Глава 7 (1/2)

Некоторые не видят выход, даже если найдут. Другие же просто не ищут.</p>

***</p>

Эндрю, нехотя перебирая ногами, поднимался в офис. Он ещё не знал, что за дверью его поджидал адский шторм.

Стоило ему открыть дверь, до него донёсся ор Аарона.

—…просто сукин сын! Я убью этого ублюдка! — рвал глотку его близнец.

— Черт возьми, Аарон, остынь! — Кевин отодвинул блондина от Дэн.

— Мы не позволим, чтобы это сошло ему с рук, — пообещала Аарону Дэн. — Но метод нужно выбрать осторожно!

— Единственное, что нужно сделать, — это устроить этому парню хорошенькую взбучку! — яростно возразил Аарон.

— Так, а ну-ка все заткнулись нахер, — выйдя из своего кабинета, распорядился Ваймак. — А теперь пусть кто-нибудь объяснит мне, почему мэр позвонила мне из-за беспорядка в саду Донована, в котором замешаны ее сын и один из моих сотрудников?

— Потому что ее сын — гомофобный придурок, который понятия не имеет, как держать язык за зубами, — огрызнулась Дэн.

— Он вёл себя ужасно грубо по отношению к Эндрю, — серьезно ответила Рене. — Он ни с того ни с сего подошёл к нему и начал унижать за то, что он гей.

— У нас есть как минимум три свидетеля, жаль, конечно, что никто не заснял произошедшее, — добавила Дэн. — Хотя, Нил присутствовал почти с середины.

— Погодите, там был Джостен? — спросил Ваймак.

— Ага, — заулыбалась Дэн. — И как я слышала, он порвал Джека на части.

— Отлично, их было двое, — закатил глаза Ваймак.

— Эй, я тоже был там! — вклинился Кевин. — Вообще-то именно я заставил Джека, наконец, отвалить!

— Ага, посоветовав не вредить кампании его матери, — фыркнул Аарон.

— Ну, это же сработало, не так ли? — яростно кинул в ответ Кевин.

— Вы оба, остыньте, — приказал им Ваймак. — Что бы вы ни думали, но перегрызая друг другу глотки, вы ни хрена делу не помогаете.

Кевин и Аарон умолкли, однако продолжили сверлить друг друга сердитыми взглядами.

Ваймак вздохнул и перевёл взгляд на Эндрю.

— Итак, что ты хочешь, чтобы мы сделали, Эндрю?

Все удивленно повернулись в его сторону. Видимо, они не заметили, когда он вошёл.

— Хочешь, напишем о нем статью? — продолжил Ваймак. — Подадим на него в суд? Схватим вилы и выгоним из города?

Эндрю прислонился к дверному косяку и оглядел всех пустым взглядом.

— Нет. Ничего не делайте.

— Ничего? — свирепо переспросил Аарон.

— Ничего, — подтвердил Эндрю.

— Вообще? — вклинилась Дэн.

— Эндрю, ты уверен? — уточнила Рене.

Да, уверен. Как бы приятно не было бы сделать хоть что-то из перечисленного Ваймаком, суть в том, что, если бы кто-нибудь из их газеты написал статью, критикующую Джека, то не только и без того не особо крепкие отношения с мэрией были бы разрушены, но и Ваймаку с Эндрю, вероятно, пришла бы повестка в суд за клевету и диффамацию<span class="footnote" id="fn_32093185_0"></span>.

У Эндрю тоже, вероятно, имелись основания, чтобы подать на Джека в суд за клевету и диффамацию, вот только доказательств не было. Как говорит Дэн: «Это лишь слухи». В суде вся ситуация превратилась бы в «он сказал — он ответил», судебный процесс затянулся бы на месяцы, а Эндрю не мог себе этого позволить.

И даже несмотря на то, что изгнать засранца из города, — наиприятнейший из вариантов, сделать подобное было бы невозможно. Не только из-за того, что Харрингтоны известны в штате, но и потому, что Эндрю мог по пальцам одной руки пересчитать тех, кто оказался бы неравнодушен и присоединился к нему.

Эндрю хмуро оглядел людей в комнате.

Ладно… Может, на пальцах обеих рук. В любом случае, на толпу не особо тянуло.

Или нет? Сколько человек нужно собрать, чтобы их посчитали толпой? Есть ли какой-то минимум?

—…Эндрю!

Эндрю очнулся от раздумий и вновь сфокусировался на голосе Ваймака.

— Конечно же, выбор за тобой, — нерасторопно начал тот. — Но, если передумаешь, дай нам знать. Мы поддержим любое твоё решение.

— Но… — закипел Аарон.

Ваймак, не отрывая глаз от Эндрю, поднял руку, и Аарон замолчал.

— Просто знай, что то, как он с тобой говорил, — не нормально, и никто в этой комнате не согласен с его словами. Он, очевидно, был не прав, и ты не должен сам справляться с его предубеждениями. Понял?

Эндрю потребовалось немного времени, но в конечном итоге он медленно кивнул.

— А теперь… Аарон, не мог бы ты выйти и подождать меня в моем кабинете? — Ваймак махнул в сторону блондина.

Эндрю перевёл полный любопытства взгляд на своего близнеца, только сейчас разглядев цельную картину происходящего: какого черта Аарон вообще здесь прямо сейчас?

Аарон в свою очередь, полностью игнорируя Эндрю, свирепо глядел на Ваймака некоторое время, после чего вышел из офиса, громко хлопнув дверью.

Ваймак провёл рукой по лицу.

— Итак, не учитывая инцидента на прошлой неделе, как у нас обстоят дела с осенней серией?

— На данный момент мы завершили четыре мероприятия, — немедля ответил Кевин. — И читатели начинают присылать свои предложения.

Дэн с секунду пялилась на него, после чего твёрдо добавила:

— Если честно, эта серия статей получила намного больше взаимодействия, чем предыдущие. Возможно, это потому, что у нас много новых жителей, или благодаря остроумным отзывам Рене…

—…или красивым фотографиям Эндрю, — улыбнулась ему Рене.

Дэн нерешительно взглянула на него и продолжила:

— В любом случае, это хит, босс. С нами даже связались некоторые организаторы мероприятий и поделились тем, что их прибыль удвоилась в этом году.

— Хорошо, — пробасил Ваймак. — В таком случае, команда, продолжайте в том же духе. Еще что-нибудь, не требующее отлагательств?

Все переглянулись.

— Эм, предполагаю, что нет, — озадаченно ответила Дэн.

— Тогда проваливайте, — отпустил их Ваймак и ретировался в свой кабинет.

— Подождите, что? — Дэн тупо уставилась на закрытую дверь его кабинета.

— Не переживай, Дэн, почему бы нам не продолжить? — успокоила ее Рене. — Он, наверное, просто не хотел заставлять Аарона ждать.

— Да, хорошо, наверное ты права, — пробормотала Дэн, а потом рявкнула: — Эндрю, куда намылился?

Эндрю замер в дверях.

— Босс сказал проваливать. Я всего лишь следую приказу.

— Но мы ещё не закончили. Подожди всего секунду… Эндрю!

Не уделив ее окрикам никакого внимания, он стремительно спустился по лестнице. Внизу достал из кармана ириску, развернул обертку и, выйдя на тротуар, закинул в рот. Сладость не отвлекла от желания закурить, но помогла притупить желание вонзить нож в первого попавшегося.

Заметив вдали Элисон и Мэтта, он собрался было развернуться и пойти в противоположную сторону — уровень раздражения уже и без того опасно велик, — но Мэтт увидел его прежде, чем у него появился шанс избежать встречи.

— Эндрю!

Названный стиснул зубы.

— Господи Боже, Эндрю, мне так жаль из-за случившегося в пятницу. Поверить не могу, что Джек оказался таким придурком, — закачал головой Мэтт.

— А я могу, — не согласилась Элисон. — Мудозвон. Мелкий раздражающий ублюдок. Думает, что весь такой великий и всемогущий. Боже, как бы я была рада, если б кто-нибудь накопал на него какое-нибудь дерьмо. Что-то да должно быть, таким идиотам, как он, всегда есть, что скрывать.

Эндрю сжал челюсти и продолжил свой путь.

— О-о, может мне пригласить его на бесплатный урок по боксу, — ухмыльнулся Мэтт. — Так я законно выбью из него всю дурь.

Элисон фыркнула.

— Ты реально думаешь, что он на это поведётся?

— Он тупица — я уверен, он даже не задумается.

— Если бы это было правдой, его бы поймали за сквернословием гораздо раньше.

— Может быть, но… Не знаю. Что думаешь об этом, Эндрю? Эндрю?

Мэтт кричал ему вслед, но Эндрю не отзывался. Он взбежал вверх по лестнице пекарни и, распахнув дверь, чуть не врезался в Кейтлин.

— ОЙ! Извините, я только… о… — Смущение на лице Кейтлин мгновенно сменилось ужасом. — Э-Эндрю, — заикаясь, произнесла она, смотря на него кукольными глазками. — Я, эм, я тебя не заметила… Я просто… Ты… — Она разочарованно вздохнула и закрыла рот; по ее опустевшему лицу стало ясно, что она не знала, что ему сказать.

Спустя еще одно мгновение тишины, которой он не потрудился нарушить, Кейтлин прокашлялась:

— Я просто… — Она шагнула к двери. Эндрю молча подвинулся, пропуская ее.

Он уже было решил, что легко отделался, но Кейтлин вдруг решительно расправила плечи и развернулась.

— Ладно, я только скажу кое-что и уйду.

Он бросил на неё взгляд.

— Я просто хочу, чтобы ты знал, что то, как тот придурок с тобой разговаривал отвратительно, по-детски и просто мерзко. Мы с Аароном были в ужасе, когда узнали об этом, и нам очень жаль, что это случилось с тобой, Эндрю. Никто не заслуживает такого отношения.

Да Господи Боже, почему все считают своим долгом поговорить с ним о той самой вещи, говорить о которой у него нет ни малейшего желания?

— Ага. Стало лучше? — саркастично отозвался он. Терпение было уже на пределе. — Раз уж ты на публике, то решила принести обязательные соболезнования бедному шурину, ну, и так далее?

Кейтлин нахмурилась.

— Нет, это не…

— Избавь меня от этого спектакля, — фыркнул Эндрю. — И передай моему брату, что если у него возникают проблемы из-за случившегося со мной дерьма, то пусть идёт сначала ко мне, а не к Ваймаку.

Он вошёл в пекарню захлопнув дверь прямо у неё перед носом.

На мгновение прислонившись спиной к двери, он, словно аллигатор, попытался загнать нараставший гнев обратно в клетку, потому что дело вот в чем: его брат мог бы позвонить ему. Раз уж он узнал, что произошло, то мог бы заехать или хотя бы написать, чтобы узнать, как у Эндрю дела, а не посылать свою жену, чтобы та сделала за него всю грязную работу, — мимоходом высказала Эндрю свои «глубочайшие сожаления» у всех на виду — и не нестись прямиком к Ваймаку без какого-либо предупреждения.

Если бы он поговорил с Эндрю, то узнал бы, что тот собирался делать в сложившейся ситуации. Но нет же, люди всегда рады принять решение за него. Постоянно предполагают, чего бы он хотел. Только и делают, что забирают, забирают, забирают.

Боже, как же он от этого устал.

Эндрю сделал ещё несколько глубоких вдохов и только тогда осознал, что в пекарне стояла мертвая тишина.

Когда же он, наконец, поднял голову и осмотрелся, то заметил Катю. Она стояла у прилавка и, негромко напевая себе под нос, пополняла запасы выпечки на витрине. Поймав его взгляд, она ухмыльнулась.

— Вы только поглядите кого к нам кошка на хвосте принесла, — вытирая руки о фартук, проворковала она. — Ты что-то с огромным удовольствием ее отпугиваешь. Не обязательно ненавидеть некровных родственников, знаешь ли.

Эндрю с секунду глядел на неё, после чего твёрдо произнёс:

— Это единственное клише, которому я с радостью потакаю. — Он посмотрел на дверь, а затем вновь на Катю. — Зачем она сюда заходила?

— Ты же помнишь, что я владею пекарней, да? — удивилась Катя — Она покупает хлеб и выпечку для твоего брата-близнеца, который прячет настолько же сильную любовь к сладкому, как и у тебя. — Она пожала плечами, взяла пустой поднос и ушла за прилавок. — А ещё спрашивала о Ленни.

Эндрю нахмурил брови.

— О владельце хозяйственного магазина поблизости? Зачем?

— Некоторым нравится болтать о соседях, — ухмыльнулась Катя. — Мы обсудили то, что скоро он уйдёт на пенсию. Что он подумывает о том, чтобы продать магазин. И обе сошлись на том, как сложно будет здесь найти покупателя, — городок-то маленький, сам знаешь.

Непринуждённость разговора на мгновение выбила Эндрю из колеи. Быть не может, чтобы до неё не дошли новости о произошедшем в пятницу, и все же она общалась с ним как ни в чем ни бывало. Точно так же, как она говорила каждый раз, как он заходил в пекарню.

И вот тогда до него дошло: она вела себя с ним по-обычному. Вместо того, чтобы мгновенно налететь на него с бессмысленной банальщиной, она давала ему нечто получше — шанс двигаться дальше. И заговорить о случившемся, только если он сам того захочет.

От осознания этого в горле застрял комок, который Эндрю проглотил и снова сосредоточился на речах Кати.

— Кстати, о маленьких вещах. Мой список на День выпечки уж точно невелик, — сказала она, указав на лист регистрации на стене. — И я заметила, что твоего имени в нем нет. Почему это?

Эндрю устремил прищуренный взгляд на листок.

— И почему это так важно?

— Потому что ты в этом хорош, — не прошло и миллисекунды, как Катя ответила. — Потому что я буду очень рада, если мы займёмся этим вместе. И потому, что я смогу съесть то, что ты приготовишь, ясно? На самом деле, причины очень эгоистичны, — вовсе не смущаясь, заулыбалась она.

Эндрю вздохнул и, сложив руки на груди, уставился на дурацкую листовку.

— Кстати, — продолжила Катя. — Передай кузену, что я приготовила ризотто из морских водорослей с моллюсками, и оно и правда очень вкусное.

— С какого перепугу Ники бы захотелось знать, приготовила ты ризотто с морскими водорослями или нет? — глядя на неё во все глаза, спросил Эндрю.

— Потому что теперь он тоже подписан на «Le Lapin Errant». — Губы Кати растянула ухмылка. — Фанбаза растёт! Этот шеф — везунчик! Мы скоро из всего города сделаем его фанатов!

Эндрю чуть было иронично не изогнул бровь, но вместо этого нахмурился. На самом деле — он только что вспомнил, — странно то, что Ники, кажется, действительно никому не рассказал о том, что Эндрю готовит, или о том, что он поклонник того блога. Аарон ничего из этого не упоминал, да и другие в их компании тоже — а Эндрю то знал, что они не постеснялись бы завести об этом разговор. Ники, тем не менее, очевидно, ни о чем не забыл, раз уж он тоже подписался на этот блог.

Тогда вопрос вот в чем: почему он никому ни о чем не рассказал?

Эндрю как раз пытался разгадать эту головоломку, когда с лестницы донёсся звук шагов.

Желудок предательски сжался.

— Доброе утро, миссис Новикоф! — улыбнулся Нил и направился к прилавку.

— Доброе утро, Нил, — лучезарно улыбнулась та.

Нил перевёл взгляд на Эндрю, и улыбка тут же сошла с его лица.

— О. Дрю.

Эндрю не слышал практически ничего кроме грохота собственного сердца, настолько сильно оно билось. На лице Нила смешались настороженность и сочувствие, а в широко раскрытых глазах читалось понимание. Он медленно зашагал в сторону Эндрю и уже открыл было рот, но Эндрю любые его слова слышать было бы невыносимо. Он не смог бы вынести ещё больше бессмысленных сочувствовавших фраз, ещё больше жалостливых заверений.

Поэтому он и не стал слушать. Просто ушёл.

Его уход резок — настолько резок, что он, кажется, ошарашил Нила настолько, что тот только через какое-то время выбежал вслед за ним.

— Подожди! Эндрю!

Эндрю не обращал на него внимания.

Он нёсся по улице и не остановился даже тогда, когда Ники — а следом за ним и Мэтт с Элисон — вышел из дверей кофейни.

— Эндрю! — окликнул его он. — Вот ты где… Ты случайно не видел Нила? У меня к нему есть вопрос насчёт…

— Прямо за мной, — рявкнул Эндрю, не сбавляя шага.

— О, хорошо, тогда, наверное, ещё увидимся? М? Эндрю? О, привет, Нил! Я как раз тебя искал.

— Не сейчас, Ники.

— Нил, дружище! Нам нужно твоё мнение, приятель.

— Хорошо, но это может немного…

— Давай, крольчонок, прекращай тянуть время и тащи сюда свой зад. Это займёт минут пять.

— Серьезно, ребят, мне нужно…

Их голоса затихли, когда Нила бесцеремонно утянули внутрь кофейни.

Эндрю нырнул за угол переулка и прислонился к стене, сложив руки на коленях. Воздух тяжело пробирался к лёгким и так же тяжело из них вылетал. Пару секунд спустя, Эндрю сполз вниз, опустившись на корточки, пальцами зарылся в волосах, прислушиваясь к бешеному биению сердца.

Он зажмурил глаза, приказывая себе успокоиться. А потом что-то пушистое коснулось ноги, заставив его поднять веки. Прямо перед ним взад-вперед расхаживал рыжий полосатый кот. Его длинный хвост метался из стороны в сторону, щекоча нос Эндрю. Как только кот заметил на себе взгляд Эндрю, то тоже присел перед ним. Прекрасная поза.

И это его спокойствие понятно: у Эндрю сейчас не было при себе камеры.

— А-ну, убирайся, кыш, — устало и раздраженно, шикнул он.

Кот только наклонил голову.

— Мне не нужна твоя жалость, — резко прорычал Эндрю. Он вздохнул и прошептал себе под нос: — Мне никто не нужен.

Но кот продолжал сидеть и пялился на него до тех пор, пока Эндрю не оторвался от стены и не направился домой.

И странно то, что кот так и не оставил его — проследовал за ним до самых дверей коттеджа.

***</p>

В этот раз неприятности настигли Эндрю на заправочной станции.

— Аарон! АА-РОН! — орала бегущая вдоль парковки Элисон, спотыкаясь по пути и смеясь. Она держала бутылку вина кончиками пальцев и покачивала ее туда-сюда, а еще каким-то образом умудрялась держать спину ровно, стоя на шестидюймовых шпильках. Пальто от Burberry свалилось с плеч, открывая клочок ткани, который с натяжкой можно было назвать платьем. Одного вида ее голых ног в холодном ночном воздухе было достаточно, чтобы Эндрю содрогнулся от сочувствия к ней. Ну, а Элисон холод, кажется, вовсе не заботил.

Стоило ей подойти ближе, а Эндрю — почуять исходивший от неё запах, он предположил, что, вероятно, Элисон холода просто не чувствовала.

— Какой же ты низкий. Засранец коротышка. Мистер Сварливый Мудак. Погоди, не Сварливый… Док! Доктор Мудак? Ха!

Она истерически засмеялась. Ее речь невнятна, а преобразованные в слова мысли вылетали скомкано. Каждому, у кого оба глаза хорошо выполняют свою функцию, сразу же станет ясно, что она напилась вдрызг. Также очевидным было и то, что она приняла Эндрю за его близнеца, вину за это тот свалил на очки (и степень ее опьянения).

И тем не менее, из-за этой ошибки его взгляд помрачнел.

— А где Кэйт… Кэт… Кит… Кит-Кат? Китти? Котёнок Китти? — Она икнула. — Где миленький котёнок?

Эндрю скривил губы.

Ох, блять, нет. Он не станет о ней говорить, ему и без того приходится разбираться с вот этой ахинеей.

— Будто мне есть до неё дело, — резко ответил он.

— О-о, голубки поссорились? — проворковала Элисон. А потом она шмыгнула носом и продолжила дрожащим шёпотом: — Я знаю, какого это.

У Эндрю в голове, словно по щелчку, все встало на свои места.

Сегодня годовщина смерти Сета.

Без какого-либо намёка на грацию Элисон осела на землю. Она уселась прямо на ледяной тротуар и вытянула вперёд ноги. По ее щекам скатились крупные капли слез. Вскоре ее дыхание стало прерываться, и она безудержно расплакалась, прижав бутылку вина к груди.

Эндрю глядел на неё и не чувствовал жалости.

Он знал то появлявшегося, то исчезавшего парня Элисон, Сета. Они познакомились через пару недель после переезда Эндрю в Пальметто. Мягко говоря, этот парень был придурком. Однако, когда речь заходила о нем, другие словно надевали розовые очки с толстыми линзами, скорее всего потому, что они росли вместе. Эндрю припоминал, что даже Ваймак питал слабость к этому парню.

Но к тому моменту, как Эндрю переехал в город, Сет был отъявленным наркоторговцам и гомофобным мудаком. У них случилась пара серьезных стычек — особенно после того, как в Пальметто переехал Аарон, — прежде чем они пришли к взаимному соглашению избегать друг друга. Это было ещё одной причиной тому, что Эндрю никогда не был близок с Элисон и остальными.

И все же, несмотря на их высокие ожидания, никто, казалось, не удивился его смерти. Сказали, что от передозировки — умер в одиночестве в грязной ванной чьего-то подвала, лёжа в луже собственной блевотины. Это была мерзкая, унизительная смерть, доказавшая то, что никто, даже после смерти, не сможет избежать несправедливости жизни.

Элисон была безутешна — ну, по крайней мере, поначалу. Тогда она уехала на две недели — никто не знал, куда именно, — а вокруг вернувшегося назад человека словно опустилась невидимая стена — она стала неприкасаемой. Будто заострила воздух вокруг себя, окружила себя колючей проволокой, а ее острый язычок превратился в оружие, которому, казалось, никто (кроме Рене) не мог противостоять. Но глядя на Элисон сейчас, никто бы и подумать не смел, что та свирепая роковая женщина, и та, что сидела перед ним на земле, — один и тот же человек.

— Он… такой… идиот, — выдохнула Элисон. Каждое второе слово прерывалось слезным, судорожным всхлипом. — Почему он… почему он должен был… должен был умереть?

У Эндрю было несколько вариантов ответа: о том, что Сет ввязался в то, во что лезть никогда не должен был; что он всегда принимал неправильные решения; что он был ленивым эгоистом и винил всех вокруг, кроме самого себя, в том, что его жизнь сложилась именно так.

Но Эндрю не настолько жесток. И у него также не было ответа на извечный вопрос человечества о смертности.

Поэтому он молчал, решив сосредоточиться на более уместном вопросе: как, черт возьми, Элисон сюда попала?

Эндрю оставил свой рюкзак рядом с Элисон и подошёл к краю дороги. Парковка пуста. Он не видел ни одного автомобиля, припаркованного поблизости, что означало, что она добралась сюда не на машине. (Огромное, блять, спасибо.) Но она и не могла пройти столько километров на таких высоченных каблуках, и отсюда напрашивался вывод: она была в гостях у кого-то, кто жил поблизости.

Эндрю обернулся и только сейчас заметил, что при ней не было сумочки, только эта дурацкая бутылка из-под вина. То есть ни телефона, ни ключей, ни прав, ни денег — ничего, что могло бы помочь в этой ситуации.

Ничего нового.

Эндрю, проклиная ее вполголоса, полез в карман за собственным телефоном.

Он чувствовал, что она за ним наблюдала. Ее дыхание, наконец, пришло в норму, и только изредка доносилось шмыганье носом. Она слегка дрожала.

— Я проголодалась. — Она надула губы, глядя на него и, наконец, выпустила бутылку из рук и поставила рядом с собой.

— Меня не колышет, — ответил Эндрю, пролистывая ее аккаунт в социальной сети. Если ему удастся проследить ее передвижения, то, возможно, он узнает, с кем она, черт подери, тусовалась, и тогда уже этот кто-то будет разбираться с этим тяжелым случаем.

Секунду спустя до него донёсся отчетливый звук расстёгиваемой молнии.

Эндрю обернулся и воззрился на Элисон, которая без какой-либо аккуратности вытаскивала продукты из его рюкзака.

— Нет, нет, нет, — все повторяла она, вытаскивая, сложенные им в рюкзак, пакет молока, сливки и масло.

— Эй! — рявкнул Эндрю и зашагал к ней, чтобы остановить. Она же вовсе не обратила на него внимания.

Она перерыла весь рюкзак, чуть ли не полностью засунув в него руку.

— Ага! — вскрикнула Элисон, торжествующе приподняв контейнер с нарезанным «Лебкухеном». Она уже было жадно схватилась обеими руками за крышку, но притормозила, подняла к нему прищуренные глаза и спросила: — Можно?

Эндрю непонятливо моргнул.

Он привык к требовательному тону Элисон настолько, что свойственный детям вопрос выбил из равновесия. С другой стороны, он задумался, а почему нет? Он, ясное дело, уже не сможет отдать его Нилу.

Поэтому Эндрю кивнул.

Губы Элисон расплылись в улыбке. Она тут же открыла контейнер и запихнула несколько кусочков пряника в рот. Она не перестала плакать: слёзы и сопли все ещё стекали по лицу, размазывая макияж, — ну, а теперь, с набитыми щеками и крошками, добавивших беспорядка ее внешнему виду, она открыла новый уровень своей внешности. Тот, который… нелицеприятен.

Эндрю внутренне поморщился.

Раньше Элисон бы ни за что не позволила кому бы то нибудь лицезреть ее в таком виде, но этим вечером она только взглянула на Эндрю и произнесла:

— Это очень вкусно.

Эндрю склонил голову к плечу.

Дожевав, Элисон сглотнула и продолжила:

— Можно я заберу?

— Конечно, — фыркнул Эндрю.

— Спасибо. — Она улыбнулась со слезящимися глазами и, как белка, запихнула контейнер за воротник своего платья. Он торчал у неё на груди, как бельмо на глазу, но она, казалось, осталась довольна своей задумкой.

Эндрю сдержал тяжелый вздох.

— Рейнолдс, откуда ты пришла?

— Отсюда, оттуда, отовсюду, — задумчиво отозвалась она, размахивая руками, чтобы показать на весь мир.

— Этим вечером, — уточнил он.

— О, не знаю… От какого-то парня? Он вырубился сразу после того, как я его трахнула. — Она пожала плечами. — Не назвала бы это хорошим сексом.

Понятно. Время менять тактику.

— Где твои вещи?

Элисон нахмурилась.

— Дома, — ответила она.

— А где «дом»?

— О, ты знаешь… — беззаботно отозвалась она, будто Эндрю действительно знал.

Он уставился на неё.

— Нет. Не знаю.

Она хмыкнула.

— Твоя проблема.

Эндрю изо всех сил пытался подавить желание ее придушить. Это ни к чему не приведёт.

Сейчас два часа ночи, и все, чего Эндрю хотелось, — это купить немного молока, чтобы приготовить дурацкие панкейки в тишине своего дома, черт возьми. А не заботиться о покинутой всеми, пьяной Амазонке.

Он стиснул зубы и решил попробовать ещё раз.

— Элисон, я могу помочь тебе добраться до дома, но для этого мне нужен адрес, черт его дери.

Элисон подняла большие пальцы.

— Поняла, — кивнула она и уже через секунду отключилась.

Отлично.

Эндрю сжал пальцами переносицу и глубоко вздохнул.

Он стоял под ярким белым светом фонаря на парковке заправочной станции в домашних спортивных штанах, толстом вязаном свитере, черной шапочке и очках. Он вообще не ожидал встретить кого-то, не говоря уже о том, что ему придется тащить чье-то бессознательное тело домой.

Как раз в тогда, когда он продумывал то, как он, блять, дотащит Элисон и его полный продуктов рюкзак до своего дома, раздался крик:

— Эли?!

И из теней, словно мираж раннего утра, вышел Нил.

Господи Иисусе. Как могла эта ночь стать еще хуже?

На Ниле вновь спортивная форма, но в этот раз темно-синие леггинсы и черная куртка на молнии. Одежда полностью облегала его тело, не оставляя ни крошки для воображения. Подтянутые линии тела на мгновение притянули взгляд Эндрю, но он быстро отвернулся.

С последнего раза, как они с Нилом виделись, прошла неделя — Эндрю намеренно избегал встреч с ним. Изменив свое расписание, он смог по большей части ускользнуть от рыжеволосого, позволив расстоянию сделать за него грязную работу. Пусть он и понимал, что тогда лишь оттягивал неизбежное, он все же был не готов. Позвоночник напряженно выпрямился при виде Нила.

К счастью, Нил, похоже, его еще не заметил, так как его внимание было полностью обращено к Элисон.

Нил подбежал к ней, рухнул на колени перед бессознательным телом и нерешительно коснулся ее.

— Эли! Ты меня слышишь? Блять! — Он коснулся рукой ее шеи в попытке найти сердцебиение и, почувствовав биение крови в венке, облегченно выдохнул. Он забормотал что-то на языке, которого Эндрю не знал, а потом спросил: — Что ты, черт подери, здесь забыла?

Неподдельное облегчение, недоумение и явное раздражение, звучавшие в его голосе, наконец, побудили Эндрю заговорить.

— Она тебя не слышит.

Нил поднял взгляд.

Его глаза искрились от свирепости и настороженности, а тело сдвинулось, оберегая тем самым Элисон от неизвестной угрозы. Эндрю уловил тот момент, когда Нил осознал, кто стоял перед ним.