Глава 9 (2/2)
— Я… Я не знал… Я просто бегал в лесу и наткнулся на… — Он указал на кота и явно смутился. — Я слегка удивился, когда понял… что он действительно существует… поэтому попытался сфотографировать его на свой телефон, чтобы отправить тебе, а он вообще не переставал двигаться, поэтому я… я побежал за ним и… и учуял запах того, что ты готовишь… — Он замолк и посмотрел на дом с каким-то удивлением.
Эндрю ждал продолжения.
Нил прокашлялся.
— Знаешь, вся эта ситуация смахивает на то, что случилось с Гензель и Гретель. Сначала бродишь по лесу, потом натыкаешься на уютный коттедж, в воздухе витает аппетитный запах того, что кто-то приготовил…
— Кто-то, — перебил Эндрю. — То есть ведьма.
— Ну…
— По-твоему, я ведьма? — изогнул бровь Эндрю.
Нил выдержал небольшую паузу.
— Я не говорил…
— И я тебя съем?
Потому что, если Нил имел в виду это, то он прав — Эндрю бы на протяжении нескольких дней лакомился им, если бы выдалась такая возможность. Но этого никогда не случится, и это нормально.
Эндрю привык никогда не получать то, что он хочет.
Он ожидал, что Нил посмеется над невозмутимостью, с которой он это произнес, но по какой-то причине глаза того увеличились. Нил сглотнул.
— Эм, да… — будто бы отключившись от реальности, ответил он. — Нет, погоди… Я имею в виду… Ты бы не…
Эндрю внутренне вздохнул. Черт подери, он, видимо, опять поставил его в неловкое положение.
— Что ж, если этот дом и принадлежит ведьмам, то их в нем нет. — Эндрю продолжил неторопливо очищать картофель, вновь сосредоточившись на клубнях. — Но не задувай черные свечи, если найдешь. На всякий случай.
Нил прищурился.
— Это отсылка к фильму?
— «Фокус-покус», — спокойно произнес Эндрю. — Парень задул свечу в доме ведьмы и призвал трех. Но об этом нужно беспокоиться, только если ты девственник.
— Понял, — со всей серьезностью кивнул Нил. — Не задувать свечи. Буду иметь в виду.
В следующее мгновение он замер. По расширившимся глазам можно с легкостью догадаться, что он осознал, в чем только что признался. Его взгляд метнулся к Эндрю.
По нему Эндрю понял, что Нил ожидал, что тот начнет смеяться над ним, из-за его девственности. В действительности же эта информация попросту была еще одним кусочком пазла, вставшим аккурат на свое место. Ну, и в конце концов, этот факт логичен, учитывая то, что Нил идентифицировал себя как асексуала (или как кого-то в этом роде). Поэтому в итоге он промолчал.
Нил моментально расслабился. Более того, он подошел ближе к Эндрю. Рыжий полосатик повернулся к Нилу и принялся тереться о его ноги. На лице того расцвела улыбка. Он опустился на корточки, чтобы почесать пузо кота.
— Эм, насчет того, что было вчера… — Его голос был едва слышим, а взгляд не отнимался от животного. — Я хотел бы…
— Не надо, — быстро прервал извинения Эндрю. — Не твоя вина.
— Но я…
— Ты можешь злиться.
— Да, но не быть мудаком, — продолжал настаивать Нил. — Неважно, как сильно я был зол и смущен всем произошедшим, ты в этом не виноват. Я не должен был выплескивать все на тебя. — Он вздохнул. — Да и к тому же, я не так хотел об этом спросить.
— О чем?
— О твоих сделках.
Тело окаменело, Эндрю даже не смог сдвинуть руку, чтобы дочистить картофелину в руках.
— Не сегодня, — твердо произнес он.
Он ожидал услышать какой-то протест, но Нил с легкостью отступил, принял его «нет» и сразу же закрыл тему. Эндрю действительно выбило из колеи то, с какой легкостью его «нет» восприняли как ответ. Ники и Кевин обычно изводили его на протяжении нескольких дней, да даже его брат не мог не начать сразу же с ним спорить.
Нил воспользовался молчаливостью Эндрю, чтобы подойти ближе, остановился он, только когда оказался прямо перед ним. Он плюхнулся на землю рядом со стулом Эндрю и постарался убедить рыже-полосатого кота подойти к нему. Кот быстренько обнюхал его, но если рука Нила приближалась к нему, он сразу же срывался с места. Кот не боялся — он вилял хвостом и игриво бросался в атаку, — но ясно давал Нилу понять, кто здесь главный.
Наблюдать за этим было забавно.
А еще благодаря этому Эндрю сумел еще раз украдкой взглянуть на Нила.
Его внешность вновь показалась Эндрю похожей на лесного духа, но в этот раз не хитрого неземного существа, потому что вид у Нила был измученный. Кожа бледная, глаза потемневшие и опухшие, словно он не спал несколько дней. Он напоминал Эндрю одного из блуждающих духов из Аокигахары<span class="footnote" id="fn_32246064_2"></span>, которые еще не осознавали, что покинули этот мир. Мысль оказалась настолько ошеломляющей, что Эндрю протянул руку к Нилу, коснулся пальцами его шеи, чтобы ощутить биение сердца.
Нил разинул глаза.
Эндрю тупо моргнул, а потом до ушей донеслись слова, слетевшие с собственных губ:
— Когда ты в последний раз спал?
Нил отвел глаза в сторону. Эндрю переместил пальцы с шеи на подбородок и повернул голову Нила так, чтобы их взгляды вновь пересеклись.
— Кажется, во вторник?
Брови Эндрю встретились на переносице.
Намек на улыбку дернул уголок губ Нила.
— Умереть — уснуть. Уснуть. Но сновиденья… Вот препона<span class="footnote" id="fn_32246064_3"></span>: Какие будут в смертном сне мечты<span class="footnote" id="fn_32246064_4"></span>.
Хмурость Эндрю стала лишь сильнее. Он ждал продолжения.
В итоге, Нил вздохнул и произнес:
— Они не прекращаются. Кошмары… Они все продолжают мне сниться.
Некоторое время Эндрю, склонив голову, рассматривал его, после чего резко отпустил его подбородок и встал с табуретки, подняв кастрюлю с картошкой обеими руками.
Он подошел к двери, приоткрыл ее и обернулся на Нила и кота.
— Идете? — спросил он.
Нил вздрогнул, подскочил и, едва не споткнувшись о собственные ноги, заторопился к нему. Полосатый трусил прямо за ним.
Эндрю их дожидаться не стал — вошел в дом и поставил кастрюлю на плиту. Он бросил взгляд на жаркое в духовке, но проверять его сейчас нужды не было — он засунул его туда едва ли десять минут назад. Поэтому, скорее всего, Нил учуял остатки, приготовленного ранее, омлета.
Держа это в уме, Эндрю открыл холодильник и принялся доставать ингредиенты.
— Голодный? — спросил он, но ответа не последовало.
Поэтому он обернулся. У стоявшего посреди гостиной Нила глаза были по пять копеек. Эндрю и сам окинул комнату взглядом, попытавшись увидеть ее с точки зрения Нила.
Низкие потолки и выступающие балки дарили ощущение уюта и уединения. На диванах и креслах лежали плюшевые пледы и подушки, окна спрятаны за занавесками в пол, благодаря которым проникавший в дом свет был скорее блеклым, а не ярким. Кофейный столик украшали несколько свечей и парочка книг, которые Эндрю читал. На стенах висели небольшие безделушки и диковинки, по углам распихана всякая всячина, но вскоре Эндрю понял, что ничто из этого не привлекло внимание Нила.
Нет, Нил замер перед стеной Эндрю с фотографиями.
Точнее теми фотографиями, которые Эндрю сделал на свою камеру.
Там не было какой-то явной закономерности — висели и черно-белые, и цветные фотографии, разных размеров, в разных рамках, снимки людей, пейзажей, вещей. Их объединяло лишь то, что все они сделаны в Пальметто.
Вот на той Дэн в короткий момент спокойствия сидит на трибуне старшей школы, смотря за уплывающим за горизонт солнцем. На другой — крупный план книжной полки в магазине Рене. Катя и Алексей, которые, переплетя руки, сидят на качелях на веранде пекарни и смеются. Мэтт стоит рядом с Элисон перед костром, закинув руку той на плечи, их лица осветило озорство. Пейзаж озера с высоты птичьего полета, день тогда был ясный, фотография полнилась зеленым и голубым цветами. Кевин со счастливой улыбкой на лице — прямо за секунду до того, как он разразился смехом. Главная дорога Пальметто в разгар зимы: горят огни, падает снег, но на улице пусто. Эрик и Ники, прижавшиеся друг другу в темноте ночи, склонили головы для поцелуя; этот кадр наполнен страстью. Золотые пшеничные поля фермы Хаксли, колышущиеся на ветру. Грязная и потная Рене с обмотанными бинтами руками, в глазах которой плясало нечто холодное, но в то же время свирепое. Даже была фотография Ваймака, тот с раздраженным и одновременно задорным выражением лица вглядывался куда-то вдаль.
Нил шагнул ближе к стене, чтобы рассмотреть фотографию Аарона. На ней голова Аарона опущена, а уголок губ оттягивала крошечная улыбка. Эндрю старался не переминаться с ноги на ногу в сгустившейся тишине, но он и не мог отнять глаз от Нила.
— Они… невероятные, Эндрю, — произнес Нил с ноткой восторга в голосе.
Эндрю пожал плечами.
— Это просто фотографии.
— Просто? — Нил недоверчиво глянул на него. — Эндрю, как ты можешь так говорить? Я не эксперт, но даже я вижу, что эти фотографии действительно хорошие!
Эндрю бросил в их сторону еще один взгляд и покачал головой.
— Они недостаточно хороши.
Никогда не станут. Они не смогут сравниться с его проклятой памятью, с тем, как той удается запечатлеть все чувства, заморозить время, словно пятимерный снежный шар. Хоть, он и пытался снова и снова, ему не удалось снять морозную температуру главной улицы, почти невыносимое одиночество от холода, появлявшееся когда его выдохи паром оседали на пустой дороге. Не удалось передать ароматы хлеба, тортов и дома, которые вылетали из окон дома Кати и Алексея, когда те обсуждали Пальметто. Или хриплый смех и болтовню, стоявших вдали, Лисов, на которых с такой нежностью смотрел Ваймак.
Он не мог поместить жизнь в фотографию. Но даже осознавая, что у него не получится, продолжал пытаться.
Нил хмуро глянул на Эндрю, после чего вновь повернулся к стене.
— Ну, а я думаю, что они потрясающие. — Он поднял палец, едва коснувшись рамки одной из фотографий. — Для меня было бы честью оказаться здесь, — прошептал он, печально рассматривая снимки.
Нил слегка вздрогнул, отчего Эндрю нахмурился и сразу же подошел к камину, положил внутрь немного дров и растопки, после чего развел огонь. Пламя слегка вспыхнуло, но быстро успокоилось и принялось неторопливо поедать древесину. Эндрю довольно кивнул и вернулся на кухню.
— Ты ел? — вновь спросил он.
— Эм… нет, — смущенно ответил Нил. Он расстегнул куртку, под который надета нежно-голубая кофта с отверстиями для пальцев на концах рукавов. Нил убедился, что рукава натянуты на пальцы, и сел на столешницу.
Эндрю это заметил, но никак не прокомментировал.
Нил оглядел кухню и присвистнул.
— У тебя двойная духовка? — с легкой завистью произнес он.
Эндрю не потрудился ответить, ведь ответ очевиден.
— Что-нибудь из этого не нравится? — спросил он вместо ответа и указал на ингредиенты, которые вытащил для омлета.
Нил пожал плечами.
Поэтому Эндрю добавил немного помидоров, лука, перца, грибов и сыра. А еще поджарил с краю немного бегона. Пока он занимался этим Нил прокашлялся:
— Я получил твою записку, — негромко сообщил он, вытащив из кармана кусочек бумаги и развернув его.
Эндрю не было необходимости на нее смотреть — в конце концов, именно он ее и написал.
— Сделанного не воротишь<span class="footnote" id="fn_32246064_5"></span>, — прочитал Нил. — Макбет. И правда подходит.
— Снова ведьмы? — легкомысленно спросил Эндрю.
Нил посмеялся, но смех был недолгим и прозвучал фальшиво.
— Больше напоминает часть с убийствами и хаосом. И хуевой тучей невезения.
Эндрю поставил тарелку с омлетом и беконом перед Нилом, рядом положил вилку.
— Ешь. А потом можешь рассказать.
Нил взял вилку и, поколебавшись, попробовал кусочек омлета. С расширившимися глазами он принялся за еду. Эндрю тем временем доставал ингредиенты для домашнего голландского хлеба. В конце концов, не было смысла тратить время впустую.
Когда Нил закончил, он было пошел к раковине, но Эндрю просто-напросто перехватил его тарелку и махнул в сторону дивана. Нил надул губы, но послушно поплелся в гостиную. Он опустился на диван с изнеможением, которое Эндрю чуть сам не ощутил.
Стоило рыжеволосому оказаться на мягких подушках, на разведку вышел Сэр.
Лицо Нила омыл восторг.
— А ты кто такой? — мягко спросил он, протянув руку, чтобы Сэр ее обнюхал.
— Сэр Толстый Кот МакКэттерсон.
Нил, разинув рот, резко развернулся к Эндрю.
— Серьезно?
Эндрю фыркнул.
— Его назвал Ники. И, думаю, вполне очевидно, почему я сократил имя до «Сэр».
Нил повернулся к коту.
— Приятно познакомиться, Сэр, — тихо протянул он, почесывая тому подбородок. Сэр в ответ громко замурчал, бесстыдно затерся всем телом о Нила, которого такая реакция, по всей видимости, привела в восторг.
Эндрю, продолжая взбивать в миске ингредиенты, фыркнул, а потом услышал короткое мяуканье, доносившееся рядом с ногами, и притормозил. Рыжий полосатик сидел на полу, глядел на него и ждал.
Эндрю закатил глаза, соскреб немного яйца с тарелки Нила и бросил на пол. Кот набросился на подарок, проглотив его за пару укусов, и направился к дивану.
Проследив за ним взглядом, Эндрю заметил, что Нил уже снял кроссовки и лег на спину, а Сэр удобно устроился у него на груди. Полосатый запрыгнул на спинку дивана и уставился на обоих. Нил ему улыбнулся.
— Сэр, познакомься с… эм… — Он слегка нахмурился.
— Нет, — упрямо произнес Эндрю.
— Что?
— Не называй его.
— Почему?
— Если назовешь, то привяжешься.
Губы Нила медленно расползлись в улыбке.
— Уверен, есть вещи и похуже, чем привязаться к… Королю Пушистику.
— Нет. Определенно точно нет.
— Почему? У Сэра есть титул. Почему не Король? В конце концов, он, очевидно, правитель леса.
— Он?
Нил ухмыльнулся.
— Ох, это определенно он.
Нил поднял руку, Король бросил на нее холодный взгляд, а когда Нил попытался приблизиться, то кот отодвинул голову.
— Видишь? — заулыбался Нил. — Несомненно королевской крови.
Эндрю закатил глаза, одновременно закатал рукава кофты до локтей, достал тесто из миски и выложил на столешницу. Он посыпал немного муки на руки и поверхность, чтобы тесто не прилипало, после чего наклонился и принялся его замешивать.
На мгновение воцарилась тишина, во время которой он чувствовал на себе внимательный взгляд Нила.
А потом рыжеволосый решил заговорить.
— Он всегда начинается с того, что я бегу по тропинке посреди какого-то леса, — негромко произнес он. — Я бегу, но не знаю, куда или зачем. Солнце садится, и становится холодно. Я вижу, как изо рта вылетает пар. Там так тихо… До жути тихо настолько, что у меня кожа покрывается мурашками. Я продолжаю бежать по дороге, но она начинает постепенно изгибаться, петлять и заворачивать. Вокруг сгущаются тени, а ветки вытягиваются, словно когти. Я ускоряюсь. И тогда раздается смех. — Он сильнее вжал голову в диванную подушку, уставившись в потолок. — Я бегу изо всех сил, но дорога не меняется. И хоть я бегу, бегу и бегу, кажется, что так никогда никуда не доберусь. В то же время я чувствую, что что-то меня преследует. Поэтому оборачиваюсь, чтобы проверить, и там он. Просто идет ко мне. И на лице налеплена эта учтивая, жестокая улыбка.
— Твой отец? — предположил Эндрю.
Нил кивнул.
— Я очень устал, но он продолжает идти ко мне и смеяться. Несмотря на то, что он не ускорялся, ему удается меня догнать. Вскоре кроссовки застревают, будто бы попали в грязь. Идти вперед становится тяжелее… Каждое движение давит так, что в конечном итоге я не могу пошевелиться. Я растворяюсь в дороге, будто попал в зыбучие пески. Цепляюсь пальцами за поверхность, пытаюсь выползти, под руками и ногтями скапливается кровь, но ничего не прекращается. Я даже не успею уловить тот момент, когда оказываюсь затянутым по грудь. — Он прижал к груди кулак и сжал кофту. — Он, наконец, меня догоняет. Когда он подходит, я отчетливо вижу его новенькую кожаную обувь, очертания брюк. Он склоняется надо мной, а у меня сердце рвется из груди так, будто вот-вот прорвется сквозь ребра. Во рту вкус пепла, гравия и крови, и я глотаю все это до тех пор, пока не начинаю задыхаться. А потом слышу, как он говорит: «Больше ты от меня никогда не сбежишь.» Все накрывает тьма, и я падаю, бесследно растворяюсь. — Нил перевел взгляд на Эндрю. — После этого просыпаюсь.
Эндрю какое-то время молчал, задумавшись. Руки продолжали ритмично месить тесто.
— Он все еще угроза? — спросил он.
Нил покачал головой.
— Он мертв, — пустым голосом признал он. — Тринадцать лет уже прошло.
Эндрю постепенно принялся переваривать новую информацию. Внезапно, ему стало совершенно ясно, почему Нил отказался от сделки, — его преследовал лишь монстр в голове. Тот самый, от которого он пытается избавиться уже столько лет. Тот самый, забыть которого он никогда не сможет.
Эндрю лучше кого бы то ни было это понимал.
В итоге, он просто ответил:
— Тогда ты понимаешь, что он больше не может тебе навредить.
Нил одарил его кривоватой улыбкой.
— Логика часто не работает во снах.
— Но правда неопровержима, и правда в том, что ты здесь, а он — нет. — Эндрю замолчал, чтобы добавить еще немного муки на столешницу, после чего продолжил: — Ты в безопасности, а он мертв.
— Правда — роскошь сознательного.
— Тогда перепиши бессознательное, — пожал плечами Эндрю.
— В смысле? — нахмурился Нил.
— Если знаешь, что будет дальше, напиши себе новую концовку. Добавь в сюжет новое оружие, новый путь. Что-то, что изменит сценарий.
— Изменит сценарий? — Веки Нила отяжелели. — Например, что?
— Сфокусируйся на том, благодаря чему ты чувствуешь себя в безопасности.
— В безопасности, — повторил Нил и сонно улыбнулся. — Может, мне тогда вписать тебя в мои сны.
Что-то сильно сжалось у Эндрю в животе от такого легкого признания. Он сглотнул.
— Если это поможет.
— Увидимся на той стороне, Дрю, — засыпая, невнятно произнес Нил и прикрыл веки.
— Увидимся, — прошептал Эндрю.
***</p>
Несколько часов спустя Нил проснулся рывком. Он хватал ртом воздух и сел так резко, словно восстал из мертвых. Эндрю лишь сдвинул очки на нос, чтобы взглянуть на него поверх книги.
Нил спал приблизительно восемь часов. Поначалу Эндрю боялся, что разбудит его, но спустя час, когда он накрыл Нила одеялом, а тот лишь вздохнул от этого, к Эндрю вернулось самообладание. Он приготовил хлеб. Помыл посуду. Постирал вещи и оплатил счета. Сделал себе закуску и съел ее. Покормил кота… точнее, котов (вздох). Вымыл ванную на первом этаже и помыл окна. И на протяжение всего этого действа Нил крепко спал.
Так что, закончив с домашними делами, Эндрю умостился в своем любимом кресле, стоявшем в углу и окруженном книжными шкафами, и начал читать. Он не ожидал, что это будет так успокаивающе. Пока он читал, потрескивание камина и тихое сопение Нила превратились в фоновую музыку. Ему было довольно тепло в мягких носках и наполовину накинутом шерстяном одеяле. Последние полтора часа туманного полудня пролетели незаметно.
И вот теперь Нил удивленно моргал, глядя на него.
— Сколько времени? — сонно спросил он.
Эндрю бросил взгляд на часы.
— 16:13.
Нил вновь моргнул.
— Что?
Повторяться Эндрю не собирался.
— Серьезно? — Глаза Нила полезли из орбит. — Черт подери.
Он наклонил голову, по-видимому, был несколько смущен тем, что буквально отключился на диване Эндрю, но с другой стороны выглядел он лучше, чем в последние дни: на щеках проявился розоватый румянец, а в глаза постепенно возвращался озорной блеск.
Эндрю нахмурился. Розоватый румянец, озорной блеск? Что за чертовщина?
Он перевел хмурый взгляд в книгу, которую читал, и, закатив глаза, запихнул роман на книжную полку с большей силой, чем требовалось.
Он встал, Нил, тем временем, разминал спину, видимо, болевшую из-за сна на диване. Он тихонько постанывал, и Эндрю определенно не думал о том, как на этот небольшой звук отзывалось тело. Он прошел на кухню и открыл духовку, чтобы проверить жаркое.
Голова Нила повернулась, стоило тому почуять запах.
— Что это?
Его взгляд приковался к дверце духовки, словно он какой-то велоцираптор, заприметивший добычу.
Эндрю фыркнул.
— Ужин. Голоден?
— Умираю от голода, — признался Нил. — Что довольно странно, потому что я только и делал, что спал, но… — Он на секунду нахмурился. — Погоди, я же тебя ни от чего не отвлек, да? Я об этом даже не подумал…
Эндрю отмахнулся от ненужных извинений.
— Иди мой руки.
Нил покраснел, извинившись, поднялся с дивана, и зашагал в ванную.
Он, наверное, хочет пить, — ни с того ни с сего подумал Эндрю и налил Нилу холодной воды в длинный стакан. Потом он нарезал хлеб, а пару минут спустя убедился в том, что был прав, потому что Нил вышел из ванной и залпом опустошил стакан.
Пока Эндрю наливал ему второй, Нил самостоятельно нашел тарелки и столовые приборы и расставил их по местам на столешнице. Заметив масло, стоявшее на другой стороне плиты, он и его принес, а Эндрю достал бутылку Мерло и изогнул бровь. Нил кивнул, но пальцами показал, что хотел совсем немного. Эндрю беспрекословно подчинился — налил ему в небольшой бокал, после чего наполнил свой.
Во всем этом было что-то домашнее и интимное. Что-то, что чувствовалось правильным, чуть ли не естественным, и это потрясло Эндрю до глубины души. Было в этом что-то, что он завернул в несколько слоев плотной ткани, запихнул в дальний угол запертого сундука, который умостил на самой высокой полке, где-то на задворках сознания, там, где это никогда не бросится в глаза. Далеко, чтобы он никогда не смог представить, какого это — чувствовать нечто подобное.
И у тебя все еще этого нет, — упрямо напомнил он самому себе. Это всего лишь ужин двух друзей. Нечто приятное, спокойное и легкое. Никаких ожиданий или обязательств — ничто.
Вот это — ничто, и ему стоило бы хорошенько это запомнить.
Эндрю осторожно достал горшочек из духовки и снял крышку, наслаждаясь поднявшимся оттуда паром. Нил, казалось, чуть слюни не пустил от запаха. Эндрю указал ему, чтобы тот передал ему тарелку, нарезал мяса и протянул блюдо назад с большим количеством овощей и пюре впридачу. Он положил того же себе и сел на стул.
Воцарилось уютное, удовлетворенное молчание.
Только после того, как они решили положить добавки, Нил ее нарушил.
— «Сон в летнюю ночь».
Эндрю приподнял бровь.
— Это лучшее объяснение тому, на что все это похоже. Бродишь по лесу, засыпаешь, словно под каким-то заклятием, начинают происходить бурные и фантастические события, прямо как во сне…
— Если для тебя вздремнуть и поужинать — это «бурное и фантастическое», то мне страшно представить твою ежедневную рутину, — протянул Эндрю, покачивая бокал с вином.
Нил попросту ухмыльнулся.
Эндрю закатил глаза.
— И какую роль ты в таком случае играешь? Высокомерного и жестокого Деметрия? Влюбленного и эгоцентричного Лизандра или Гермия? Или, может, жалкую Елену, которая заставляет мужчину, которым одержима, взаимно полюбить ее с помощью сверхъестественного вмешательства и против его согласия?
Нил поморщился.
— Ну, когда ты так ставишь вопрос… то ничью.
— Осталось не так много вариантов.
— А, но есть же, — заулыбался Нил. — Не в добрый час я при сиянье лунном
Надменную Титанию встречаю.
— Так я по-твоему тщеславная и ревнивая королева? — хмыкнул Эндрю. — Это последний раз, когда я кормлю тебя ужином.
— Скорее властный, могущественный, сильный, — поспорил Нил. — Качества, которые тебе полностью подходят.
— Говоришь так, будто никогда не видел Кевина. Кроме того, у него для этой роли более подходящая внешность.
— Неужели? — Нил положил подбородок на руку. — Я думаю, ты красивее.
Эндрю чуть не подавился только что откушенным кусочком хлеба. Он ощутил, как запылали уши, и выплюнул:
— Понятно, видимо ты еще и слепой. К тому же, если я Титания, то ты разве не берешь роль мудака в этой ситуации?
Нил хмыкнул.
— Подумал, что ты сочтешь это подходящим описанием, учитывая обстоятельства.
Эндрю понял, что Нил предложил это, как компенсацию за свое поведение пару дней назад, но нож вонзился глубже, чем, как он знал, намеревался Нил.
Могущественная представительница фей, влюбившаяся в идиота, — действительно подходящее описание.
Влюбившаяся. Эндрю сморщил нос от этой мысли. Нет, это не любовь. Это похоть, увлечение. Что-то ослепляющее и недолговечное, что пропадет как только заклинание исчезнет. Но Оберон не придет, чтобы увести его, Эндрю попросту сам вернется в свой Двор, один, и тем лучше для него.
В конце концов, он решил полностью избежать контекста, перейдя к сути вопроса.
— Расскажи, что делать, если такое повторится.
Нил нахмурил брови, словно удивившись тому, что Эндрю не воспользовался возможностью вогнать нож поглубже. Но, кажется, должным образом сфокусировался на заданном вопросе.
— Думаю… Если позовешь меня по имени, то это поможет.
Эндрю покачал головой.
— Пробовал. Не сработало.
Нил на мгновение замолчал. А потом прочистил горло.
— Тогда вот тебе правда, так как я тебе должен. — Он сделал глубокий вдох. — Только в такие моменты зови меня Абрам.
— Абрам, — повторил Эндрю, и чтобы распробовать имя, и чтобы задать вопрос.
— Это имя дала мне мать, — тихо ответил Нил. — И оно самое настоящее из всех тех, которые у меня были.
Эта правда походила на драгоценный камень, добытый из-под множества углей. Эндрю прижал его к себе, осторожно смахнул пыль, чтобы получше рассмотреть его блеск, затем аккуратно положил его рядом с мечтой, в тот самый запертый сундук, и отставил обратно на полку. Он был тем, за что нужно держаться, что можно достать только при необходимости. Но это не значило, что Эндрю не мог изредка вытаскивать его, чтобы полюбоваться.
Он кивнул Нилу и больше вопросов не задавал. Напряжение тут же спало с плечей Нила, и он еще раз взялся за бокал с вином.
К тому времени, как Нил собрался уходить, уже садилось солнце, длинные тени застелили задний двор Эндрю. Эндрю смотрел на него, стоявшего у низкого забора и смотревшего на дом так, словно ожидал, что тот пропадет в любой момент. Нил покачал головой и высказал свои мысли вслух.
— Почему у меня такое чувство, что если я отвернусь, то все это в тот же момент испарится? Будто я в какой-то готической хоррор истории или мрачном фантастическом романе о потере самого себя в лесу?
Эндрю наклонил голову к плечу.
— Мы с домом никуда не собираемся. Это тебе нужно решить, останешься ли ты, кролик.
Нил нахмурил брови из-за прозвища, а потом, видимо, уловил связь. Он фыркнул, лицо озарила улыбка. Он медленно сделал пару шагов назад, отвернулся и вновь резко повернулся.
Эндрю приподнял бровь.
Нил прерывисто выдохнул, на его лице было отчетливо видно облегчение, которое он быстро стер. Он отвесил Эндрю чрезмерно низкий поклон и процитировал:
— Коль я не смог вас позабавить, легко вам будет все исправить…
Эндрю закатил глаза, но закончил:
— …представьте, будто вы заснули и перед вами сны мелькнули.
Нил улыбнулся.
— Спокойной ночи, Эндрю, — мягко произнес он.
— Спокойной, Кролик, — небрежно отозвался Эндрю.
И вернулся в дом, закрыв за собой дверь.
***</p>
Той ночью ему снилось, как он слизывал мед с пальцев Нила, с его губ, с неровностей его кожи. Сладкий вкус, которого Эндрю все было недостаточно. Когда он проснулся тягучий привкус все еще чувствовался на языке, утяжеляя его тишиной.