Часть 3. Глава 19 (2/2)
- Меня зовут Гакко-но-чойсу-но-сейшин, - церемонно, словно это не он минуту назад катался по полу, произнес Дух Школьного Мела.
- Очень приятно, - так же церемонно ответил мальчик. - А я - Акиро Кохакунуси.
- Познакомься, пожалуйста, это моя бабушка, - представил Дух Школьного Мела свою громадную спутницу.
- Очень приятно! - Акиро отвесил поклон Духу Меловой Горы. - А это моя мама - Тихиро Кохакунуси, и моя сестра - Хаякава Кохакунуси.
- Рад с вами познакомиться!
Гакко-но-чойсу-но-сейшин низко поклонился, весело подмигнув при этом Хаякаве. А затем...
Затем отломил свой указательный палец и протянул девочке:
- На, держи на память!
- А тебе не больно? - больше с удивлением, нежели со страхом спросила Хаякава, принимая подарок.
Гакко-но-чойсу-но-сейшин засмеялся, после чего сжал руку в кулак и снова разжал. На месте пальца уже возник кончик нового.
- Не пройдет и часа, как у меня вырастет новый, - пояснил он. - А этим рисуй хоть целый год, он не сточится.
- Большое спасибо! - просияла Хаякава. - Пойду попрошу бабушку Юбабу, может, она разрешит мне где-нибудь порисовать...
Тихиро разрешила, и Хаякава, весело подпрыгивая, побежала искать Юбабу...
Старая хозяйка купален, ни в чем не отказывавшая Хаякаве (в отличие от других членов семейства Кохакунуси, к которым она хоть и относилась с уважением, но, тем не менее, было видно, что на все на свете ради них она отнюдь не решится), немедленно выделила ей одно из недавно обнаруженных помещений. Кроме того, двое рабочих, повинуясь сердитому движению кончика носа своей начальницы, вызвались всячески помогать девочке в ее творческих замыслах. Кроме того, Юбаба попросила Бо присмотреть за всеми троими. Тот был совсем не против, и через несколько минут вся компания собралась в отведенном для них помещении.
В комнате, где Хаякава собиралась рисовать, только что убрали.
Цвет стен, некогда скрытый под толстым слоем бархатной серой пыли, оказался приятным светло-синим, идеально подходившим для рисования мелом.
Хаякава высказала желание начать с верхней части рисунка. Тогда рабочий, который был толще, но ниже своего коллеги, вскарабкался ему на плечи, посадив себе на шею Хаякаву. Худой и высокий рабочий едва удерживал их двоих, в результате чего то и дело клонился то на одну сторону, то на другую, словно тростник в бурю.
- Куда ты валишься?! - шипел рабочий, который был сверху. - Смотри, ребенка упустим!
- Тебе легко говорить... - пыхтел нижний. - Сидишь на мне верхом и в ус не дуешь...
- Думаешь, так уж приятно сидеть на твоих костлявых плечах?! - возмутился верхний. - У меня, между прочим, нога затекла!
Бо стоял наготове, чтобы подхватить сию шаткую пирамиду, если та вдруг вздумает обрушиться. Но, к счастью, этого не произошло. Вообще-то, Бо уже привык присматривать за маленькими членами семейства Кохакунуси. Юбаба говорила, что у него есть интересная особенность: он может испускать так называемые ”лучи успокоения” - слабые телепатические импульсы, внушающие человеку самые лучшие чувства. Эта особенность не раз приходилась кстати, когда, например, Акиро задумывался о том, как там Хаку, Луиджи, генерал... Эти мысли нагоняли на мальчика такую тоску и страх, что частенько ему стоило большого труда удержаться от слез. Как раз в такие минуты и требовалась помощь милого добряка Бо...
Хаякава закончила верхнюю часть своего рисунка, толстый рабочий слез с плеч своего в конец измученного коллеги, и девочка принялась за среднюю часть; и в конце-концов, уже спустившись на пол, докончила свой шедевр под пристальным взглядом трех пар внимательных глаз.
Юбаба, пробегавшая в это время по коридору с проверкой, резко притормозила рядом с Хаякавой, дорисовывающей последние штрихи, наклонила голову набок, оценивающе посмотрела на рисунок, прищурив левый глаз, и спросила:
- Это что такое интересное ты нарисовала?
- Это я, - гордо ответила Хаякава, отирая запачканные мелом пальчики о свое красное платьице. - Лечу на Стефано!
Юбаба задумалась, а потом подняла руку и щелкнула пальцами. В то же мгновение рисунок ”ожил” - стал цветным, а вокруг изображения девочки и дракона появились легкие облака, обозначились тени. Мел-то был волшебным! Вот картинка и стала как настоящая.
Хаякава от восторга захлопала в ладоши.
- Бабушка Юбаба, как это у тебя получилось?! - спросила она, внимательно осматривая изображение на стене, выполненное уже не мелом, а яркими красками.
- Это все твоими стараниями, - улыбнулась та. - Теперь я вижу, как ты любишь своего друга...
С этими словами Юбаба провела ладонью по спине Хаякавы, будто намереваясь приласкать ее, и на мгновение задержалась в том месте, где девочка была травмирована.
- Ой, бабушка Юбаба, какая у тебя горячая рука! - вздрогнула Хаякава и растерянно добавила: - Надо же, у меня спинка больше не болит...
- Ты славная девочка, - улыбнулась Юбаба. - Не беспойся, этот рисунок останется здесь навсегда!