Часть 1. Глава 2 (2/2)
Дракон аккуратно сполз с коленей Агеева, обернулся вокруг меня, лишив возможности сделать хоть малейшее движение, и робко заглянул в мои глаза.
- Я - Лаверне.
- Очень приятно, - ответил я, не найдя ничего лучшего.
Дракон, мгновенным движением развернув свои кольца, оказался на полу, глядя на меня голубыми, как незабудки, глазами. Я ласково погладил его по мордочке. От удовольствия, дракон тихонько застучал по полу кончиком хвоста.
Я повернулся к Агееву и спросил:
- Этот дракон - мальчик или девочка?
- Девочка, - улыбнулся майор.
- Как она сюда попала?
Майор Агеев рассказал мне историю Лаверне. Этот рассказ растрогал меня до глубины души, я даже слезу пустил.
В заключении, майор предложил:
- Давайте, товарищ генерал, оставим Лаверне с нами. Она такая ласковая, такая умница! Жаль с ней расставаться. Можно, она поселится у нас?
Драконесса вопросительно посмотрела на меня.
- Что ж, я не против, - последовал мой ответ.
- Спасибо вам, товарищ генерал, огромное! - несказанно обрадовался майор Агеев.
- Лаверне, - обратился я к драконессе, - у нас уже живет один дракон. Его зовут - Хаку. Надеюсь, ты с ним поладишь.
- Пожалуйста, передайте вашему Хаку, что с такими вредными мальчишками, как он, я не вожусь! - вставила Лаверне, нахмурив изящную мордочку.
- Не то слово, - пробормотал майор Агеев.
Я строго взглянул на него и негодующе возразил:
- Уж чья бы корова мычала...
Майор Агеев обиженно вжал голову в плечи.
Драконесса слегка обвила нас хвостом, будто дружески обнимая, и успокаивающе проворковала:
- Не надо ссориться из-за этого несносного мальчишки!
”Вот поганка!” - подумал я с оттенком восхищения.
Тут же прочтя мою мысль, Лаверне скромно улыбнулась и ответила:
- Да, я такая...
...С тех пор, как Лаверне попала в авиаотряд, для нее началась совсем другая жизнь.
Целыми днями она играла и резвилась: то, разогнавшись, скользила по льду хоккейного поля наперегонки с молодыми курсантами, то, к неудовольствию Хаку, ныряла в полынью и пугала его любимцев - карпов кои, то прокапывала в сугробах длинные тоннели, и нам приходилось часами ее разыскивать в лабиринте сложных снежных ходов, то бодала облепленные снегом молодые деревца и заворожено любовалась миллионами ярко сверкающих крохотных искр, рассыпавшихся вокруг.
Когда все обедали, она заглядывала в тарелки и благожелательно улыбалась аппетитно пахнущей куриной ножке, слегка при этом облизываясь.
”Угощайся, малышка!” - улыбались солдаты, протягивая ей желанное блюдо.
Чтобы Лаверне не мерзла, девчонки из авиаотряда связали ей теплый комбинезон: цвета лепестков мака и украшенный норвежским орнаментом.
Веселая драконесса подружилась даже с Тихиро. Только с Хаку они не сошлись характерами. Спокойный, рассудительный, склонный к одиноким полетам в голубых просторах украинских небес, предпочитающий общаться только с Тихиро, Хаку, был полной противоположностью любящей быть центром большой и шумной компании, заводной, жизнерадостной непоседы Лаверне. Открытой вражды между ними не было, но взаимная неприязнь, возникшая с первой их встречи, со временем только окрепла. Тихиро не раз пыталась помирить их. Лаверне ласкалась к девочке, жмурилась от удовольствия, когда та ее гладила, но как только речь заходила о Хаку, мгновенно превращалась в злую фурию. В свою очередь Хаку, лишь только речь заходила о Лаверне, скалил свои великолепные клыки, приводившие Тихиро в трепет, и надолго исчезал в облаках, оставляя подругу в тревоге и раскаянии. В непростые отношения драконов я, как всегда, предпочитал не вмешиваться, мне и без того забот хватало: катастрофически не хватало самолетов и зениток, их непременно нужно было где-то достать; старая радиостанция никуда не годилась и радист Цукуров требовал новую; к тому же, ударили сильные морозы, река замерзла и для того, чтобы наши карпы не передохли, приходилось регулярно бурить лунки. Поскольку Хаку теперь не мог плавать, он стал больше времени проводить у меня в кабинете. Нам обоим нравились неторопливые беседы долгими зимними вечерами, потрескивание дров в камине и завывание ветра в трубе. Однажды я попросил Хаку разрешения записать его рассказы. Дракон любезно согласился. Я принес самую толстую тетрадь, какую только смог отыскать в канцелярии, и ручку с самопишущим пером и стал за ним записывать.