсегда осталась бы горбуньей. Подумай, малышка, разве полчаса полета стоят чьей-то жизни?
– Я понимаю, дядя Лео! – воскликнула Маритаими, отшвырнув куклу в песок, и вскочила на ноги. – Я больше никогда не буду летать на грифоне, обещаю! Но... – она вновь опустилась на скамеечку и задумчиво поболтала ногами. – Дядя Лео, я хочу спросить тебя об одной вещи...
– Какой? – насторожился дракон.
– Дядя Луиджи – ваш брат, твой и папин. Лея, Лауретта и Аурелио – наполовину драконы, и все умеют превращаться в драконов и летать... А я? Я больше дракон, чем они! Почему я не могу?! Почему, дядя Лео?!
– Не знаю, крошка, – с искренним сожалением проговорил Лео. – И никто не знает.
– Даже господин Оуэн-Рейфорд?